Шесть формаций

Внутри каждой Коренной Расы, а мы сейчас находимся на завершении Пятой Коренной Расы, имеются свои шесть меньших периодов, аналогично развивающие (в рамках генерального принципа Расы) за эти шесть малых периодов вышеназванные доминанты принципов и чакр. Изображается это пятилучевой звездой с атма-буддхи центром в середине.

Касательно седьмого периода. Как известно, все известные сакральные календарные традиции числят время кратно шести, а не семи. Когда начинается седьмой малый период (вторая половина периода атма-буддхи), то в это же время уже начинается первый малый период следующего большого периода; строго говоря, любой седьмой период – это апофеоз расцвета, но происходит он с данной Расой или нацией в более высокой реальности, в ином мире, тогда как на Земле это подобно постепенному угасанию зрелой осени и снятию последнего урожая (например, последние века Эллады – до начала н.э., или Римской империи – до 3 в. н.э. и далее).

Все народы рано или поздно завершают период развития, который принято называть «феодализмом», и переходят к следующему периоду, или к следующей общественно-исторической формации.

Возрастной период для человека, общественно-историческая формация для группы наций – это то, что наступает в рамках закономерностей природы, так сказать, снизу (Материя – снизу, Дух – сверху), или от базовых основ. Таков был феодализм.

В рамках феодального возраста нация могла облачиться в одежды, например, абсолютизма, либо в конституционную монархию, либо в парламентарную монархию, либо из-за небольшой численности населения всё ещё продолжать ходить фактически в одеждах княжества или мелкого королевства. Одежды, это не возраст, не общественно-историческая формация. Хотя соответствующему возрасту обычно присущ ряд соответствующих одежд.

Для наций покроем одежд в очередном её возрастном периоде становится определённый статус, правоспособность ведущих общественных и государственных институтов, в частности, религии, содержание политико-правовой системы, особенности государственного механизма. Историческая склонность к особенностям одежды, например, их мягкость, или наоборот, жёсткость, витиеватая ажурность либо прямолинейность и аскетичность, выражает характер нации, её душу, сохраняясь на протяжении фактически всего цикла жизни нации. Вместе с тем ряд черт одежды обусловливается побочными и сопряжёнными обстоятельствами: влияние соседей, принадлежность к группе народов, где в стержневой нации уже возобладал определённый покрой.

Коммунистический режим однопартийной власти, анархизм, теократическое правление и пр. в масштабах всего народа, неспособные к самовоспроизведению и требующие либо значительных усилий власти на поддержание, вплоть до репрессий, либо исторически оказавшиеся кратковременными – это нечто искусственно сооружённое и навязанное с политического олимпа. Армейский режим или режим, например, в лечебном заведении, либо в тюрьме – это также особые режимы, явно непригодные для длительного гражданского существования. Но они используются вынужденно для достижения целей, которых иначе достигнуть при ограниченности времени и средств – невозможно. Многие незападные страны, особенно с такими большими территориями и населением, как Россия и Китай, или такие, как некоторые восставшие латиноамериканские страны, расположенные рядом с главным агрессором, для защиты от колонизации белым Западом при ускоренном выходе из периода феодализма вынуждены были защищаться установлением полувоенизированных и жёстко регулируемых режимов. Нерегулируемый и спонтанный переход народов белого Запада от феодализма к новой формации оказался растянут на несколько веков и сопровождался на целый порядок большим числом жертв среди населения как своих, так и завоёванных чужих стран.

Цивилизованная парламентская, либо президентская республики, федеративное, конфедеративное или же унитарное устроение государственности со значительным участием населения без какой-либо дискриминации, установившиеся среди народов белого Запада в течении нескольких веков кровавых баталий, мировых войн, расизма, ксенофобии и ущемления прав женщин и бедных – это также характеристика одежд народа или нации. Они как зрелые формы обретшей равновесие государственности представляют намного более пригодные, удобные и долговечные одежды, к которым сегодня стремятся все разумные политические силы и все зрелые народы и нации. В любом случае, временно-ситуационном ли, вынужденном или долговечном – всё это является одеждами, это – нечто, явленное сверху, возникшее от мудрости ли, ума, или же от умозрения верхов и исторического созревания. Но это уже не базовое основание, это, так сказать, не объективная природа, здесь значительна роль субъективно-волевого и идейного факторов.

Человек не выбирает свою кожу, цвет глаз или темперамент, он с ними рождается. Но носимые им одежды в один и тот же возрастной период могут быть разными, и такими и другими. Кроме того, одежды могут оказаться заимствованными с чужого неподходящего плеча.

Западный демократизм в Европе, американский федерализм при жёстком военно-политическом регулированием из центра, коммунистические и автаркические режимы, анархизм или что бы то ни было в подобном роде – это наименование внешних «одежд», в которые народы облачаются в своём новом социально-возрастном периоде, идущем на смену периода феодализма. Очередной новый возрастной период наступает объективно и независимо от персональных желаний и идеологических предпочтений; в воле политических верхов – лишь облачить нацию в те или иные «одежды», соответствующие её новому возрасту и менталитету населения. Так, уже в конце XIX века немецкая нация по существу завершила период феодализма и вступила в следующий, постфеодальный период; однако унаследованная раздробленность, консерватизм политической верхушки страны и прочие исторические причины существенно повлияли на движение; поэтому можно сказать, что постфеодальная Германия ещё несколько десятилетий продолжала носить феодальные одежды, хотя по сути, тем более будучи частью единого тела Запада, германская нация уже вступила в новый возрастной период, как и остальные ведущие народы Запада.

Для человека, да, собственно, и для всего живого, для волны нации (страны, цивилизации и т.д.) по общим законам в какой-то момент мировой истории происходит рождение, которое открывает период младенчества. Его сменяет период детства, затем юности, молодости, зрелости и, наконец, наступает период старости, завершающийся «телесной» смертью.

Потом, после некоторого периода запустения и спячки «национального тела»: либо в тела данной нации воплощается новая волна монад, с большой вероятностью – волна совсем другой, более молодой нации (группы созвучных наций), и начинается новый большой шестиричный цикл жизни молодой цивилизации. Так сформировалась группа современных западных народов (современная Западная цивилизация) после завершения и распада Римской империи. Сюда воплотилась менее зрелая, нежели отходящие римляне, волна западных наций. Аналогично и уже неоднократно было у Древнего Китая и Древней Индии, когда телесно в тот же самый этнос воплощалась новая волна монад. Либо народ телесно, как этнос целиком исчезает, как это случилось с египтянами и с ариями нынешнего Ирана.

Покрой «одежд» (военный коммунизм, госсоциализм, госкапитализм, анархизм и т.д.) при очередном наступившем периоде, может у разных народов и целых цивилизаций отличаться, и их конструктив и вид во многом зависят от характера участников, от их индивидуальных особенностей и предпочтений. Как мы показали (см. статья Владимиров А.В. Социализм и капитализм. «Дельфис» № 77 (1/2014)[1]), у народов Запада и народов не-Запада характерно разные предпочтения.

Именно характерные особенности, присущие группам народов (совокупности созвучных народов мы обозначили словом «цивилизация»), привели к тому, что при фазе социального государства, наступившей после фазы феодализма, народы Запада облачились в одеяния, называемые «капитализмом», тогда как во многих незападных странах Азии одеянием стал на время коммунистический режим. Но и у тех и у других покрой одежд мог быть и другим.

Эпоха феодализма в действительности имела два разных периода. Состоянию «детства» в шестизвенной цепи соответствует вторая стадия – ранний феодализм, тесная связь с «почвой», «родовыми корнями», что можно называть «удельно-княжеским» или просто «удельным феодализмом», с характерной ему раздробленностью (с точки зрения последующих государственных устроений). Состоянию задиристой «юности» соответствовал следующий период, который можно называть для ведущих развитых стран «державным феодализмом», а для более молодых народов просто «силовым» или «воинственным феодализмом». Современное состояние арабских стран – тому яркий пример.

Новый этап, новую формацию, пришедшую на смену «феодализму», можно назвать «социальным государством». Для многих стран державный феодализм политически заканчивался революциями, сносом ржавого сословно-аристократического порядка и установлением порядка социального государства.

Социальное государство, это когда население осознаёт, что имеет естественные для человека потребности, в первую очередь справедливости и свободы, что они в силу их всеобщности и естественности должны быть у всех, и во избежание злоупотреблений они требует от государственных органов их обеспечения и защиты.

На этапе социального государства, разительно отличающегося от феодализма значимостью мышления и приоритетом надстроечных институтов, люди дозревают до осознания, что любое социальное правило для того, чтобы принять его к исполнению, должно быть удовлетворительно объяснено, а те религиозные институты, которые слишком много на мирском поприще поусердствовали, например, инквизиция, должны быть принудительно отдалены или исключены. Именно такое отделение было последовательно положено на практике в основание нового социального устроения Джорджем Вашингтоном для Америки, Наполеоном для Западной Европы и Лениным для Азии. Отсюда в эпоху социального государства главенствует идея равенства гражданских, а в широком смысле – жизненных прав, которые не должны зависеть от пола, расы, социального положения или идеологий, ущемляя права других. На место религиозного стращения адом, на место господского кнута или же эксплуатации стадного инстинкта, доминировавшими в прежние эпохи, приходят общечеловеческие разумность и социальная ответственность. Именно под такими знамёнами Возрождения и Просвещения наступала эпоха социального государства. При феодализме не могли внятно и удовлетворительно ответить на вопрос, почему у разных групп, например, у королевской семьи, у аристократии в противоположность остальным соотечественникам – особые привилегии, права на землю и поборы. Феодальное державное государство с монархом во главе, получающим власть в порядке наследования, или, как говорят, по крови, это отражение соответствующего уровня развития нации. Без такого примитивного метода было невозможно в то время на длительный период обеспечить политическое единство, централизованное правительство и работоспособное единообразное законодательство. Проблема была не в наличии или отсутствии монарха, а в том, насколько конкретный монарх содействовал или препятствовал дальнейшему развитию возглавляемого им народа. Были и великие и позорные цари и короли, было благословение судьбы и её проклятие. На предшествующей стадии удельного феодализма невозможно было обеспечить даже и такое централизованное главенство, в такие времена каждый местный князёк в меру своего горизонта вершил свой порядок и суд.

3. Современный период XX – XXI вв.

Нынешняя формация, именуемая социальное государство, как и формация феодализма, распадается на два характерно разных периода, так сказать, на «инь» и «ян» фазы, или как бы сказали физики, на «положительную» и «отрицательную» фазы эволюционной волны. Первый период социального государства (до начала XXI века) известен в виде западного «капитализма» и азиатского «коммунизма». Для Запада и для Азиатских стран этот период «молодости», саму суть данного периода, можно назвать «демократизмом». Распространённым названием политических партий на Западе в конце XIX – начале XX века было – «социал-демократическая партия», что вполне выражало дух времени. В Индии, как характерной страны Азии, после обретения независимости с середины XX века установился не капитализм, а демократический социализм.

Второй период, на который с начала XXI века уже стал заступать ряд стран, можно назвать периодом глобальности. Подобно тому, как при феодализме раздробленность первой фазы сменилась державностью, так и в эпоху социального государства демократическая распылённость замещается консолидацией, а в масштабе эволюции планеты, с XXI века – сознательной консолидацией уже всего человечества, то есть, глобальностью. Для нового способа жизни Азиатских народов эту наступающую фазу социального государства можно назвать «государственным социализмом», а для народов Запада – «государственным демократизмом» («госкапитализмом»).

Первая половина периода социального государства, ещё и окрасившаяся в изуверства нескольких столетий «дикого капитализма» на Западе и не менее трагические и местами изуверские десятилетия «полуказарменного коммунизма» в Азии, не была наилучшим прохождением этого возраста, такое социальное государство оказалось далеко от здорового состояния. В следующей, второй половине, фазе глобализма, усилятся элементы мудрости и научности, а вершиной может стать господство принципа культуры, нравственности и духовности.

У того феномена, который мы назвали цивилизацией (Западная цивилизация, Азиатская цивилизация) края её полного жизненного цикла ещё более размыты, нежели у возрастного периода того или иного народа, или у полного жизненного цикла народа (около полутора тысячелетий), ибо цивилизацию образует группа народов, стартовые начала жизненного цикла которых могут значительно расходиться. Так, в прежнем полуторатысячелетнем жизненном цикле Западной цивилизации греческий этнос закончил свой национальный цикл на несколько столетий ранее римлян.

Так же, в силу разной функциональной роли народов в организме своей цивилизации расцвет у разных народов приходится на разные возрастные периоды. Например, пик расцвета у греков пришёлся в основном на период «молодости» (период демократизма) греческой нации и «молодости» того Запада в целом («золотой век» Перикла и прославленные походы Александра Македонского»), т.е. на V–IV вв. до н.э. Тогда как Римская империя высший расцвет испытала в период «золотой осени» римлян и «золотой осени» Запада в целом, т.е. в I веке н.э.

А.В.Владимиров

12 апреля 2015

http://vav.ru/vav

[1] См.: http://www.proza.ru/2014/11/19/2215