Дракон ужасен: внутренняя феминностьи реальная женщина

Древние греки считали Эроса самым старым и одновременносамым юным из богов, который находится у истоков всего сущего и в то же времявсегда оказывается непредсказуемым и вездесущим. Когда Эрос подавлен и загнанв подполье, он приходит в ярость и становится неистовым и жестоким. Свободныйже Эрос, которому никто не мешает, возводит соборы и пишет симфонии. Мыслишком сузили сферу влияния этого бога, сведя ее только к сексуальнымотношениям. Разумеется, Эрос присутствует в сексуальности, но на наши поступкиоказывают влияние силы гораздо более глубокие, чем секс, более длительные, чемлюбовь, и более таинственные, чем влюбленность.

Наверное, именно в поэзии лучше всего выражается то, что Блейкназвал "очертаниями желаний"²⁷. И, пожалуй, ни один изсовременных поэтов не трогает нас так глубоко, как Райнер Мария Рильке. Втретьей "Дуинской элегии" Рильке описывает мрак, существующий в душемужчины, используя образ "бога рек кровавых, несущего тайную вину":

...Он им предавался. Любил их.
Внутренний мир свой любил, сокровенные дебри,
Девственный лес, где среди бурелома немого
Сердце его зеленело. Любил. Покидал, отправлялся
По своим же корням к могучим истокам,
Где крохотное рожденье его пережито уже.²⁷

Blake W. A Question Answered // Norton Anthology of Poetry. P. 50

В древнюю кровь он, влюбленный, нырял, погружался
В бездну, где жуть залегла, пожравшая предков. Любое
Страшилище знало его и встречало, приветливо щурясь.
Да, жуть улыбалась. И редко
Улыбалась так нежно ты, мать! Как он мог
Не любить ее, если она улыбалась. Он прежде,
Чем тебя, полюбил ее, ибо, когда его ты носила,
Она растворилась уже во влаге, где плавал зародыш.

Ведь мы - не цветы. Не одним-единственным годом
Нам любить суждено. Набухают, когда мы полюбим,
Незапамятным соком запястья...²⁸

(Перевод В. Микушевича)

Рильке Р. М. Часослов: Стихотворения. Харьков; М.: ФОЛИО, АСТ, 2000. С.307-308.

Мужчина смотрит на свою возлюбленную, но может ли онапривлечь его только своей внешностью? Позади нее незримо присутствует егозаботливая мать, которая уменьшает риск "опасной спальни". При этомона выступает в качестве посредника для глубинной связи с предыдущимипоколениями предков. Мужчина ощущает "пустоту ограничений", "сокровенныедебри" и "девственный лес". Он знает, что там, в глубине, гдесуществует "бездна, где жуть залегла, пожравшая предков", нечто ждетего и улыбается ему.

Эта первая встреча вечно живет в мужской душе, наполненнойстрахом и нежностью. И, когда мы любим, в наших жилах бурлят вечные соки жизни.Возлюбленная вызывает в мужчине весь этот страх и эту нежность, но не толькоих. Рильке интуитивно уловил то, что описал Юнг: жизнь происходит одновременнона трех уровнях - сознания, личного бессознательного и архетипического, иликоллективного, бессознательного. Мы придаем особое значение своему "статусу"сознательного существа, может быть, потому, что сознание, которое нам оченьнелегко досталось, позволяет познать неизвестное. Но центр сознания,Эго, представляет собой тонкий слой на поверхности безграничного океана бессознательного. Все мы начинаем это интуитивно понимать илиощущать в процессе сна или подвергаясь воздействию неуправляемой энергии заряженных комплексов. Но мы редко придаем должное значение тому, что происходитвнутри нас, полагая: то, чего мы не знаем, не причинит нам боли. Здесь стоитповториться: то, чего мы не знаем, начинает нами управлять.

Под слоем эго-сознания находится индивидуальное бессознательное - совокупность разных психических воз действий, которым мыподвергались с самого рождения. Мы можем о них не помнить, зато они "помнят"о нас. Это область индивидуальных комплексов. Повторяю: комплекс - эмоциональнозаряженное переживание, сила которого зависит от тяжести аффективной нагрузки,если речь идет о травме, или от длительности ее влияния, если речь идет оботношениях с другим человеком. Обычно самыми важными для нас оказываютсяпереживания, связанные с матерью. Разумеется, другие переживания и отношениятоже влияют на нас, но, как правило, с психологической точки зренияопределяющими являются именно переживания, связанные с матерью.

Родная мать - тот источник, из которого мы появляемся; вовремя беременности у матери и плода общая кровеносная система, мы погружены вбессознательное матери и вместе с ней реагируем на нервное возбуждение. Дажепосле отделения от матери мы рефлекторно стpемимся воссоединиться с ней. В каком-то смыслекаждый поступок в последующей жизни совершается нами под воздействием эроса,жаждущего воссоединения с матерью через другие объекты желания, посредствомсублимации или даже через проекцию ее образа или ее черт на весь космос (такоеже значение имеет слово "религия", образ ванное от латинского "religare" - воссоединять). Более того, роднаямать защищает младенца, заботится о нем и выступает в качестве главнойпосредницы между ним и внешним миром. (По мнению Рильке, она становится первымвоплощением ужасного мрака в воображении младенца.) Она - "первичныйобъект", окружающий нас и находящийся над нами и между нами и внешним миром. Стоит ли удивляться тому, чтоона для нас так много значит?

Мать воплощает архетип жизни и дает нам его образец. Еслиот отца мы наследуем определенный набор хромосом, то мать - это место нашегорождения, центр нашей вселенной. Такие "наследственные потоки"оказались внутри хрупкого психологического сосуда - одного человека, женщины,которая феноменологически сопричастна таинству самой жизни. В специфическихотношениях между матерью и ребенком заложена самая разная информация о жизненнойсиле. Биохимия материнского чрева, обращение матери с ребенком, подтверждениеили отрицание ею его права на жизнь становятся первыми посланиями мальчикам обих жизни.

Подобно тому как жизнь человечества зародилась вдоисторическом океане, наша жизнь зарождается в водах материнского чрева. Какмы относимся к своим истокам и в какой мере мы можем постичь себя и осознатьсвое место в космосе, изначально определяется отношениями между матерью иребенком. Мы не только проводим с матерью формирующий период младенчества ираннего детства - дни, месяцы, годы (тем больше, чем более отстраненным от насбыл отец, особенно если его не было вовсе). Роль матери исполняют и те, кто онас заботится, учителя и воспитатели; в нашей культуре такими людьми тоже восновном являются женщины. А это значит, что основную часть информации о себе ио том, что такое жизнь, мужчины получают от женщин.

Отсюда следует третья великая мужская тайна: феминность в мужской психике обладает огромной силой.

Так как родная мать - носитель архетипа жизни, мы ощущаемвоздействие как коллективного, так и индивидуального бессознательного. Инымисловами, материнский комплекс - это живущая в каждом из нас аффективно заряженнаяидея матери. Она ощущается как потребность в тепле, привязанности и заботе.Когда при первом соприкосновении с жизнью эти потребности человека (или хотя быбольшинство из них) удовлетворяются, он чувствует свою сопричастность жизни,ощущает, что есть место, где он будет защищен и окружен заботой. Если первичное ощущение феминности было болезненным или связывалось сналичием определенных условий, человек чувствует себя оторванным от истоков иот самой жизни. Такая онтологическая травма ощущается в теле, обременяет душу ичас то проецируется на весь мир. Из такого преимущественно бессознательногофеноменологического "считывания" мира может развиться общеемировоззрение человека.

Мне вспоминается случай одной моей пациентки. Цинтияродилась в Германии в первые годы войны. Ее мать, одаренная художница, тонкочувствовавшая жизнь, покончила с собой, когда девочке было два года. Ее отецслужил в Вермахте и попал в плен в Северной Африке. Вернувшись домой из плена,он не испытывал к дочери никаких родительских чувств и отдал ее на воспитаниесестре своей покой ной жены. Год спустя он разбился насмерть на мотоцикле.

Приемная мать относилась к дочери своей покойной сестрыкрайне недоброжелательно; между ними никогда не было теплых отношений. Вдетстве Цинтия воровала шоколад и игрушки из магазинов, хотя ее приемные родител и были весьма обеспеченными людьми. Когда Цинтия достигла пубертатногопериода, у нее началась очень серьезная анорексия, поэтому много времени вподростковом возрасте она провела в разных больницах и клиниках. Мывстретились, когда ей было уже за тридцать. У нее остались нарушения в приемепищи, но они уже не угрожали ее жизни. Теперь Цинтия страдала булимией - объедаласьшоколадом, и это дважды в неделю вызывало у нее рвоту. Она изучала иностранныеязыки на дому, ибо только дома могла контролировать ситуацию. За это время унее было всего несколько коротких, даже мимолетных, романтических увлечений.

По истечении десяти месяцев терапии Цинтнии приснилось, чток ней в квартиру пробралась ведьма, выхватила у нее из рук куклу и вылетела наулицу. Во сне она по чувство вала сильную тревогу и стала преследоватьпохитительницу. Догнав ведьму, девушка попыталась выкупить у нее куклу, но таотказалась ее продать. Цинтия стала ее умолять, но ведьма ответила, что вернетей куклу, если Цинтия выполнит три условия: 1) займется любовью с толстыммужчиной; 2) прочитает лекцию в Цюрихском университете; 3) вернется вГейдельберг и пообедает вместе с мачехой. Сон закончился тем, что Цинтиипришлось с грустью признать: хотя она и знала условия, необходимые дляосвобождения куклы, выполнить их было выше ее сил. Поэтому на сознательномуровне она ощутила испуг, услышав об этих заданиях.

Этот сон - прекрасная демонстрация нашего ощущения материна трех уровнях одновременно. Потеря родной матери, потеря отца, который тожемог бы о ней заботиться и ее защищать, а также крайне амбивалентное восприятиемачехи нанесло Цинтии травму и на индивидуальном, и на архетиническом уровне.Ведьма - общеизвестный символ "плохой" матери, и именно жизненныйопыт Цинтии лишил ее, образно говоря, внутреннего ребенка, ее куклы. Врезультате жизнь Цинтии превратилась в защиту от жизни, то есть в защитуот возможности рисковать и приходить к согласию. Ее анорексия, а позже ибулимия были проекцией на еду ее экзистенциального страха.

Поставленная ведьмой тройная задача (для Цинтии в образеведьмы воплотилась ее разрушенная жизнь) должна была представлять символическоеосвобождение частей ее личности, которые до сих пор оставались неизменными.Хотя она и не занималась любовью с толстым мужчиной, но старалась преодолетьотчуждение от собственного тела - частного проявления архетипа природы. Чтобыпреодолеть свою защиту - агорафобию, мешавшую ей общаться с окружающими, онапрочитала лекцию. Везде и всюду ей приходилось сталкиваться с метонимическим[29]воплощением ее травмы - образом ее мачехи: в пище, в любом месте - везде,где ее травмированная материя- мать могла бы найти исцеление.

В данном сновидении проявляются усилия психики, направленные на самоисцеление.Ребенок рождается целостным, затем испытывает травматические воздействия, вызываемыевнешними событиями, причем каждое травматическое расщепление обнажает некуюприродную истину и создает соответствующую стратегию выживания. Такое расщеплениеи сопутствующий ему рефлекс гораздо больше известны под названием "невроз":это отделение и oтчуждениечеловеческой души от общества заставляет страдать каждого из нас. Повторяю,хотя этот сон приснился женщине, он хорошо иллюстрирует действие всех трех уровнейбытия, которые несут на себе отпечаток первичной связи с миром матери.

Сознательно Цинтия вела жизнь, которая полностью определяласьсамозащитой. На уровне индивидуального бессознательного ее психическиерасстройства, связанные с приемом пищи, служили символическим выражением амбивалентногоотношения Цинтии к еде, проекцией материнской травмы на материю ("материя"- слово производное от латинского "mater", мать). На архетипическом уровнеЦинтия испытывала ощущение отчуждения от своего тела и от окружающих вследствиеее первых не- удачных встреч с Другим. Стратегически организованные рефлексы,которые сформировали ее личность, подтверждают исключительную важность еепервой встречи с Другим, к счастью или нет, опосредованной ее родной матерью.Грустно, но неизбежно, что эта первая встреча с Другим становится определяющейдля ребенка, который на основе этого опыта, предоставленного ему судьбойэкстраполирует, интериоризирует и обобщает свое представление о внешнем мире исоответственно формирует свои рефлекторные реакции. Если эта первая встреча сДругим является более ровной и теплой, чем у Цинтии, ребенок будет болееуверенно себя чувствовать и больше доверять окружающему миру. Как однаждызаметил Фрейд, ребенок, о котором заботилась мать, будет чувствовать себянепобедимым³⁰.

Но, увы, благословенная материнская преданность ребенкуможет обернуться для него проклятием. Многие женщины стремились к тому, чтобыпрожить не прожитую ими жизнь через жизнь своих сыновей. Именно здесь находитсяисточник многочисленных обращений: "Сын мой, Спаситель мой..."Справедливости ради нужно отметить, что развитию анимуса этих женщин, то естьвнутренней маскулинности, определяющей их уверенность в себе, компетентность ивозможности, часто препятствовали заложенные в культуре полоролевыеограничения. Следовательно, эти женщины пытались косвенно реализовать своивозможности через своих сыновей. Психическая инфляция, которую способна вызватьлюбовь и опека безоглядно преданной матери, иногда может завести мужчин натакую высоту, на которую они сами никогда бы не поднялись [31].

[31] См.: Maloney M., MalneyA. The Hand That Rocks theCradle. В этомисследовании делается акцент на роли матери в жизни многих известных мужчин.

Согласно предположению Юнга, непрожитая жизнь родителяможет стать для ребенка величайшим бременем. Таким образом, часто мужчинунастойчиво, молча и бессознательно ведет к успеху психологически неразвитыйматеринский анимус. Как только со стороны слышится знакомый свист крыльев,прожорливый "птенец" сразу же раскрывает свой огромный "клюв"и жалобно произносит: "Ма! Я здесь!" По сути, нет ничего особенноплохого в том, что мотивация мужчины определяется сильным влиянием матери.Вместе с тем мы должны себя спросить: как и в какой мере он сам определяет своюжизнь, если несет на себе материнские проекции? Если мужчины хотятосвободиться, они должны хотя бы осознавать ценности, которые определяют ихжизненный путь.

В глубине психики такие слепые амбиции мужчин управляютсятеневой энергией материнского комплекса. Часто женщина, которая не жила своейжизнью и осталась с неразвитым анимусом, пытается сохранить психологическуювласть над сыном. Далее мне хотелось бы привести два печальных, но вполнереальных примера.

Мой бывший коллега, преподаватель колледжа, жил натерритории этого учебного заведения вместе с матерью, родившейся в СтаромСвете. Хотя ему перевалило за пятьдесят, он никогда не был женат. Достигнувпреклонных лет, мать резко сдала и часто бродила одна по территории колледжа.Дважды она держала руками входную дверь не давая людям входить и выходить изздания. На вопрос зачем она так поступила, она ответила: "Я стою на стражеи не допускаю девок к моему бедному Сэмми". Свои планы она прекрасновоплощала в жизнь, и ее сын впервые женился лишь через несколько месяцев послеее смерти. Влияние этого комплекса было настолько сильным, что блестящий ученыйи преподаватель не мог освободить от него свою психику, пока ее не освободиласама судьба.

Другой мужчина, который постоянно сталкивался с серьезнымитрудностями в семейной жизни, наконец собрался с духом и попросил свою мать невмешиваться в их с женой отношения и позволить ему самостоятельно во всемразобраться. Он показал мне ее ответ, написанный на маленьком клочке бумаги:

"Дорогой сын! Тыникогда не узнаешь о том, как разбил сердце своей матери. При том, что твоимотцом мог бы быть любой из десятка мужчин, у тебяесть только одна-единственная мать. Я недолго задержусь на этом свете, но, прежде чем умру, я надеюсь вернуть себе сына.Твоя любящая мама"

Когда-нибудь обязательно появится Доска материнской славы,на которой это письмо займет свое законное место. В нем мать бьет по всем целями давит на все чувствительные места, обвиняя сына в избегании проекции ееанимуса, клевеща на его отца и навязывая ему ответственность за ее,материнское, благополучие. Вместо того чтобы посмеяться над неловкостью ееоткровенной манипуляции или прийти от этого в ярость, мужчина почувствовал себясовершенно сломленным. "Как мне ответить ей?" - спросил он. Ее психологическоевоздействие на него было настолько сильным, что он мог смотреть на мир толькоее глазами; он мог лишь пассивно страдать. Более того, он был настолько лишенсамостоятельности, что не мог брать на себя свою долю ответственности всемейных отношениях. Записка матери (и ее отношение к сыну) представляет собойпроявление не любви, а власти. Повторяю, по мнению Юнга, там, где есть власть,не остается места для любви.

Вместе с тем в терапевтической практике мне встречалосьнемало мужчин, которые испытывали столь сильную потребность в материнскойзаботе и внимании, что им было суждено оставаться неудовлетворенными своимиженами. Хотя совершенно ясно, что женщины не хотят превращаться в матерей длясвоих мужей, ясно и то, что многие мужчины стараются добиться от женыбезусловного принятия и заботливого отношения, присущего "хорошей"матери. Я видел много мужчин, супружеские отношения которых но разным причинамуже давно зашли в тупик, но при этом они не могли сохранять спокойствие дажепри мысли о разводе. Мысль о расставании вселяла ужас в ребенка, покидающегодом, чтобы сделать шаг в неизвестное. Особенно тяжелым грузом становиласьсексуальность, связанная с удовлетворением инфантильной потребности в заботе ителесном контакте. С течением времени женщины все больше и больше устают отзаботы о своих маленьких мальчиках, а мальчикам становится все труднее покинутьродительский дом и стать взрослыми, ибо ни каждый отец в отдельности, ни всеони вместе взятые не могут указать им верный путь.

Когда мужчина ощущает эту динамику притяжения -отталкивания, связанную с материнским комплексом, он склонен примешивать этовоздействие к своим отношениям с реальной женщиной. Поскольку в близкихотношениях мужчина часто испытывает регрессию, превращая в мать своего партнераи бессознательно требуя, чтобы она была для него "хорошей грудью", онбоится и подавляет женщину словно, установив над ней контроль, он сможетсовладать со своим подспудным страхом. Грустная история отношения мужчин кженщинам служит убедительным тому доказательством. Человек стремится подавить то, чего он боится. Именно страх является причиной притесненияженщин и гонений на гомосексуалистов; последние - чаще всего молодые мужчины,которые не ощущают себя в безопасности из-за особенностей своей психологии. Сопротивление,с которым столкнулся президент Клинтон, предложив отменить запрет на приемгомосексуалистов в американскую армию, было вызвано вовсе не тем, что в ней небыло гомосексуалистов, которые служили Америке верой и правдой, и неотсутствием законов, запрещающих притеснение сексуальных меньшинств, а страхоммужчины-мачо перед своей внутренней феминностью.

Приверженность психологии мачо прямо пропорциональнамужскому страху, и, если испуганные мужчины собираются вместе, они становятсяисточником насилия и таким образом позволяют излиться наружу своей подавленнойфеминности. Крепкие бастионы психологии мачо, которые, вероятно, не болеерегрессивны, чем бастионы психологии военных, продолжают сохранять в современномобществе. Наверное, чтобы научиться профессионально убивать, мужчина долженпереступить через все свои внутренние принципы; он не может позволить себесомневаться или проявлять любовь к людям. В глубине своей испуганной души онзнает то, что уже давным-давно уяснили для себя древние греки: в конечном счетеАрес (Марс) никогда не согласится с Афродитой (Венерой). Но мужчина будетбороться за свою власть ибо, к сожалению, он так до сих пор и не понял, чтобыть мужчиной - значит ощущать спокойствие в отношениях с внутренней феминностью.Так как его страх осознан только частично, он проецируется на всех, преждевсего на женщин и гомосексуалистов. Испытывая этот необъяснимый страх,мужчина-мачо остается маленьким мальчиком, как и мужчина, который ждет, что женщинастанет для него матерью. И тот, и другой невольно подчинились материнскойвласти, отрицая, что внутри них существует и другая, не менее сильная энергия.

Несомненно, величайшая трагедия в отношении мужчины к феминностизаключается в том, что страх отчуждает мужчину от его анимы, мешаетустановлению близких отношений, проявлению его чувств и жизненной силы. Этоотчуждение от самости вызывает отчуждение от других мужчин. Чаще всего ихобщение друг с другом представляет собой поверхностные разговоры о событияхвнешнего мира, например, о политике и спорте.

Недавно я зашел постричься в ближайшую парикмахерскую.Вдруг какой-то мужчина плюхнулся рядом в кресло и в сердцах стал жаловаться навсю парикмахерскую: Верх человеческой глупости! Жена сказала, что я долженпосетить психотерапевта!" Никто не ответил. Он подумал, что его неуслышали, поэтому повторил сказанное еще раз, и опять никто не проронил нислова. Возможно, он ожидал услышать в ответ на свою тираду всеобщую поддержку.Сильнее вжавшись в свое кресло и испытывая неловкость, я решил, что всеостальные подумали приблизительно так же, как я: "Дружище, а ведь онаподала вам неплохую идею". Позже эта ситуация, как и тысячи подобных ей,стала казаться забавной, но я уверен, что за этой попыткой мужчины найти поддержку и одобрение в мужскомсообществе скрывался его глубинный страх³².

Юнгианский аналитик Ги Корню отметил, что у мужчинпостепенно усиливается и отчуждение от своего тела, ибо ощущение реальностисобственного тела связано у них с ранним, первичным контактом с матерью³³.Так как отцы их редко обнимали и держали на руках, все материальное и телесноеу них ассоциируется с матерью; в результате они ощущают отчуждение от своеготела. Поэтому мужчины посещают врача в четыре раза реже, чем женщины, и,наверное, потому они раньше умирают. Да, это правда, что мужчинам часто неудается следить за своим телом, занимаясь физическим или умственным трудом, ноэто пренебрежение угрожает их здоровью и даже жизни. Очень просто все объяснятьвнешними условиями и обстоятельствами, но мы добровольно соглашаемся на самоотчуждение,обусловленное глубоко амбивалентным отношением к матери-материи, из которойсоздана наша плоть.

Эту внутреннюю дилемму современного мужчины иллюстрируетклассическая история о лучнике Филоктете.

Этот греческий миф положен в основу одной из трагедииСофокла, написанной в 409 году до н. э. По возвращении с поминального пирапосле похорон Геракла Филоктет получил волшебный лук и колчан с отравленнымистрелами, которые всегда попадали точно в цель. На пути к Трое Филоктетаукусила змея. Рана от укуса была незаживающей. В конце концов его товарищи,плывшие вместе с ним на корабле к Трое, больше не могли вынести ни зловония,распространявшегося из его раны, ни его тоскливых стонов, а потому они подплылик острову и оставили там Филоктета на десять лет, пока продолжалась битва заТрою. Узнав от жреца, что они не смогут овладеть заколдованным городом безпомощи раненого лучника, греки послали к нему гонцов, умоляя его вернуться в ихряды. Зная об их предательстве, Филоктет отверг все их предложения. Онудалился в свою пещеру, страдая от боли и одиночества и ожидая смерти. Хор,воплощавший коллективную мудрость, призывал его прекратить эгоистическое уединениеи предпочесть ему героическую судьбу, но Филоктет оставался непоколебим.Наконец, ему явился образ Геракла, призывающий его вернуться к товарищам исражаться вместе с ними. Филоктет внял его призыву, вернулся к грекам и убилПариса, что и привело к падению Трои.

Эту трагедию Софокла часто интерпретируют как драматизациюконфликта между человеческой индивидуальностью и социальными требованиями. Номы посмотрим глубже, если признаем, что, несмотря на объективные причины,заставлявшие Филоктета ощущать предательство со стороны своих соратников, посвоей сути его ответ был нарциссическим. Нарциссическая травма возникает принарушении ощущения ядра самости, и в результате у человека появляетсясклонность смотреть на мир только через гештальт этой травмы. Такую личностьможно назвать "идентифицированной с травмой". Для Филоктета война еготоварищей с троянцами значила куда меньше, чем ухудшение или улучшение егосостояния. Прежде чем он смог прийти к согласию со своим сообществом и принятьего требования, ему пришлось совладать с собственной яростью, сильнымстремлением к одиночеству, переживанием боли и жалостью к себе. Представшийперед ним образ Геракла был проекцией его собственного героизма. Филоктетисцелился только после полного возвращения к жизни, а не в результате ухода отнее. Пещера, в которой он собирался обрести исцеление, по существу,символизирует его материнской комплекс: царство уютной темноты, в котором теплои влажно и появляется ощущение жалости к себе и одиночества.

В мифах, религиозных традициях и явлениях культуры мы видимдействие архетипических сил. Мы узнаем, что является вечным в нашейповседневной реальности. Это вызывает у нас потрясение; нас унижает собственноеничтожество или облагораживает сопричастность великой драме, в которойзадействованы все мы, которая живет внутри всех нас и разыгрывается в мировойистории. Мифологические мотивы позволяют нам увидеть, как наши предкиинтуитивно чувствовали присущие человечеству противоречия. Не случайнородоначальники современной глубинной психологии Фрейд и Юнг очень частообращались к мифам, чтобы изучить и описать движение этих невидимых энергий,формирующих человеческую историю через действия и поступки отдельных людей.

Например, символ змеи очень противоречив. Змеяассоциируется с таинствами природы, с Великой Матерью, ибо ее тело постояннонаходится в контакте с этим первоистоком, то есть с землей. Сам по себе образзмеи воплощает в себе таинство великого цикла жизни и смерти. С одной стороны,как обитатель глубин, змея вовлекает в регрессию, с другой - она сбрасываеткожу, то есть обладает тайной исцеления и обновления. Паломник, жаждущийисцеления, в святилище Асклепия и Эпидария принимал теплые ванны, которые символизировалирегрессию в материнскую утробу, и его будущее зависело либо от снов, либо отукуса змей, выползавших из подземного мира. Такие посещения святилища помогалителу и душе снова обрести связь с Великой Матерью. Таким образом, укус змеи былсимволическим выражением двойственности Великой Матери - архетипической силы,которая, с одной стороны, дает жизнь, а с другой - стремится взять ее обратно.

Жизнь мужчины проходит на грани между регрессией иразвитием, между уничтожением и индивидуацией. Мужчина стремится избежать психического стресса, которомуподвержен с рождения, несмотря на свое генетически унаследованное стремление ксамореализации и как отдельной личности, и как представителя своего культурногосообщества.

Д. X.Лоуренс очень хорошо уловил суть этого напряжения, выразив его в стихотворении "Змея"³⁴.В нем говорится о том, как в ущелье на Сицилии человек встречается сосверкающей змеей. Человек очарован этой встречей с Другим, но

Знание мне говорит:
Ее нужно убить...
И мои внутренние голоса говорили:
Будь ты мужчиной, Взял бы палку, размозжил змее голову
и покончил бы с нею.

Он пытался подавить в себе восхищение этим творениемприроды, между тем внутренние голоса внушали ему "Если ты ее не боишься,то убей ее!" В его душе одновременно жили страх и восхищение. Затем змеястала медленно и спокойно сползать вниз, "в темную дверь земных тайн"Когда поэт представлял себе это существо, "свободно сползающее во мрак",его переполнял ужас. В тот момент он бросил в змею палку, чтобы как-то снятьнапряжение. И сразу же пожалел о своей несдержанности: "Каким жалким и грубымоказался мой поступок!" Его самоосуждение выражается очень резко:

Итак, я упустил свой шанс побыть с одним
Из тех, кто властвует над жизнью.
И должен довольствоваться
Лишь сожаленьем.

Так амбивалентно отношение мужчин к другому миру. Они иочарованы, и испуганы одновременно. Мужчины ощущают, что там, глубоко внутри,находятся истоки и исцеление, но там же и смерть. Поэтому от страха они бросаютв змею палку, упуская возможность что-то исправить.

Когда я был маленьким, мой дед, который когда-то был летчикомна западных авиалиниях, убедил меня в том, что его пупок - это то место, кудаон однажды был ранен индейской стрелой. Хотя я не мог понять, откуда у менявзялась такая же рана, я все-таки безоговорочно ему поверил. Интуитивно он былправ. Эта рана была универсальной для всего мира: крепко завязанная пуповинапрямо под солнечным сплетением представляла собой след и свидетельство разорваннойсвязи, которые есть у каждого из нас. Такая рана заставляет человека удалитьсяв изгнание от источника его жизни. Она вызывает принудительное отделение,безусловное и повсеместное, а также одиночество и продолжительное страдание.Когда мужчины чувствуют боль раны, которую не могут исцелить, они либо прячутсвое лицо в руки женщины, умоляя ее их исцелить, либо скрываются за гордым ивынужденным одиночеством мачо. В мифе о Филоктете хор объясняет ему, что егорана универсальна и что он должен продолжать жить своей жизнью, но Филоктетскрывается от жизни за своей болью и жалостью к себе. Такое стремление крегрессу можно преодолеть только при видении Геракла, побуждающего вернуться кборьбе. Так происходит встреча с архетипом героя.

Архетип героя живет в каждом из нас. Он представляет собойприсущую нам способность мобилизовать жизненную энергию и одержать победу надвнутренними демонами отчаяния и депрессии. Воплощение этого архетипа имеет малоотношения к внешним победам и успехам; скорее архетип героя проявляется, когдачеловеку требуется энергия для того, чтобы противостоять страху, боли ирегрессивному влечению к возвращению в утробу матери. Нас могут приводить ввосхищение героические подвиги, но никогда не следует культивировать образгероя. Психика постоянно подталкивает нас к работе над собой. Это героическаязадача, которая ждет нашего отклика.

С появлением людей возник миф о сотворении мира, об истокахвсего сущего. В жизни каждого человека этим событием является разрыв связи сматерью. Точно так же у каждого человека есть свои мифы о грехопадении и потерерая, которые предшествуют появлению сознания. Возможно, эта родовая памятьявляется только неврологическим, филогенетическим следом родовой травмы,связанной с отделением от матери при рождении. Но в результате этого отделенияпоявляется ощущение двойственности.

Так возникает и постоянно развивается по спирали процесссознания, который основывается на переживании субъекта и объекта и отодвигаетболь как можно дальше от ее первопричины. Развитие культуры, основанной наколлективном сознании, приносит свои плоды, но одновременно мы все больше ибольше отчуждаемся от Великой Матери.

Каждый день мы балансируем на острие бритвы осознанныхмучительных переживаний универсальной раны, которую наносит жизнь. Как великсоблазн спрятаться в пещере или утонуть в заботливых, нежных объятиях! Каждоеутро, ухмыляясь, возвращаются злые карлики страха и апатии. Сегодня ничего незначит, что вчера мы отважно ринулись вперед; сегодня они вернулись, и, неудовлетворяясь тем, что щиплют нас за ноги, они готовы вынуть из нас душу, еслимы им это позволим. Значит, нам следует научиться избегать боли, связанной сдальнейшим углублением и расширением осознания. Многие из нас остаютсяинфантильными в своем мышлении, эмоциях и поступках. Одни отравляют себянаркотиками и алкоголем. Другие обращаются к идеологиям, прямолинейным иупрощенным "измам", религиям или социально-политическим взглядам,которые предлагают "черно-белые" ответы на сложные вопросы, тем самымоблегчая человеку борьбу с напряжением, порожденным наличиемпротивоположностей.

Вместе с тем внутри каждой культуры и каждого человекабурлит жизненная сила. Жизнеутверждающий эрос ищет отношений в будущем, а не впрошлом. Он требует активизации архетипа героя внутри всего общества в целом ивнутри каждого отдельного человека. В свое время задача великих религий ипереходных ритуалов заключалась в том, чтобы человек пережил одновременносостояния застоя и развития, но сегодня многие мужчины перестали искатьсобственный путь в жизни. Общество по-прежнему зависит от того, примут ли ониэтот вызов жизни, ибо ни одно общество не может процветать, если в нем нетзрелых мужчин.

Иногда, зная, что он не может вернуться в материнскоечрево, мужчина будет проецировать это стремление на космос. Культура романтизмавнесла огромный вклад в это Sehnsuchtfur Ewigkeit (Стремление к вечности (нем.)). Оно ощущается, например, в мифе об Эмпедокле, который бросился в кратервулкана Этны, или в живописиКаспара Давида Фридриха, особенно в его картине "Парящий над туманами".Танатос, влечение к смерти, всегда существует для уравновешивания Эроса,жизненной силы. На протяжении всей истории мистики не прекращали своих попытокобъяснить необъяснимое, последовательно отстаивая два момента: мистическоепереживание, по существу, невыразимо, и оно заключается в полном слиянии соВсем.

Но гораздо чаще мужчины ищут возможность воссоединения скосмическим первоисточником через отношения с людьми. Как отмечалось ранее,мужчина ощущает феминность на трех уровнях. Он ощущает ее в женщине и вгомосексуальных отношениях с другим мужчиной как его внутреннюю феминность. Онсталкивается с ней в отношении к собственной аниме. Он встречается с ней всвоем отношении к архетипическому миру, к природе, к своему инстинктивномуцентру и вообще к силе жизни.

В любых отношениях мужчина в основном попадает взависимость там, где он мало о себе знает. И степень его невежества равнастепени, в которой его внутренняя феминность проецируется на другого человека.Так как по определению проекция - это психодинамический феномен, в процессекоторого бессознательное содержание ощущается как внешнее, мужчина всегдавлюбляется в свой бессознательный материал или испытывает перед ним страх.

Мы помним, что обычно первой посредницей в ощущении феминностиявляется родная мать. Рильке обыгрывает эту истину в своей третьей "Дуинскойэлегии", приведенной в начале этой главы. Другой поэт, Стефан Данн,вспоминает о том, как мать, выполняя его просьбу, открыла ему грудь.Беззастенчиво, ласково и скромно она удовлетворила его любопытство и сняла егострахи, и это переживание, пишет Данн, "полагаю, помогает мне любитьженщин легко"³⁵.

Для других мужчин раннее посредничество матери не былотаким ласковым и вселяющим уверенность. Авторы, которые ввели понятие "серийныйубийца", отмечают, что среди большого числа обследованных имиубийц-рецидивистов (причем среди них была только одна женщина) не нашлось ниодного, у которого было нормальное детство. В их преступлениях всегдаприсутствовала сексуальная мотивация независимо от того, происходил дальшеполовой акт или нет. Их страх и ярость главным образом были направлены наженщин, с которыми они не видели возможности установить теплые отношения.Типичным примером является Ричард Спек. Если он не мог поддерживать состояниеэрекции, насилуя медсестер в Чикаго, он убивал их".

Недавно моя пациентка рассказала, как один коллега пыталсяобогнать ее на машине. В другой раз он просто преградил ей путь, не даваяпройти к рабочему месту, которое считал своей территорией. Когда-то раньше онивстречались. Когда она стала стремиться к более глубоким отношениям, егоповедение постепенно изменилось: он стал более грубым и даже мог допуститьнасилие. Такое случается довольно часто. Многие мужчины полны ярости поотношению к женщинам и часто в отношениях с ними ее отыгрывают. Иногда ихярость возникает вследствие насилия, совершенного над ними в детстве; в такомслучае довольно просто определить его этиологию с точки зренияпричинно-следственной связи. Но часто появление ярости связано с избыточнымвлиянием матери и отсутствием необходимого уравновешивающего влияния отца.Тогда она. безусловно, представляет собой скопившийся гнев, сложную эмоцию,возникающую при нарушении психологического пространства ребенка. Если впроцессе развития ребенка хрупкие границы этого пространства все времянарушаются либо в результате насилия, либо вследствие избыточного влияниявзрослого, его формирующееся Эго постоянно страдает от нанесения внешнейэмоциональной травмы, что может привести к социопатии.

Социопат не может проявлять заботу об окружающих.Переживание мужчиной первичных отношений могло быть столь болезненным, что, поего ожиданиям, любые отношения должны причинять только боль. Поэтому его унылаяжизнь все время полна страха оказаться во власти других, и, чтобы избежатьэтого, он постоянно стремится сам пользоваться людьми. Часто женщина пытаетсяизменить такого мужчину и сама становится жертвой насилия. Так как социопатия,по существу, защищает его от боли, он не может обратить эту боль внутрь ивыстрадать ее сам, а потому извлекает ее на поверхность и заставляет страдатьДругого. К сожалению, эта боль его личной истории постоянно присутствует в егоотношениях с окружающими. Независимо от его внешних успехов он очень испуганныйчеловек. Он так испуган, что не в силах посмотреть на свою боль, а потомутолько в Другом он может видеть ее источник или причину ее продолжения.

Я не собираюсь порицать матерей (а в следующихглавах - отцов), но необходимо признать, что на аффективно заряженный образ феминностибольшое влияние оказывают восприятие ребенком родной матери и тех, ктозаботится о нем в раннем детстве. Анима - архетипическая энергия,присутствующая у всех мужчин. Она скорее вид ощущения и связи, чем особый видзнания. На внутреннюю феминность мужчины влияют его отношения с реальнойженщиной и культура (то, какая Мадонна сейчас в моде - Пресвятая Дева из Шартраили эротическая суперзвезда), а также отношение мужчины к циркулирующей в немжизненной силе и то, насколько он подвержен своим переменчивым настроениям.

Я никогда не забуду мужчину, которого жена в буквальномсмысле слова притащила на терапию. Он вошел, сел, обратив внимание на пачкусалфеток, и сказал с ухмылкой:

"Я вижу, только что у вас на приеме была женщина".Фактически он был прав, но мне не хотелось признавать его правоту. "Мужчинытоже могут рыдать",- заметил я. "Но они не должны этого делать,-парировал он,- они могут с собой справиться". Я продолжал: "Многиемужчины носят в себе целые горы скрытой ненависти и моря слез, и, если не датьим возможности от них избавиться, эти моря и горы их погубят". Он сноваухмыльнулся, словно говоря мне в ответ: "Ты такой же дурак, как они, вот ивсе". Когда я спросил, чего он боится, он лишь сказал, что почувствовал:ему надо следить за женой, у которой были серьезные проблемы. Как можнодогадаться, на этом его "терапия" закончилась.

Вообще говоря, мальчик может испытывать страдания и от "избыточности",и от "недостаточности". Последнее обстоятельство я проиллюстрирую надвух примерах.

Жизнь Джозефа вращалась вокруг единственного знакового длянего события. Когда ему было восемь лет, мать заявила, что уходит из семьи.Стоя в дверях дома, он видел, как она села в машину, в которой ее уже поджидалкакой-то чужой мужчина, и уехала навсегда. Джозеф больше никогда ее не видел.Отец отказывался говорить с ним о матери и постоянно уходил от своей боли,заглушая ее алкоголем. Джозеф вырос, чувствуя себя совершенно заброшенным. Емунелегко давалась учеба в школе, он научился помогать себе сам, и когда онпришел ко мне, то был уже менеджером небольшой производственной фирмы. Он решилпройти терапию по собственному желанию, и я оказался его третьим по счетутерапевтом. За два года до этого он приводил к терапевту свою жену, "чтобытерапия придала ей сил". Когда этого показалось мало, они вместе пришли ковторому терапевту, которого он настоятельно просил работать с женой подгипнозом, "чтобы добраться до истины". Хотя Джозеф был уверен, чтожена любила и его, и двух их детей, ему постоянно казалось, что у нее былислучайные связи, мимолетные и неразборчивые, как только ей предоставляласьтакого рода возможность.

Хотя терапевт отчасти зависит от материала, которыйсообщает клиент (и, разумеется, связи на стороне часто становятся известныдругому супругу), правдоподобие приведенных Джозефом примеров измен женывызвало у меня серьезные сомнения. Так, например, во время очередной годовщинысвоего бракосочетания они сняли номер в одном из отелей Атлантик-Сити. ПокаДжозеф принимал душ, в номер вошел официант гостиницы. Джозеф был убежден, чтожена знала этого человека и в течение нескольких минут они совершили половойакт. В доказательство своей правоты он сказал, что жена "выгляделаподозрительно". Дальше последовали другие такие же примеры: каждый из нихв принципе мог произойти на самом деле, но требовал некоторой игры воображения.По просьбе Джозефа я пригласил его жену для частной беседы. Она подтвердила,что сохраняла супружескую верность, и не могла понять, почему он всегда такойподозрительный.

В противоречивости Джозефа явно ощущалась власть невидимойфатальной энергии бессознательного. Он видел, как Она от него уходит, виделспину покидающей его матери и после этого травматического события решил, чтобольше никогда не сможет Ей доверять.

Человеческая психика часто функционирует по принципуаналогии, создавая послание: "Мне это уже знакомо". На рациональномуровне то, что происходит сейчас, может не иметь ничего общего с тем, чтослучилось в прошлом, но между этими событиями явно существует эмоциональнаясвязь. Жена Джозефа стала тем воплощением феминности, той близкой Другой,которая держала в своих руках его благополучие. Раз она могла его полюбить,значит, с его точки зрения, она была способна ему изменить и бросить его радидругого мужчины - именно так поступила его мать. Его материнский комплексподбирал и подтасовывал факты, чтобы получить подтверждение ожидаемогострашного вывода: эта женщина тоже когда-нибудь его бросит.

Психическая жизнь Джозефа была организована вокругзаряженного образа "Той, которая бросила и бросит снова". При всейчудовищной несправедливости его отношения к жене он ничего не мог с собойподелать, только отыгрывал свою фантазию в соответствии с известным из психоанализамеханизмом "формирования реакции". Лучше черт, который вам ужеизвестен, чем неопределенность и напряжение неизвестности. В памяти постоянновоспроизводится один и тот же грустный, душераздирающий сценарий - покидание,несмотря на очевидную близость жены. Комплекс укрепил свою независимость отлогического мышления и создал собственную реальность. Травма Джозефа оказаласьнастолько серьезной и глубокой и была окружена такими прочными защитами, что,когда он не смог получить подтверждения предательства жены, он прекратилтерапию.

Другой мужчина, Чарльз, мучительно переживал потерю отца,случившуюся, когда он был совсем юным. Его мать все это время находилась вдепрессии, поэтому Чарльз ощущал себя брошенным вдвойне. Его последниеотношения с взрослой женщиной отвечали паттерну puer aeternus - поведению незрелого мужчины,сохранившего потребность в материнской заботе³⁷. Он идеализировалженщин, возносил их на пьедестал, а затем, едва они вступали с ним в близкиеотношения, низвергал их с этого пьедестала и защищался. Женщины, которыеиспытали такое отношение к себе, по вполне понятным причинам уходили от него внедоумении, а иногда - в гневе. Казалось, их реакция искренне ошеломлялаЧарльза, ибо, по его ощущениям, женщины должны были понимать, что он ничего несделал, чтобы оттолкнуть их от себя.

В его представлении мать, даже несмотря на ее печаль, былаединственным человеком, понимавшим его детскую потребность в заботе и поддержкеи ту двойную цену, которую, будучи ребенком, ему пришлось заплатить. Повторяю,травма оказалась для ребенка столь глубокой и серьезной, что, став взрослым,как и в случае с Джозефом, Чарльз продолжал считать, что его неудачи имеют "внешние"причины, видя их в основном в женщинах. Поэтому вместо признания особойпсиходинамики, которую он привносил в отношения с женщинами, его целью втерапии было просто совершенствование своего выбора женщин. Ему было оченьсложно признать, что внутри него сформировался и укоренился паттерн ложнойидеализации, амбивалентности, отвержения и покинутости, который проецируется накаждую встречающуюся ему женщину.

Не обладая способностью к интроспекции, мужчина, конечно,обречен жить в мире проекций, и не стоит удивляться тому, что к немувозвращаются все его фантазии и самые жуткие страхи. Всегда и везде все, чтонам не удалось интериоризировать, будет проецироваться вовне.

Здесь уместно привести еще один пример. Стефан вырос всемье эмигрантов. Его родители очень много трудились в своем магазине, чтобыобрести самостоятельность в Америке. Они испытали не только состояниеоцепенения, вызванное новой для них культурой, но и трудности, характерные длявыживания любого бизнеса в Америке в 30-40 годы XXвека. Стефан упорно работал вместе с родителями, ноникогда не чувствовал проявления заботы с их стороны. Они всегда замечали всеего промашки и недостатки, и он стал частью системы семейных связей,адаптированной для выживания, как это часто бывало в истории Америки.Необходимость удовлетворения его собственных потребностей никто не принимал вовнимание.

Став взрослым, Стефан женился, потом развелся и сноваженился, имел внебрачные связи с женщинами, но никогда не чувствовал себяудовлетворенным. Его травма была похожа на травму покинутости, и от каждойженщины, с которой у него складывались близкие отношения, он ожидал какой-токомпенсации того трагического дефицита заботы и внимания, который существовал унего с детства. Рассказывая об одной из своих любовниц, он вспоминал, что самуюбольшую радость он испытывал, свернувшись калачиком в ее объятиях и положивголову ей на живот. Когда она хотела заниматься сексом, ее требования вызывалиу него испуг. Сцена, которую он описал, по сути, изображала Мадонну смладенцем, пребывавшим в тепле и безопасности, вдалеке от уличной толчеи итяжелого детства.

Стефан всегда испытывал раздражение по отношению Ко всемженщинам, встречавшимся ему в жизни; он устанавливал над ними финансовый ипсихологический контроль и чувствовал, что они его использовали. Повторяю,здесь проявляется глубинный паттерн: Она оказалась здесь не ради него. Егонарциссический вакуум принял такой масштаб, что его не могла заполнить ни однаженщина, даже самая созависимая, по-матерински заботливая Другая, какую онтолько мог найти. Поэтому жизнь Стефана была полна печали, он представлял собойхронически "недокормленного" заботой и вниманием ребенка, отчаянноискавшего женщину, которая проявила бы по отношении) к нему космическую заботуВеликой Матери. Тем временем он превращался в неукротимого быка, полного яростии требующего уступчивости. Повторяю, здесь воспроизводится такой же печальныйцикл. Пытается ли мужчина превратить близкую ему женщину в заботливого Другого,то есть в родную мать, или же он боится масштаба своей потребности в ней и отнее защищается - так или иначе у него проявляется энергия материнскогокомплекса.

Описывая навязчивое влияние анимы, Юнг ссылался на романРайдера Хаггарда "Она", где главному герою встречается "Та,которая должна подчиняться". Телезрители канала PBS³⁸могли видеть пародию на этот сюжетпод названием "Придворный Румполь"³⁹. В этой комедииглавный герой, которого играет пожилой и суховатый актер Лео Маккерн, одержавпобеду над королевским прокурором и выиграв процесс в суде, вздрагивает,услышав пронзительный возглас своей жены: "Румполь!" - и унылобормочет: "Это та, которая должна подчиняться".

Повторяю: вспомним о том, что анима - это архетип, то естьпсихическая структура, опосредующая отношение мужчины к инстинкту и жизненнойсиле. Влияние родной матери неизбежно окрашивает и в определенной мереобусловливает его отношение к собственной аниме, но в мужской психологиидетские переживания доминируют слишком часто. Лорен Педерсон обобщает этупроблему следующим образом:

Одна из величайших задач в развитии мужчины - достичьздорового отделения от родной матери. Вместе с тем у него должно развитьсяосознание важности образа архетипической матери... В отличие от дочери, сыну нехватает первичной идентификации с матерью, в особенности когда он начинаетотделяться от нее психологически. Во взрослой жизни остатки изначальнойпроблемы отношения привязанности/отделения сохраняются во внутреннем образемужской анимы⁴⁰.

Мужчина, фантазирующий о том, что жена бросает его и уходитк другому, мужчина, отыгрывающий свое амбивалентное отношение к близкомучеловеку, мужчина, срывающий злость на жене, которая не проявляет к немунужного внимания, мужчина, звонящий по телефону жене с каждой автобуснойостановки, контролирующий доходы и расходы, заявляя, что она ничего не понимаетв финансах, мужчина с постоянно блуждающим взглядом, унижающий женщин инападающий на гомосексуалистов, мужчина, пытающийся доставить удовольствиепартнеру за его счет,- все эти мужчины еще не покинули родительский дом. Всеони по-прежнему находятся в связке мать-сын, не соприкоснувшись со своей душой.

Когда мы укрепимся во мнении, что патриархальность - этофеномен, порожденный культурой для компенсации мужского бессилия, то осознаем,что мужчины часто являются более зависимым полом, несмотря на широкораспространенное противоположное мнение. Ковбой Мальборо⁴¹, ярыйиндивидуалист, больше всего уязвлен своей внутренней феминностью, ибо он большевсего ее отрицает. Поэтому у него, как правило, преобладает негативная реакция.Если мужчина вынужден быть хорошим мальчиком или, наоборот, если он чувствует,что приходится быть плохим мальчиком или он должен превратиться в дикаря,значит, у него еще происходит компенсация энергии материнского комплекса.

Я вовсе не хочу сказать, что такая уязвимость и зависимостьмужчины являются его недостатками; они только отражают его человеческуюсущность. Но его ответственность заключается в осознании того, насколькоглубоко его внутренний ребенок нуждается в материнской заботе и в какой мерепаттерн, характерный для этой потребности, лежит в основе его психодинамики ипродолжает исподволь управлять его поведением. Он может претендовать наобладание полномочиями взрослого, держать в руках бразды правления или тугонабитый кошелек, но его внутреннее напряжение ведет гораздо глубже, в отношенияс родной матерью. Мужчинам следует полностью воспринять и признать этотпсихологический факт и взять за него ответственность; иначе они будутпродолжать снова и снова отыгрывать инфантильные паттерны.

На приведенной диаграмме - несколько видоизмененном вариантедиаграммы Юнга, объясняющей сущность терапевтического процесса с точки зренияпроцессов переноса и контрпереноса,- обозначены разные транзакции, характерныедля любых гетеросексуальных отношений⁴².

Хотя эти отношения могут отыгрываться на сознательномуровне, оба партнера получают информацию о содержании своего бессознательногопосредством вертикальных транзакций. Переживание влюбленности происходит вдольдиагональных транзакций на Другого (направление стрелок снизу вверх), если,конечно, пришло время для переноса на возлюбленного своего внутреннего образа.Другой (или Другая) редко может отвечать таким ожиданиям (если может отвечатьвообще), а потому влюбленность рано или поздно проходит. Отношение мужчины ксвоей возлюбленной никогда не может быть лучше его отношения к своей аниме, таккак все, что остается для него бессознательным, искажает отношения с Другой,которая, в свою очередь, проецирует на мужчину свое бессознательное.

Несмотря на архетипические корни анимы, вспомним о том, чтоэто переживание, по существу, всегда опосредовано родной матерью, а после нее -другими женщинами в жизни мальчика, а также доступными ему образами культуры, вкоторой он вырос. Поэтому Стефан срывает злость на своей жене, которая непроявляет по отношению к нему материнской заботы, но при этом он совершенно неосознает уровень своей зависимости. И Джордж считает себя превосходным мужем,внимательным к жене, потому что где-то глубоко внутри он стремится Ей услужить,завоевать Ее доверие, быть для Нее хорошим мальчиком.

В той мере, в какой мужчины не осознают свою аниму, ониищут Ее в реальных женщинах, они изгоняют Ее, притесняют, просят Ее стать ихБеатриче в их потустороннем мире, притупляют причиняемую Ею боль, с головой погружаясьв работу, злоупотребляя алкоголем или принимая наркотики. Они не замечают Ееприсутствия в своих снах, в устремлениях своей души, в компании других мужчин,в приятельских отношениях с женщинами, в искусстве, музыке и спорте, а также всвоих фантазиях и приступах сумасшествия. Мужчина, отрицающий фундаментальныеотношения между матерью и ребенком и их влияние на его самоощущение ивосприятие других людей и жизни в целом, пребывает в глубоком невежестве.Разумеется, его невежество проецируется на окружающих. Даже его самые глубокиесексуальные чувства подпитываются этой проекцией. Как только он (хотя бы навремя) восстанавливает связь с анимой, он приходит в себя.

Большинство мужчин считают, что их повседневная жизнь - этоборьба за существование. Ни наигранная бодрость, ни машина, ни ключ от личногодуша на работе и даже ни похвала и премия от начальства не восполняютежедневных затрат души. Мужчина глубоко осознает, что продает свою душу, иникакая цена не является достаточной компенсацией. Поэтому он возлагает бремясвоей души на тактильную связь с женщиной или на аниму другого мужчины. "Позаботьтесьо ней, придайте ей уверенности, верните ее домой, хотя бы на время".Затем, после соития (post coitum triste), наступает опустошенность, и, снова потеряв эту связь, он плывет потечению, зависимый от внешнего мира и связанной с ним борьбы.

Один мужчина рассказывал мне, что каждое утро, еще неоткрыв глаза и только возвращаясь из глубины сна навстречу новому дню, ончувствовал, что снова учится в институте и играет с товарищами в футбол.Команды построились, мяч был поставлен в центре круга, игра началась; и передударом по мячу, как перед стрессами и ударами, характерными для бизнеса, у неговсегда возникали сексуальные фантазии. Анима другого мужчины, бездушная матькоторого часто его отвергала, была заряжена нездоровой материнскойзависимостью. Он настаивал, чтобы жена ежедневно занималась с ним сексом, покаона наконец не взбунтовалась. Он снова почувствовал всю тоску и больотвержения, и у него возникло смутное ощущение наступающей смерти. "Каждыйраз, когда мы занимались любовью,- рассказывал он,- я чувствовал, что выкупил усмерти еще один день. В тот день секса не было, мне казалось, что смертьподошла ко мне еще ближе".

У обоих этих мужчин секс служил средством самоутверждения ивнутреннего воссоединения с анимой, а вовсе не переживания связи и интимнойблизости с женщиной. Если говорить на языке символов, секс был их религией. Дляпервого мужчины сражения продолжались; постоянная фантазия о непрерывном сексес любой повстречавшейся ему женщиной служила слабым паллиативом его душевных переживаний.Что касается другого мужчины, его способность увидеть, что он пытаетсяпревратить жену в суррогат своей матери, помогла ему избавиться от своихпроекций. его сексуальность стала менее навязчивой, напряженной иискусственной, и тогда в его отношения с женой вернулась нежность. Он осознал,что именно его бессознательный страх и связанная с ним безотлагательностьсексуального удовлетворения отдаляли от него жену. Когда он смог исцелитьсвоего несчастного внутреннего ребенка и справиться со своим навязчивымстремлением к слиянию, его отношения с женой снова вошли в нормальное русло.

Пока мужчина не сможет признать свою зависимость, которая,говоря иначе, является зависимостью внутреннего ребенка, он будет либо тщетнопытаться найти опору в нездоровых отношениях с материнским суррогатом, либоиспытывать гнев в отношении жены или подруги, которая не отвечает еготребованиям. Большинству мужчин должно было бы стать стыдно при одном лишьдопущении, что они ищут мать в жене или подруге, но, если у них не получаетсяотделить свои детские отношения с матерью от реальных отношений с женщиной, онибудут периодически отыгрывать старый, регрессивный сценарий.

Юнг весьма красноречиво описал эту масштабную, поистинемистическую драму, которая разыгрывается в душе мужчины. Чтобы статьсознательным, взрослым человеком, мужчина должен изо всех сил бороться со своимматеринским комплексом, осознавая, что эта борьба происходит внутри. Иначе онобязательно будет ее проецировать на отношения с женщинами, либо подчиняя себяих желаниям, либо стремясь доминировать над ними,- оба случая свидетельствуют овласти материнского комплекса. В каждом из них у мужчины проявляется егоглубинный страх и глубинное стремление навсегда исчезнуть в материнской утробе.

Смертельный страх и стремление к самоуничтожению, пишетЮнг,- это мощное индивидуальное воплощение "регрессивного духа":

"Он угрожает нам рабской зависимостью от матери ирастворением и смертью в бессознательном. Для героя страх - это вызов и задача,так как только отвага может избавить от страха. И если не пойти на риск, вчем-то нарушается смысл жизни, и все будущее будет приговорено окончательнозачахнуть в беспросветных серых сумерках, между жизнью и смертью^"43.

Нельзя переоценить силу этой ужасной тоски по возвращению вматеринское чрево; сохранять осознание происходящего становится чрезвычайнобольно. Состояние взрослости, экзистенциальной ответственности за своевыживание и развитие становится прометеевой наградой, с огромными усилиямиизвлеченной из глубин. Мужчины могут отделиться от матери, от женщин, отсобственной анимы и считать себя в безопасности. Подумаем над этим. Юнгпродолжает:

Он всегда представляет себе, что его злейший враг находитсяперед ним, хотя носит этого врага у себя внутри - смертоносное стремление кпропасти, существующей в нем самом, стремление утонуть в своих собственныхистоках, быть затянутым в мир Матерей... (то есть в архетипические глубины).Если он хочет жить, то должен бороться и пожертвовать своей тоской по прошлому,чтобы достичь своих собственных высот... Жизнь требует, чтобы молодой человекпожертвовал своим детством и своей детской зависимостью от кровных родителей,чтобы ни его душа, ни его тело не оставались в плену бессознательного инцеста⁴⁴.

Отсюда мы видим, почему переходные ритуалы наших предковбыли так энергетически заряжены. Наши предки очень хорошо знали регрессивнуюприроду психики, тоску мужчины по ощущению безопасности и насыщению, исходящимот Матери. Бессознательный инцест Эдипа, тоскливое миролюбие Фил октета,зачарованность Фауста в "мире матерей" - причины всех этих соблазновмужчины видят в женщинах, но истинная природа этих искушений кроется в мужском страхе перед болью, которую вызываетжизнь, и в бессознательной привлекательности смерти.

Таков выход из лабиринта. Некоторые мужчины избегаютбессознательной связи с Матерью. Они освобождаются, но не от Нее, а отподвластности своему стремлению к убежищу и покою. Но только проявлениебдительности и мужества, а также постоянная работа над собой могут удержать ихот постепенного бессознательного регресса.

Здесь могут помочь два примера такой работы над собой. Одиниз мужчин, Лоренс, был воспитан нарциссической, эмоционально опустошеннойматерью. У нее в услужении находились и его отец, и его сестра, и сам Лоренс.Покинув родительский дом, он женился на женщине с врожденным заболеванием итеперь уже оказался в услужении у нее, почти не подозревая о том, что его выборне был случайным; остановив на ней свой выбор, он тем самым сохранялзависимость от матери. В среднем возрасте у него развилась очень серьезнаядепрессия. Он бросил жену и, испытывая периодические приступы чувства вины,начал психотерапию. После мучительных приступов стыда, нерешительности и угрызенийсовести, связанных с его отказом от роли спасителя и продолжавшихся почти целыйгод, ему приснился следующий сон:

"На балконе стоит женщина и смотрит на меня. Рядом со мнойнаходится желтая спортивная машина.

Я прыгаю в машину и уезжаю прочь. Затем иду к озеру исажусь в лодку. Под водой я вижу древний греческий храм. В озере много форели,которую можно поесть. Я приплываю на другой берег. Там я вижу змею с птицей впасти. Я хватаю нож, быстро отсекаю змее голову и спасаю птицу. Но змея успеламеня укусить. Затем рассеченная на части змея превращается в рыбу, которую ямогу есть".

Давая ассоциации к образам этого сновидения, Лоренсполагал, что стоявшая на балконе женщина была его матерью, присутствие которойпреследовало его всю жизнь. Желтая спортивная машина символизировала внезапноеРешение избавиться от ее доминирующего влияния, почувствовать в себе силы истремление самому определять свою Жизнь. Пересекая озеро (один из самыхраспространенных символов бессознательного), он ощущает, что в его глубинеможно найти несметные богатства: древнюю мудрость, воплощенную в храме, и рыбу,символизирующую духовную пищу. При этом его, покинувшего родную мать, на другомберегу ожидает архетипическая мать. Птица, символизирующая духовное итрансцендентное устремление, все еще находится в опасности со стороны нашейстарой знакомой - змеи. И снова воля, маскулинная решительность, фаллическаяэнергия, которую символизирует нож, позволила ему отделить свое духовноеустремление от регрессивного змеиного - материнского - комплекса⁴⁵.Энергия, которая могла бы по-прежнему сохраняться в материнском комплексе,теперь стала доступной для внутреннего жизненного странствия. Змея, символрегрессии, превращается в рыбу, потенциальную духовную пищу.

У другого мужчины, давно перешагнувшего черезпятидесятилетний рубеж, существовал подавляющий его интериоризированный образтребовательной и навязчивой матери. В течение нескольких десятков лет онпроецировал ее образ, лишающий его сил, на своего работодателя, своих близких иокружение. В детстве его единственная защита заключалась в том, чтобы прятатьсяот матери, используя всю свою фантазию и интеллект. В семнадцать лет онвырвался из-под ее опеки, определившись на службу в военно-воздушные силы США.Он избегал конфликтов с сослуживцами и вел довольно уединенный образ жизни.Спустя некоторое время после начала терапии ему приснился следующий сон:

"Я беру с собой маленькую девочку и направляюсь в док,собираясь отправиться в плавание, чтобы увидеть королеву Елизавету II. Но в этот раз я не могу найтикорабль. Затем сцена меняется. Красивая, добрая женщина ведет меня в прекрасныйдом. Это дом моей мечты. Он построен из необычного белого кирпича; в немпросторная гостиная и изумительный зимний сад. На стеклянном кофейном столикестоит прекрасная хрустальная ваза с зеленью".

У этого мужчины было много снов о путешествиях через океани эпизодов, где он улетает на самолете. Все они говорили о его желанииисчезнуть, убежать от своей матери. В данном сне он берет девочку (образнезрелой анимы) на материнское судно (комплекс). Но он не может найти корабль;у него нет возможности исчезнуть. Тогда добрая, зрелая анима-помощница ведет егов прекрасный дом, напоминая нам Беатриче, которая вместе с Данте спускается вподземный мир и указывает ему путь. Он ассоциировал этот прекрасный дом ФрэнкаЛлойда Рихта из необычного кирпича с местом своего потенциального бытия,Талиесином [46] своей души. В прекрасной хрустальной вазе он увиделСвятой Грааль, сосуд, наполненный возвышающим душу психическим содержанием. Ввазе была яркая зелень, что свидетельствовало о порождающей и жизнеутверждающейсиле Великой Матери.

Появляется искушение извлечь максимум из такого сновидения,но оказалось, что оно привело к изменению его психики. С детства этот мужчиначувствовал, что окружающие смотрят на него свысока. Человек, поддержки которогов детстве ему так не хватало, вместо этого вторгался в его хрупкую психическуюжизнь, нанося мучительные раны его эросу, сформировав пагубный, пожирающийматеринский комплекс. Постепенное осознание им материнской власти, отразившеесяв переживаниях разных событий его жизни, позволило ему избавиться от Еепроекций на людей и на ситуации. В результате у него появилось ощущение, что онимеет право выбора и может использовать