Мирные предложения Сверрира конунга Магнусу и переговоры конунгов

Магнус конунг приплыл в Бьёргюн со своим войском и оставался там весной. Потом он велел своему войску снарядиться и отправился на север в Нидарос. Он прибыл туда на второй Олавов день.[115]Сверрир конунг приготовился встретить его в Тороде. У него было большое войско благодаря тому, что бонды обещали помочь ему, а также и тому, что много народу стеклось в город, как обычно бывает в праздники.

Магнус конунг долго стоял у Хольма, потому что не решался напасть на город, пока у Сверрира конунга было так много народу, и хотел подождать до тех пор, как праздник кончится и бонды поедут домой. Во время этого ожидания каждый день шли переговоры между конунгами. Конунг Сверрир предлагал, как и раньше, разделить страну пополам и предоставлял Магнусу выбрать, какую половину он хочет. Но Магнус конунг не отвечал ни да, ни нет.

Тогда Сверрир велел трубить сбор на домашний тинг в городе. Он рассказал бондам о своем предложении и о переговорах. Речь конунга встретила одобрение, и люди говорили, что были бы рады примирению, и настаивали на продолжении переговоров. Было заключено перемирие на время переговоров. Магнус конунг приплыл к Эйрару на небольшом корабле, а Сверрир конунг уже был там на Эйраре. С ним было много народу, все больше бонды и горожане, которые хотели послушать, что конунги говорят, и узнать, чем их разговор кончится.

Николас сын Арни первым говорил от имени Магнуса конунга и клонил в своей речи к тому, что надо заключить мир, как об этом договаривались раньше. Он говорил долго и умно. Люди Магнуса конунга зашли в реку на нескольких стругах, а берестеники спустились к ним и послали за пивом в город. Они сидели вместе на крутом берегу реки, пили пиво и беседовали, потому что, хотя они и были в двух разных войсках, многие из них были родичами или свойственниками, или были раньше друзьями.

Затем Сверрир конунг стал держать речь. Он сказал, что охотно помирился бы с Магнусом конунгом и в стране был бы тогда мир. Он предлагал разделить страну на две равные части, так чтобы они оба были конунгами, как в свое время были сыновья Магнуса Голоногого или сыновья Харальда Тилли. Он сказал, что, с тех пор как конунг Магнус Добрый поделил страну пополам с братом своего отца Харальдом[116]в Норвегии часто бывали провозглашены одновременно два конунга, а иногда и больше, и он сказал, что они вполне могли бы сделать то, что другие делали до них.

Бонды и горожане одобрили речь конунга громкими возгласами и говорили, что он хорошо сказал.

Магнус конунг встал и заговорил громким голосом. Он сначала говорил спокойно и сказал так:

– Мне говорят о конунгах Норвегии и приводят примеры того, что бывало одновременно два конунга. Но такой раздел страны начинался с любви и дружбы между братьями или другими близкими родичами, а кончался всегда враждой и несколько раз убийством. Так будет и с нами. Я упомяну несчастье, которое постигло меня недавно, когда я потерял знатных мужей, родичей и друзей. И я знаю, что, если я и заключу вынужденный мир, нелегко будет нашим двум дружинам находиться в одном городе или на одной службе, после всего, что произошло между нашими людьми. Если мы и заключим мир, то он будет недолговечным.

Тогда ответил Сверрир конунг:

– Ты прав, Магнус конунг, что если мы двое и будем соблюдать мир, то другие могут нарушать его. Уж лучше, чтобы наше несчастье больше не было бедствием для столь многих. Я уеду из страны с моими людьми, если Вы дадите клятву, что я сохраню власть над половиной страны, поставив своих людей, чтобы они правили ею мирно и свободно. Три зимы меня не будет в стране. Но когда я вернусь, то Вы и Ваши люди в свой черед покинете страну на следующие три зимы на тех же условиях.

Тогда отвечает Магнус конунг:

– Я предлагаю, чтобы ты, Сверрир, и вы, берестеники, уехали из страны и никогда не возвращались! Я был помазан и коронован легатом из Румаборга[117]с согласия всего народа. Я поклялся при моем посвящении соблюдать законы страны и защищать мечом, который я принял при посвящении, эту страну от посягательств и нападений злых людей. Я обещал также, что скорее расстанусь с жизнью, чем нарушу эту клятву. Одному богу известно, сколько я проживу. Но не может быть речи о том, чтобы я из трусости нарушил клятву, которую я дал при своем посвящении, и поделил с тобою страну, Сверрир. Из-за вас, берестеников, я потерял сто знатных дружинников, из которых шестнадцать были лендрманнами, а семнадцатый был тот, потеря которого мне тяжелее потери всех остальных, названных мной раньше, и это был Эрлинг ярл, мой отец. К тому же я бы не мог делить страну с тобой, Сверрир, с человеком, который, как я думаю, по своему происхождению не может быть конунгом ни здесь, ни где-либо в другом месте. В одном я уверен: либо я удержу в своих руках всю Норвегию, либо потеряю ее всю и вместе с ней – жизнь.

Тогда сказал Сверрир конунг:

– Вы вспоминаете только тот урон, который Вы, Магнус конунг, сами понесли в борьбе между нами. Но Вы закрываете глаза на то, что я потерял из-за Ваших родичей. Мои потери гораздо больше Ваших. Во-первых, Сигурд конунг, мой отец, был убит на юге в Бьёргюне. Затем Эйстейн конунг, брат моего отца, был убит на востоке в Вике. Немного позднее, после смерти Инги конунга, мой брат Хакон был провозглашен конунгом всей страны, но тут Эрлинг Кривой.[118]собрал войско против него и убил его на юге в Мёре и вместе с ним много лендрманнов и доблестных мужей. Харальда, моего брата, Эрлинг велел повесить, как вороненка, на юге на Хварвснесе. Мой брат Сигурд был зарублен в Бьёргюне. Эйстейна, моего племянника, убили в Рэ[119]То, что Вы говорите мне, будто я не могу быть конунгом Норвегии, мог бы также я сказать Вам, если бы я помирился с Вами, поделившись отчим наследством, ибо никогда не случалось в Норвегии, чтобы тот, кто не сын конунга, был назван конунгом, до того как ты был назван им, Магнус конунг.[120]Но я снова предлагаю то же самое, что я уже предлагал раньше: выходи на поле Илувеллир и готовь свое войско к битве, а я выйду из острога со всем моим войском, и тебе придется так же плохо, как когда мы бились с тобой в прошлый раз, или еще хуже, ибо бог, наконец, захочет отнять у тебя власть, которой ты кривдой обладал некоторое время.

Тогда отвечает Магнус конунг:

– Нет, мы не пойдем второй раз на твое проклятое поле. Садись лучше на корабль и бери с собой столько же кораблей, сколько у меня. Выйдем затем из реки и будем биться.

Сверрир конунг ответил:

– Наши корабли вытащены на берег и не готовы к битве. Но я могу выставить три корабля, а ты снаряди другие три, какие хочешь, и пусть эти шесть кораблей бьются.

Тогда Магнус конунг сказал:

– Я думаю, лучше было бы не увеличивать число погибших в нашей распре. Это верно, как Вы говорите, Сверрир, что мне часто приходилось поспешно отступать перед Вашими людьми. Но ты, Сверрир, каждый раз, во время битвы лежал, спрятавшись где-нибудь. Если у тебя хватит смелости, выходи один со своим оружием, а я выйду один против тебя, и мы сразимся с тобой. Пусть тогда будет конунгом страны тот, кто победит.

Сверрир конунг ответил:

– Наше несчастье достаточно очевидно другим людям и без того, чтобы мы бились сами. У нас есть люди, которые должны сражаться за нас в битвах. По-моему, совсем не подобает конунгам сражаться один на один, как делают те, кто никого не имеет под своей властью. Но если ты, Магнус конунг, непременно хочешь биться со мной один на один, без участия других людей, то возьми коня, а я возьму другого, и устроим турнир, как это в обычае у могущественных мужей.

По мере того как шли эти переговоры, росло несогласие и среди тех, кто пировал, сидя на берегу реки. И наконец, все люди Магнуса конунга сели на свои корабли и вывели их на веслах из реки.

Date: 2016-07-18; view: 255; Нарушение авторских прав