Глава 7. Танец солнечных зайчиков

Все же мне не удалось обмануть самого себя и не уснуть. Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся я внезапно, словно кто-то что есть силы пихнул меня локтем в бок. Я резко открыл глаза и, приходя в себя, уставился на мост. Вроде никого… Но ведь кто-то шел по мосту! Я же видел!

Лишь через несколько секунд я стал понимать, что "увиденный" человек являлся лишь частью приснившегося мне кошмара. Сон. Всего лишь сон. Но в голову будто налили свинца, липкие пальцы пережитого ужаса едва-едва разжались. Я со стоном поднялся с каменного пола и стал разминать затекшие ноги и руки, иногда опасливо поглядывая на Волос Нирены, словно ожидая увидеть возвращение сна, теперь уже совершенно реального. Но нет, ничего такого. Только волшебные фонари таинственно перемигиваются между собой, будто знают что-то такое… Что? Это же всего лишь фонари, пускай и трижды волшебные. Никаких мыслей или разума у них и в помине нет. Бр-р-р! Хватит себя накручивать, а то такое привидится, что за десять лет не расхлебаешь! Пора двигаться дальше, я и так потерял несколько драгоценных часов.

Ладно, это я попросту ною, если кто не понял. Конечно же сон был необходим, и грех стонать по пустякам. Не передохни я сейчас, и пришлось бы делать это в лабиринте Сорок третьей руки. Да-да, есть в Храд Спайне и такое чудо! Не знаю, куда делись лабиринты, находящиеся между Пятым и Сорок третьим, но в картах лабиринт, расположенный напротив Пятой руки (то есть на этом "берегу"), называли не иначе как Сорок третьим.

Здесь так же, как и в Пятом, горели волшебные факелы. Здесь тоже было душно и тесно. Здесь также иногда попадались останки заблудившихся несчастных. Но бродил я по нему гораздо меньше времени, чем в Пятой руке. Как-то незаметно даже для самого себя после тьма знает какого поворота в смежный узенький полутемный коридор я вырвался из запутанных объятий лабиринта.

Карты называли место, куда я попал, восемьдесят шестым северо-восточным Лестничным залом. Зал черного оникса. Черный камень жадно пожирал свет "огонька", и видимость была препаршивой. Я не рисковал увеличивать яркость, теперь приходилось беречь каждый новый волшебный фонарик, растягивать его жизнь на как можно более долгий срок, чтобы дотянуть до выхода наружу.

Я даже старался не думать, в какую переделку угодил. Там наверху, в прошлой жизни, я считал, что, спускаясь в Костяные дворцы, ввязываюсь в самую большую и опасную авантюру столетия. Только теперь я понял, что это нечто гораздо большее, чем большая и опасная авантюра. Я не могу подобрать слова, чтобы хоть как-то охарактеризовать нынешнюю ситуацию. Один. Совсем один. В почти кромешной темноте, спускаясь все глубже и глубже, с остатками припасов, исчезающих с катастрофической скоростью, без Ключа, без всякой надежды вырваться наружу и преодолеть Створки. На что я надеюсь? Наверное, только на чудо. На Очень Большое Божественное Чудо. Конечно, боги так и горят желанием спасти некоего Гаррета и даже занимают очередь. Что, не верите? И я не верю. Ха-ха! Вот такая глупая шутка. Вы погодите, когда сойду с ума в этой непроглядной утробе, вот тогда-то мы всласть и похохочем. М-да… В последние дни настроение у меня хуже некуда. То ли еще будет?

Десятки черных лестниц вздымались вверх или, закручиваясь штопором, уходили вниз. Среди лестниц никакого разнообразия, все абсолютно одинаковые, будто архитекторы подчинялись какой-то жесткой и непонятной мне системе. Долго-долго иду мимо них, иногда касаюсь пальцами прохладного камня, вслушиваюсь в тишину. Оникс пожирал все звуки. Во всяком случае, я так думал, пока не услышал крик. Даже не услышал, а, скорее всего, почувствовал. Кричали недолго, крик оборвался через секунду после того, как я его расслышал, да и расстояние оказалось чересчур далеким. Я остановился, прислушался. Минуты сменялись минутами, но больше криков слышно не было. Пройдя Лестничный зал насквозь, протопав через несколько холлов, я оказался перед входом в зал, где был свет, и поспешно загасил "огонек". Клянусь всеми богами, но следующий зал в картах указан не был. Вход высотой и шириной не уступал Створкам. Вновь, как и перед залами Уснувшего Эха, меня встречали две статуи. Справа орк, слева эльф. Двуручный меч орка сломан, и Первый с бесстрастной физиономией выкалывал стилетом себе правый глаз. Вместо левого уже зияла пустая глазница. Меня аж передернуло – огромная, в пять человеческих ростов статуя казалась живой. Скульптор (впрочем, как и все строители Храд Спайна) был наделен талантом самих богов. Эльф сохранил свой меч в целости, но оружие демонстративно лежало у босых ног, рукоятью в мою сторону. Я хмыкнул (ну не каждый же день увидишь, как эльф добровольно отказывается от своего оружия!). Глаза эльф решил поберечь и не пихать в них всякого рода острые предметы и попросту прикрыл их руками. М-да… Вот и пойди пойми, что хотели сказать этими статуями строители! На полу вновь оказались надписи. Я уж было хотел пойти дальше, но выдавленные в плитах буквы полыхнули серым жемчужным светом, призывая обратить на них самое пристальное внимание. Ну я и обратил.

Поначалу это были орочьи закорючки, затем они дрогнули, расплылись и собрались в квадратики, кружочки и треугольнички, которыми пользовались для письма гномы и карлики.

Еще несколько мгновений, и гномьи каракули перемешались между собой, незнамо как превратились в человеческие буквы и окончательно застыли, мерцая жемчугом.

* * *

Здесь вечным сном спят шестьдесят девять правителей дома Белого листа. Если ты гном, карлик, человек или дитя иной расы и можешь прочесть эти строки, то заклинаем тебя – не тревожь тех, кто охраняет покой мертвых, и поищи другой путь.

Ну а если ты презренный орк или упрямец, не желающий прислушаться к голосу разума, или попросту не умеющий читать невежда – входи, прими судьбу, предначертанную тебе богами, и не жалуйся, что тебя не предупреждали.

* * *

Буквы еще несколько секунд посверкали, сложились в орочьи закорючки и погасли, вновь став всего лишь обычными буквами, выдавленными в плитах пола. Пожалуй, впервые с момента попадания в Храд Спайн я крепко подумывал о том, чтобы плюнуть на все и поискать другой путь к шестому ярусу. Я отношусь к тем людям, что обычно прислушиваются к внутреннему голосу разума и оттого живут долго и по возможности счастливо. Ну не будут же эльфы ни с того ни с сего предупреждать путника о грозящей опасности, особенно если учесть то, что раньше перед встречаемыми мною ловушками никаких сопроводительных надписей не было. Стоит поостеречься и не лезть в гадючье гнездо без веских причин. До основной дороги, ведущей к спуску на шестой ярус, оставалось пройти всего лишь несколько залов, пройти по прямой, никуда не сворачивая (если только карты мне не врали). Обходной путь занял бы у меня лишних полтора дня блужданий по лестницам, коридорам и залам, а именно этих лишних полутора дней у меня сейчас как раз и не было. Я и так уже достаточно сильно выбивался из графика. И все сроки, отпущенные мне милордом Алистаном, летели ко всем собачьим демонам.

Все же пребывание в Костяных дворцах повлияло на мои мозги с самой неблагоприятной стороны. Потому как с недавних пор ценность времени у меня встала на одну ступеньку выше ценности собственной жизни (скажи кому из моих знакомых, так не поверят же!). В итоге в башке у меня произошло мимолетное потемнение сознания, и очнулся я уже после того, как сделал два десятка шагов по залу, куда мне категорически не советовали соваться. Вот так и свершаются самые большие глупости во Вселенной. Мол, не делал, не хотел, это оно само случилось. Ноги не туда завели, руки сами ножом пырнули, а голова не виновата, хотя именно ей теперь придется отвечать за оплошности рук и ног.

Страх во мне бурлил не хуже чем гейзеры на острове Дракона. Вот-вот выплеснется через край.

"Спокойно, без паники! – шепнул мне внутренний голос. – Ничего страшного не случилось, ты еще можешь вернуться. Попытайся успокоиться. Осмотрись!"

В кои-то веки мне посоветовали что-то приличное. Я несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоить дыхание и грохотавшие барабаны сердца. Действительно, я прошагал по запретному залу целых двадцать шагов и, несмотря на грозные предупреждения у входа, все еще был живехонек. Неужто эльфы попросту решили взять меня на испуг? Стоило осмотреться и решить, возвращаться назад или идти вперед.

Зал оказался не очень "большим". Всего лишь с турнирное поле величиной. Стены сложены из огромных каменных блоков, каждый из которых размером с небольшую карету. Достаточно грубая архитектура, особенно если учесть, что здесь покоятся шестьдесят девять владык одного из светлых эльфийских домов. Этот зал не идет ни в какое сравнение с той красотой, что встречала меня на последних ярусах. Даже странно. А похоронены ли здесь эльфийские короли или это очередная сказочка для легковерных? Теперь не проверишь, ниши между каменными блоками давным-давно замурованы, да и вряд ли по обычным костям можно определить, королевского рода покойник или самого что ни на есть сиволапого.

Совершенно хаотичное нагромождение колонн. Тут три, здесь одна, а там сразу восемь. Восьмигранные, высокие и очень тонкие, за такой едва спрячешься. Самое странное в зале – по полу медленно и хаотично ползали пятна света. Казалось, что с потолка на пол падают солнечные лучи, но, естественно, никаких лучей и солнца здесь и в помине не было. Картина получалось довольно странной и отчего-то зловещей. Полутемный, едва освещенный бледным, излучаемым светом стен, зал, где каждая колонна отбрасывает густую, просто чернильную тень и по полу медленно, величественно и абсолютно бессистемно ползают четыре десятка солнечных пятен. Каждое размером в добрых полтора ярда. Там, где я стоял, никаких солнечных зайчиков не наблюдалось, но впереди… Это можно было назвать и скопищем, и роем. Что-то здесь нечисто, пойду-ка я назад. Сейчас я готов потратить проклятые полтора дня, но только не проходить через зал. Сказать, что неведомые световые пятна, ползающие по полу, словно овечки, бродящие по заливному лугу, будили во мне смутные опасения, значит ничего не сказать.

К Неназываемому всякие странности и загадки! Буду искать другой путь, авось не рассыплюсь! Разворачиваюсь к выходу и тихонько ругаюсь. Невесть откуда взявшиеся восемь солнечных зайчиков преградили мне дорогу, и теперь, чтобы выйти из зала, мне придется пройти прямо по ним. Наступать на неизвестно что никакого желания не было, и оставался только один выход прыгать через пятна, благо, на мое счастье, между выстроившимися передо мной "зайчиками" были небольшие черные промежутки чистого пола. Полтора ярда способен перепрыгнуть даже паралитик, если у него будет веская причина для таких прыжков. Будто читая мои мысли, пятна пришли в движение и слились в одно большое пятнище.

– Сволочи! – ни с того ни с сего вырвалось у меня.

Пятна, естественно, не поняли и даже не дрогнули (не говоря уже о том, чтобы отодвинуться в сторону и дать человеку дорогу). Казалось бы, чего проще – возьми и пройди по полу. Какая, собственно говоря, разница освещен пол или погружен в тень? В общем-то никакой, но вот смущали меня эти "зайчики" и их брожение. Я даже лупанул по пятну из арбалета, надеясь хоть на какой-то эффект, но ничего не произошло, лишь болт глухо звякнул об пол.

– А вот не пойду, и все тут. Не пойду, хоть режьте! – пробормотал "я и отвернулся от выхода.

Придется пересечь зал, ведь должен же быть какой-то путь через это!

Я остановился у самой границы ползания пятен. Дальше идти пока не решался. Все же в этом на первый взгляд бессмысленном брожении должна быть какая-то система, но я пока никак не мог понять принцип движения пятен. Они ползали со скоростью парализованных мамонтов, а если точнее, чуть медленнее скорости никуда не спешащего или прогуливающегося по городскому парку человека. Что бы это ни было, но оно никуда не спешило и ползало в свое удовольствие. Ползало никак не меньше тысячелетия, прошу заметить. Одни пятна решили, что лучше всего ползти вправо, другие – влево, третьи – по диагонали, четвертые – по окружности, пятые – до спирали, шестые – только по им понятной ломаной линии. Иногда они наползали друг на друга, на мгновение сливались в одно большое пятно, вновь разделялись и ползли своей дорогой. Но всегда между пятнами оставались достаточно большие промежутки, так что при должной ловкости можно попросту бегать между вялыми световыми ползунами. Возле самой границы пятен было не так уж и много, но чем ближе к центру зала, тем больше. Особенно много их оказалось возле какой-то кучи, что располагалась ярдах в восьмидесяти от меня. Как я ни напрягал глаза, четко рассмотреть то, что лежало на полу, не мог никак. Попытаться пройти зал, держась поближе к одной из стен, не стоило и думать. Световых "зайчиков" возле стен ничуть не меньше, чем в центре зала.

А затем я увидел то, на что ранее не обратил внимания. Нет, конечно же я не разгадал принцип ползания пятен по полу, но зато увидел места, куда пятна категорически отказывались заползать. Тени от колонн! Они длинными темными линиями лежали на полу, и ни одно пятно не рисковало пересечь эту преграду. Может, обычный каприз пятен, а может, все дело в том, что колонны усыпаны мелкими рунами. Тени– эдакие маленькие островки в кромешном шевелении пола. Что же, у меня есть неплохая возможность пересечь зал, двигаясь из тени в тень и минуя пятна. Единственная проблема в том, что тени от колонн оказались расположены на полу под совершенно разными углами, словно в полутемном зале находилось множество источников света, заставляющих тени ложиться как богам на душу придется. Ладно, даже такие небольшие островки – это лучше чем ничего. В принципе все недоверие к световым пятнам может оказаться просто очень большой глупостью, но не зря же находится предупреждение перед залом, да и то, как мне перекрыли выход, подсказывало, что не стоит рисковать и вышагивать, как по улице Смотра.

Ладно, вечно здесь простоять все равно не удастся. Помоги мне, Сагот!

Я переступил границу, как только очередное световое пятно проплыло мимо. Прыжок! Еще! Еще! И еще! Остановка. Два пятна двинулись мне навстречу, я отскочил назад, едва не наступив на третье. Влево! Вправо! Прямо! В три прыжка я преодолел расстояние, отделявшее меня от первой тени, и, оказавшись в безопасности, облегченно перевел дух. В общем-то все не так уж и сложно, главное не зевать и оставаться внимательным, чтобы ненароком не наступить на пятно. До следующей тени восемь ярдов пустого пространства.

Вперед!

Бежал я, словно заяц, надеющийся запутать следы и оторваться от долгой погони. Приходилось то и дело останавливаться, пропускать пятна, отпрыгивать в сторону, прыгать вперед, сразу через два пятна или бежать в противоположном направлении. Ни с того ни с сего заныла левая рука. Там угнездилась тупая боль, и во время резких движений я невольно морщился. Вполне возможно, что застудил. Сон на холодном каменном полу еще никому не шел на пользу.

Пятна то ли сообразили, что я пьяным доралиссцем скачу меж ними, то ли просто решили немного поразвлечься, но ползать стали намного быстрее и хаотичнее, так что к пятому теневому островку я добрался изрядно вспотевшим и запыхавшимся, словно на мне вспахали весь Валиостр. Да к тому же я трижды едва не опростоволосился и только каким-то чудом умудрился не наступить на "зайчика". Боль в левой руке принялась с деловитой основательностью грызть кости. Пришлось прислониться спиной к колонне, сесть на пол и порыться в маленькой сумке, чтобы выудить что-нибудь подходящее из магических эликсиров. Во время чехарды по залу все содержимое отделения сумки, где хранились пробирки, каким-то необъяснимым образом перемешалось. Я выругался и, сетуя на беспорядок, занялся сортировкой. Несколько ничего не значащих пузырьков пришлось рассовать по карманам куртки. Пусть полежат, пока не найду для них свободной ячейки. Наведение порядка заняло минуты две, и пятна за это время даже не подумали остановиться, а лишь еще сильнее взвинтили темп. Пузырек с целебным содержимым, который должен был на время убить любую боль, ни капли не подействовал, и я послал проклятие на голову Хонхеля, всучившего мне некачественный товар. Не могу сказать, что движения разболевшейся рукой причиняли мне уж очень сильную боль, но безостановочный зуд доставлял неудобство.

Пятна словно взбесились, и в одном месте дорогу мне пересек сплошной поток. Пришлось изловчиться и совершить один из самых лучших прыжков в своей жизни. Дальше стало легче. Тени от колонн накладывались одна на другую, и в течение следующих двадцати ярдов я шел по ломаной черной дорожке. Боль в руке стала просто невыносимой, и пришлось стиснуть зубы. Дорога, сложенная из теней, кончилась. Отсюда до середины зала не более десяти ярдов, а до следующей спасительной тени все тридцать. И разделяющее нас с тенью расстояние заполняли ползающие пятна, да еще в таком количестве, что черных участков пола практически не было видно. Вот ведь задачка! Попробуй преодолей такой участок, да еще и "зайчика" не задень.

Потом я соизволил обратить внимание на кучу, лежавшую не далее чем в пятнадцати шагах от того места, где я находился. То, что издали представлялось мне непонятным, вблизи оказалось не чем иным, как нагромождением человеческих тел. Люди Балистана Паргайда. Конечно же для Лафресы и Бледного места среди мертвецов не нашлось. Семеро покойников лежали на полу в позах, которые не сможет вообразить ни один нормальный человек. "Нелепые" и "противоестественные" – вот, пожалуй, самые пристойные слова для описания того, что я здесь увидел. Создавалось впечатление, что у покойников с самого рождения отсутствовали кости. У одного Шея повернута под таким углом, что затылок смотрит вперед, а лицо назад. К тому же локти и колени сгибаются в совершенно противоположном направлении, а не так, как им велит мать-природа, и оттого человек напоминает странную пародию на паука. Другой мертвец попросту завязан в узел, у третьего ноги переплетены так, что аж страшно становится. Многочисленные кровавые полосы на полу свидетельствовали о том, что смерть застигла несчастных в различных точках зала, а уж потом покойников стащили в одну кучу. Кто-то даже пытался отбиваться, вон валяется меч, но, как видно, безуспешно – трупа убившего людей существа я что-то не видел.

Плохо. Очень плохо. Гаррет, как всегда, вляпался во что-то о-очень поганое. Теперь главное – успеть узнать об этом "поганом" до того момента, как оно отчекрыжит голову. Поэтому пусть даже неполная информация о противнике – уже половина победы. В этом я достаточно часто убеждался, идя на дело в Авендуме. Всучи осведомителю серебряную монетку – и у тебя уже есть наиподробнейший план дома вплоть до того места, где будущая жертва прячет ларец с фамильными драгоценностями. Ну да речь сейчас не об этом…

По крайней мере, пока я внимательнейшим образом изучал скорюченных мертвецов, никто не спешил со мной расправиться. В зале ничего не изменилось, лишь лужа крови, накопившаяся под телами, стала несколько больше.

И тут пришло озарение…

– Ну и туп же ты, братец Гаррет! – выругался я и в раздражении стукнул себя по лбу.

Вот где скрыта истина! Ведь не зря же, тьма меня раздави, перед входом были слова: "Не тревожь тех, кто охраняет покой мертвых"! И статуи не смотрели и притворялись незрячими или слепыми. Слепые сторожа, вечно охраняющие покой эльфийских владык! Ведь не зря же в путеводном стихе была строка, о которой так не вовремя я соизволил забыть! И не случайно так ноет рука, на которой надет браслет из красноватой меди, врученный мне Эграссой! Именно от стражей этого зала он сейчас меня защищает, пускай защита и проходит через боль.

Все эти мысли пронеслись у меня в голове со скоростью шторма. Вот уж не знаю, что теперь делать. То ли бояться того, что может произойти, то ли радоваться, что до сих пор жив. Очень долго приходил в себя. Думал. Страшился. Не решался начать движение меж солнечных пятен. Выжидал. Косился на тела несчастных (что нисколько не прибавляло смелости и оптимизма). Наконец, набрался храбрости, послал все и вся к Неназываемому, бросился вперед, преодолел середину зала, даже не взглянул на мертвецов, отлетел в сторону от неслышно подползшего сзади пятна, совершил умопомрачительный кульбит, стараясь разминуться сразу с тремя пятнами, движущимися прямо на меня. До растянувшейся на полу тени было не больше пяти шагов, я уже рассчитывал, как буду двигаться дальше и… И в итоге прозевал одинокого "зайчика", наступив на него самым краешком подошвы.

Сказать, что за один удар сердца я оказался на безопасном островке… значит ничего не сказать. Какой там к Х'сан'кору удар сердца! В пять, в десять, в сто раз быстрее!

Арбалет сам по себе оказался у меня в руках, медный браслет причинял жгучую боль, но я даже не думал о том, чтобы снять амулет темных эльфов. Сейчас браслет являлся единственной защитой, единственным спасением против сторожей, охраняющих находящийся здесь прах мертвецов. Световые пятна во всем зале остановились, а затем над тем пятном, в которое я так неловко угодил, стали появляться махонькие золотистые искорки. Вначале одна, затем сразу дюжина, потом сотня.. Искорки появлялись прямо в воздухе, на миг вспыхивали ослепительным золотым светом, а затем начинали пульсировать в такт биению моего сердца! Искорок становилось все больше и больше, и вот уже можно различить чей-то пока еще не очень ясный силуэт. Еще мгновение, и передо мной стоит блестящее золотое существо, созданное миллионом махоньких искорок.

Кайю. Величайший миф эльфов, величайший ужас орков. Две тысячи лет тому назад, когда в Костяных дворцах эльфы вцепились в глотку оркам и в залах-усыпальницах рекой потекла кровь враждующих сородичей, случилось то, что никак не должно было случиться. Орки в отместку принялись разорять могилы эльфов, причем выбирали могилы только высших родов Черного леса, расшвыривая останки мертвецов по залам и оставляя кости на поругание мраку. Первые покусились на самое главное для любого эльфа – на честь дома и память предков. Эльфы пытались бороться, пытались оставлять возле могил охрану, ставили ловушки, шептали заклятия… Но на всякое нападение есть адекватный ответ, любая охрана когда-нибудь должна устать, всякая ловушка может быть обезврежена и всякое заклятие можно перебороть другим заклятием. Разорение могил продолжалось, и тогда кто-то из эльфийских домов решил вызвать из других миров этих самых Кайю, чтобы они охраняли могилы от поругания Первых. То, что произошло дальше, можно узнать из легенд орков и эльфов, рассказываемых особенно темными ночами. Но с тех пор никто из орков больше не смел разорять эльфийские некрополи.

И вот один из неподкупных, безжалостных, неубиваемых слепых стражей стоял в пяти ярдах от меня. Кайю казался сложенным из тысяч мерцающих искорок, долго смотреть на это существо было невозможно – от яркого золотого блеска начинали слезиться глаза, фигура бездушного стража расплывалась и дрожала, словно морок во время особенно жаркого полдня. Я мог разглядеть лишь силуэт Кайю. Существо оказалось на голову ниже меня. Две руки, две ноги, голова. Никаких тебе хвостов, рогов или зубов. Да что там зубов! У твари даже рта не было! Во всяком случае, среди искорок головы никакого подобия рта я не увидел. А вот глаза… У Кайю на том месте, где должны были находиться глаза, зияли две большие пустые дыры. Существо оказалось совершенно слепым

Ну, слепое не слепое, а мое местоположение оно вроде определило безошибочно. Во всяком случае, направилось в мою сторону, причем нисколько не торопясь, будто бы было уверено, что я никуда от него не денусь. Я запаниковал и всадил в Кайю сразу два арбалетных болта. Они взвизгнули, пролетели сквозь тело существа, не причинив тому никакого вреда (разве что искорки в месте попадания на мгновение отпрянули в сторону, предоставляя болтам дорогу), и звякнули где-то в полумраке дальней стены. Тварь неуловимым движением оказалась в шаге от меня, взмахнула рукой, я испуганно заорал, понимая, что это все, но рука Кайю лишь зачерпнула воздух возле моего уха, а затем стражник прошел мимо и остановился, предоставляя мне разглядывать его спину. Вот уж не знаю, кто из нас удивился больше, – я или он. Кайю постоял секундочку, видно размышляя, отчего это я все еще жив, а затем повторил попытку. Тот же результат. Словно какая-то сила воздвигла между нами преграду. Охранник меня видел (как это ни странно звучит), но не мог причинить вреда. Спасибо Эграссе и его браслету!

Между тем Кайю шагнул на ближайшее световое пятно, и искры, составляющие его тело, золотым дождем осыпались на пол и растворились в пятне. Все пятна в зале вновь пришли в движение. Это как понимать? Это значит, что меня решили отпустить, что ли?

Браслет жег руку все сильнее и сильнее, и недалек тот миг, когда боль станет настолько невыносима, что мне придется снять защитный амулет (если только я не собираюсь потерять сознание). Следует рискнуть и, пока не поздно, добраться до выхода. Не стоит играть с судьбой и ждать неприятнейший из моментов, когда Кайю устроят какую-нибудь пакость.

Уже не обращая никакого внимания на пятна, я быстрым шагом (но не бегом!) направился к выходу. Как только нога коснулась первого же пятна, вновь появился Кайю. На этот раз золотые искорки сложились в фигуру стража намного быстрее. Тварь уже не пыталась атаковать. Я наступил еще на одно пятно, потом еще на одно… Не из каждого пятна появлялся Кайю, случись такое – весь зал был бы ими битком набит. Всего появилось пять охранников. Теперь они, образовав полукруг, следовали за мной. Сказочно красивое и вместе с тем страшное зрелище. Пять золотых созданий "смотрят" в мою сторону, затем рассыпаются искрами, втягиваются в пятно на долю секунды исчезают и вновь появляются, но уже возле пятна, на которое я только что наступил. Так мы и прошли весь зал. Я – торопливым шагом, ежесекундно оглядываясь через плечо, и пятерка тварей в четырех шагах у меня за спиной. Стоило мне покинуть зал, и Кайю прекратили преследование. Я смотрел на них, они – на меня. Затем игра в гляделки им надоела, и хранители праха эльфийских владык рассыпались затухающими искрами. Пятна на полу засуетились и стали поджидать нового гостя, что нагрянет сюда тьма знает через сколько столетий. Боль в руке потихоньку затихала, защищавший меня амулет успокаивался и становился обычным и ничем не примечательным медным браслетом.

Я миновал зал Кайю и остался жив. Это следовало отметить, что я, собственно говоря, тут же и сделал. Правда, вместо вина пришлось довольствоваться обычной водой из подземной реки, а вместо перепелов грызть половинку сухаря.

Из зала, резко ныряя вниз, отходил широкий коридор. Через сорок шагов появились ответвления, и я начал считать перекрестки, чтобы не пропустить нужный мне поворот. У восемнадцатого ответвления я остановился и повернул направо, уходя из центрального холла. Там, впереди, он переходил в лестницу, ведущую на шестой ярус, и я нисколько не сомневался, что Лафреса с оставшимися людьми Балистана Паргайда пошла именно этой дорогой. Я же поступлю хитрее и сверну с главной дороги. На шестой ярус ведет множество путей, и тот, что указан в путеводном стихе, намного короче дороги, выбранной служанкой Хозяина (хотя и опаснее). Я сокращу расстояние вчетверо и окажусь в самой середине нужного мне сектора шестого яруса, тогда как дражайшей Лафресе придется протопать его с самого начала и потерять чуть ли не целых два дня. Таким образом, я сильно обгоню соперников. Вдруг мне удастся подготовить встречу и отвоевать Ключ? Почти все (если не все) спутники Лафресы погибли в Костяных дворцах, и мои шансы на победу возросли многократно. Главное, чтобы "огоньков" и еды хватило на обратный путь. Наконец я вступил в зал.

Тут-то меня и поджидали великаны, чей "взгляд сжигает в пепел". Конечно же не настоящие великаны из тундры Безлюдных земель, а всего лишь статуи, ничуть не похожие на великанов, но зато великанского размера! Каждая высотой в тридцать ярдов! Великаны стояли напротив друг друга, сжимая в корявых сучковатых ручищах каменные молоты. Таким молотом можно разнести замковую стену при условии, что найдется на Сиале существо, способное его поднять. От великанов веяло древностью и затаившейся угрозой. Чей резец мог создать из камня таких колоссов? Как их доставили на такую глубину и главное – для чего? Вместо лиц у статуй гладкая поверхность сплошного шлема с высоким гребнем и узкой смотровой щелью. Обе статуи смотрели вниз, себе под ноги. Меж двух колоссов находилось нечто вроде бассейна, хотя с того места, где я стоял, никакой воды видно не было.

Под взгляд Великанов, сжигающих в пепел,

К гробницам Великих, погибших в бою…

Возможно, бассейн не что иное, как спуск в сектор Героев шестого яруса. Собственно, именно туда мне и надо, но вот фраза о том, что исполины вроде как без всякого труда обращают в пепел любого, кто рискнет попасть под их взгляд, заставляла осторожничать. Войдя в зал, я старался не лезть вперед, а искать разгадку, прижавшись к стене. А разгадка должна быть, ни один дурак не станет строить спуск так, чтобы в него было невозможно попасть. Значит, чтобы добраться до бассейна, великаны должны на время закрыть глаза. Но как их заставить это сделать? Они ведь статуи! Какой-то механизм? Вроде ничего такого не видно. Признаюсь честно, в этот раз мне пришлось здорово повозиться и поломать голову. Но в голову ничего умного не приходило. Статуи казались монолитными и неподвижными. Какая-то мерзкая мыслишка прошептала:

– А вдруг все слова про сжигание в пепел глупости? Чтобы некоторые простофили вот так постояли, помучились и ушли несолоно хлебавши.

Я прогнал прочь мерзкий голосок. Ага! Глупости! Предупреждение перед залом Кайю тоже было глупостью. До поры до времени. Еще не хватало сунуться без проверки к выходу. Поэтому надо было провести махонький эксперимент и подставить под взгляд гигантов что-нибудь другое. Вся беда в том, что "что-нибудь" здесь не валяется и зашвырнуть к ногам великанов какую-нибудь штуковину не представлялось возможным. Из своих вещей тоже ничего не бросишь – все, что есть у меня сейчас в наличии, слишком важно и ценно. Даже лишний болт жалко потратить, их осталось не так уж и много. Но проверить огненный взгляд все же стоило, а оттого я запустил руку в холщовую сумку и выудил самый маленький из изумрудов. Вот ведь как бывает. Сказал бы мне кто-нибудь две недели назад, что я готов пожертвовать целым изумрудом ради дрянного арбалетного болта, я бы лишь покрутил пальцем у виска, давая понять этому чудаку, что ему давным-давно пора наведаться в больницу Десяти мучеников, а точнее – в комнату с мягкими стенками. Это же каким психом надо быть, чтобы лишиться драгоценного камня и оставить дешевый болт?!

Изумруд я положил на гладкий пол, а затем ловко пнул его ногой. Камушек прощально мигнул мне зеленой звездочкой, скользнул по полу, попал под взгляд великанов и исчез в ослепительной вспышке.

– Ах ты!

Пришлось вновь заняться насущной проблемой проникновения на шестой ярус. Я перелопатил все бумаги, добытые в Закрытой территории. Обратил особо пристальное внимание на ту часть, что ранее представлялась ненужной и таскаемой с собой только для довеска. Куча невнятных набросков, изображающих архитектуру некоторых залов, непонятная вереница значков, выстроенных в цепочку, еще какая-то муть… М-дя. И в бумагах ни шиша. Тухлая была идейка. Но ведь разгадка где-то рядом! Нутром чую!

Когда я осторожно подбирался к великанам, то чуть не заработал себе косоглазие и вскипание мозгов. Одним глазом я старался смотреть на головы статуй и мысленно проводил по полу границу действия их огненного взгляда. Другим пытался заметить хоть какую-нибудь зацепку для разгадки. Наконец, пришлось остановиться, иначе мне грозила поджарка с последующим испепелением. Теперь великаны оказались совсем рядом, и с того места, где я остановился, было прекрасно видно, что статуи не так уж и совершенны и резец мастера достаточно грубо обработал камень. И еще я заметил одну вещь, именно ту, ради которой стоило заработать косоглазие и даже геморрой. Каждый из великанов стоял на достаточно высоком круглом постаменте. В принципе ничего особенного, ну постамент, ну и что? Готов отдать на выбивание еще один гномий зуб, если эти постаменты при должном хотении нельзя развернуть в сторону (вместе с великанами, естественно)! Во всяком случае, наметанный взгляд опытного человека сразу заметит скрытый механизм. Не зря же старина Фор вбивал в меня прописные истины! Осталось только найти, каким образом активируется механизм, и дело в шляпе.

Зал с великанами вновь подвергся тщательному осмотру. Я искал нечто похожее на рычаг или выступающий блок, но вроде ничего такого не замечалось. Тут мой взгляд упал на пол, скользнул по гладким бордовым плитам, остановился на закорючках и значках неизвестного мне алфавита (если, конечно, это был алфавит, а не художества какого-нибудь психа). Где-то я уже видел подобные закорючки. Ну конечно же! В "ненужной" части бумаг! Именно среди рисунков и невнятных набросков имелась бумага с цепочкой подобных символов. Я вновь достал сверток дрокра из сумки и, развернув его, стал копаться в манускриптах. Вот она! Действительно, память меня не подвела. На бумаге изображены те же буквы, что и на полу. Кто-то добрый составил ключ, но забыл упомянуть о том, когда и как его применять.

Я нагнулся и, найдя символ, который был первым изображен на бумаге, надавил на нужную плиту. Плита без всяких возражений на дюйм ушла вниз. Все оказалось просто до безобразия (особенно когда под рукой бумага с разгадкой). Всего пришлось поочередно нажать на четырнадцать из представленных здесь семи десятков символов. Как только последняя из четырнадцати плит ушла вниз, в зале раздалось тихое гудение, словно где-то под полом пришли в движение противовесы и блоки, а затем великаны начали медленно поворачиваться ко мне спиной и огненным взглядом к дальней стене.

Я издал победный вопль, словно нашел у себя под кроватью сокровища династии Сталконов.

Путь оказался свободен, теперь грозные великаны уже не смотрели на бассейн, и я неспешным шагом Гордого и Очень Довольного Своей Неподражаемо Гениальной Персоной Победителя направился в нужном направлении. Вновь загудело, постаменты дрогнули и принялись медленно разворачиваться в обратную сторону. Гордый и Очень Довольный задал стрекача, стараясь преодолеть разделяющее его и бассейн расстояние до того момента, как взгляд великанов вновь начнет угрожать смертью, и не думая, словно в омут головой, прыгнул в черную дыру.

– А-а-а-а-а тьма-а-а-а-а! – издал я испуганный вопль, понимая, что в самое наиближайшее время мне не удастся коснуться ногами пола.

Дыра казалась безразмерной и очень глубокой. Первые двадцать ярдов я пролетел как камень. Я уже стал прощаться с жизнью, и в этот самый момент воздух сгустился, мое падение замедлилось, и начался мягкий плавный спуск. Мне хватило храбрости и ума перестать орать и зажечь "огонек". Я медленно падал в узкой шахте. Ее стены проплывали мимо и исчезали где-то вверху. Возникни у меня желание, я вполне бы мог дотянуться до них рукой. Только по какому-то капризу богов в самом начале падения я не разбил голову о стену. Один раз мимо меня проплыло черное жерло какого-то туннеля. Проплыло и скрылось во мраке – я даже не успел решить, стоит ли мне "сойти" с этой "дороги". Пришлось опускаться дальше. Ноги висели над бездной, и чувствовал я себя не очень уютно. Спустя ярдов двести падение еще более замедлилось, и я оказался в одном из залов шестого яруса, в самом сердце сектора Героев.

Date: 2015-07-17; view: 269; Нарушение авторских прав