Зачем Христос нисходил в ад 2 page

Подобных фактов неисчислимое множество. Они с полной достоверностью свидетельствуют о наличии души в человеке и ее продолжающейся по смерти тела жизни. И важно подчеркнуть - именно душа является источником мыслей, чувств, переживаний, а не тело. Ум, сердце (как орган чувств), воля – в душе, а не в теле. Это всегда и утверждала религия.

Анри Бергсон – известный французский философ конца XIX века – говорил, что мозг человека это всего лишь телефонная станция, которая только передает, но не является источником информации. Информация в мозг приходит откуда-то, а восприниматься и передаваться им может по разному. Он может и хорошо работать, и барахлить, и совсем отключаться. Но он только передаточный механизм, а не генератор сознания человека. Сегодня огромнейшая совокупность научно достоверных фактов, полностью подтверждает эту мысль Бергсона.

Сейчас вышло большое число книг, написанных учеными о непрекращающейся жизни личности по смерти тела. Например, книга доктора Моуди – «Жизнь после жизни» в Америке произвела сенсацию: 2 миллиона экземпляров было продано буквально в первые же год-два. С такой скоростью редко какие книги расходятся. Её многие восприняли как откровение. И хотя подобных фактов всегда было достаточно, но их просто не знали, им не придавали значения, рассматривая как описания галлюцинаций или проявлений психической ненормальности человека. Здесь же врач, специалист, окруженный такими же специалистами, говорит о фактах и только фактах. К тому же, он - человек, совсем не заинтересованный в «пропаганде религии».

Можно назвать и еще некоторые подобные книги:

Василиадис Н. Таинство смерти. Троице-Сергиева Лавра, 1998.

Васильев А. Таинственные явления человеческой психики. М.1964.

Джемс В. Многообразие религиозного опыта. М.1910.

Дьяченко Г. Из области таинственного. М. 1896. Репринт: М.1992.

Дьяченко Г. Духовный мир. М.1900.

Иерофей (Влахос), митр. Жизнь после смерти. М. 2008.

Калиновский П. Переход. М. 1991.

Кураев А. Куда идет душа. «Троицкое слово». 2001.

Лодыженский М.В. Свет Незримый. Пгр. 1915.

Лодыженский М.В. Темная сила. Пгр. 1915.

Лука (Войно-Ясенецкий), архиеп. Дух, душа и тело. Брюссель.1978.

Мориц Роолингз. За порогом смерти. СПб.1994.

Серафим (Роуз), иером. Душа после смерти. М.1991.

Но чтобы правильно понимать всё, что связано с явлениями того мира, православному человеку необходимо прежде всего читать и изучать творения святителя Игнатия Брянчанинова (+1867) - в первую очередь его «Слово о чувственном и духовном видении духов», «Слово о смерти» и «Прибавление к слову о смерти» (т. III). Они в наше религиозно смутное время дают твердую святоотеческую основу для правильного понимания и оценки всех явлений духовного мира.

«Я В АДУ!..»

Нечто принципиально новое и важное по сравнению с сообщениями Моуди находим в книге « За порогом смерти » Морица Роолингза. Это известный врач-кардиолог, профессор университета в Теннеси (США), который много раз возвращал к жизни людей, находившихся в клинической смерти. Книга изобилует огромным количеством фактов. Интересно, что сам М. Роолингз прежде был человеком, равнодушным к религии, но после одного случая в 1977 году (с него начинается эта книга) он стал совершенно иначе смотреть на проблему человека, души, смерти, вечной жизни и Бога. То, что описывает этот медик, действительно, заставляет всерьез задуматься.

Роолингз рассказывает, как он начал реанимацию пациента, находящегося в клинической смерти - с помощью обычного в таких случаях массажа пытался заставить работать его сердце. Такого в его практике случалось постоянно. Но с чем столкнулся он на этот раз, причем, столкнулся, как говорит, впервые? Его пациент, как только к нему на несколько мгновений возвращалось сознание, «пронзительно кричал»: «Я в аду!» «Не переставайте! » Врач спросил, что его пугает. «Вы не понимаете? Я в аду! Когда Вы перестаете делать массаж, я оказываюсь в аду! Не давайте мне туда возвращаться!»[14]. И так повторялось несколько раз.

Роолингз пишет, что он, будучи человеком физически сильным, так иногда усердно работал, что бывали случаи, когда даже ломал ребра пациентам. Поэтому те, приходя в себя, обычно умоляли: «Прекратите терзать мою грудь, Вы делаете мне больно! » Здесь же врач услышал нечто совершенно необычное: «Не переставайте»! И он описывает дальше:«Лишь в тот момент, когда я взглянул на его лицо, меня охватила настоящая тревога. Выражение его лица было гораздо хуже, чем в момент смерти. Лицо искажала жуткая гримаса, олицетворявшая ужас, зрачки расширены, и сам он дрожал и обливался потом, - словом, всё это не поддавалось описанию»[15].ДалееРоолингз сообщает, что когда этот человек, наконец, окончательно пришел в себя, то рассказал ему, какие жуткие страдания испытал он во время смерти. Больной готов был перенести все что угодно, только бы не вернуться туда. Там был ад! Потом уже, когда кардиолог занялся серьезным исследованием подобных случаев, стал расспрашивать об этом своих коллег, то оказалось, что таких фактов и в их практике немало. С тех пор он стал вести записи рассказов реанимированных пациентов. Не все открывали себя. Но и рассказов тех, которые были откровенны, было более чем достаточно, чтобы убедиться в продолжающейся жизни личности по смерти тела. Но какой жизни?

В этой книге Роолингз, в отличие от Моуди, сообщает не только о тех, которые переживали там состояния радости, света, глубокого удовлетворения, так что им даже не хотелось уходить оттуда, но и о таких, которые видели там огненные озера, страшных чудовищ и испытывали тяжелейшие переживания и страдания. И, как сообщает Роолингз, «число случаев знакомства с адом быстро увеличивается»[16]. Он в следующих словах обобщает сообщения реанимированных: «Они утверждают, что смерть – мысль о которой пугает обычного человека – является не прекращением жизни или забытьем, а есть переход из одной формы жизни к другой – иногда приятной и радостной, а иногда мрачной и ужасающей»[17].

Особенно любопытны приводимые им факты, касающиеся спасенных самоубийц. Все они (исключений он не знает), переживали там тяжкие муки. Причем, эти муки были связаны как с психическими, душевными переживаниями, так и (особенно) со зрительными. Это были тяжелейшие страдания. Перед несчастными представали чудовища, от одного вида которых душа содрогалась, и некуда было спрятаться, нельзя было закрыть глаза, нельзя закрыть уши. Выхода из этого ужасного состояния там не было! Когда одну отравившуюся девушку привели в сознание, она умоляла лишь об одном: «Мама, помоги мне! Заставь их отойти от меня... их, тех демонов в аду… Это было так ужасно!»[18].

Роолингз приводит также и другой очень серьезный факт: большинство его пациентов, рассказавших о пережитых ими духовных муках в клинической смерти, решительно меняли свою нравственную жизнь. Некоторые же, хотя и молчали, но по их последующей жизни можно было понять, что они испытали что-то ужасное.

БОГОЗДАННАЯ ПЛОТЬ ЧЕЛОВЕКА

Сейчас, ввиду большого количества фактов, накопившихся в медицинской науке (достоверных фактов, а не фантазий, сродни народному фольклору), – можно уже с полной ответственностью утверждать: существование души является бесспорной научной истиной. Человек, вопреки насильственно внедренному в сознание целых поколений грубому материалистическому представлению о том, что он – лишь тело, только животное с компьютером в голове, в действительности является самосознающей и неуничтожимой личностью, носительницей которой, прежде всего, является некая бессмертная субстанция – душа, имеющая две формы существования. Первая, привычная для нас – в теле: душа с телом и есть плоть (в отличие от духа) человека. Другая таинственная форма существования души - по смерти тела. Христианство приоткрывает завесу тайны этого ее инобытия.

Для более цельного понимания этой тайны необходимо сначала сказать о теле, как доме души. Святоотеческое учение вполне определенно говорит, что человек до грехопадения, до нынешнего его состояния обладал телом духовным, но материальным, или, если хотите, материальным, но духовным! Как это понять? Разве духовное и материальное не исключают друг друга? По христианскому учению – нет. Напротив, только тогда материальное тело и приобретает нормальный образ своего существования, когда становится духовным. Увидеть это парадоксальное явление можно на Христе воскресшем.

Помните, как Христос проходил закрытыми дверями, неожиданно появлялся перед учениками, преломлял с ними хлеб и… вдруг исчезал. В то же время Он говорил ученикам: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня»(Лк. 24; 39). И это говорил - Он, неожиданно появившийся в комнате, двери которой были накрепко закрыты страха ради иудейска (Ин. 20,19)! Ведь, никто дверей Ему не открывал. А что пережил неверивший в Воскресение апостол Фома, увидев в комнате с закрытыми дверями неожиданно появившегося Христа и услышав от Него: «Подай перст свой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим». Ответ Фомы поразительный: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20; 27-28), то есть, это - Ты Сам!В Риме и сейчас показывают палец апостола Фомы, которым он коснулся нетленного ребра Христова. Правда, извините меня, я в это не очень верю. Но дело не в том, прикоснулся ли Фома к ребру Христову, и этим ли пальцем – важно другое: Фома прикоснулся к реальности, выходящей за границы нашего привычного человеческого опыта, и удостоверился в ней вопреки протесту своего так называемого здравого смысла. Да и как было не протестовать: разве возможно такое, чтобы реальные плоть, кровь и кости могли свободно, беспрепятственно проходить через такие же реальные материальные объекты?!

Можно строить разные гипотезы для объяснения этого явления. Однако все они будут, в конечном счете, гаданиями на кофейной гуще, ибо теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно (1 Кор. 13,12). Но если хотите, вот одно из таких гаданий. В настоящее время в связи с более глубоким научным пониманием пространства и времени можно предполагать, что тело, остающееся материальным, но ставшее духовным, пребывает вне нашего трехмерного пространства, в иных «пространствах», находящихся «внутри» нашего. В них тело для своей жизни не нуждается ни в каких материальных посредствах. И через эти «пространства» духовное тело может беспрепятственно входить в любую точку нашего земного пространства-времени, приобретая все обычные для него свойства. Но, повторяю, это не более, чем гадания сквозь тусклое стекло. А вот точно знаю, что все мы скорее, чем думаем, окажемся там, и всё это познаем тогда лицем к лицу (1 Кор. 13,12). Поэтому не будем торопиться и подождем немного.

Относительно же того, что тело действительно может быть духовным, прямо пишет апостол Павел: «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении… сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное… Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие» (1 Кор.15; 42, 44, 53). Апостол пишет о будущем состоянии тела, однако таковым оно было и до грехопадения.

Также и святые Отцы учат, что по всеобщем воскресении все люди будут иметь такое же духовное тело, какое имел первозданный человек (даже более совершенное), которое обладало необычными, чудесными для настоящего нашего состояния свойствами: не знало ни болезней, ни боли, ни страданий, ни смерти; не нуждалось в одежде, защите от каких-либо внешних воздействий; не испытывало голода, жажды, плотских вожделений и, как видим на воскресшем Спасителе, не зависело от нашего времени и пространства. И как нельзя причинить боль воздуху, ударив по нему палкой, таким же неуязвимым, бесстрастным, неподверженным каким-либо страданиям было и будет и тело, и душа человеческие. Святой Ефрем Сирин (IV в.), например, писал: «Туда и сюда носятся пред праведниками ветры в раю; один навевает им пищу, другой изливает питие… Духовно питают там ветры живущих духовно.… Для духовных существ и пища духовна»[19]. «Райское благоухание насыщает без хлеба; дыхание жизни служит питием… Тела, заключающие в себе кровь и влагу, достигают там чистоты одинаковой с самою душою … Там плоти возвышаются до степени душ, душа возносится на степень духа …»[20] и пребывает в состоянии постоянной радости.

Святитель Афанасий Великий (+373) такими словами охарактеризовал душевно-телесные свойства первозданного человека: " Ибо до преступления Адамова не было ни печали, ни боязни, ни утомления, ни голода, ни смерти "[21]. Преподобный Антоний Великий, говоря о тех изменениях, которые происходят уже здесь на земле с телом святого человека, писал: " Таким образом тело все навыкает всякому добру и, подчиняясь власти Святого Духа, так изменяется, что, наконец, становится в некоторой мере причастным тех свойств духовного тела, какие имеет оно получить в воскресение праведных "[22]. Тоже самое говорит и святитель Кирилл Иерусалимский: «Восстанет это тело… но не останется таким же, а пребудет вечным. Не будет оно иметь нужды ни в подобных снедях для поддержания жизни, ни в лестницах для восхождения, потому что соделается духовным, чем-то чудным, таким, что и выразить сего, как должно, мы не в состоянии …»[23].

Нуждалось ли в пище и прочем (Быт. 1,29) богозданное тело, ведь и воскресший Христос ел пред ними (Лк. 24,43)? Святитель Иоанн Златоуст (+407) отвечает на этот вопрос: «Итак, по воскресении Христос ел и пил не в силу необходимости, - тогда тело Его уже не нуждалось в этом, - а для удостоверения в воскресении»[24].

То же самое о духовном состоянии плоти говорит и преп. Макарий Египетский:

«ВОПРОС. <Нагими> ли предстают перед Бо­жеством воскресающие тела Адама или имеют на себе одежду, и иной ли <питаются> пищей? Как тогда покрывается одеждой тело и чем насыщается (ведь живущим в веке сем мужчинам и женщинам нужно прикрывать срам и питаться тленной пищей [ср. Ин. 6:27])? Понадобится ли еще такое воскресшим после земного разрешения и вернувшимся к прежнему составу или нет?

ОТВЕТ. Вопрос кажется мне неуместным и необдуманным; ведь мы знаем, что все тварное благолепие (ср. Иак. 1: 11) и состав упраздняется при разрешении (конце мира – А.О.), и земля более уже не производит пло­дов для пропитания тела, но и небо преходит (ср. Мф. 24: 35) со всей его красотой. Откуда люди будут добывать себе пропитание <и готовить одежду>, если, по слову Господа, разрешится все види­мое? Не ясно ли, что есть нечто иное помимо зримого, что и будет даровано? … Бог, уже теперь одевающий душу славой и наполняющий ее Своим огнем, в ту долгожданную пору и тело тоже оденет и сообразным славному <телу> Своему представит (Флп. 3,21), дав тогда, наконец, упокоение пищей и одеяниями небесными и делание нетленное ангельское»[25].

Вот какими удивительными свойствами обладало и будет обладать плоть - тело и душа человека – в жизни будущего века.

ПОСЛЕДСТВИЯ ГРЕХА ПРАРОДИТЕЛЕЙ

Грехопадение первых людей, соблазнившихся мыслью стать как боги (Быт. 3; 5), привело к серьезному повреждению природы человека. У святых Отцов оно именуется первородным повреждением (свт. Василий Великий), наследственной порчей (прп. Макарий Египетский), даже грехом, в западном же богословии, а затем, перейдя и в наше, – первородным грехом. Это повреждение имеет две различные стороны: одна касается духа человека, другая – его плоти.

В духовном плане это первородное повреждение выразилось в том, что богоподобные свойства человека приобрели недолжный, греховный характер. В них добро перемешалось со злом. Так, гнев на зло часто превращается в гнев на человека, бесстрастная, жертвенная любовь подменяется эгоизмом, власть духа заменяется господством плоти и т. д.

Повреждение же плоти человека - тела и низшей части души – проявилось в том, что она, по выражению Отцов, стала дебелой, облеченной в «одежды кожаные» (Быт. 3,21). Что это такое, объясняет преп. Максим Исповедник (VII в.), когда пишет о плоти Христа:«Господь же, взяв на Себя это осуждение за мой добровольный грех, я имею в виду – взяв страстность, тленность и смертность [человеческого] естества...» [26].Эти три свойства стали неотъемлемыми в природе человеческой, с ними рождаются все люди. Должно, однако, заметить, что они носят чисто конститутивный характер, а не духовно-нравственный, хотя и оказываются той зыбкой почвой, на которой человек легко соскальзывает к греху.

Что понимается под страстностью? Если первозданная плоть не могла страдать, то ставшая дебелой, она оказалась доступной всевозможным страданиям тела и души. (Славянское слово «страсть» означает, в частности, страдание - отсюда «страсти Христовы».) Хорошо объясняет это изменение преподобный Иоанн Дамаскин (VIII в.): «Естественные же и беспорочные страсти суть не находящиеся в нашей власти, которые вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения, происшедшего из-за преступления [первых людей], как например, голод, жажда, утомление, труд, слеза, тление, уклонение от смерти, боязнь, предсмертная мука, от которой происходят пот, капли крови… и подобное, что по природе присуще всем людям»[27]. Но эту первородную страстность (негреховную, «неукоризненную», по выражению преп. Максима Исповедника) необходимо отличать от страстности греховной, которая возникает в человеке в результате совершаемых им грехов и следованию порочной наследственности. Святитель Григорий Нисский (+394) так объясняет развитие греховных страстей в человеке: «А раб удовольствий необходимые потребности делает путями страстей: вместо пищи ищет наслаждений чрева; одежде предпочитает украшения; полезному устройству жилищ – их многоценность; вместо чадорождения обращает взор к беззаконным и запрещенным удовольствиям. Потому-то, широкими вратами вошли в человеческую жизнь и любостяжание, и изнеженность, и гордость, и суетность и разного рода распутство»[28].

Что такое тленность? Это те неукоризненные, естественные и беспорочные страсти, то есть свойства, души и тела падшего человека,которые стали причиной как его рождения, радостей, наслаждений, так и болезней, страданий, смерти. Как писал митрополит Иерофей (Влахос): «Тление - это болезни, немощи и бедствия человеческой жизни, способ, посредством которого человек зачинается, носится в утробе и рождается, и, наконец, это шествие к смерти. В действительности вся жизнь человека - это цепочка последовательных смертей, это одна долгая смерть»[29]. Тленность - это свойство человека общее с животным миром. Как животные рождаются, живут, чувствуют, страдают, радуются, стареют и умирают не только телом, но и своей животной душой, так и с человеком в силу его единства с животно-растительным миром происходит то же. Святитель Григорий Нисский писал: " Ибо всякого вида души срастворены в этом словесном животном – человеке "[30].

В этой общности человека с низшими творениями проявляется и его смертность -смертность плоти, но не духа, который у человека бессмертен.

Таковы болезни, которые возникли в нашей природе вследствие грехопадения прародителей и передаются всем людям без исключения. Они все вместе неудачно названы «первородным грехом», поскольку в данном случае слово «грех» означает, как видим, не личную виновность каждого из потомков Адама за его грех, а единую для всех поврежденность, болезненность человеческой природы. Прекрасно говорит по поводу этой так называемой виновности свт. Кирилл Александрийский: «Адам был побежден и, презрев божественное повеление, был осужден на тление и смерть. Но... какое отношение к нам имеют эти его преступления?... Множество людей стало греховными не потому, что они разделяли вину Адама – их ведь тогда еще не было – а потому, что они были причастны к его природе»[31].

Но кроме личного греха и первородного повреждения есть и родовое. Родовая поврежденность – это наследственно передаваемая из поколения в поколение какая-либо особая греховная страсть, которой заражены тот или иной род, племя, народ. Родители и предки наделяют своих потомков не только болезнями телесными и психическими, но и духовными (напр., ярко выраженной завистью, гневливостью, алчностью и т.д.). И хотя за эти прирожденные болезни человек не отвечает перед Богом, однако за отношение к ним - борется ли он с ними или, напротив, развивает их - нравственно ответственен.

Таким образом, совсем разные вещи часто называются одним и тем же словом «грех». Но грехом, за который только человек ответствен является грех личный. Первородное же и родовые последствия именуются грехом в переносном смысле этого слова.

Непонимание этого терминологического различия ведет к серьезным вероучительным заблуждениям, в частности, по вопросу воспринятой Богом-Словом человеческой природы и, отсюда, главнейшего христианского догмата – смысла Жертвы Христовой.

Господь для спасения людей соединяется со смертной, тленной и подверженной страданиям (страстной) человеческой природой. Но в силу зачатия от Пресвятой Девы Марии и Духа Святого воспринимает ее совершенно чистой, без какой-либо греховной страстности, которая возникла у прародителей после грехопадения и передалась всем их потомкам.

Подавляющее большинство Отцов Церкви прямо писали об этой уникальной особенности человеческой природы Спасителя. Свт. Григорий Палама (+1357): «Слово Божие приняло плоть такую, как у нас, и хотя совершенно чистую, однако, смертную и болезненную»[32]. Преп. Ефрем Сирин (+373): «Он был сыном того Адама, над которым, как говорит Апостол, царствовала смерть»[33]. Свт. Григорий Богослов (+394): «Он (Христос) утомлялся, и алкал, и жаждал, и был в борении, и плакал – по закону телесной природы» [34]. Свт. Афанасий Великий восклицал: «Да умолкнут утверждающие, что плоть Христова недоступна смерти, но бессмертна по естеству!»[35]. Бесчисленное множество богослужебных текстов[36] также говорят об этом.

Напротив, монофизиты, монофелиты, афтартодокеты, осужденные Вселенскими соборами, утверждали, что уже в Воплощении Христос исцелил первую поврежденность человека и воспринял первозданную природу.

Против этого со всей силой вооружался преп. Иоанн Дамаскин. «Итак, – писал он, – подобно безумному Юлиану и Гайану, говорить, что тело Господа… было нетленно прежде воскресения, нечестиво. Ибо, если оно было нетленно, то не было одной и той же сущности с нами, а также и призрачно произошло то, что, – говорит Евангелие, – случилось: голод, жажда, гвозди, прободение ребра, смерть. Если же это случилось только призрачно, то и таинство Домостроительства было ложью и обманом, и Он по видимому только, а не поистине сделался человеком, и призрачно, а не поистине мы спасены; но – нет! и те, которые говорят это, да лишатся участия в спасении!» [37].

Действительно, если Сын Божий в Воплощении исцелил человеческую природу, восприняв ее бесстрастной, нетленной, бессмертной, то зачем Крест? Он становится ненужным! Так, упраздняется главное в христианстве – Крестная Жертва Христова, утверждается прямое крестоборчество.

Не Воплощением, а Крестными страданиями Господь исцелил первое повреждение человеческого естества, воскресив его. Это утверждает Апостол в послании к Евреям: «Ибо надлежало, чтобы Тот, для Которого все и от Которого все [Бог], приводящего многих сынов в славу, Вождя спасения их [Иисуса Христа] совершил [teleiîsai - сделал совершенным] через страдания» (Евр. 2,10). Об этом писал преп. Максим Исповедник: «Непреложность произволения во Христе вновь вернула этому естеству через Воскресение бесстрастность, нетленность и бессмертие»[38].

Так, Христос стал последним Адамом (1Кор. 15: 45), рождающим чад в вечную жизнь Своего Царства. Однако каждому человеку, чтобы приобрести новую (От. 21:5) плоть, прежде необходимо, совлекшись ветхого человека с делами его (Кол. 3:9), сбросить кожаные одежды – пройти через врата смерти.

ГДЕ ПРЕБЫВАЕТ ДУША

ПО СМЕРТИ ТЕЛА

Что говорит об этом православное предание?

Соприкосновение человека с тем миром нередко начинается уже перед смертью и душа часто приходит в полное недоумение перед открывающейся ей совершенно иной действительностью. Об этом свидетельствуют бесчисленные факты. Приведу два достоверно известных мне случая.

Мой родной дядя учился в Туле. Получив телеграмму о смерти матери (1931 г.), которая жила в деревне, он срочно отправился домой. Уже глубокой ночью приехал в город Плавск, который находится в 15 километрах от родной деревни. Никакого транспорта нет, идти страшно. Но пошел. И вот, выйдя из города, он вдруг с изумлением отчетливо увидел впереди себя идущую мать. Бросился догонять ее, но безуспешно. Как только он начинал идти быстрее, она точно также ускоряла свой шаг. И это продолжалось, пока он не дошел до самой деревни, где видение неожиданно исчезло. Так, душа матери явилась своему сыну и избавила его от страха ночного.

Другой мой дядя, умирая в полном сознании на глазах у всех нас родных, вдруг прямо заявил: «Вот пришли двое, вы мне теперь не поможете».

Приведу еще один не менее поразительный факт. Моя сестра в 2001 году читает вечернюю молитву, и вдруг перед ней, немного левее икон на какое-то мгновение появляется ее племянник и особенно ярко - его лицо. От неожиданности она вскрикнула: «Ой, Володя!» и прибежала рассказать нам. На другой день приходит сообщение, что вчера вечером в это время Володя скончался. Подобных случаев, поразительных и никакими естественными причинами необъяснимых, бесчисленное множество. Уверен, что почти каждый или слышал, или сам соприкасался с чем-то подобным.

Устойчивая церковная традиция утверждает, что в первые два-три дня после своей кончины (хотя наше время и не соотносимо с той категорией, которую мы называем Вечностью), человек, вернее, его душа, пребывает в условиях «земного притяжения». Оказавшись там, в вечности, она не сразу отрывается от попытки привычного общения с родными и близкими людьми и часто ищет у них помощи.

Потому в Постановлениях Апостольских (IV в.) находим прямые указания на третий, девятый, сороковой и годовой дни - как особые для молитвы за новопреставленных. (Впоследствии в Церкви стали совершаться вселенские панихиды, на которых она поминает всех усопших, в том числе и не получивших по разным причинам церковного погребения.)

Интересное объяснение этих дней поминовения находим у преп. Макария Александрийского (IV в.). Он спросил ангела: «Когда отцам предано совершать в церкви приношение Богу за усопшего в третий, девятый и четыредесятый день, то какая из того происходит польза душе преставившегося?».

Ангел отвечал: «Бог не попустил ничему быть в Церкви Своей неблагопотребному и неполезному; но устроил в Церкви Своей небесныя и земныя таинства и повелел их совершать.

Когда в третий день бывает в церкви приношение, то душа умершего получает от стерегущаго ее ангела облегчение в скорби, каковую чувствует от разлучения с телом; получает потому, что славословие и приношение в церкви Божией за нее совершено, от чего в ней рождается благая надежда. Ибо в продолжении двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней ангелами, ходить по земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором разлучилась с телом, иногда около гроба, в котором положено тело; и таким образом проводит два дня, как птица, ища гнезда себе. А добродетельная душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Тот, Кто воскрес из мертвых, повелевает, в подражание Его воскресению, вознестись всякой христианской душе на небеса для поклонения Богу всяческих. Итак, благое Церковь имеет обыкновение совершать в третий день приношение и молитву за душу.

После поклонения Богу повелевается от Него показать душе различные и приятные обители святых и красоту рая. Все это рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Создателя всего - Бога. Созерцая же все это, она изменяется и забывает скорбь, которую имела, будучи в теле. Но если она виновата в грехах, то при виде наслаждений святых начинает скорбеть и укорять себя, говоря: увы мне! Сколько я осуетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу как должно, дабы можно было и мне удостоиться этой благодати и славы. Увы мне, бедной!.. По рассмотрении же в продолжении шести дней всей радости праведных она опять возносится ангелами на поклонение Богу. Итак, хорошо делает Церковь, совершая в девятый день службы и приношения за усопшего.