О понятии национализма.

В 1888 г. русский мыслитель В. С. Соловьев писал, что национализм представляет «для народа то же, что эгоизм для индивида: дурной принцип, стремящийся изолировать отдельное существо превращением различия в разделение, а разделения в антагонизм»[8]. В другой работе он обозначил три фазы развития национализма – поклонение своему народу как носителю вселенской правды, поклонение его стихийной силе независимо от правды и, наконец, поклонение национальным односторонностям и аномалиям, отделяющим народ от остального человечества, т.е. поклонение своему народу с прямым отрицанием вселенской правды[9].

XX век дал нам многочисленные примеры всех трех фаз национализма, а также показал, как легко и незаметно могут они переходить одна в другую. И в наши дни, в самом конце столетия, мы видим, как одновременно с развитием интеграционных тенденций, денационализацией государственных институтов, интернационализацией хозяйственно-экономической деятельности (а отчасти и как реакция на них) происходит новый мощный всплеск национализма.

Не претендуя на универсальную дефиницию рассматриваемого феномена и памятуя о.конвенциональности любого определения, полагаем, что в рамках конфликтологии следует рассматривать национализм как особую концепцию мира, с точки зрения которой разные этносы являются прежде всего соперниками в борьбе за выживание, за достижение преимущественного положения и за различные блага, как искаженную форму естественных национальных чувств, акцентирующую фактор вражды по отношению к другим нациям. Национализм предполагает пренебрежение человеческими правами и достоинством живущих рядом людей других национальностей, «некоренного населения» да и вообще иностранцев – «чужаков», нетерпимость к их обычаям, нуждам и потребностям, а самое главное – идеологию «козла отпущения», когда причину всех своих бед и неудач ищут не в себе самих, но в происках тех или иных злокозненных чужеземцев, пришельцев, «малого народа», соседей...

И еще один парадокс национализма. Как ни странно, но по сути он опирается на национальный комплекс неполноценности, хотя эмпирически такую связь проследить нелегко, поскольку этот комплекс скрывается за, казалось бы, весьма высоким самомнением. В самом деле, как за чванным национализмом, априорно приписывающим соотечественникам высший ранг по сравнению со всеми прочими, разглядеть глубоко запрятанную неуверенность в себе, ущербность массового национального сознания? Представляется, что базу для объяснений дает психология и особенно психоанализ, о чем ниже будет сказано более подробно. Комплекс этот бывает как агрессивным, так и, напротив, боязливым. Последнее чаще присуще малым нациям, не имеющим духовных ресурсов для противодействия политической и культурной ассимиляции, не способным сопротивляться нациям более сильным. Проявляется он, как правило, в форме попыток изоляционизма, обычно безнадежных. Антропологи описывали этот феномен на примере индейских племен Южной Америки и малых городов Севера, но сегодня нетрудно найти и более близкие примеры на территории бывшего СССР. Впрочем, порой он проявляется даже у таких этнических и культурных гигантов, как русская нация, у которой в течение столетий сохранялась – а в определенной мере сохраняется и до сих пор – пресловутая «западобоязнь» (в старину ее называли «латинобоязнью»), т.е. недоверчиво-опасливое отношение к Западу как к богатому и коварному соблазнителю. Впрочем, непроходимой границы между боязливым и агрессивным видами комплекса нет. При изменении соотношения сил они легко переходят один в другой. Очевидно, что подобное националистическое миропонимание в высшей степени благоприятствует возникновению, подогреванию, обострению различного рода межнациональных конфликтов, к рассмотрению причин которых мы сейчас переходим.

Предмет конфликта.

Предметом к. точки зрения права могут быть как территории, из-за преимущественного проживания на которых возникает спор между разными этническими группами (например, Пригородный район Владикавказа), так и различные элементы правового статуса представителей той или иной национальности, их имущественные и неимущественные права. В частности, речь может идти о правах гражданских, праве собственности, правах административных, культурных и др. Впрочем, обычно они довольно тесно переплетены, а дискриминация гражданская и административная порой автоматически порождает дискриминацию в области имущественных и социально-культурных прав.