Проверка но реальность 4 page

— Совершенно верно, — ответила Кэрол. — Люди забывают свои прошлые жизни, потому что не хотят помнить о своих отвратительных эгоистичных действиях. Ведь такие воспоминания не позволили бы им гордиться собой и ощущать превосходство над другими людьми. Мы можем гордиться собой, только забыв о своих неудачах в прошлом. Но тот, кто забыл о своем прошлом, обречен повторять его. Пока человеческие души отрицают, что ум несет ответственность за весь человеческий опыт, люди снова и снова будут повторять одни и те же эгоистичные действия, приводящие к болезненным последствиям. Чтобы облегчить процесс эволюции, люди должны признать, что они сами полностью ответственны за свое нынешнее положение, а затем с радостью создать себе жизнь, которой они хотят жить. — Она улыбнулась и взяла меня за руку. — Но мы поговорим об этом позже. Сейчас давай освежимся и пообедаем.

Мы оделись и съели замечательный обед в Альфа-столовой. Их кухня была просто чудом техники! Чтобы получить обед, от тебя требовалось только набрать код и нажать кнопку. Через несколько секунд выбранное блюдо появлялось в холодном или горячем виде (по твоему желанию) из дверцы в стене.

Я выбрал двухфунтовый, в меру прожаренный бифштекс «с пылу с жару». Когда я съел его и от души похвалил повара, Кэрол, допив свой морковный сок, объявила, что бифштекс был сделан из белка морских водорослей и других растительных ингредиентов. Поваром же служит сервомеханизм, управляемый компьютером.

Кэрол попыталась объяснить мне всю эту сложную технологию приготовления пищи, но я остановил ее — мне вообще хотелось забыть о том, что бифштекс не настоящий. Она упрекнула меня в том, что я опять прибегаю к иллюзорной амнезии, дабы забыть о неприятной реальности, и мне пришлось признать ее правоту. Все еще чувствуя восхитительный вкус бифштекса во рту, я понимал, что смогу получать наслаждение от еды в 2150 году, только если забуду, из чего она сделана.

Я был против вегетарианской диеты, потому что любил вкус мяса и считал его лучшим источником белка. И я не был согласен с Кэрол в том, что убивать животных и употреблять их в пищу нехорошо. Но если наука 2150 года смогла решить эти проблемы — что ж, тем лучше.

Я сказал Кэрол, что она и другие члены Макро-общества слишком строго осуждают микро-человека и его привычки. Но она настаивала на том, что не осуждает микро-человека и не считает, что она принципиально лучше его, как и шестиклассник принципиально не лучше первоклассника. Отличие лишь в стадии эволюции в м-М-континууме (м-М означает «микро-Макрокосмический»), а суть этой эволюции — во все более полном осознании единства всего сущего. Кроме того, Кэрол утверждала, что помнит много прошлых жизней, где она влачила эгоистичное микро-существование и как мужчина, и как женщина.

Меня заинтересовал вопрос чередования полов в прошлых жизнях, но я решил задать его позже.

Когда мы вернулись в нашу (я уже считал ее нашей!) Альфа-комнату, Кэрол показала мне туалет, активизировав электросхему, которая превратила часть стены и пола в очень странное, но невероятно удобное место для освобождения от телесных отходов. Увидев мое замешательство, вызванное ее присутствием, Кэрол улыбнулась и предложила мне нажать на кнопку рядом со мной, что я и сделал. Из стены тотчас же выехала матовая пластиковая перегородка, полностью окружившая эту «уборную».

— Пожалуйста, Джон, — сказала Кэрол. — Прекрасный способ спрятать ту часть себя, которой ты больше всего стесняешься. Мы подготовили эту перегородку специально к твоему приходу, — поддразнила она меня. — Здесь, в 2150 году, нам нужно уединение для того, чтобы спокойно поразмышлять, а не для того, чтобы спрятаться. Но я знаю, что в двадцатом веке вы еще очень двусмысленно понимаете человеческое тело и его основные функции.

Я согласился с Кэрол, что, наверное, по нормам 2150 года я невротик, но все же воспользовался матовой перегородкой и попросил ее поступить так же. Я был рад, что она не возражала. Вообще Кэрол была очень терпимым и легким человеком. Не то чтобы она не хотела высказывать мнение, отличное от моего, — она просто не раздражалась из-за моих невротических микро-привычек и моего ненасытного любопытства ко всему, что касалось 2150 года.

Когда я спросил у Кэрол, для чего предназначается экран на стене, она ответила, что он связан со Службой Информации. А затем показала мне, как им пользоваться.

Когда мы уселись в два кресла, стоящие перед экраном, Кэрол дала СИ команду показать нам какие-нибудь периодические издания с новостями 1970 года. Почти мгновенно на экране появились страницы журналов «Тайм» и «Нью-суик». Мы начали их просматривать, а потом Кэрол остановила СИ на одной из страни и попросила меня прочитать следующий комментарий:

Журнал «Тайм», 13 июля 1970:

В 1970 году миллионы американцев охватила тревога, которая не вызвана войной, инфляцией или экономическим спадом, какими бы важными эти проблемы нам ни казались. Население всех Соединенных Штатов пребывает в страхе перед опасными маньяками, вооруженными грабителями, карманными ворами и наркоманами-взломщиками, готовыми продать свою жизнь за порцию героина. Люди боятся случайной смерти от бесчувственной и бессмысленной жестокости. Страх

американцев не имеет реального обоснования, поскольку вероятность пострадать в автокатастрофах и несчастных случаях, происходящих в их собственных домах, во много раз выше вероятности изнасилования, ограбления или убийства. Только 10 % людей, подвергающихся ограблению, получает тяжелые травмы и менее 1 % погибает. Благополучие нации намного сильнее подорвано казнокрадами, политиканами и организованным рэкетом, чем угонщиками машин и карманниками.

Практически о половине всех серьезных преступлений пострадавшие даже не заявляют, потому что не ожидают никакой помощи от занятой более важными делами полиции. 70-80 % усилий полиции уходит не на расследование преступлений, а на заглушение орущих радиоприемников, спасение котов и оказание неотложной помощи. Кроме этого, полиция тратит огромное количество времени на расследование преступлений без настоящих пострадавших — таких, как пьянство, азартные игры, распространение порнографии и запрещенные сексуальные связи. Но даже успешную работу полиции перечеркивает переполненность следственных изоляторов и тюрем, которая порождает еще больше преступлений.

Я посмотрел на Кэрол и сказал:

— Все, что я могу сказать, — это что мир семидесятых был разобщен и люди не могли объединить свои усилия, чтобы решить основные общественные проблемы.

— Ваше общество, — сказала Кэрол, — не может функционировать по-другому, потому что его жизнь основывается на микро-мировоззрении. Поведение людей зависит от их восприятия самих себя и окружающего мира. А это восприятие обусловлено верованиями человека и его жизненной философией, которая до XXвека была неосознанной.

— Хорошо, — согласился я, — нам нужно было более широкое мировоззрение, чтобы получить более полное представление о мире. Нам нужна была Макро-перспектива, чтобы понять, что «золотое правило» и Нагорная проповедь дают нам самый лучший практический совет.

Кэрол улыбнулась и процитировала:

— «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».

— Да, — ответил я, — но человек не сможет последовать этому совету, пока не осознает макрокосмическое единство мира.

— В девятьсот семидесятые годы, — добавила Кэрол, — вы жили в мире, в котором по крайней мере каждый третий человек был унизительно беден, включая вас — гордых жителей Соединенных Штатов. А действительно ли Соединенных? Ладно, это уже другая история... У вас была коррумпированная и неэффективная общественная система, которая не только демонстрировала вопиющее пренебрежение к человеческой жизни, но и увековечивала бедность и невежество из поколения в поколение.

— В то же время, — продолжала она, — вы потратили большие запасы энергии и природных ресурсов на войны или параноидальную подготовку к войнам. Если бы в 1960-х и 1970-х годах деньги и усилия, потраченные на войну во Вьетнаме, расколовшую ваше общество, были направлены на решение общественных проблем, вы могли бы навсегда покончить с бедностью в своей стране и не только.

— Да знаю я это, — сказал я, — но наши политические лидеры были невежественными, если не развращенными.

Кэрол покачала головой и сказала:

— Каждая нация имеет таких лидеров, каких заслуживает. Ты пытаешься уйти от своей собственной ответственности, сваляв вину на других. Пожалуйста, Джон, не думай, что я считаю себя вправе судить тебя и ваше микро-общество. Я не виню и не осуждаю микро-человека за то, что он ведет себя как микро-человек. Он не может вести себя по-другому, потому что это единственная модель поведения, которую

он знает. Но я хочу помочь тебе увидеть более широкую перспективу.

— Но как можно, — возразил я, — не осуждать людей за их эгоистичное, жестокое и злое отношение к другим людям? Особенно принимая во внимание то, что таким эгоистичным и недальновидным поведением они чуть не уничтожили всю планету?

— Это был единственный способ для человека, — ответила она, — узнать последствия своих действий. Ошибки очень важны в процессе обучения. Кроме того, Джон, все это кажется ужасным только с микро-человеческой точки зрения. Все имеет цель и счастливый конец, потому что все развивается к Макро-осознанию.

— Да, конечно, — сказал я, — с вашей Макро-человече-ской точки зрения, мы все ответственны за весь свой жизненный опыт. Но скажи это кому-нибудь, кто страдает от бедности, или болезни, или какой-нибудь другой несправедливости!

Кэрол улыбнулась и сказала:

— Нельзя говорить детям о вещах, которые они еще не готовы понять. Но не стоит забывать, что каждый ребенок когда-нибудь становится разумным взрослым.

Я решил, что на сегодня мы уже достаточно обсудили эту тему, и спросил у Кэрол, когда можно будет познакомиться с другими членами Альфы. Она сразу же попросила СИ связаться с ее, или, лучше сказать, с нашим Альфаром. Где-то через пятнадцать секунд мы услышали голос лидера нашей Альфы, который сообщил Кэрол, что остальные члены Альфы вернутся через два часа.

Кэрол поблагодарила его и закончила связь. Затем она рассказала мне, как установить связь с любым членом Макро-общества, используя коммуникационный элемент браслета, который все они носили на руке. Назывался он «миб» (что означало «Макро-идентификационный браслет»). Кэрол показала мне свой миб. В нем были часы, уже упомянутый «коммуникационный элемент», а также «биомонитор»

и другие полезные устройства. Мне было очень интересно узнать, что эти браслеты снабжали СИ данными о сердечном ритме и работе мозга каждого члена Макро-общества. Кроме того, если с кем-то случалась беда, через ту же СИ браслет моментально подавал сигнал тем людям, которые находились ближе всего к пострадавшему или лучше всего могли помочь. Это делалось автоматически, даже если пострадавший был без сознания и сам не мог просить о помощи.

Кэрол сказала мне, что скоро и я получу Макро-браслет. Затем она спросила, хочу ли я посмотреть фотографии других членов Альфы. Конечно же, я хотел, и она попросила СИ показать их мне.

Вначале я увидел фотографию нашего лидера, Алана, голос которого я только что слышал. СИ рассказала мне о нем:

Вашему Альфа-лидеру Алану 20,6 года. Его рост —196 сантиметров, вес —110 килограммов*. В данный момент он живет в «ученическом» Гамма-корпусе Дельты 927.

На этих словах Кэрол остановила СИ и сказала, что данные, которые собраны о каждом члене нашей Альфы, можно слушать неделями. Она сказала, что из этих данных можно узнать и об их прошлых жизнях, но я еще не готов переварить такой объем информации.

Еще Кэрол подчеркнула, что все личные данные о каждом члене Макро-общества доступны всем. У них нет такого понятия, как секретная или конфиденциальная информация. Я заметил, что наше правительство в 1976 году не могло обойтись без тотальной засекреченности.

* В английском оригинале приводятся цифры в футах и фунтах и дается примечание: «Рост и вес были указаны в метрических эквивалентах, а затем пересчитаны для моего удобства». Здесь и далее в главах, посвященных Макро-обществу, мы будем придерживаться метрической системы — для удобства нашего читателя и для сохранения «исторической правды».

Потом мне показали в видеозаписи, как Альфа-группа бегает, гуляет, плавает, играет в игры и спит. Алан показался мне очень умным и энергичным человеком. Когда я высказал это, Кэрол ответила, что он находится на шестом уровне, но мне это ни о чем не говорило.

Затем мы увидели фотографии Бонни, Альфа-партнерши Алана. Она была ростом 189 сантиметров и весила 75 килограммов. Следующей парой были Адам и Нэнси. Затем шли Диана и Дэвид, потом Стив и его Альфа-партнерша Джойс. Затем СИ показала меня и Кэрол, и я понял, что меня сфотографировали, пока я был в библиотеке и гулял с Лией.

Я был впечатлен пропорциями и красотой тела членов моей Альфа-группы. Еще меня удивила их коротковолосость. Из всех пяти мужчин я оказался самым длинноволосым, хотя по нормам 1976 года была достаточно короткая стрижка. Даже среди девушек самые длинные волосы — как раз у Кэрол — были не длиннее 20 сантиметров.

Когда я попросил Кэрол объяснить мне причину этого, она ответила, что они равнодушны к прическам, поскольку вообще не склонны гордиться своей внешностью. А ходить с короткой стрижкой намного проще и практичней.

— Скажи, Кэрол, — спросил я, — а есть в Макро-обществе толстые или некрасивые люди?

Она засмеялась:

— Откуда им взяться, если мы полностью контролируем все генетическое, физическое и духовное развитие наших детей?

— Хорошо, но почему же у вас есть разные уровни развития осознания? Почему тогда не все вы на десятом уровне?

— Потому, — ответила Кэрол, — что мы не можем изменить обучающий опыт прошлых жизней. Но ни одна душа не может попасть в Макро-общество, если она не развила в себе Макро-потенциал.

— Даже я? Кэрол улыбнулась:

— И ты, Джон. Даже самые мудрые из нас не могли бы помочь Лии привести тебя сюда, если бы у тебя не было Макро-потенциала.

— Я хочу понять, как определяются эти уровни осознания, — сказал я. — Понятно, что я на первом уровне, потому что у меня еще очень низкое Макро-осознание.

— Правильно, Джон. Но ты уже встал на путь возвращения к осознанию своего единства со всем, что есть, было и будет в мире.

— Адам и Нэнси продемонстрировали второй уровень осознания, — догадался я. — Ты и Стив — на третьем уровне, а Бонни с Джойс — на четвертом. Затем идут Диана и Дэвид, они на пятом, и наш лидер Алан — он на шестом. Скажи мне, а в чем конкретно разница между этими уровнями?

— Пусть СИ ответит тебе, — сказала Кэрол. — А пока она будет отвечать на твои вопросы, я схожу в административное здание и возьму там твой миб.

Я вспомнил карту Дельты, которую показывала мне СИ, и вдруг понял, что Кэрол придется пройти довольно большое расстояние.

— Ты что, собираешься идти пятнадцать километров? — спросил я.

— Его можно было бы переслать сюда по подземной пневматической трубе прямо в нашу Альфу, но сегодня я пропустила время упражнений, поэтому пробегусь туда. Вернусь через час или даже раньше.

— Ты пробежишь пятнадцать километров меньше чем за час? — спросил я недоверчиво.

— Не волнуйся, Джон. Наши Макро-способности позволяют нам бегать быстрее, легче и дальше, чем под силу микро-человеку.

— И у вас нет никакого общественного транспорта?

— Мы пользуемся транспортом только в чрезвычайных случаях, — ответила Кэрол. — Мы ходим или бегаем по нашей Дельте, а иногда и в другие Дельты. У нас, разумеется, есть воздушные корабли, которые могут быстро доставить нас в любую точку планеты, но мы любим спокойную уравновешенную жизнь, лишенную суеты, в которой жило микро-общество. Мы верим в пользу упражнения тела, ума и духа и стараемся, чтобы они у нас пребывали в равновесии.

С этими словами она послала мне воздушный поцелуй и выбежала из комнаты. Не потому, что спешила, а потому, что ей доставляло удовольствие тренировать свое здоровое, полное энергии тело. Я обрадовался тому, что ей, как и мне, нравится бегать, и мне стало понятно, почему в этом энергичном обществе не бывает толстых людей.

Повернувшись к видеоэкрану, я начал задавать вопросы о разных уровнях осознания и узнал, что в Службе Информации хранятся полные досье о каждом члене Макро-общества от рождения до смерти. Их запись производится с помощью Макро-идентификационного браслета, а СИ ежегодно «подбивает итоги».

Цвет туники каждого человека определял его уровень осознания. Как я уже знал, цвет туники в точности отражал ауру человека, которая, в свою очередь, безошибочно соответствовала его ментальному, эмоциональному, духовному и физическому состоянию.

Первый уровень был преимущественно серым, второй — лимонно-оранжевого цвета (энергия), третий — розовым (управление энергией), четвертый — пурпурным (сочувствие и лидерство), пятый — фиолетовым (радостное принятие того, что есть), шестой — желтым (любовь в ее самом общем смысле), седьмой — зеленым (целительство), восьмой — голубым (сбалансированное использование интеллекта), девятый — цвета морской волны (мудрость) и, Наконец, десятый — белым (лидерство, идеально сбалансированная смесь качеств всех предыдущих уровней).

По словам СИ, в данный момент из всей 300-миллионной Макро-семьи только сто двадцать семь человек достигли десятого уровня Макро-осознания.

Эти уровни осознания определяются тем, как человек проявляет себя в трех Макро-качествах — любви, мудрости и лидерстве (в порядке убывания важности) — и насколько он развил в себе семь Макро-способностей: ясновидение, телепатию, предвидение, ретропознание, психокинез, телекинез и астральную проекцию.

СИ продолжала рассказывать мне о сложном процессе развития уровней осознания, но меня вдруг очень потянуло в сон. Глаза буквально слипались. Наконец я поддался желанию отдохнуть, закрыл глаза и вскоре уснул.

Глава 5

Проверка но реальность

Я проснулся в субботу, семнадцатого января, еще одним холодным мрачным утром и вспомнил то, что говорила мне СИ об управлении климатом в 2150 году. «Все это выглядит слишком безупречно и неправдоподобно», — подумал я.

Как за какие-то 174 года могло произойти столько невероятных социальных и технических перемен? Конечно, я вынужден был признать, что если бы из своего 1976 года я попал на 174 года назад в прошлое и рассказал людям мира-1802 о нашей жизни, то мир-1976 показался бы им несбыточной мечтой.

Мне вспомнились картины будущего, нарисованные такими пророками двадцатого века, как Хаксли и Оруэлл. Они очень скептически представляли себе будущее. Разумеется, они писали о микро-людях, которые, по словам СИ, в каждый момент своей жизни уничтожали самих себя. Я задумался над тем, как изменились бы произведения Оруэлла и Хаксли, если бы эти писатели могли посмотреть на мир в более широкой перспективе и предвидеть появление Макрообщества.

Потом мне пришло в голову, что у меня до сих пор нет никаких доказательств того, что мир-2150 не является продуктом моего собственного воображения.

Мне вдруг безумно захотелось убедиться в том, что я действительно существую: что-то потрогать, поговорить с кем-нибудь, услышать чей-нибудь голос.

Я внимательно огляделся и увидел, что кровать Карла, как обычно, аккуратно заправлена, а мой дневник лежит у него под полушкой.

Я попытался встать с кровати, но потерял равновесие и чуть не упал. Я забыл пристегнуть свой протез. Это было достаточным подтверждением моего существования в настоящем времени. Я проснулся в 1976 году, и у меня, как и следовало ожидать, была одна нога.

Я поскакал на одной ноге к кровати Карла, достал свой дневник и увидел в нем, в самом конце, приписку: «Поговорим в полдень. Карл».

На моих часах было почти 9 утра — значит, я опять проспал. Я хотел записать все, что помнил из моих последних переживаний в 2150 году — или, если угодно, в мире моих сновидений, — пока не вернулся Карл. Я быстро оделся, позавтракал и усердно взялся за дневник.

Карл пришел в 12:15. Я вырвал уже написанные страницы и протянул их ему, чтобы он успел ознакомиться с моими приключениями во сне, пока я допишу все остальное.

Мы с Карлом закончили почти одновременно и несколько минут сидели, молча глядя друг на друга. Затем Карл нарушил молчание.

— Слушай, друг, — сказал он с ухмылкой, — ты, я смотрю, стал супермечтателем всех времен и народов. Тебе мало влюбить в себя одну красивую женщину. Тебе нужны две — блондинка и брюнетка, пусть даже стриженые.

— Так, — сказал я, — какие еще будут комментарии? Разве тебя не впечатляет продолжение моего сна? Тот факт, что я в него вернулся в тот же самый момент, когда он кончился в прошлый раз? И столько подробностей об обществе будущего?

Карл нахмурился.

— Да, Джон, — ответил он, — меня все это впечатляет. Я, честно говоря, не знаю, что и думать, но если мы оба серьезно это воспримем, то нам прямая дорога в сумасшедший дом. Подумай об этом, Джон. В газетах напишут: «Два перспективных молодых психолога, всего без году доктора наук, не выдержали учебной нагрузки и помещены в псих-лечебницу».

Это звучало забавно, но очень правдоподобно.

— Ладно тебе, Карл. Я обещаю быть осторожным.

— Я не уверен, что мы избежим неприятностей, даже если будем держать это в секрете, Джон. Этот сон стал твоим наваждением.

Я задумался над этим и вынужден был признать, что он прав.

— Да уж, Карл. За всю жизнь со мной никогда не происходило ничего более приятного, захватывающего и заманчивого. Я все еще сомневаюсь в реальности всего этого, — добавил я. — Поэтому решил проверить это, как любую другую гипотезу. Суть эксперимента: смогу ли я полностью освободиться от своего микро-существования, как предложила мне Лия, и начать постоянно жить в Макромире 2150 года?

— Боже, Джон! — воскликнул Карл и заерзал на своем стуле. Его голос стал хриплым от волнения. — Ты понимаешь, что ты говоришь? Если этот сон — психическое отклонение, уход от неприятной реальности, то ты закончишь в какой-нибудь больнице как «овощ», который постоянно витает в иллюзорном мире и которому все время внутривенно вводят какую-то гадость в реальном мире 1976 года. Ты станешь еще одним кататоническим шизофреником!

Карл встал и начал прохаживаться по комнате. Он молчал. Напряжение нарастало по мере того, как я обдумывал возможность того, что я действительно становлюсь психопатом. Неужели я в итоге дойду до растительного существования кататонического шизофреника? Что случится с моим телом здесь, в 1976 году, если я смогу навсегда остаться в мире-2150? Я стану всего лишь «овощем»? Или просто исчезну? Или умру?

Я не знал ответов на эти вопросы. Мне вновь захотелось поговорить с СИ.

— Я придумал, Карл, — сказал я. — Когда я вернусь в тот мир, то спрошу у СИ, что случится с моим телом здесь, в 1976 году, если я навсегда останусь там.

— Отлично, — ответил Карл голосом, полным сарказма. — Попросим Сатану помочь нам перестать грешить!

— Но, Карл, я...

— Послушай меня, Джон, — не дал он мне закончить. — Пойми, что даже если бы общество, управляемое гигантским компьютером, существовало, оно было бы больным! Больным! БОЛЬНЫМ!

— Карл, подожди минутку, — ответил я. — Давай будем справедливыми. Давай помыслим прагматично. Давай сравним результаты.

В нашем микро-обществе 1976 года люди бессовестно и эгоистично эксплуатируют друг друга ради преходящих материальных наслаждений. Эти эгоистичные поступки совершаются во имя нашей свободы, семьи, города, штата, нации, религии, во имя коммунизма, социализма, капитализма или другого какого-нибудь проклятого «изма». И посмотри, сколько человеческого горя вокруг!

Мир 1976 года — это мир эгоистичного разделения, которое влечет за собой подозрительность, недоверие, ненависть и бесконечные внутренние и международные конфликты. В этом мире люди так обособлены и настолько неспособны сотрудничать друг с другом, что мы загадили свою землю, воду, воздух, которым мы дышим, и истребили столько животных, что на этой планете им уже сложно выжить!

Что же касается людей, то каждый третий человек живет в бедности и страдает от голода и болезней. И все это, Карл, невзирая на то, что у нас есть ресурсы и технологии, чтобы обеспечить едой, одеждой, жильем, медицинским обслуживанием каждого жителя нашей планеты и еще дать ему образование!

Вопрос в том, Карл, почему же мы не можем этого сделать?

— Наверно, потому что мы слишком эгоцентричны, Джон, — ответил Карл. — Но мы не решим свои проблемы, переложив их на какую-то машину. Это уже точно будет бегством от действительности.

— В 2150 году люди не пытаются убежать от действительности, — гневно ответил я и вдруг почувствовал острое?, желание убедить Карла (а может быть, и себя) в истинно--ста, ценности и правильности моего странного жизненного: опыта.

— Хорошо, Карл, — сказал я, заставляя себя успокоиться, — выслушай меня спокойно и непредвзято, потому что если мы начнем примешивать сюда свои эмоции, то? далеко не уйдем. Все, что я узнал об обществе 2150 года, указывает на то, что эти люди заботятся друг о друге и помогают друг другу. Это не бегство от действительности. Более того, — продолжал я, все более воодушевляясь, — они; разработали жизненную философию, позволяющую им смотреть на жизнь под таким широким углом зрения, что они могут предсказать серьезные разрушительные последствия эгоистичного поведения. Другими словами, в этой своей «Макро-перспективе» они видят, что мы все — одно взаимозависимое целое, и поэтому от благополучия самого незначительного индивидуума зависит всеобщее благополучие и счастье. Только под этим широким углом зрения можно увидеть глубокий практический смысл слов «Возлюби ближнего своего, как самого себя», «Что посеешь, то и пожнешь» и «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой».

— Да, но как быть с этой пресловутой машиной? — начал было Карл.

— Да черт с ней, с машиной! — закричал я. — Макрофилософию и Макро-общество, которое привлекает к себе только высокоразвитые души, придумала не СИ. Любовью, терпением, добротой и взаимопониманием наделила этих людей не машина! Нет! Сами люди Макро-общества выбрали себе бескорыстный Макро-образ жизни.

— Только не надо так орать, — заметил Карл.

— И что в результате? — продолжал я уже спокойнее. — 300 миллионов человек живут в мире, в котором нет войн, загрязнения окружающей среды, бедности, эгоизма и ненависти. Каждый из них здоров, получил отличное образование, имеет крышу над головой и хорошо ест три раза в день.

Если это общество, ЭТО общество — БОЛЬНОЕ, — снова выкрикнул я и ударил кулаком по столу, — я, черт возьми, согласен так болеть!

Карл с подозрением уставился на меня. Затем он сказал:

— Джон, я никогда еще не видел тебя таким, таким...не знаю, как это назвать. Страстно увлеченным, что ли. Ты кричишь, споришь, стучишь по столу, ругаешься. Ничего подобного с тобой раньше не происходило. Я не знаю, что и думать.

— А если признать, что до сих пор я выполнял в жизни роль равнодушного зрителя? Я гордился тем, что никогда не теряю самоконтроля, но на самом деле это и было бегством от действительности. А сейчас я Наконец-то начал участвовать в жизни и интересоваться ею. Я не собираюсь сдаваться, чего бы мне это ни стоило. Я хочу узнать как можно больше об этом мире будущего.

Карл медленно покачал головой. Лицо его выражало крайнее напряжение.

— Мне страшно за тебя, — сказал он. — Ты знаешь, что ты — самый близкий для меня человек на всей Земле и что я готов пожертвовать жизнью ради того, чтобы помочь тебе.

Карл помолчал минуту.

— Помнится мне, — продолжил он, — в какой-то философии есть такой тезис: если ты спас человеку жизнь, то становишься навсегда ответственным за него. Я спас тебя во Вьетнаме и сейчас не могу позволить тебе разрушить свою жизнь из-за какой-то психотической галлюцинации.

— Но, Карл... — пытался я возразить.

— Нет уж, черт побери, теперь ты меня послушай! — заявил Карл и погрозил мне кулаком, словно собирался физически «приводить меня в чувство». — Ты не хуже меня знаешь, что внезапные изменения личности — это классический признак психического расстройства. А ведь ты сам сейчас сказал, что стал просто другим человеком!

Карл замолчал и начал буравить меня своим единственным глазом, ожидая моей реакции на это шокирующее известие.

Очевидно, вполне удовлетворенный результатом, он продолжал:

— Джон, я не собираюсь оспаривать превосходства мира твоих грез над реальностью. Я тоже выступаю за доброту, взаимопомощь, справедливость и против корыстолюбия, подлости и всякой прочей гадости. Но, несмотря на все это, я лучше буду мириться с неприятной реальностью 1976 года,, чем бежать в какой-то иллюзорный мир будущего.

Он снова сделал паузу, давая мне время обдумать сказанное. Я был поражен его замечаниями о внезапном изменении личности и бегстве от неприятной реальности и вынужден был признать, что меня это тоже несколько беспокоит. Тем. не менее я все еще был убежден, что после снов о 2150 годе уже не смогу быть прежним Джоном Лейком. Я твердо решил исследовать этот мир будущего, к чему бы это ни привело. Как бы мне заставить Карла с этим согласиться?

— Ладно, Карл, — сказал я в конце концов. — Я с тобой согласен. Может.быть, я действительно схожу с ума. Может быть, пытаюсь убежать от неприятной реальности нудной работы над диссертацией. Время покажет. Если я сумею развить в себе такие способности, как ясновидение, телепатия и так далее, то смогу продемонстрировать их тебе здесь, в 1976 году, не так ли?

Date: 2016-08-29; view: 299; Нарушение авторских прав