Глава 3 Тяжкий труд великого шарлатана

Когда девочка подошла поближе, она обратила внимание, что сквозь ставни струится розовый дымок с запахом персиков, изнутри раздавалось невнятное бормотание господина Фаринго. Не без опаски Маша осторожно приоткрыла дверь. Человечек копошился около камина и отчаянно ругался:

— Говорил же завинчивать колпачок, съешь его тигровый ежик! Теперь стружки куда девать? Закопаешь — прорастут, выбросишь — зацветут. Дома оставить — не допустит Мудреный, без жилья останешься.

— Да что случилось? — не выдержала Маша.

Господин Фаринго обернулся с чрезвычайно виноватым видом. В руках он держал…

— Ух ты, это волшебная палочка?!

— Оставьте свои шуточки, барышня. Это растишишка!

— Растишка? Палочка для йогурта?

— Тигровый ежик на карачках! — завопил господин Фаринго. Маша вздрогнула. — Прости меня, Маша Некрасова, — взял себя в руки человечек, — но ты действительно весьма странный сквозняк. Растишишка — это средство для травм.

— Она лечит?

— Она калечит!

— Для самозащиты?

— Ох, ну что ты, — вздохнул человечек, с подозрением посматривая на Машу поверх круглых стекол очков, — просто мы, шарлатаны, никогда не занимаемся пустяками. Вылечить простой синяк может любой исцелитель. Шарлатана же сие недостойно. Вот и приходится, так сказать, укрупнять травмы, чтобы было над чем поработать…

— Постойте-ка! — Машу поразила ужасная догадка. — Вы приготовили это для меня? Вознамерились переломать мне ноги, чтобы было что лечить?

— Ну, вроде того…

— Держитесь от меня подальше, — угрожающе заявила Маша, пятясь к двери.

— Погоди, тебе нечего бояться, — заволновался человечек и поспешил за Машей, размахивая растишишкой.

— Стойте! — завопила Маша и подхватила с пола какой-то сундучок.

— Маша, вы неправильно меня поняли… Пожалуйста, поставьте отражатель на место.

— И не подумаю! Уберите от меня вашу… травмапалку!

— Травмапалки у меня кончились, — на полном серьезе сообщил господин Фаринго, — а эта растишишка непригодна для использования. А отражатель сейчас начнет действовать, если ты его не поставишь.

Маша с сомнением переводила взгляд с сундучка на палочку в руках шарлатана. Она никак не могла решить, что опаснее. Вдруг сундучок у нее в руках заметно потеплел.

— Ну вот. Ты использовала предпоследний заряд, — грустно сказал человечек.

Крышка сундучка открылась, и оттуда вылезла девочка. С русыми волосами чуть ниже плеч, в кожаной куртке, юбочке в складочку и кроссовках на платформе. Маша еле удержалась от крика, но сундучок все-таки выронила.

— Это я? — растерянно спросила Маша у господина Фаринго.

— Твой двойник. Из отражателя. Раньше им пользовались, чтобы прогуливать школу, однако в наше время учителя без зазрения совести протыкают их указками. Если ты хоть раз замечен с отражателем, надевай кирасу — заколют.

— А я-то думала, наша Скотиновна гадина, — прошептала Маша, разглядывая своего двойника. Двойник, в свою очередь, разглядывал ее. Господин Фаринго вздохнул, подобрал сундучок и захлопнул его. Машин двойник исчез.

— Я держу парочку отражателей на всякий случай. Путешествую один, мало ли что — крышу снесет, колеса в болоте завязнут. Одному никак не справиться.

Краем глаза Маша заметила, что господин Фаринго двинулся к ней с растишишкой в руках.

— Не надо меня лечить, я передумала, — поспешно сказала Маша.

— Я и не собирался тебя трогать, — ответил Фаринго. — Растишишку придется сжечь. Мошенник-торговец не навинтил на нее колпачок, и она выросла в три раза больше обычного. Теперь ей не синяки укрупнять — человека на пылинки разобрать можно. Но так как я, перед тем как стать шарлатаном, учился на исцелителя, я должен все-таки тебе помочь, как это ни мелко.

Продолжая держать в вытянутой руке растишишку, человечек схватил другой рукой висящий на стене молоток и стукнул им по лежащей на столе плитке розового шоколада. Тот разбился со стеклянным звоном. Господин Фаринго выбрал самый маленький кусочек и протянул его Маше:

— Постарайся откусить только половину. Это бегимотор.

— Бегемот — что?

— Бегимотор, — терпеливо повторил человечек. — Средство от усталости.

Маша с опаской куснула розовый кусочек. Он был такой маленький, что откусить половину не получилось — оставшаяся часть рассыпалась на крошки.

Пользуешься тем, что руки заняты, не смог тебе дозу отмерить, — проворчал господин Фаринго, с сожалением глядя на крошки в руке Маши, — ну да ладно, ты гостья.

— Я не поняла, вам что, жалко?

— Знала бы ты, сколько это стоит…

— Я же сказала, что отказываюсь от лечения.

— Это мой долг, — с достоинством сказал господин Фаринго и вышел за дверь.

Маша покосилась на небрежно рассыпанные по столу розовые кусочки.

— Да ладно, если бы это было очень дорого, он не стал бы так по нему колотить, — сказала она себе и принялась старательно жевать хрупкие розовые крошки. На вкус они были похожи на земляничное мыло.

С улицы послышался взрыв. Маша, уже привыкшая к сюрпризам, выглянула за дверь. Господин Фаринго в горящей шляпе прыгал по поляне под меланхоличным взглядом лилового кролика.

— Левей, правей, — мрачно командовал кролик, методично пережевывая одуванчики.

Господин Фаринго исхитрился сдернуть с головы горящую шляпу, бросил ее на землю и принялся топтать ногами.

— Жаль, — прокомментировал кролик, — у тебя неплохо получалось. В следующем сезоне твой фирменный танец войдет в моду.

— Поговори у меня, глупое животное, — огрызнулся шарлатан, — это была моя любимая шляпа.

— Я бы не стал бросаться словами, — заметил кролик, — моего интеллекта вполне хватает на то, чтобы не сожалеть о твоей шляпе в присутствии сквозняка.

Маша уже догадалась, что «сквозняком» тут называют ее. Только почему и при чем тут шляпа?

— Правда? — обернулся к ней господин Фаринго. — Ты можешь мне помочь?

Маша пожала плечами, глядя на то, что осталось от шляпы.

— Тебе ведь только пальцами щелкнуть, — умоляюще протянул человечек.

Маша, чувствуя себя очень глупо, послушно щелкнула пальцами. Ничего не произошло.

— Простите меня, — сказала она тихонечко.

Шарлатан разочарованно вздохнул.

— В следующий раз помалкивай, животное, — скорее печально, чем рассерженно, буркнул он кролику и медленно вошел в фургон.

Кролик фыркнул, выплюнул остатки одуванчиков изо рта, повел плечами, словно проверяя, крепко ли сидит упряжь, и покосился на Машу:

— Ну? Ты хотела попасть в город? Забирайся в фургон.

Маша, не заставляя себя просить дважды, поспешила в фургончик.