Глава семнадцатая, последняя, но рассказывается в ней про то, что Лёк снова отправляется в путь

Лёк попрощался с лаобийцами, взял котомку и пошёл к дому великой феи мамы Рандату.

Её жилище переливалось на солнце всеми цветами драгоценных камней и птичьих перьев. Оно показалось зайцу ещё прекраснее, чем прежде.

Робко вошёл Лёк в дом и бросился на колени перед мамой Рандату.

- Здравствуйте, великая фея! - прошептал он.

- Встань, малыш, — ласково ответила мама Рандату - Ты принёс мне всё, о чём я тебя просила?

- Да, - ответил заяц и протянул ей котомку. - Здесь калебасы с китовым и слоновьим молоком, зуб льва и три когтя леопарда…

- Прекрасно, малыш! - весело воскликнула фея. - Я просила тебя принести всё это, чтобы узнать, насколько ты ловок и умён. Я знаю о всех твоих приключениях… Ты действительно самый умный зверь саванны.

Мама Рандату взмахнула рукой…

Уши у Лёка остались такими же длинными, как и раньше. И хвост, вроде бы, тоже остался прежним… Но ещё минуту назад Лёк сам себе казался уродцем, а теперь… теперь он выглядел настоящим красавцем!

- О! - восхищённо воскликнул заяц. - И ты, великая фея, не забыла своего обещания!

- Это не всё, Лёк, - продолжала фея. - Ты будешь ещё более ловким и быстрым, чем раньше.

Мама Рандату снова взмахнула рукой, и тотчас Лёк ощутил себя таким бодрым, словно и в помине не было долгих путешествий, трудных испытаний, опасных приключений.

- Запомни, Лёк, - торжественно сказала фея, - всегда и всюду тебе достаточно сказать: «Светлейшая мама Рандату, приди мне на помощь!» - как я выручу тебя из любой беды. Но зови меня только тогда, когда тебе придётся действительно туго!

- Да, я буду стараться сам выпутываться из беды, - ответил Лёк.

- А что теперь ты будешь делать, малыш? — заботливо спросила мама Рандату.

- Отправлюсь снова путешествовать, - ответил заяц. — Я понял: только дорога даёт знания, только путешествия открывают мир.

- Ну что же, доброго тебе пути, малыш! - пожелала великая фея мама Рандату.

А Лёк закинул за спину свою дорожную котомку, выбрал тропу, по которой он ещё не ходил, и отправился в путь.

Может быть, вы встретитесь с ним когда-нибудь? Не пугайтесь - скажите ему:

- Здравствуй, Лёк!

И он расскажет вам чудесные истории, которые случились с ним в те далёкие времена, когда время измеряли лунами, а звери саванны собирались по вечерам под Деревом Бесед решить сообща свои дела.

«Златовласка» Пер. с чеш. К.Паустовского

Жил-был кузнец такой бедный, беднее некуда. Когда-то и у него шли дела, но вдруг перестало кузнечное ремесло его кормить, а жена и ребятишки, мал-мала меньше, есть просят. И до того дошло, что в доме осталось у нашего бедолаги всего-навсего семь грошей. А тут еще детишки хнычут, хлеба хотят. Что тут будешь делать? Вот и подумал кузнец: „повешусь!” На последние деньги купил веревку. Пришел в лес, выбрал дерево повыше да сук покрепче, стал веревку прилаживать. Вдруг откуда ни возьмись черная женщина! В черное одета и лицом черна! И давай его отговаривать. Грех, мол, это да мерзость! Остолбенел наш кузнец, постоял, постоял и прочь подался.

Да разве от себя уйдешь? Опять он веревку на сук накинул. А черная женщина тут как тут. И опять за свое. Стоит кузнец не дышит. Но только Чернявка исчезла, кузнец опять вешаться надумал.

И вдруг Чернявка словно из-под земли выросла и говорит:

- Не смей, кузнец, вешаться! Я тебе в твоей беде помогу, дам золота, сколько душе угодно. Но ты пообещай отдать мне то, что у тебя дома есть, а ты о том еще и знать не знаешь!

- О чем это я в своем доме знать не знаю, кроме горя-беды? Чепуховина какая-нибудь, - решил кузнец и согласился.

- Тогда получай обещанное, - сказала Чернявка и насыпала ему полный

мешок денег. - А я за обещанным ровно через семь лет явлюсь! - и тут же исчезла, словно и не было ее никогда.

Кузнец домой побежал. Прибегает веселый, золото на стол выкладывает. То-то все обрадовались. Жена блестящими монетками любуется.

Накупили они еды. Дети прыгают, смеются. Наконец-то досыта наелись! Один перед другим хвалятся, кто живот туже набил.

Стал кузнец рассказывать, откуда такое богатство:

- Так, - говорит, - чепуха какая-то, разговора не стоит - пришлось посулить, что отдам такое, о чем сам не знаю, а в доме оно есть!

Жена чуть не на смерть перепугалась. Она-то уже давно ребеночка ожидала, да говорить не решалась, а тут дитя под сердцем и шевельнулось!

- Что же ты муженек натворил, - заплакала бедняжка, - родное дитя продал, да к тому же еще не народившееся!

Ахнул кузнец, да делать нечего! Давши слово, держись.

Ладно. Родилась вскоре у кузнеца дочушка. Такая раскрасавица. Волосики золотые, во лбу звезда горит. Так и назвали ее - Златовласка. Родители любили ее, лелеяли и холили, как могли. Но вспомнят, что она вроде бы их дочка, а вроде бы не их, - сразу затоскуют.

И вот исполнилось девочке семь лет. Час в час, минута в минуту загремела под окнами черная карета, из кареты вышла Чернявка и забрала к себе Златовласку.

С плачем и причитаниями проводили всей семьей карету до околицы. Они бы и дальше бежали, да Чернявка строго-настрого заказала. В слезах да в печали вернулась семья домой, будто никогда больше не суждено им увидать милую девочку.

Чернявка и Златовласка мчались в черной карете непроходимыми лесами, голыми полями, пока не домчались до прекрасного, огромного замка. Чернявка показала Златовласке весь замок, провела по девяноста девяти комнатам и молвила:

- Здесь ты, дитя мое, будешь отныне жить. Девяносто девять комнат прибирать. Ходи, где пожелаешь, живи, где душе угодно. Только в сотую комнату даже одним глазком заглянуть не моги, не то худо тебе придется! Через семь лет увидимся, а пока живи, не скучай!

Сказала и тут же исчезла. И целых семь лет не было о ней вестей! Наша Златовласка жила в замке тихо и мирно. Ходила по девяносто девяти комнатам, подметала, прибирала, мыла и чистила, все у нее блестело, как золото. Но в сотую даже одним глазком не глянула. Хотя, ох как хотелось! Даже спать мешало.

Прошло семь лет, и Чернявка явилась.

- Ну, как? Ты в последнюю комнату заглядывала? - спросила она.

- Нет! - ответила Златовласка.

Чернявка осталась довольна. Она-то знала, что девочка говорит правду. Опять наказала то же, что и в первый раз, и исчезла еще на семь лет.

Прибирает наша Златовласка девяносто девять великолепных светлиц, ходит, следит, чтобы все блестело, как зеркало. Год летит за годом, как во сне. И вот однажды, когда седьмой год подходил к концу, идет она по замку и мечтает: Чернявка похвалит ее за чистоту и блеск. И слышит, что из сотой комнаты доносится прелестная музыка. Словно серна помчалась Златовласка к дверям. А музыка все нежнее и ласковей становится. Нажала девушка на ручку и - трах! Распахнулись двери, и она оказалась в комнате. А там вокруг стола сидят двенадцать заколдованных. Застыли на месте, как их настигли злые чары. За дверью еще один стоит и говорит Златовласке:

- Златовласка, ни за что на свете не выдавай нас! Как бы тебя ни мучила Чернявка, не говори про то, что увидала в этой комнате. Если промолвишь хоть словечко, будешь проклята на всю жизнь, а мы так и останемся навсегда заклятыми!

И снова все умолкло, словно онемело, а Златовласка вне себя от страха выскочила из сотой комнаты и прочь умчалась. Она и не заметила, как перед ней возникла Чернявка. Та уже знала, что девушка последнюю комнату видела. Погрозила ей пальцем и говорит:

- Златовласка, Златовласка, что же ты натворила! Ты ведь заглянула в сотую комнату! Отвечай, что ты там видела?

Но наша Златовласка молчит, словно язык проглотила. Стала Чернявка ей угрожать страшными карами, но Златовласка молчит, ни звука. Тут Чернявка и говорит:

- Если сейчас же не ответишь, что ты видела в той комнате, брошу тебя в глубокий колодец и сделаю навеки немой!

И правда. Сбросила ее злая Чернявка в глубокий колодец и напустила на нее порчу. Теперь, кроме Чернявки, она уж не могла ни с кем разговаривать.

Очнулась Златовласка на песчаной насыпи. И о, диво, видит - ведет под землю какой-то ход. Пустилась она бегом. Все вперед и вперед, пока не оказалась на красивой полянке. Здесь и осталась. И жива была корешками да ягодами. Но Чернявка и сюда наведывалась и все требовала ответить, что она видела в сотой комнате.

Но Златовласка так ничего и не сказала.

Неподалеку от полянки в лесах охотился как-то молодой король. И набрел на спящую Златовласку. Глядит, наглядеться не в силах, откуда взялась здесь такая красавица? И чем дольше глядел, тем милее она ему становилась. Решил наконец разбудить, отвести в свой дворец и взять в жены. Пускай люди судят, как хотят.

Тихонько разбудил, стал спрашивать, кто да откуда. А она бедняжка - немая - все молчит и молчит. Решил король, что это от испуга или со стыда. Спрашивает, пойдет ли с ним во дворец, а она только головкой кивает. Привез ее молодой король к себе, велел одеть в роскошное платье и, долго не думая, женился.

Златовласка так и не заговорила. Но муж ее очень любил, и жили они душа в душу. Прошел год. Королева ребеночка ожидает. А сама все печальнее и печальнее становится. Словно беды какой боится. Настал день, и принесла молодая королева на свет мальчика. Волосики золотые, во лбу звезда горит. Счастливее короля в целом мире не найти! Велит созывать всех соседей на пир, чтобы его радость разделили.

Но вскоре радость его обернулась великой печалью. Это почему же? А вот послушайте:

Ночью явилась к Златовласке Чернявка и стала угрожать, если не скажет, что видела в последней комнате, то она ее сыночка с золотыми волосиками

задушит. Златовласка задрожала от ужаса, как травиночка в грозу, но ничего не сказала.

- И тебе самой лихо придется! - все угрожает Чернявка. Но Златовласка молчит, ни звука!

Задушила злая Чернявка милого мальчика, а Златовласке губы кровью намазала и тут же исчезла.

Ни в сказке сказать, ни пером описать, до чего все перепугались, когда утром увидали эту картину. Король побледнел, как смерть, но ничего не сказал. Весь замок обыскали, всех строго расспросили, но так и не узнали, кто мог такое сделать. Стали поговаривать, уж не сама ли это Златовласка, ведь у нее на губах кровь. А она, невиновная, слова не может вымолвить в свою защиту. Иные на смерть ее осудить призывали. Но король ничего не хотел ни видеть, ни слышать, потому что любил ее. И зажили они по-доброму, как и прежде. Прошел год и Златовласка принесла на свет девочку с золотыми волосиками и золотой звездой во лбу. Как счастлив был король! Чтобы не случилось больше беды, приказал он поставить на ночь в комнату, где спала Златовласка с дитем, верную стражу.

Только напрасно. Чернявка околдовала стражников, и они уснули крепким сном. Встала она перед Златовлаской и угрожает:

- Я так и так узнаю, что ты в той комнате увидала! А ты пропадешь! Я младенца убью, король же тебя велит заживо сжечь!

Но Златовласка молчит, как каменная. Задушила Чернявка девочку, Златовласке губы кровью измазала. И была такова.

Утром нашли дитя мертвым. Но стражники никого не видели и не слышали в комнате ни шороха, ни звука.

Разгневался король, что в его дворце такое творится. Еще строже приказал искать злобного врага. Искали, искали, но никого не нашли.

Тут уж все вокруг, не таясь, заговорили, что, кроме королевы, некому было ребенка задушить. Ведь только стража в ее комнате стояла. А у нее и губы в крови! И все молчит, слова не скажет! Дошли до короля эти речи, заколебался он и сам повелел осудить Златовласку на смерть. На костер ее! На глазах всех подданных!

Вывезли Златовласку из города. Привязали к столбу. Подожгли под ногами хворост. Вдруг прямо в толпу врезалась карета и остановилась перед Златовлаской. Из кареты выходит Чернявка и говорит:

- Вот видишь, сбылись мои слова: сейчас тебе конец придет. Скажи, хоть теперь, - что ты видела в последней комнате моего замка?

Но Златовласка молчала. Как ни добивалась Чернявка, ничего не смогла добиться.

Дым и пламя уже подобрались к Златовласке и вдруг, о чудо! Чернявкино лицо побелело и вся она изменилась. Приказала немедля костер залить, потому что Златовласка невиновна! И сказала:

- Счастье твое и мое, что ты мне не отвечала. Этим ты меня и тех двенадцать освободила от злых чар. Иначе пропали бы мы все на веки-вечные и ты с нами!

И подает ей - откуда они только взялись - двух ее детишек, живехоньких! А сама в мгновение ока исчезает вместе с каретой!

И в тот же момент Златовласка заговорила и все, что было, королю рассказала. Король ни глазам, ни ушам своим не верит. Да уж коли оно так, то значит не иначе! На радостях король не знает, что делать: золотых детей на руки брать или Златовласку обнимать и умолять о прощении. Потом привез жену и детей в замок, зажили они теперь спокойно. И отца-кузнеца отыскали и вместе со всей семьей к себе в замок перевезли.

«Три золотых волоска Деда-Всеведа» К. Я. Эрбен

(пер. с чешского Н. Аросьевой)

То ли было, то ли нет, но, сказывают, жил на свете король, и любил тот король охотиться. Вот как-то раз гнал­ся он за оленем, да и заблудился. Глядит кругом - никого, один остался, а тут и ночь наступила. Вдруг увидел король на прога­лине избушку и обрадовался. В той из­бушке жил углежог. Король и попросил его вывести на дорогу за хорошую плату.

- И рад бы помочь вам, - говорит угле­жог, - да вот, жена рожает, не могу ее ос­тавить. Да и куда вы пойдете на ночь гля­дя? Ложитесь на чердаке на сено, а утром я вас провожу.

Ночью родился у хозяина дома маль­чик. А король лежал на чердаке и не мог заснуть. В полночь заметил он внизу, в горнице свет. Глянул в щель в полу - и ви­дит: хозяин спит, и жена его вроде в себя еще не пришла, а над колыбелью ребенка стоят три старушки, совсем белые, у каж­дой в руке свеча горит. Первая из них го­ворит:

- Награжу я мальчика своим даром - будет ему грозить большая опасность.

Вторая сказала:

- А мой дар в том, что он счастливо избежит всех опасностей и будет жить долго.

А третья произнесла:

- А я дарю ему в жены девчушку, что родилась сегодня у короля, ко­торый тут, на чердаке, ночует.

Старушки погасили свечи, и все стихло. А были это Судьбички.

Король замер, точно ему кинжалом грудь пронзили. До утра так и не заснул, все думал, как сделать, чтобы помешать исполнению этого предсказания. На рассвете ребенок заплакал. Углежог встал и увидел, что жена его заснула вечным сном.

- Ой, несчастный ты мой, сиротинушка! – запричитал он.

- Что мне теперь с тобой делать?

- Отдай мне ребёнка, - сказал король, - я о нём позабочусь, у меня ему будет хорошо, а тебе столько денег дам, что до самой смерти не надо будет тебе жечь угли.

Обрадовался углежог, а король обещал прислать за ребёнком. Вернулся он в свой замок, а его встретили радостной вестью, что родилась у него хорошенькая дочка. И случилось это в ту самую ночь, когда видел он трёх Судьбичек. Нахмурился король, позвал слугу и приказал:

- Пойдешь в лес, там, в хижине живет углежог; отдашь ему эти деньги, возьмешь у него младенца и по дороге утопишь. А не утопишь - сам воды нахлебаешься!

Пошел слуга, сделал, как ему приказано было, взял ребенка, положил в корзинку, а как шел через мост над широкой и глубокой рекой, бросил корзинку с младенцем в воду.

- Спи спокойно, непрошеный зять! – промолвил король, когда слуга доложил ему обо всем.

Король был уверен, что ребенок утонул, да не тут-то было: плыл он в корзинке, будто в люльке, и спал, а река напевала ему колыбельную. И приплыла корзинка к рыбацкой хижине. Рыбак чинил сети на берегу. Вдруг видит: плывёт что-то по воде. Прыгнул он в лодочку, подплыл к корзинке, вытащил её из реки и увидел ребёнка. Отнес его к жене и говорит:

- Всю жизнь ты хотела сыночка, вот и принесла нам его вода.

Жена рыбака обрадовалась и вырасти­ла его, как родного сына. Назвали они его Плавутич, потому что он к ним по воде приплыл.

Река течет, годы бегут, и вот мальчик уже вырос красивым юношей, всем на за­гляденье. Как-то летом случилось так, что проезжал по тем местам верхом на коне король. Погода стояла жаркая, королю за­хотелось пить, он завернул к рыбаку и по­просил свежей воды. Подал ему Плавутич воды, а король, увидев его, поразился кра­соте юноши и спросил рыбака:

- Пригожий парень. Это сын твой?

- И да, и нет, - ответил рыбак. - Двад­цать лет назад принесла нам река младен­ца в корзинке, и мы с женой воспитали его, как своего.

В глазах у короля потемнело. Обомлел он, ибо понял, что это тот самый юноша, кого ребенком он приказал утопить. Но он тотчас опомнился, сошел с коня и говорит:

- Надо мне послать нарочного в коро­левский замок, а слуг моих со мною нет. Не может сын твой сходить туда?

- Только прикажите, ваша королевская милость, - ответил рыбак.

Король сел и написал королеве такое письмо: "Юношу, который принесет тебе это послание, прикажи без промедления казнить: это мой злейший враг. Пусть все будет исполнено до моего возвращения. Такова моя воля".

Сложил письмо и припечатал своим перстнем.

Плавутич тотчас отправился в путь. Ид­ти ему надо было через дремучий лес, но сбился он с дороги и заблудился. Бродил по непроходимой чаще, пока совсем не стемнело. И тут встретилась ему старушка:

- Куда путь держишь, Плавутич?

- Несу письмо в королевский замок, да вот заблудился. Не скажете ли, матушка, как мне на дорогу выйти?

- Сегодня уж не дойдешь, вон какая те­мень, - ответила старушка, - оставайся у меня, переночуешь; чай, я тебе не чужая, а твоя крестная мать.

Плавутич согласился, и вскоре они ока­зались перед красивым домиком, неведо­мо откуда взявшимся, словно выросшим из-под земли.

Ночью, когда юноша спал, вытащила старушка из его кармана письмо и написа­ла другое: "Молодого человека, который принесет мое послание, без промедления жени на нашей дочери: это суженый наш зять. Пусть все будет исполнено до моего возвращения. Такова моя воля".

Прочитала королева письмо и сразу велела играть свадьбу, и обе они, короле­ва с принцессой, глядели и не могли на­глядеться на пригожего жениха. И Плавутичу невеста пришлась по душе. Вернул­ся король через несколько дней домой, узнал о случившемся и страшно разгне­вался на жену.

- Да ведь ты сам велел выдать нашу дочь за него до твоего возвращения! - от­ветила королева и дала ему письмо.

Король письмо взял, прочитал, все было его - и печать, и бумага. Позвал он к себе зятя и допросил, как дело было, какой до­рогой он шел?

Плавутич рассказал, как заблудился он в лесу и заночевал у своей крестной.

- А как она выглядела?

- Так-то и так-то.

Понял король, что это была та самая старуха, которая двадцать лет назад пред­сказала, что его дочь выйдет замуж за сы­на углежога. Думал он, думал, а потом и говорит:

- Случившегося не воротишь, но так просто не быть тебе моим зятем. Придется добыть тебе и принести моей дочери вено - три золотых волоска Деда-Всеведа.

Задумал король так избавиться от неми­лого ему зятя.

Простился Плавутич со своей молодой женой и отправился, не ведая куда. Но крестная его Судьбичка помогла ему выйти на верную дорогу. Шел он, шел, долго шел, через реки-броды, пока не пришел к черному морю. Видит: у берега лодка, а в ней перевозчик.

- Бог в помощь, старче!

- Дай бог и тебе, молодой путник! Куда путь держишь?

- Ага! Тебя-то я как раз и жду. Двадцать лет уже перевожу людей через море, и никто не приходит сменить меня. Обещай мне спросить у Деда-Всеведа, скоро ли наступит конец моей работе, тогда я тебя перевезу. Плавутич обещал, и перевозчик отвез его на другой берег.

Шел он, шел и подошел к большому городу, но это был город какой-то унылый и запущенный. У городских ворот встретил юноша сгорбленного, немощного старичка с палкой.

- Бог в помощь, дедушка!

- Дай бог и тебе, пригожий юноша! Куда путь держишь»

- К Деду-Всеведу за тремя золотыми волосками.

- Ай-ай-ай! Давненько мы тебя поджидаем. Идём, провожу тебя к нашему королю. Пришли они к королю, тот и говорит:

- Слышал я, идешь ты к Деду-Всеведу. Была у нас яблоня, и приносила она молодильные яблоки; кто это яблоко съест, становится молодым, если даже одной ногой уже в могиле стоял. Но вот уже двадцать лет не уродилось на ней ни одного яблочка. Обещаешь спросить у Деда-Всеведа, как помочь нашей беде, - по-королевски тебя награжу. Плавутич обещал, и король милостливо отпустил его. Потом пришел он в другой большой город, тот был сильно разрушен. Неподалёку от города сын закапывал своего умершего отца, и слёзы, крупные, как горох, катились по его щекам.

- Бог в помощь, печальный могильщик! – приветствовал его Плавутич.

- Дай бог и тебе, добрый путник! Куда путь держишь?

- Иду к Деду-Всеведу за тремя золоты­ми волосками!

- К Деду-Всеведу? Жаль, раньше ты не пришел! Наш король давно такого по­сланца дожидается, пойдем, я тебя к нему отведу.

Пришли к королю, и тот сказал:

- Слышал я, идешь ты к Деду-Всеведу. Был у нас колодец, в нем била ключом живая вода: если кто ее выпьет, даже умирающий, тут же выздоравливал; а ес­ли умершего побрызгать той водой, ожи­вал он. Но вот уже двадцать лет вода пе­рестала течь. Обещай спросить у Деда - Всеведа, как помочь нашей беде, и я щед­ро тебя отблагодарю.

Плавутич обещал, и король милостиво его отпустил.

Долго шел Плавутич дремучим лесом и вдруг увидел посреди леса большую зеле­ную лужайку, сплошь покрытую прекрас­ными цветами, а на той лужайке - золотой замок: это и был замок Деда-Всеведа, и он будто пылал огнем. Юноша вошел в замок, но никого там не увидел, кроме старушки, что сидела в уголке и пряла.

- Добро пожаловать, Плавутич! - ска­зала старушка. - Я рада, что снова вижу тебя. - То была его крестная мать, у кото­рой заночевал он в лесу, когда нес коро­левское послание. - Что тебя привело сюда?

- Король велел мне принести вено за его дочь - три золотых волоска Деда-Все­веда, иначе не бывать мне его зятем.

Старушка улыбнулась и промолвила:

- Дед-Всевед - сын мой, ясное Сол­нышко: утром - дитя малое, днем - мужчина, а вечером - старый дед. Три волоска с его золотой головы я тебе добуду, я ж как- никак крестная. Только, сынок, оставаться тебе тут нельзя никак! Мой сын - добрая душа, но когда вечером он приходит до­мой голодный, может зажарить и съесть тебя на ужин. Вот стоит пустая кадушка, в ней я тебя и спрячу.

Крестник просил еще узнать у Деда-Всеведа ответы на три вопроса, заданные ему по дороге.

- Спрошу, - ответила старушка, - а ты внимательно слушай да запоминай.

Тут поднялся сильный ветер, и через за­падное окно горницы влетело Солнце - старичок с золотой головой.

- Чую, чую дух человечий! - говорит. - Кто это у тебя тут, матушка?

- Ах ты, дневная звезда! Кто же тут мо­жет быть, чтоб ты да не увидел его? Шата­ешься день-деньской по белу свету, диво ли, что тебе и дома чудится человечий дух?

Старичок ничего не ответил и сел ужи­нать.

После ужина положил он свою золотую голову старушке на колени и задремал. Увидела старушка, что он спит, вырвала у него один золотой волос и бросила на пол, - волосок зазвенел, как струна.

- Ты чего, матушка? - проснулся старец.

- Ничего, сыночек, ничего; просто за­дремала я и видела странный сон.

- Что же тебе приснилось?

- А снился мне город, где прежде был колодец с живой водой; больной человек выпьет ее - и выздоровеет, а мертвый - оживет. Но вот уж двадцать лет, как вода ушла; знать бы - вернется ли она?

- Чего проще: сидит в том колодце на роднике жаба, не дает воде течь; пусть жабу убьют, вычистят колодец, и потечет вода, как и прежде, текла.

Уснул старик снова, а крестная вырвала второй золотой волос и бросила его на пол.

- Ты чего, матушка?

- Ничего, сыночек, ничего! Задремала я, и привиделось мне странное. Будто в одном городе росла яблоня и приносила молодильные яблоки; съест одно яблоч­ко старый человек и помолодеет. Но вот уж двадцать лет не родила яблоня ни од­ного яблочка; есть ли помощь от этой беды?

- Той беде помочь легко. Под яблоней змея лежит, силу ее пьет, змею надо убить, а яблоню в другое место пересадить, и на ней, как и прежде, будут яблоки родиться.

Старик опять уснул, и старушка вырвала у него третий золотой волос.

- Матушка, что ж ты мне спать не даешь? - с досадой сказал он и собрался встать.

- Лежи, сыночек, лежи! Не сердись, я нечаянно тебя разбудила. Задремала я и опять увидела странный сон. Будто есть на черном море перевозчик; двадцать лет пе­ревозит он там людей, и никто не прихо­дит сменить его. Когда же будет конец его работе?

- Вот глупой матери сын! Пусть он от­даст весло в руки другому, а сам выскочит на берег, тогда тот и останется перевозчи­ком. А теперь дай мне поспать: завтра мне чуть свет вставать да осушать слезы, что проливает по ночам королевская дочь по своему мужу, сыну углежога, которого ко­роль послал за моими тремя золотыми во­лосками.

Утром поднялся сильный ветер, и на коленях старой матушки вместо старичка проснулось красивое золотоволосое ди­тя, божье Солнышко, простилось с матуш­кой и вылетело через восточное окно. Старушка сняла крышку с кадушки и ска­зала Плавутичу:

- Вот тебе три золотых волоска, а что Дед-Всевед отвечал, ты и сам слышал. Сту­пай с богом! Больше мы с тобой не уви­димся, нужды в том больше не будет.

Юноша сердечно поблагодарил крест­ную мать, простился и ушел.

Пришел он в первый город, король его спросил, какую весть он принес им?

- Добрую, - отвечает, - вычистите ко­лодец, а жабу, что на роднике сидит, убей­те, вода потечет, как и прежде.

Приказал король так и сделать, а когда забила живая вода ключом, подарил он Плавутичу двенадцать коней, белых, как лебеди, и нагрузил на них столько золота, серебра и драгоценных камней, сколько они смогли увезти.

Пришел потом Плавутич во второй го­род, и спросил его король, с какой вестью он пожаловал?

- С доброй, - отвечает юноша, - выко­пайте яблоню, под ее корнями найдете змею, убейте ее, а яблоню пересадите, и будет она родить яблоки, как и прежде Король тотчас приказал так и сделать, и яблоня за одну ночь покрылась цветами, словно ее розами осыпали. Обрадовался король, подарил Плавутичу двенадцать черных, как вороново крыло, коней, а на них нагрузил столько всякого добра, сколько они смогли увезти.

Поехал Плавутич дальше и доехал до черного моря, перевозчик его спросил, уз­нал ли он, когда наступит конец его рабо­те?

- Узнал, - отвечает, - но сперва переве­зи меня на тот берег, тогда скажу.

Перевозчик заспорил было, но увидел, что делать нечего, перевез Плавутича и две дюжины его коней.

- Как снова повезешь кого, - сказал ему Плавутич, - отдашь тому человеку в руки весло, а сам выскочишь на берег, а тот останется перевозчиком вместо тебя.

Король глазам своим не поверил, когда зять привез ему три золотых волоска Деда-Всеведа. Дочь же расплакалась, но на этот раз от радости, что муж вернулся.

- Где же ты добыл этих прекрасных коней и такое богатство? - спросил ко­роль.

- Заслужил! - ответил Плавутич и рас­сказал, как помог он королю, у которого росла яблоня с молодильными яблоками, что старых делают молодыми, и о короле, у которого был колодец с живой водой, помогавшей недужным становиться здо­ровыми, а мертвым - оживать.

- Молодильные яблоки, живая вода! - повторял тихо король. - Съел бы я одно яблоко - помолодел бы, а кабы помер - живая вода воскресила бы меня!

Не долго думая, отправился он в путь за молодильными яблоками и живой водой, - да так и не вернулся.

И стал сын углежога королевским зятем, как и предрекали Судьбички.

А король, должно быть, и до сей поры перевозит людей через черное море!

Произведения поэтов и писателей России

Поэзия

И. Бунин. «Первый снег»

Зимним холодом пахнуло

На поля и на леса.

Ярким пурпуром зажглися

Пред закатом небеса.

Ночью буря бушевала,

А с рассветом на село,

На пруды, на сад пустынный

Первым снегом понесло.

И сегодня над широкой

Белой скатертью полей

Мы простились с запоздалой

Вереницею гусей.

А. Пушкин. «Уж небо осенью дышало…» (из романа «Евгений Онегин)

Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась.

Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора.

А. Пушкин. «Зимний вечер» (в сокращении)

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.

Наша ветхая лачужка
И печальна, и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена,
Или дремлешь под жужжаньем
Своего веретена?

А.К. Толстой «Осень, обсыпается вест наш бедный сад…»

Осень. Обсыпается весь наш бедный сад,

Листья пожелтелые по ветру летят;

Лишь вдали красуются, там, на дне долин,

Кисти ярко-красные вянущих рябин.

Весело и горестно сердцу моему,

Молча твои рученьки грею я и жму,

В очи тебе глядючи, молча слезы лью,

Не умею высказать, как тебя люблю.

М. Цветаева «У кроватки»

- «Там, где шиповник рос аленький,
Гномы нашли колпачки...»
Мама у маленькой Валеньки
Тихо сняла башмачки.

- «Солнце глядело сквозь веточки,
К розе летела пчела...»
Мама у маленькой деточки
Тихо чулочки сняла.

- «Змей не прождал ни минуточки,
Свистнул, - и в горы скорей!»
Мама у сонной малюточки
Шелк расчесала кудрей.

- «Кошку завидевши, курочки
Стали с индюшками в круг...»
Мама у сонной дочурочки
Вынула куклу из рук.

- «Вечером к девочке маленькой
Раз прилетел ангелок...»
Мама над дремлющей Валенькой
Кукле вязала чулок.

С. Маршак «Пудель»

На свете старушка

Спокойно жила,

Сухарики ела

И кофе пила.

И был у старушки

Породистый пес,

Косматые уши

И стриженый нос.

Старушка сказала:

- Открою буфет

И косточку

Пуделю

Дам на обед.

Подходит к буфету,

На полку глядит,

А пудель

На блюде

В буфете сидит.

Однажды

Старушка

Отправилась в лес.

Приходит обратно,

А пудель исчез.

Искала старушка

Четырнадцать дней,

А пудель

По комнате

Бегал за ней.

Старушка на грядке

Полола горох.

Приходит с работы,

А пудель издох.

Старушка бежит

И зовет докторов.

Приходит обратно,

А пудель здоров.

По скользкой тропинке

В метель и мороз

Спускаются с горки

Старушка и пес.

Старушка в калошах,

А пес - босиком.

Старушка вприпрыжку,

А пес - кувырком!

По улице

Курица

Водит цыплят.

Цыплята тихонько

Пищат и свистят.

Помчался вдогонку

За курицей пес,

А курица пуделя

Клюнула в нос.

Старушка и пудель

Смотрели

В окно,

Но скоро на улице

Стало темно.

Старушка спросила:

- Что делать, мой пес? -

А пудель подумал

И спички принес.

Смотала старушка

Клубок для чулок,

А пудель тихонько

Клубок уволок.

Весь день по квартире

Катал да катал,

Старушку опутал,

Кота обмотал.

Старушке в подарок

Прислали кофейник,

А пуделю - плетку

И медный ошейник.

Довольна старушка,

А пудель не рад

И просит подарки

Отправить назад.

С. Есенин «Береза»

Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.

И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.

А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром.

С. Есенин «Черемуха»

Черемуха душистая

С весною расцвела

И ветки золотистые,

Что кудри, завила.

Кругом роса медвяная

Сползает по коре,

Под нею зелень пряная

Сияет в серебре.

А рядом, у проталинки,

В траве, между корней,

Бежит, струится маленький

Серебряный ручей.

Черемуха душистая

Развесившись, стоит,

А зелень золотистая

На солнышке горит.

Ручей волной гремучею

Все ветки обдает

И вкрадчиво под кручею

Ей песенки поет.

И. Никитин «Встреча зимы»

Поутру вчера дождь
В стёкла окон стучал,
Над землёю туман
Облаками вставал.

Веял холод в лицо
От угрюмых небес,
И, бог знает о чём,
Плакал сумрачный лес.

В полдень дождь перестал,
И, что белый пушок,
На осеннюю грязь
Начал падать снежок.

Ночь прошла. Рассвело.
Нет нигде облачка.
Воздух лёгок и чист,
И замёрзла река.

На дворах и домах
Снег лежит полотном
И от солнца блестит
Разноцветным огнём.

На безлюдный простор
Побелевших полей
Смотрит весело лес
Из-под чёрных кудрей.

Словно рад он чему,-
И на ветках берёз,
Как алмазы горят
Капли сдержанных слёз.

Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам
Песни севера петь
По лесам и степям.

Есть раздолье у нас,—
Где угодно гуляй;
Строй мосты по рекам
И ковры расстилай.

Нам не стать привыкать,
Пусть мороз твой трещит:
Наша русская кровь
На морозе горит!

Искони уж таков
Православный народ:
Летом, смотришь, жара -
В полушубке идёт;

Жгучий холод пахнул -
Всё равно для него:
По колени в снегу,
Говорит: «Ничего!»

В чистом поле метель
И -кутит, и мутит,-
Наш степной мужичок
Едет в санках, кряхтит:

«Ну, соколики, ну!
Выносите, дружки!»
Сам сидит и поёт -
«Не белы-то снежки!..»

Да и нам ли подчас
Смерть не встретить шутя,
Если к бурям у нас
Привыкает дитя?

Когда мать в колыбель
На ночь сына кладёт,
Под окном для него
Песни вьюга поёт.

И разгул непогод
С ранних лет ему люб,
И растёт богатырь,
Что под бурями дуб.

Рассыпай же, зима,
До весны золотой
Серебро по полям
Нашей Руси святой!

И случится ли, к нам
Гость незваный придёт
И за наше добро
С нами спор заведёт —

Уж прими ты его
На сторонке чужой,
Хмельный пир приготовь,
Гостю песню пропой;

Для постели ему
Белый пух припаси
И метелью засыпь
Его след на Руси!

А. Фет «Кот поёт, глаза прищуря…»

Кот поет, глаза прищуря,

Мальчик дремлет на ковре,

На дворе играет буря,

Ветер свищет на дворе.

"Полно тут тебе валяться,

Спрячь игрушки да вставай!

Подойди ко мне прощаться,

Да и спать себе ступай".

Мальчик встал. А кот глазами

Поводил и все поет;

В окна снег валит клоками,

Буря свищет у ворот.

С. Черный «Волк»

Вся деревня спит в снегу,
Ни гугу.
Месяц скрылся на ночлег,
Вьется снег.

Ребятишки все на льду,
На пруду.
Дружно саночки визжат -
Едем в ряд!

Кто - в запряжке, кто - седок,
Ветер в бок.
Растянулся наш обоз.
До берез.

Вдруг кричит передовой:
«Черти, стой!»
Стали санки, хохот смолк,-
«Братцы, волк!..»

Ух, как брызнули назад!
Словно град.
Врассыпную все с пруда -
Кто куда.

Где же волк? Да это пес -
Наш Барбос!
Хохот, грохот, смех и толк:
«Ай да волк!

В. Левин «Сундук»

Идет по дорожке

Серьезный индюк,

Везет на тележке

Железный сундук.

Навстречу

Корова бежит

Налегке.

- Скажите, -

Кричит, —

Что лежит в сундуке?

- Простите,

Я с вами

Почти не знаком,

Пустите,

Не то - зацеплю

Сундуком!

Но грозно корова

Идет к сундуку

И очень сурово

Ревет индюку:

- Ну, нет!

Не уйду я отсюда, пока

Не скажете, что там,

Внутри сундука.

Стоит

До сих пор

На дорожке

Индюк.

Лежит

До сих пор

На тележке

Сундук.

И эта корова —

Не сдвинулась с места.

И что в сундуке -

До сих пор

Неизвестно.

В. Левин «Глупая лошадь»

Лошадь купила четыре галоши —

Пару хороших и пару поплоше.

Если денек выдается погожий,

Лошадь гуляет в галошах хороших.

Стоит просыпаться первой пороше —

Лошадь выходит в галошах поплоше.

Если же лужи по улице сплошь,

Лошадь гуляет совсем без галош.

Что же ты, лошадь,

жалеешь галоши?

Разве здоровье тебе не дороже?

М. Яснов «Мирная считалка»

На дороге, у развилки,
Повстречались две ДРАЗНИЛКИ.
Повстречались, подразнились,
Не сдержались – и сцепились!
Прибежали РАЗНИМАЛКИ –
Помешали перепалке.
И к развилке на кобылке
Прискакали две МИРИЛКИ.
Прекратилась перепалка,
И тогда пришла СЧИТАЛКА:
Раз, два, три, четыре, пять –
Хорошо друзей считать!

С. Городецкий «Котёнок»

«Ты зачем, шалун-котенок,
Куклу в поле утащил?
Простудиться мог ребенок,
На ветру совсем застыл!

Утро целое искала
В детской куколку свою,
А тебе и горя мало!
Слышишь, что я говорю?»

Улыбаясь виновато,
Ей в ответ котенок-плут:
«Кукле в детской скучновато,
Я играл с ней там и тут.

Кукла, глазки закрывая,
Все мяукала со мной.
Думал я: она живая,
Прибежит сама домой!»

Ф. Тютчев «Зима недаром злится…»

Зима недаром злится,
Прошла ее пора-
Весна в окно стучится
И гонит со двора.
И все засуетилось,
Все нудит Зиму вон-
И жаворонки в небе
Уж подняли трезвон.
Зима еще хлопочет
И на Весну ворчит.
Та ей в глаза хохочет,
И пуще лишь шумит...

Взбесилась ведьма злая
И, снегу захватя,
Пустила, убегая,
В прекрасное дитя...
Весне и горя мало:
Умылася в снегу
И лишь румяней стала
Наперекор врагу.

А. Барто «Верёвочка»

Весна, весна на улице,

Весенние деньки!

Как птицы, заливаются

Трамвайные звонки.

Шумная, веселая,

Весенняя Москва.

Еще не запыленная,

Зеленая листва.

Галдят грачи на дереве,

Гремят грузовики.

Весна, весна на улице,

Весенние деньки!

Тут прохожим не пройти:

Тут веревка на пути.

Хором девочки считают

Десять раз по десяти.

Это с нашего двора

Чемпионы, мастера

Носят прыгалки в кармане,

Скачут с самого утра.

Во дворе и на бульваре,

В переулке и в саду,

И на каждом тротуаре

У прохожих на виду,

И с разбега,

И на месте,

И двумя ногами

Вместе.

Вышла Лидочка вперед.

Лида прыгалку берет.

Скачут девочки вокруг

Весело и ловко,

А у Лидочки из рук

Вырвалась веревка.

- Лида, Лида, ты мала!

Зря ты прыгалку взяла!-

Лида прыгать не умеет,

Не доскачет до угла!

Рано утром в коридоре

Вдруг раздался топот ног.

Встал сосед Иван Петрович,

Ничего понять не мог.

Он ужасно возмутился,

И сказал сердито он:

- Почему всю ночь в передней

Кто-то топает, как слон?

Встала бабушка с кровати -

Все равно вставать пора.

Это Лида в коридоре

Прыгать учится с утра.

Лида скачет по квартире

И сама считает вслух.

Но пока ей удается

Досчитать всего до двух.

Лида просит бабушку:

- Немножко поверти!

Я уже допрыгала

Почти до десяти.

- Ну,- сказала бабушка,—

Не хватит ли пока?

Внизу, наверно, сыплется

Известка с потолка.

Весна, весна на улице,

Весенние деньки!

Галдят грачи на дереве,

Гремят грузовики.

Шумная, веселая,

Весенняя Москва.

Еще не запыленная,

Зеленая листва.

Вышла Лидочка вперед,

Лида прыгалку берет.

- Лида, Лида! Вот так Лида!

Раздаются голоса. —

Посмотрите, это Лида

Скачет целых полчаса!

- Я и прямо,

Я и боком,

С поворотом,

И с прискоком,

И с разбега,

И на месте,

И двумя ногами

Вместе...

Доскакала до угла.

- Я б не так еще могла!

Весна, весна на улице,

Весенние деньки!

С книжками, с тетрадками

Идут ученики.

Полны веселья шумного

Бульвары и сады,

И сколько хочешь радуйся,

Скачи на все лады.

Проза

В. Дмитриева. «Малыш и Жучка» (главы)

Когда мать Малыша, Федосья, привела его в первый раз в школу, учительница с удивлением сказала:
- Какой он маленький! Сколько же ему лет?
- Седьмой годок пошёл, - сказала Федосья.
Анна Михайловна молчала и глядела на Малыша. Он стоял перед ней такой крошечный, в рваном полушубке, с огромной, должно быть отцовской, шапкой в руках и серьёзно глядел на неё своими большими серыми глазами. Нос пуговкой смешно торчал кверху; белые, как лён, волосы завивались кудряшками.
- Да что же я с ним делать буду? – сказала она, улыбаясь. – Ведь он, я думаю, и говорить-то ещё не умеет!
Малыш потянул в себя носом, махнул шапкой и сказал:
- А у меня Жучка есть!
- Это ещё что за Жучка? - смеясь, сказала учительница.
- Да это он про собачку, - ответила за него мать, ободрённая тем, что учительница развеселилась. – Собака у нас, Жучка, и собачонка-то дрянная, а вот, привязалась, так за ним и бегает! Водой не отольёшь!
- И вовсе не дрянная! – обиженно возразил Малыш. - Она хорошая!

Л. Толстой. «Косточка»

Купила мать слив и хотела их дать детям после обеда. Они лежали на тарелке. Ваня никогда не ел слив и всё нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось съесть. Он всё ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался, схватил одну сливу и съел.
Перед обедом мать сочла сливы и видит, одной нет. Она сказала отцу.
За обедом отец и говорит:
- А что, дети, не съел ли кто-нибудь одну сливу?
Все сказали:
- Нет.
Ваня покраснел, как рак, и сказал тоже:
- Нет, я не ел.
Тогда отец сказал:
- Что съел кто-нибудь из вас, это нехорошо; но не в том беда. Беда в том, что в сливах есть косточки, и если кто не умеет их есть и проглотит косточку, то через день умрёт. Я этого боюсь.
Ваня побледнел и сказал:
- Нет, я косточку бросил за окошко.
И все засмеялись, а Ваня заплакал.