Стр.127

В. Ардов приводит весьма удачный пример скетча, где сюжетом является следующее: пришел человек получить справку в учрежде­ние. Но построение этого скетча таково, что мужчина-проситель прибегает к нескольким способам, чтобы добиться своей цели у жен­щины-бухгалтера. Он ее ругает, он ей льстит, пугает, объясняется в любви. То есть сам по себе сюжет очень локален, интрига сужена до минимума, но диалог очень смешон. В этом смысле можно даже ска­зать следующее. ¹⁷

Часто сюжет скетча является театрализованной формой объединения реприз, служит оправданием репризного построения текста. Через на­сыщенный репризами текст раскрывается одна узконаправленная тема.

Вот пример, который описывает А. Райкин и который фактичес­ки является анализом структуры драматургического построения эст­радного номера на основе скетча, специфики его сюжета. Речь идет о совместной работе артиста с классиком советской литературы М. Зощенко.

«Человек в последнюю секунду прибегает на работу. Он всклоко­чен, как воробей после драки. Он тяжело дышит. Он так торопился, так боялся опоздать, что даже не успел переодеться. Он в шлепанцах и ноч­ной пижаме. Открывает портфель, куда второпях запихивал дома одеж­ду, и с ужасом обнаруживает, что одежда в портфеле женская, одежда жены. Впрочем, это пустяки — пережить можно. Главное, что он не опоздал... Правда, у него уже нет сил, он так перенервничал. Но это тоже пустяки — пережить можно. Тут же он ложится на письменный стол и засыпает.

Такой сюжет, актуальный и сегодня, заключает много возможно­стей для эксцентрического артиста. У всех было свежо в памяти, как за опоздание отдавали под суд. Так что это был не просто смешной, но и социально острый юмор. Надо сказать, что в той миниатюре мы, про­тив обыкновения, ничего не переделывали в процессе репетиций. Это­го не требовалось. Оказалось, что автор превосходно чувствует зако­ны нашего жанра.

Чувство жанра выражалось, прежде всего, в том, что он оставлял персонажу минимум текста, зато помещал его в такие предлагаемые об­стоятельства, которые говорили сами за себя. В этих обстоятельствах мог оказаться кто угодно — хороший человек или дурной, умный или глупый. Неважно, кто. А важно, что любой из нас. Трагикомический