Знак времени, когда мы были свободны и счастливы

Символ разбитых надежд...

—А ты, ты помнишь северное сияние? —спросила я.

Он встал возле кровати на колени и обнял меня:

—Я его никогда не забуду.

Мы замерли. Через грубую кожу куртки я чувствова-

Ла, как вздымается его грудь и подрагивают плечи. Луи

Опрыскал моими духами платок и повязал на шею.

Указал на фиалки:

—Глядя на них, думай обо мне. Береги их, будто

Часть моей души. Это средоточие любви, оно останется

С тобой вместо меня. Их цвет —цвет твоих глаз, их аро-

Мат —это любимый запах нашей довоенной юности...

Поцеловал меня на прощанье и ушел. Я слышала,

Как он спускается по лестнице, как хлопает дверь, как

Его шаги удаляются по утренней улице. Вслушивалась,

Пока не осталась одна в тишине. Дыхание перехватило,

Я задыхалась.

Целый день я провела в постели, глядя в пустоту.

Я осталась одна в мире, где не было ничего, кроме войны.

Мысли были только о нем. Где он прячется? Наверное,

уже присоединился к боевой группе? Как боюсь я за

него! Да хранит его от всех бед моя любовь! Платок, про-

Питанный моим запахом, пусть напоминает обо мне, а я

Буду беречь фиалки, будто от них мистически зависит его

Клодин Бомон

Париж, фиалки и любовь...

жизнь. Только бы он не погиб, как мои родители! Только

бы его не схватило гестапо! Только бы не попалась на его

дороге какая-нибудь гадюка вроде Жермен!

Таких, как он, безжалостно уничтожают. На улицах

Вывешивают фотографии замученных и казненных бой-

Цов Сопротивления. Но от репрессий ненависть к ок-

Купантам только сильнее. По всей стране —саботаж,

Нападения на немецкие объекты и склады, убийства кол-

Лаборационистов. На прошлой неделе взорвали ресто-

Ран, где прежде работал Луи.

Я верю, что боги сберегут нас. Они были свидетеля-

Ми на нашей свадьбе, они не покинут нас в грозный час,

Не допустят, чтобы Луи погиб. И меня они не оставят.