Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
IX. Субкультура и культы 19 page
"...попался черный парень, которому было тоже не по себе, как и мне, он затащил меня в спальню, где были свалены шубы. У нас был секс. Это был у меня первый настоящий секс. <...> Этот парень был с большим сексуальным опытом. Он знал, что к чему. Мы делали любовь". Эти воспоминания уже из интервью. Корреспондент: "- Так вы вернулись домой уже гомосеком? - Определенно. И с мондавошками." (Jarman 1992: 44). Насекомые были предупредительным сигналом, но он не был услышан. Далее описывается целый ряд разнообразных приключений. Очень примечателен один рассказ. Дело происходит на окраине Лондона, в "кустах оргий" - в Вересковой Пустоши Хэмпстед. "Прошлым вечером я увидел парня, окруженного четырьмя или пятью мужчинами. Дождило и было страшно холодно. Он сосал им. Он был чрезвычайно красив, и это отличало его от тех вокруг него, хотя, вероятно, внутренне они были очень деликатными людьми. Я поднял его с земли. К моему удивлению, он не оттолкнул меня, а вздохнул, но подчинился. Я обнял его. Он отдал мне свою последнюю сигарету. Хоть я и не курю, я принял ее и пошел с ним. Я хотел уйти из Пустоши и привести его к себе домой, но знал, что этого не получится. <...> У него были темные волосы и солдатская стрижка - короткие виски и затылок. Ему было примерно 25 или немного меньше. "Почему ты здесь?"- спросил я его. "Ну, не заснуть, мне надо приходить сюда время от времени, вот я и здесь".- "Что ж, я и сам такой",- ответил я. Я шел с ним минут пять или шесть, потом обнял его на прощанье. Он сказал: "Чтобы попасть на Кинг Кросс, мне надо пойти обратным путем". Я чувствовал, что он не собирается ни на какую станцию, а хочет вернуться, чтобы сосать этим людям. Почему те, кто не здесь, не верят, что мы, кто здесь, в силах принимать ответственные решения насчет своей сексуальности? Люди должны сами принимать решения о себе. Даже если человек бросает в жертву свою жизнь, что сомнительно, это его решение, и оно не хуже, чем идти на войну и умереть за веру." (Jarman 1992: 21-23). Дерик Джармен занимал воинственную позицию отстаивания и пропаганды голубого секса, сколь угодно вольного. В конце своей книги "На ваш собственный страх и риск. Завещание святого" он поместил свою беседу 1988 г. с корреспондентом телевидения, которую закончил призывом: "Я надеюсь, парни будут продолжать влюбляться в парней, а девчата в девчат, и те там не найдут способа изменить это. Устройте мне государственные похороны: пошлите всех парней в сауны, дайте им загореть на солнце, чтобы они могли маршировать по улицам Лондона совершенно голыми, бронзовыми и красивыми. Сделайте Палату Общин притоном, где могли бы переночевать не достигшие 21 года." (Jarman 1992: 103). Двадцать один год - это был тогда рубеж самостоятельности в Англии, а Джармен требовал самостоятельности для более юных. Бронзовыми, голыми и красивыми полон его фильм "Себастиан". Всю жизнь Джармен отстаивал свое право на риск. Беседуя с корреспондентом, он уже знал, что заражен и не скрывал этого. Через несколько лет, успев похоронить многих своих друзей, в том числе Фреда Меркюри, и написав книгу-завещание, он умер от СПИДа. В воспоминаниях Джармена привлекает внимание рассказ о встрече в Вересковой Пустоши. Это та самая Вересковая Пустошь Хэмпстед в Лондоне, о которой писал Рис. Пустошь бесшабашной и опасной охоты за сексом, пустошь обжигающей и манящей разнузданности, пустошь разврата. Нечто подобное существует и в Нью-Йорке - это набережная у начала Кристофер-стрит. Вот как описывает гомосексуальный писатель-негр Сэмьюел Дилейни свои ночные похождения между грузовиками, припаркованными в этом месте: "Обычно к часу или двум ночи движение грузовиков стихало <...> Иногда просто походить между автобусами или автомашинами значило переходить от одной сексуальной связи к другой, от одного партнера к другому с интервалом в пять, двадцать или сорок минут. Ходить между тяжелыми грузовиками, пролагать себе путь между гладкими или шершавыми стенами значило проникать в пространство с такой насыщенностью либидо, какую невозможно описать тому, кто этого не знает. Многие режиссеры порнофильмов, геи и натуралы, пытались воспроизвести подобное, но эти попытки не удавались, так как то, что они пытались показать, было диким, безоглядным, бесконтрольным, тогда как действительность подобной ситуации была основана если не на обществе, то на тридцати пяти, пятидесяти или сотне тех, кто был в это вовлечен, и это сообщество было велико, упорядочено, высокосоциально, внимательно и молчаливо. В те времена в этих аллеях, ограниченных стенами автобусов - иногда между грузовиками, иногда в кузове - член переходил из уст в уста, в руку, в зад, в рот, даже не прерывая контакта с другой плотью более, чем на несколько секунд; рот, рука, зад принимали всё, что им предлагалось: когда один член покидал тебя в поисках иного места, другой требовал лишь поворота головы, бедер, руки не более, чем на дюйм, три дюйма." (Delany 1988, цит. в Расселл 1996: 402-403). Можно сваливать всё на загнивающий Запад, на трущобную жизнь больших городов, на соблазны Лондона и Нью-Йорка. Милые мои, у нас есть свои вересковые пустоши, даже пожалуй еще худшего пошиба. Это "голубые" общественные туалеты - давняя советская традиция. Такие есть просто на улицах, есть во многих вузах. Отрывок из Харитонова (с обычной его стилизацией): "Г. сказал у них в институте есть телевизор кабинка дырочки просверлены в стенке залеплены все бумажками как звездное небо. Когда он входит в ту кабинку надо бумажку одну отклеить посмотреть что он делает. Он тоже со своей стороны смотрит в какую-то неведомую дырочку на тебя, ты начинаешь как будто дрочить. Надо запастись карандашом и бумагой и если он клюнул если дело пошло свертывать трубочкой записку и просунуть в это отверстие чего хочешь? или самому прямо предлагать. А на метр от пола сам телевизор квадратная дырка тоже на слюнях заклеенная газетой с потеками от прежних разов куда он и просунет член если согласится. И вот ты как охотничья собака должен не дыша выжидать когда в ту кабинку кто-то зайдет и что он там будет делать и потом ему предлагать через телевизор тут всё что надо для страсти один так провел весь свой отпуск 30 дней в такой барокамере на пл. Революции вот то что надо честная страсть в уборной на фоне измазанных стен солдат тебя как ел. не видит и ты что не надо не видишь никаких лишних слов никакого молчания после никакой там тягостной человечности отсосал и закрыл телевизор. И риск и защита стенками и что люди снаружи приходят и уходят и что вы не знакомитесь никаких там человеческих отношений и как-то это всё через дырочку и ведь заходят туда в телевизор те кто более или менее знают что это за кабина что там за предложение последует из соседней ведь кто-то ее просверлил и это заведено во многих клозетах что последняя кабина у стенки для этого значит все кому надо знают что здесь бывают и дзествицельно простому натуральному юноше просто зашедшему подрочить почему бы ему не согласиться его как раз застают в тот заповедный момент когда он готов и даст отсосать." (Харитонов 1993: 184). Такой "телевизор" есть и у нас в Петербургском Университете - на истфаке, в известном смысле роскошный: большой, все кабинки многократно просверлены и разрисованы. Они всегда заняты. Вересковая пустошь в работе. Туалет один из самых известных; судя по надписям, любители идут туда со всего города. Конечно, такие есть и на Западе. Дырки в их стенах называются glory holes - "упоительные дырки". Таким местам анонимного секса целая книга посвящена (Humphreys 1970). Я уж не говорю о Польше. Польша всё-таки не совсем Запад. Почти Россия - с наследием и царизма и социализма. Разве что вот католические нравы. Но почитаем в "Иначэй" признания Мартина, присяжного переводчика, 31 одного года. "Кабинщиком я стал на учебе. Перед тем мне даже не приходило в голову, что парни могут знакомиться в туалетах и даже запросто этим пользоваться прямо на месте знакомства. В один из первых дней пребывания в вузе, неопытным первокурсником я зашел в мужской туалет в одном из зданий моего университета, чтобы посидеть подольше. Только когда расселся поудобнее на доске, к своему замешательству заметил, что в деревянной стене, отделяющей кабинку, виднеется большущая дыра, обрамленная непрофессиональным рисунком натянутых губ и надписью: "Тут дай пососать". Я был просто ошеломлен: идея показалась мне столь простой, что я даже... забыл о цели своего визита в это место. Решил немного подождать, пока кто-нибудь зайдет в кабину по соседству. Ждать пришлось недолго. Появился парень, который стал передом к сиденью и расстегнул брюки, из которых сам выскочил большой, твердый, напряженный член. Давление у меня наверное подскочило до двухсот! В одну секунду я уже знал, что это то! Если кто-то удивится, добавлю, что это был 1983 год, целиком иные времена. Ясно, что член моего соседа быстро оказался в дыре. Парень был здорово распален, спустил почти тотчас. С этого времени я начал заседать в этой кабинке ежедневно в разное время. И почти всегда кто-то случался. Я уже знал, что это будет мания, но пока ей не сопротивлялся. Я выбирал всегда ту же кабинку, что в первый раз, вероятно из сентиментальности, а если она была занята, то я предпочитал подождать, пока освободится. Время летело, на улице настала зима. Мешала куртка, а где ее повесить, не было. Однажды я взял из дому молоток и гвозди, выбрался туда очень рано, когда в здании еще никого не было, и вбил два гвоздя - один для куртки, другой для сумки. Так я начал осваивать свою "дырку", обзаводиться хозяйством. Если позже в этом месте кто-то подумает, что я свихнулся, добавлю холодно, что всё это время я был нормальным студентом, всегда сдающим в срок, может и не пятерочником, но неплохим. Кроме того, что кабиночные сессии отнимали у меня больше времени, чем экзаменационные, это никоим образом не отразились на остальной моей жизни. Очевидно, я был очень к этому приспособлен, может, у меня это было в крови. Когда пришла весна, с моих гвоздей исчезла куртка, зато на них повисли... брюки. Потом рубашка. Под конец даже плавки. Я раздевался догола, оставался в одних носках. Это отчаянно возбуждало партнеров. Некоторые следовали мне. Было экстра". Позже это увлечение приелось и прошло. В том же номере журнала приведено другое признание: Адам, учитель, 28 лет: "Всё началось с репортажа по телевидению о бедном старом педриле, который околачивался целыми днями по столичным туалетам. Мне было тогда 17, я уже онанировал и знал, что меня возбуждают мужчины. Решил это проверить. Выбрался в рейс по всем возможным объектам. Вначале секс у меня был только с очень старыми мужчинами..." Кабины с дырками он избегал, потому что секс в этой обстановке его не привлекал, нужно было только знакомство, а потом уйти вместе куда-нибудь в более укромное и удобное место. (Observator 1997: 31). Вот центры распространения... не гомосексуальности, нет (она распространена независимо от любого "телевизора"), а венерических заболеваний и СПИДа. Не говоря уж об эстетике и элементарной гигиене, отсутствием которой наши российские и советские отхожие места всегда славились. Можно, конечно, заткнуть намертво и заштукатурить дырочки, заколотить сами "телевизоры" - и чего добьетесь? Немедленно превратится в "телевизор" соседний туалет. Можно посадить по милиционеру в каждый "телевизор" и хватать всех, кто отклеивает слюнявые бумажки. Боюсь, однако, как бы не соблазнили и милиционера. Если неодолимая потребность есть, бороться с ее проявлениями бессмысленно. Надо найти более разумные и культурные пути ее удовлетворения. Более безопасные для здоровья. Глупо заграждать колючей проволокой тропинки через газон - надо замостить их. Из интервью с американцем Тимом Маккарти: - Как знакомятся друг с другом геи в США? - Очень просто. Существуют гей-бары, специальные дискотеки <...> - А в туалетах? - Нет. Туалеты практически не используются. Те, кто там собираются, считаются низшим классом. Для знакомства существуют более достойные места." (Лазаренко 1993: 94). Ну, стало быть, есть всё-таки "низший класс", который собирается и там, хотя "туалетных мух" и не так много, как у нас. Во времена Кинзи 20% гомосексуалов находили себе большинство партнеров именно там, а 10% и сексом занимались именно там (Gebhard and Johnson 1979: tabl. 516, 528). Сейчас, похоже, меньше. Есть, видимо, везде те, кого не удержать от поиска острых ощущений в сексуальной (в частности гомосексуальной) разнузданности, есть категория людей, нуждающихся время от времени в такой встряске, но и для них изобретены более безопасные способы удовлетворения - "джек-офф клубы" (джек-офф - английск. разговорн.: кончить, спустить). С 1980 г. они существуют в Нью-Йорке, затем появились в европейских странах. В них имитируется ситуация вересковой пустоши, но не позволяются ни оральный, ни анальный секс, ни глубокие поцелуи. Собираются в уютном зале до ста человек. Раздеваются полностью, но обувь просят не снимать: пол всё-таки оказывается залит спермой. В журнале "Иначэй" (русск. версия) описывается посещение "джек-офф парти" (вечеринки) в парижском закрытом клубе "ЛЕ 30-50". Перед входом с посетителей берут плату и письменное обязательство соблюдать правила игры. "Переступив порог, я так и остановился, не в силах перевести дыхание - перед моими благонравными славянскими глазами <...> большинство явившихся на "парти" парней, мужчин, дедушек были уже как Господь Бог создал, те и другие еще носили плавки, из-под которых выбирались наружу экземпляры редко встречаемых размеров. Красивые и уродливые, толстые и тонкие, дряблые и упругие, с улыбками, полуулыбками и странными гримасами на лицах все они тихим шумом голосов приняли нас, новичков <...> Вместе всех самцов в раздевалке было далеко за сто. Близился момент перехода в соседний, большой, ярко освещенный зал." Перешли. "Кругом раздавались вздохи, покрикивания и ворчания, было много страстных жестов, взглядов, внезапных прикосновений, которые одних приводили в кайф, а у других вызывали некоторое смущение. В общем, царила атмосфера лихорадочного возбуждения. По плану вес"< сеанс должен был продолжаться четыре часа, а тут уже к концу первого, несомненно самого горячего часа пол превратился в море клокочущей спермы. <...> Все казались вполне удовлетворенными, у всех были здесь свои знакомые и никто отнюдь не чувствовал себя одиноким или отвергнутым от компании, согласно правде, что на всякого урода довольно желающих с ним трахнуться. В этом спектакле было что-то захватывающее и глубоко трогательное; Я не мог устоять перед сравнением с нашей постсоветской действительностью, где подобные "джек-офф парти" существуют повсеместно - в привокзальных и городских туалетах, а летом в парках больших городов... Но в тот же момент ласки незнакомого мужчины, которому я так и не смог сказать "нон" (фрц: нет), позволили мне забыть об этих отечественных мерзостях, и я поплыл... обильной и резвой струёй." (Артур 1994). Можно негодовать, можно не участвовать, но согласитесь: если это кому-то нужно, то "джек-офф клуб" - это всё-таки лучше, чем лондонская вересковая пустошь или отечественный "телевизор". Это очень действенная форма борьбы со СПИДом. Тот же переводчик Мартин сообщает, что его бесчинства в кабинке туалета прекратились, когда появилась геевская пресса, кафе для встреч голубых. Ну, и когда туалеты стали более современными - с обслуживанием. Другой "туалетчик", Адам, не признававший кабинок с дырками, признает: "Уж если я входил в кабину, то ради надписей на стенках, которые часто были подробными описаниями мужского секса. Читая их, я дрочил себе член. Это был эрзац геевской " прессы, которая еще только должна была позже появиться." (Observator 1997: 31). И всё-таки несмотря на постепенное смягчение общественной атмосферы, на будущую замену "телевизоров" гей-барами и клубами, на создание легальных и удобных мест встреч, на появление "голубых" фильмов и литературы, на выход из подполья - несмотря на всё это быть гомосексуалом трудно. Гомосексуалы не желают своим детям своей судьбы. Было бы очень важно научиться предотвращать развитие ребенка по гомосексуальному пути. Несмотря на нежелание большинства гомосексуалов менять свою сексуальную ориентацию не снимается с повестки дня и другая задача: изменения ориентации по желанию, потому что некоторые гомосексуалы всё-таки желали бы стать такими, как все, избавиться от своей "особости", и надо предоставить им такую возможность, если она существует, а это тоже надо бы выяснить. Если не существует, то порекомендовать им не тешить себя напрасными иллюзиями, а постараться принять свою природу такой, какова она есть, и найти наилучшие в этих условиях пути адаптации к обществу. Если же возможность смены ориентации существует, то всячески облегчить ее. Для решения этих задач нужно знать, как формируется сексуальная ориентация, в частности гомосексуальная, под влиянием каких факторов. Почему многих охватывает "другая любовь", одними ненавидимая, ибо представляется им уродливой и больной, для других желанная и прекрасная. Столь ненавистная, что из-за нее одни готовы "истребить" миллионы других. Столь прекрасная, что ради нее рискуют именем, карьерой и самой жизнью. Покидая Вересковую Пустошь после самоубийственных любовных эскапад, задумывался и Джармен. "Почему ты делаешь это, Дерик? - спрашивал я себя по дороге домой" (Jarman 1992: 23). Мы тоже хотели бы это знать. Это очень важно. Даже для тех, кто не хотел бы этого знать.
III. Корни гомосексуальности: основные гипотезы и психология 1. Ненужное приобретение Без перечня гипотез о причинах гомосексуальности - в той или иной группировке - не обходится ни одна крупная работа на эту тему (West 1955; Karlen 1971; Trip 1976; DeCecco and Shively 1984; Stoller and Herdt 1985; Boczkowski 1988; Кон 1989; и др.). Есть и специальные статьи о таких концепциях (напр., Freund 1966; Storm 1980: Исаев 1991). Большей частью они прежде всего разделяют эти гипотезы на биологические (медицинские), и социально-психологические. Первые рассматривают гомосексуальность как инверсию - извращение нормы, патологию, болезнь, вторые - как уклонение от стандарта, злостное или навязанное, вынужденное, необычный выбор ориентации. На первом плане здесь характер проявляющихся факторов, деление наук, но учитывается и этические оценки. Между тем, этические оценки не очень точно совпадают с гипотезами о причинах, а проблема вообще комплексная - здесь, как нигде, требуется сочетание разных наук. Этого требуют многие гипотезы. Некоторые кладут аксиологические характеристики в основу деления - хороши ли гипотезы для гомосексуалов, оправдывают ли их поведение или, наоборот, неблагоприятны для них, осуждают их. Так поступают не только гомосексуалы, но и их недоброжелатели. Так, доктор Рейбен пишет о гомосексуальности: "Может быть, это естественно для некоторых людей? Таково одно из положений, которые приводят гомосексуалисты, пытаясь объяснить суть проблемы. <...> Дисбаланс гормонов - другое объяснение, к которому тянутся гомосексуалисты. <...> Может быть, гомосексуалисты просто рождаются такими? Многие гомосексуалисты думают так. Они предпочитают считать свою проблему равнозначной косолапости или родимому пятну - тому, с чем надо смириться". Сам Рейбен пишет об их "упорных попытках обойтись без женщин" (Рейбен 1991: 111), значит он сохранил нечто от представления о "злой воле" гомосексуалов. Но он же рекомендует гомосексуалам лечиться у психиатра, стало быть считает, что это психическая болезнь. Для него это - хорошая гипотеза, не выдвинутая в угоду гомосексуальным интересам, как те (Рейбен 1991: 106-108). Взвешивание гипотез под таким углом зрения могло бы застопорить свободную дискуссию: каждая гипотеза кому-нибудь удобнее, чем другие. Мне представляется более рациональным иное деление - по степени предполагаемой внедренности гомосексуальных особенностей в организм и времени их проявления у индивида. Это ближе к запросам рядового человека, к тому, что он хочет знать об этой напасти. К тому, с какой стороны он воспринимает гипотезы. Первая гипотеза о происхождении гомосексуальности - это гипотеза приобретенной гомосексуальности. По ней, гомосексуальность способна овладеть человеком постепенно или внезапно. Это может произойти в разное время - у кого-то в детстве, у другого во взрослом состоянии - под воздействием различных внешних обстоятельств или внутренних процессов в его организме и психике. Особенно загадочна смена ориентации во взрослом состоянии. Так, в одном из наблюдений Крафт-Эбинга (наблюдение 94) описан некий X., чиновник 29 лет, который: "...умственно хорошо развит, нервного темперамента, не болел никакими нервными болезнями, не представляет никаких следов вырождения. Больной явственно вспоминает, что, когда ему было 6 лет, он при виде босой горничной приходил в половое возбуждение и должен был бороться с желанием бежать за ней..." Восьми лет он начал мастурбировать с мыслями об обнаженных женских ногах, похищал башмаки и чулки женской прислуги и с ними мастурбировал, так что пример его помещен у Крафт-Эбинга в раздел фетишизма. "На 18-м году жизни похотливый X. вступил в половое общение с особами другого пола. <...> К мужчинам он не чувствовал ни малейшей половой склонности, мужские ноги его совершенно не интересовали. На 24-м году произошло изменение в его половом чувстве и самочувствии. Больной стал неврастеником и начал испытывать половую склонность к мужчинам. <...> Попав на 26-м году в большой город, он нашел возможность выполнить свое желание и предался с настоящей страстью мужской любви. Он мастурбировал мужчин, вбирал в рот их пенис, целовал ноги своих партнеров. При этом он испытывал огромное удовольствие при эякуляции. Со временем одного вида симпатичного мужчины было достаточно для эякуляции. И ночные поллюции уже имели у него своим предметом мужчин, преимущественно с фетишистским отношением к ноге." (Крафт-Эбинг 1996: 240-241). Никаких признаков латентной гомосексуальности в раннем возрасте у него не заметно. Сейчас уже трудно выяснить причины смены ориентации, ясно лишь, что она произошла, что налицо приобретенная гомосексуальность. Может быть, более подробная автобиография позволила бы обнаружить какие-то предвестники и причины перемены. В другом случае (наблюдение 144) Крафт-Эбинг приводит автобиографию X., весьма похожую, но более подробную. "Половое влечение проснулось во мне на 7-м году жизни, особенно возбуждал меня вид голого живота. Я удовлетворял свое сладострастие тем, что заставлял стекать по животу свою слюну. Когда мне было 8 лет, у нас была маленькая 13-летняя служанка. Мне доставляло большое удовольствие соприкасаться своими половыми органами с ее органами, но совершить акт совокупления я еще не был в состоянии. На 9-м году я попал в гимназию. Один из сверстников показал мне однажды свои половые органы, но это вызвало во мне только отвращение". Когда X. было немногим более 9 лет, очень красивая девушка соблазнила его на совокупление, и он с большим наслаждением практиковал это несколько месяцев, а когда пришлось с этой девушкой расстаться, начал онанировать. До сих пор развитие идет быстро, но вполне по гетеросексуальному руслу, и ничто не предвещает гомосексуального поворота. На 14-м году жизни X. влюбился в одного школьного приятеля, потом в другого. С ними он обменивался горячими поцелуями, но, как он уверяет, "никогда у меня не появлялось по отношению к ним каких-либо извращенных ощущений". И вдруг взрыв: "На 15-м году жизни мне случилось увидеть половые органы у одного кучера. Я бросился к нему и с чувством сладострастия приложил свои половые органы к его. С этого времени я стал охотно посещать конюшни, заводить знакомства с кучерами, играть их половыми органами, доводя их до эякуляции; и до сих пор мне доставляет величайшее наслаждение, когда семя моего возлюбленного стекает по моему пенису. Особенно сильным бывает сладострастное ощущение, когда мое семя соединяется с его семенем. <...> Вообще я люблю только юношей, вышедших уже из детского возраста, но мне симпатичны также красивые и сильные мужчины в возрасте до 35 лет. <...> О моих приятелях я мог бы написать целые тома: их у меня больше 500". Он охотно совершал сношения с проститутками женского пола, "так как я представлял себе всю ту массу мужских половых органов, с которыми они приходили в соприкосновение. Между тем честных женщин я никогда не мог целовать без отвращения; даже своих родственниц я целовал только в щеку. Зато поцелуи моих любимых друзей доставляли мне небесное блаженство. <...> Такой любви, какую я имею в настоящее время, у меня еще никогда не было. Мой возлюбленный, 15-летний красавец, любит меня безгранично: подобной любви нельзя найти даже в поэтических произведениях. Он вполне развит и духовно и физически - ему можно дать лет 18, хотя он и невысокого роста. Я поцеловал его в первый раз и признался ему в своей любви очень скоро после того, как нас с ним свел счастливый случай. Он был поражен, но ответил мне поцелуем и сказал, что хотя он и любит меня только платонически, однако согласен отдаться мне. Я не курю и не пью, одеваюсь красиво, но не до смешного, имею наружность и осанку мужчины. <...> Лишь однажды я взял в рот член своего друга, мне не нравится целовать половые органы друзей. <...> Педерастия кажется мне отвратительной. Никогда я не унижался до этого. Единственный опыт причинил мне даже боль". Неясно, предпочитал ли он взаимную мастурбацию, или активную роль в педерастии. Но ясно, что с 15 лет в нем произошел внезапный переворот, и он стал гомосексуальным. Однако поскольку его автобиография достаточно подробна, можно увидеть, что переворот этот был всё-таки предсказуем. "В детстве я любил играть в куклы, занимался рукоделием, вязанием, особенно я любил причесывать своих сестер. Очень охотно я надевал женское платье и часто выражал желание быть женщиной. Да и теперь при сношениях с моими друзьями я часто чувствую себя женщиной. <...> Я не считаю нужным лечиться от своего болезненного влечения, ибо обязан ему многими в высшей степени сладкими минутами" (Крафт-Эбинг 1996: 355-358). Видимо, он был в глубине души, сам того не понимая, гомосексуален с детства, а гетеросексуальное поведение и ощущения были навязаны воспитанием, влиянием среды. В конце концов натура взяла своё. Человек может и сам осознавать, что сдвиг не случаен. С. из Новосибирска пишет в газету "Тема": "Мне 32 года, женат. В сексуальном плане дома вполне удовлетворяю невысокие требования жены и сам испытываю оргазм. Но неизмеримо большее удовлетворение я получаю от половой близости с мужчиной. У меня как-то не сложилось четкой ориентации половой роли при гомосексуальных контактах, но всё же больше удовлетворение испытываю, выполняя так называемую пассивную роль. Вероятно, по своей природе я бисексуален. Впервые контакт с мужчиной произошел в 25 лет, но морально я был давно к нему готов. Последние годы, мастурбируя, я достигал оргазма, вводя в анальное отверстие какой-нибудь предмет, представляя, что это член моего партнера. И вот наступил день, когда я решился на непосредственный контакт. Это был оральный секс. Я впервые ощутил мужскую плоть во рту, имел возможность ласкать член губами и наслаждаться этим. Я мог делать всё, о чем мечтал. Это меня потрясло - я впервые в жизни испытал такое сильное возбуждение и удовлетворение. Я был счастлив, как будто открыл тайну, изменившую всю мою жизнь" (Почтовый перекресток 1992: 13). Но вот еще один случай из Крафт-Эбинга (наблюдение 130). Чиновник из здоровой семьи. "Сам я крупного сложения; в моей осанке и походке нет ничего женственного. <...> Моя половая жизнь началась с 13-летнего возраста, когда я познакомился с одним мальчиком старше меня, с которым мы с удовольствием касались гениталий друг друга. На 14-м году у меня было первое излияние семени. Наученный двумя старшими товарищами по школе, я стал заниматься онанизмом иногда вдвоем, иногда наедине; в последнем случае я всегда представлял себе в воображении лица женского пола. <...> Позднее я сделал попытку вступить в связь с одной красивой и здоровой девушкой, имевшей очень развитые груди; я неукоснительно придерживался того, что в мое распоряжение предоставлялась верхняя часть ее тела, и целовал ее в рот и в груди, в то время как она захватывала рукой мой сильно эрегированный пенис. Однако, как бы настойчиво я ни просил о половом акте, она разрешала только касаться ее гениталий. Вскоре после моего поступления в университет случилось одно событие, которое произвело во мне целый переворот. Однажды вечером я провожал домой своего приятеля; будучи в веселом расположении духа, я схватил его за половые органы. Он оказал слабое сопротивление; тогда мы вошли в его комнату и стали онанировать. С тех пор мы занимались взаимным онанизмом очень часто. Дело доходило до введения пениса в рот с последующим семяизлиянием. Примечательно, что в этого приятеля я вовсе не был влюблен. В то же время я был страстно влюблен в другого моего товарища, в присутствии которого я, однако, не испытывал никакого полового возбуждения и который вообще не вызывал у меня никаких эротических представлений. Date: 2016-08-31; view: 255; Нарушение авторских прав |