Христианство утверждает, что главой Церкви является Сам Христос. Он присутствует в Церкви и руководит ею. Откуда такая уверенность и может ли Церковь это доказать?

— Лучшим доказательством является то, что Церковь до сих пор жива. В «Декамероне» Боккаччо есть это доказательство (на русскую культурную почву оно было пересажено в известной работе Николая Бердяева «О достоинстве христианства и недостоинстве христиан»). Сюжет, напомню, там следующий.

Некий француз-христианин дружил с евреем. У них были добрые человеческие отношения, но при этом христианин никак не мог примириться с тем, что его друг не принимает Евангелия, и он провел с ним много вечеров в дискуссиях на религиозные темы. В конце концов иудей поддался его проповеди и выразил желание креститься, но прежде Крещения пожелал посетить Рим, чтобы посмотреть на римского папу.

Француз прекрасно представлял себе, что такое Рим эпохи Возрождения, и всячески противился отъезду туда своего друга, но тот тем не менее поехал. Француз встречал его безо всякой надежды, понимая, что ни один здравомыслящий человек, увидев Рим эпохи Возрождения, не пожелает стать христианином.

Но, встретившись со своим другом, еврей сам вдруг завел разговор о том, что ему надо поскорее креститься. Француз не поверил своим ушам и спросил у него: «Ты был в Риме?». — «Да, был», — отвечает еврей. «Папу видел?» — «Видел». — «Ты видел, как живут папа и кардиналы?». — «Конечно, видел». — «И после этого ты хочешь креститься?» — спрашивает еще больше удивленный француз. «Да, — отвечает еврей, — вот как раз после всего увиденного я и хочу креститься. Ведь эти люди делают все от них зависящее, чтобы разрушить Церковь, но если тем не менее она живет, получается, что Церковь все-таки не от людей, она от Бога».

Вообще, знаете, каждый христианин может рассказать, как Господь управляет его жизнью. Каждый из нас может привести массу примеров того, как незримо Бог ведет его по этой жизни, а уж тем более это очевидно в управлении жизнью Церкви. Впрочем, здесь мы подходим уже к проблеме Промысла Божиего. На эту тему существует хорошее художественное произведение, называется оно — «Властелин колец». Это произведение рассказывает о том, как незримый Господь (конечно, Он находится за рамками сюжета) весь ход событий выстраивает так, что они оборачиваются к торжеству добра и поражению Саурона, олицетворяющего зло. Сам Толкиен это четко прописывал в комментариях к книге.

В Церкви существует огромное количество обрядов, правил, традиций, о которых Христос в Евангелии ничего не говорил (иконопочитание, почитание святых и их мощей, молитвы за умерших и так далее). Более того, многие из традиций и обрядов, по-видимому, даже прямо противоречат словам Христа, например, Он запретил называть отцом кого-либо, кроме Отца Небесного[92], а мы называем так всех священников. Но тем не менее Православная Церковь утверждает свое преемство от Христа и Его апостолов. Нет ли здесь противоречия?

— Я думаю, что никакого противоречия в этом нет, потому что в Евангелии есть главный призыв — расти. Церковь апостольского времени — это желудь, а современная Церковь — дуб, выросший из него. Между дубом и желудем с виду ничего общего, но есть общность самого главного — генетического материала. Вот это непосредственное генетическое преемство современной Православной Церкви от Церкви апостолов — несомненный исторический факт и во внешних проявлениях, и в духовной идентичности.

Проверяется это просто: прочитайте нашим обычным бабушкам-прихожанкам труды христианских подвижников различных столетий, и бабушки не отличат эти тексты один от другого. Это не осуждение бабушек, а достоинство текстов. Для верующего сердца они едины, передают тот же самый опыт жизни во Христе. Поэтому для неспециалиста неотличимы поучения Серафима Саровского от поучений Антония Великого, который жил за тысячу пятьсот лет до преподобного Серафима. Обычный человек без специального образования не отличит труды Иоанна 3латоуста (IV век) от трудов Феофана 3атворника (XIX век). 3а этой неразличимостью текстов стоит тождество духовного опыта.

Кажется, О. Мандельштам сказал: «У каждой истинной книги нет титульного листа». В духовной литературе Церкви это очень хорошо заметно. Конечно, ученый-богослов должен уметь очень четко различать святоотеческие тексты. Он по мелочам может сказать, какой это текст, имя автора, назовет эпоху и культурное окружение, но самое главное, то есть духовное содержание текста, понятно и без этого. Наверно, немалое число наших бабушек-прихожанок совершенно искренне считают Иоанна 3латоуста русским батюшкой XIX века и очень удивятся, если сказать им, что он жил в середине IV — начале V века и был архиепископом Константинополя. А и в самом деле — где границы «Святой Руси»? Разве Иерусалим или Царьград могут быть для нее «зарубежьем»?