Либеральный взгляд на русскую историю

Только Петр I по смыслу Ревизии 1718-1723 гг. разделил русский народ на тех, кто нес личную службу, и тех, кто должен был лишь содержать несших личную службу, но отстранялся от участия в делах государственных. Но это стало возможным только благодаря тому, что на протяжении всей предшествующей истории вся русская народность от Царя до самого последнего крестьянина работала вместе и сообща. Эта работа и создала Россию, создала такие материальные средства, которые позволили содержать армию чиновников, канцеляристов, либералов-космополитов, гуманистов-вольтерьянцев, не знающих ни слова по-русски, западников всех толков и направлений, бомбометателей и террористов, народников-просветителей XIX века с брошюрами Энгельса и Прудона, пошедшими в «народ» и обнаружившими, что в них там не нуждаются, на что они жутко обиделись. Они им — «Бога нет. Царя не надо», «наука доказала», а мужики их по шее и в полицию. Как не обидиться!

Нерусский взгляд на русскую историю закрыл от либералов смысл сословного строя русского государства, его гармоничность и духовность. По этому взгляду все непонятно в русской истории: людей прикрепляли к земле, а они все не убежали; было непонятно, как это Русь осталась на месте, да еще расширилась во все концы, да еще изукрасила свою землю теремами, избами, храмами, монастырями. Удивительно, но сам ландшафт русской земли есть плод труда русского народа.

Было бы понятнее, если бы он разбежался, как в силу своих принципов разбежалась бы при таких условиях либеральная интеллигенция, усиленно пробивающая сегодня в наши умы мысль о законности ехать туда, где лучше, оттуда, где хуже — меньше платят и хуже кормят. Для «творческой интеллигенции» это законно, но для русского человека — позорно. И это факт истории.

Отсюда-то и эти идеалы: кто бежал — герой, кто оставался — пребывал в невежестве и косности, раб по натуре, который не бунтовал в силу отсталости. Строили из-под палки, по этим воззрениям, трусливые и невежественные, а ломали предтечи будущего, храбрые и благородные. Строили плохо, ломали хорошо. Но при всей виртуозности разрушения постройка шла своим ходом и своей чередой, население Руси в условиях свободы труда росло быстро (каждые 100 лет — в три раза) и заселяло землю к великому конфузу певцов эскалации «несвободы» в русском обществе. В ХX веке литераторы и публицисты создали для будущего разрушения страны образцы новой титулованной знати — борцов за «светлое будущее». Пугачев, Разин и Булавин, да еще Болотников, были увенчаны короной мучеников за свободу человечества. Сколько человек было замучено ими — историки еще не подсчитали. Из них, к слову сказать, два последних были пособниками врагов внешних: первый — шведов, второй ослабил Русь во время нашествия поляков в Смутное время. Бунт хорош только для историков и романистов.

Церковь и общество

Среди различных причин, называемых для объяснения быстрого роста русского государства и численности русского народа называют то одну, то другую, но. бесспорно, самая главная из них — это введение христианства, утверждение Церкви, которая сплотила русский народ в единую нацию, единое целое. Крестьянин и князь имели одну веру, одно представление о смысле жизни, о том, что такое хорошо и что такое плохо. Крестьянин требовал от князя и царя исполнения церковных обрядов и заповедей Божиих, а князь и Царь требовали того же от крестьян, мещан, ремесленников и купцов, и все носили высокое имя православных. Это имя не было пустым звуком, оно накладывало твердые требования к личности. Единая духовная основа в обществе была установлена именно церковью. Она гарантировала высокую ценность человеческой жизни вне зависимости от сословной принадлежности. Она учила, что ни земное богатство, ни бедность не есть самое важное в жизни нашей и что высшее требование к человеку может быть осуществлено им на любом месте и в любом звании. Сами по себе ни богатство — не порок, ни бедность — не наказание.

Создание крепкой семьи — заслуга только Церкви. Семья под ее крылом превращается в союз любви, помощи и согласия. С утверждением Церкви в русском обществе начинается рост народонаселения. Прекращается практика убийства детей, которая была обычным делом в любом языческом обществе. Высоко поднимается в русском обществе значение женщины, определенное уже самим таинством брака. Штраф за нанесенное бесчестье женщине предусматривается уже Русской Правдой. В дальнейшем он возрастает вчетверо против штрафа за оскорбление мужчин. Женщина — будущая мать, жена, сестра вызывает уважение в обществе, ее честь защищается законом. При таком положении русской женщины влияние матери на воспитание детей было обеспечено, а при сильном влиянии Церкви и веры на самую женщину результат домашнего воспитания в народе не мог быть сомнителен. Тем более, что это домашнее воспитание было поддержано общиной и в быту простого народа, и восходило до бояр и Престола царского.

Христианство внесло новое начало в дело помощи немощным, сиротам, увечным, больным и старым. Известно слишком хорошо, что язычество не знало милосердия, жалости, желания помочь бедным и убогим. Слабые должны умереть, по этому воззрению, которое несла и античная культура со своими Платонами, Сократами и Аристотелями. Так поступали и в языческом быту славян: во время голода убивали стариков и немощных женщин. Язычество смотрело на этот вопрос по-животному просто.

Теперь же помощь ближнему вменяется в обязанность христианина. Это его долг на земле. О нем неустанно твердит ему с амвона каждой церкви священник, столетие за столетием, в каждом приходе.

С установлением христианства помощь убогим, пострадавшим от огня, болезней, пожара, а также увечным, сиротам, бедным вдовам, нищим берет на себя Церковь. Эти нуждающиеся в помощи представляются попечению духовенства и монастырей. Общины с принятием христианства становятся приходами [26].

Христианство вызывает к жизни вдохновенные токи творчества. Каждая община возводит храм и стремится к тому, чтобы он был благолепным. Она приглашает художников-иконописцев, она заказывает для литья колокола, приглашает священников, содержит причт, обеспечивает все материальные средства к богослужению, включая красивую одежду священника, ризы, всю утварь церковную, приобретает потребные книги. При каждой церкви имеется просфирня, и несколько убогих живут при ней. «Нищие на Руси питаются о Церкви и о приходе», как говорят наши древние акты. Церковь и монастырь — тот камень, на котором созижделась вся Россия, и который отвергли «строители» — франкмасоны.

Date: 2016-05-17; view: 302; Нарушение авторских прав