Не упускайте своих детей 16 page

Например, Итан был почти полностью ориентированным на привязанность учеником. Его мало интересовало неизведанное. Он обладал минимальными адаптивными способностями еще до того, как начал ориентироваться на ровесников. Таким образом, научить Итана чему-то можно было только через привязанность, и это удавалось лишь тем учителям, с которыми он ощущал близость. Например, во втором классе он не смог установить контакт с учителем, и тогда ему пришлось нелегко. Ориентированным на привязанность учеником его сделала не ориентация на ровесников, но именно она полностью разрушила его способность к обучению через привязанность. У ребенка, привыкшего учиться только через привязанность и сбитого с верного пути ориентацией на ровесников, обучаемость значительно снизится, каким бы многообещающим природным потенциалом он ни обладал.

Миа, напротив, до того как стала ориентироваться на ровесников, хорошо училась даже у тех учителей, к которым не испытывала привязанности. Ориентация на ровесников убила в ней любознательность, притупила интегративное мышление и разрушила способность учиться методом проб и ошибок. Она автоматически сделала из девочки ориентированную на привязанность ученицу. Все старания Мии были направлены на одну цель - быть ближе к своим друзьям. Некоторые дети вполне осознанно принимают решение «съехать в учебе». «В шестом и седьмом классах я был лучшим, - вспоминает двадцатидевятилетний Росс, в настоящем - тренер по фитнесу. - Я получал все награды. В восьмом классе, когда мне было 13 лет, другие дети начали подтрунивать надо мной. Вместо «умницы» я вдруг превратился в «ботана». И это было не прикольно. Я хотел быть среди спортсменов, в их тусовке. И я решил им соответствовать. Я старался избегать отличных оценок. Нарочно делал ошибки по мате-матике, только чтобы не получить пятерку. С годами у меня вошло в привычку плохо учиться, и к выпускным классам мой «план» даже слишком хорошо удался. В колледже я продолжал лениться и так и не получил диплом. Сейчас я думаю, что надо было быть поувереннее в себе и меньше обращать внимание на то, что думают обо мне друзья».

Ориентация на ровесников делает учебу незначимой

Для ориентированных на ровесников подростков, учебные предметы становятся неважными. История, культура, развитие общества или чудеса природы не представляют для них никакого интереса. Какое химия имеет отношение к дружбе? Как биология поможет поладить с ровесниками? Как могут математика, литература или социология решить проблемы привязанности? Известная песня конца 50-х очень точно передает эту мысль: «Я не слишком силен в истории, Я не слишком силен в биологии... Но зато я люблю тебя».

Школьное образование в сущности не ценится молодежью. Надо быть достаточно зрелым, чтобы осознавать, что образование - это ключ ко многим дверям, что образование облагораживает и приобщает к культуре. Ученики должны уважать тех, кто ценит образование. По крайней мере, тогда они будут следовать нашим советам до тех нор, пока не повзрослеют достаточно, чтобы делать собственные выводы. Дети, ориентированные на подростков, интуитивно чувствуют, что важнее всего друзья и пребывание рядом с ними. Невозможно спорить с чьим бы то ни было, пусть даже искаженным, инстинктом.

Ориентация на ровесников крадет учителей у учеников

Незрелым молодым людям учиться помогает привязанность. Чем меньше у ребенка энергии становления, интегративных и адаптивных способностей, тем больше он зависит от привязанности. В пятой главе я разъяснил, что с помощью привязанности родители и учителя могут завладеть вниманием ребенка, вызвать его уважение, сделать ребенка податливым, что необходимо для успешного процесса обучения. Дети, ориентированные на взрослых, смотрят на них, как на стрелку компаса, указывающую координаты и направление движения. В таком случае, они будут, скорее, верны учителю, чем группе ровесников, и будут воспринимать учителя как образец для подражания, авторитет и источник вдохновения. Привязанность детей к преподавателю наделяет последнего естественной силой руководить поведением ребенка, внушать ему добрые намерения, прививать общественные ценности.

Но кто выступает в роли учителя у ориентированных на ровесников детей? Точно не преподаватели, назначенные школьным советом. Когда ребенок ориентирован на ровесников, процесс обучения протекает во время каникул, в обеденный перерыв, после школы и на переменах. То, чему научатся эти дети, не будет иметь отношения к учителю или к учебному плану. Ребенок не привяжется и не доверится преподавателю автоматически только потому, что тот сертифицирован, дипломирован и назначен министерством. Когда привязанность искажена, учитель становится бесполезен, как бы хорошо обучен, целеустремлен и уважаем он ни был.

Мы не преуменьшаем ценность учителя, который искренне любит свое дело, имеет хорошее образование, богатый опыт, грамотный учебный план или доступ к техническим средствам обучения. Однако это не заставит детей внимать ему. Дети лучше учатся, когда любят своего учителя и считают, что учитель тоже их любит. Как известно, путь к мыслям ребенка лежит через его чувства.

В постиндустриальном обществе склонны идеализировать подход к образованию, принимающий как должное тот факт, что дети могут хорошо учиться у преподавателей, к которым не испытывают привязанности. Вот уже несколько десятилетий предпринимаются попытки извлечь пользу из трех ключевых видов обучения, с целью создания пространства для интересов учащихся, развития их индивидуальности, взаимоотношений и предпочтений. Если эти попытки провалились, то не потому, что они были ошибочными сами по себе, а потому что ориентация на ровесников сделала учащихся невосприимчивыми к ним. Дети, ориентированные на ровесников, автоматически становятся учениками, ориентированными на привязанность, Не имеющими энергии становления и неспособными к адаптивному и интегративному видам обучения. Проблема заключается в том, что направленная в неверное русло привязанность толкает их на ложный путь обучения не у тех «учителей».

Сторонники консервативного образования полагают, что современные, «гуманные» подходы к образованию терпят крах, сеют анархию, неуважение и непослушание. Многие устремляют взгляд за океан, к авторитарным и структурированным образовательным системам континентальной Европы и Азии. Но они не принимают во внимание тот факт, что традиционные подходы к образованию эффективны лишь в том обществе, где привязанность к взрослым еще не искажена. И даже в этих системах обнажаются слабые места, когда нарушается традиционная иерархия привязанности. У меня была возможность лично стать свидетелем этого в Японии и поучаствовать в качестве приглашенного эксперта в конференции по образованию, посвященной изучению проблем авторитарной системы. Ни одно постиндустриальное общество не застраховано от этого. Когда экономика ставится выше культуры, развал неминуем, и деревня привязанностей начинает распадаться. Учителя, придерживающиеся авторитарных методик обучения, еще не осознали, что не принуждение, а именно связь облегчала учебный процесс. Наша система образования должна быть в состоянии не только использовать процессы становления, интеграции и адаптации там, где это возможно, но и обеспечить поддержку системы связей и отношений для того, чтобы удержать ориентированных на привязанность учащихся. Устаревший авторитарный подход только усугубит положение.

Принимая во внимание то, что ориентация на ровесников оказывает разрушительное влияние на систему образования, логично предположить, что мы должны бить тревогу и пытаться изменить ситуацию или, по крайней мере, как-то замедлить этот процесс. На самом же деле, мы, учителя и родители, фактически поощряем это явление и способствуем его развитию. Наш «гуманный» личностно-ориентированный подход к образованию привел нас к тому, что, обучая детей, мы путаем то, что есть, с тем, что должно быть, их желания с их потребностями. Возник опасный миф о том, что лучше всего дети учатся у ровесников. И это действительно так, отчасти из-за того, что сверстникам подражать легче, чем взрослым, но главным образом потому, что дети стали ориентированными на ровесников. Однако друг у друга они не способны научиться ценности размышления, значимости индивидуальности, тайнам природы, секретам науки, основам человеческого бытия, урокам истории, математической логике, смыслу трагедии. Они не узнают о том, какие качества свойственны человеку, как стать человечным, зачем нужны законы.

что означает «быть великодушным».

У своих ровесников дети научатся разговаривать, как они, ходить, как они, одеваться, как они, вести себя, как они, выглядеть, как они. Коротко говоря, они научатся приспосабливаться и имитировать².

Ориентированные на ровесников ученики становятся менее зависимыми от учителя, очевидно, к радости большинства перегруженных преподавателей. К сожалению, такие учащиеся не достигнут успехов в учебе. Корневое значение понятия «педагог» - «руководитель», то есть тот, кто руководит детьми. Учитель может руководить, только если ученики идут за ним, а ученики пойдут только за тем учителем, к которому испытывают привязанность. Все чаще учителя, казалось бы, действуют по подсказке своих учеников, передавая им бразды правления и компрометируя, таким образом, саму суть педагогики.

Ориентация на ровесников делает и без того нелегкий процесс обучения молодежи еще сложнее, нанося тяжелый урон моральному духу учителей, их стрессоустойчивости и даже физическому здоровью. Ориентация на ровесников заставляет учеников противостоять ожиданиям учителя и устраивать бесконечные забастовки против правил. Столкновение с постоянным противодействием - это верный путь к переутомлению. Начать учить жестче - не выход из положения. Единственный способ сделать обучение проще - овладеть искусством привязанности. Чтобы достичь цели, учитель должен раскрыть душу ученика. А чтобы раскрыть души наших учеников, мы должны прежде всего завоевать их сердца.

И последнее замечание об образовании. В эпоху узкой специализации и экспертов, нам может казаться, что обучение - это обязанность исключительно учителя. Между тем, если бы мы осознали роль привязанности в облегчении процесса обучения и в предотвращении ориентации на ровесников, мы бы увидели, что образование молодежи является частью социальной ответственности, разделенной поровну между родителями, учителями и всеми взрослыми, контактирующими с нашими детьми, а также теми, кто формирует характер культуры и общества, в котором они развиваются и учатся жизни.

Примечания

1. Например, исследование, проведенное в 2003 году в провинции Британская Колумбия, где живет автор этой книги, показало именно такой спад Результаты исследования шокировали педагогов и членов школьных попечительских советов.

2. В основе модели обучения через ровесников лежит ошибочная трактовка теории кооперативного обучения великого швейцарского девелопменталиста Жана Пиаже. Пиаже действительно утверждал, что дети успешнее учатся во взаимодействии друг с другом. Но нужно учитывать целостную картину, в рамках которой он строил свою теорию: прежде, чем взаимодействие с ровесниками сможет ускорить процесс обучения, должно сформироваться устойчивое самосознание ребенка. По Пиаже, только после того, как дети узнают самих себя, взаимодействие с другими людьми сможет придать форму этому знанию и углубить его. По его мнению, общение с авторитарным учителем оказывает более сдерживающее влияние на развитие когнитивной индивидуации, чем эгалитарные взаимоотношения с ровесниками. Пиаже сформулировал свою теорию сорок лет назад в континентальной Европе, где дети были в высшей степени ориентированы на родителей, а система обучения подчинялась естественной иерархии. В Северной Америке идеи Пиаже были вырваны из контекста развития и применены к абсолютно иной социальной среде. Модель кооперативного обучения стала повальным увлечением в среде педагогов-теоретиков, внедряющих ее несмотря на отсутствие прочной привязанности детей к взрослым.

В теории Пиаже нет ничего плохого, если она используется в подходящем контексте: кооперативное обучение действительно стимулирует мышление, но только у тех детей, которые, во-первых, уже имеют собственное представление о предмете изучения, а во-вторых, способны оперировать с двух точек зрения одновременно. В иных случаях, взаимодействие губит зарождающуюся индивидуальность, препятствует развитию оригинальности и стимулирует зависимость от ровесников.

Завладевайте своими детьми

В предыдущих главах мы показали, что наше общество утратило связь с родительскими инстинктами. Наши дети привязаны к сверстникам - незрелым созданиям, не способным помочь им повзрослеть. Теперь посмотрим, как решить эту проблему. Как можем мы, родители и учителя, вернуть себе наши назначенные природой роли наставников и воспитателей молодого поколения, примеров для подражания и лидеров, к которым оно обращается за советом?

В главе 1 я говорил, что для того чтобы быть эффективным, воспитание нуждается в контексте - в отношениях привязанности. Наша культура и мы, отдельные ее представители, сами того не подозревая, позволили ориентации на ровесников разрушить этот контекст. Пришло время восстановить его. Первым пунктом в наш план действии мы должны вписать задачу завладеть своими детьми - взять их под свое крыло, сделать так, чтобы они захотели принадлежать нам и быть с нами рядом. В отличие от предыдущих поколений родителей, мы больше не можем рассчитывать на то, что крепкая, зародившаяся в самом начале связь между нами и нашими детьми будет длиться столько, сколько нам нужно. Не важно, как сильна наша любовь или как чисты наши намерения, в сегодняшних обстоятельствах у нас остается меньше прав на ошибки, чем когда-либо было у родителей. Мы сталкиваемся со слишком серьезной конкуренцией. Чтобы компенсировать культурный хаос нашего времени, нам необходимо ввести в привычку привлечение наших детей ежедневно и постоянно, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы существовать самостоятельно. Хорошая новость в том, что природа - наша природа - подсказывает нам, как это сделать.

Точно так же, как пчелы, птицы и многие другие создания, мы, люди, используем инстинктивное поведение, чтобы вызвать ответную привязанность друг друга. У нас тоже есть что-то вроде «танца ухаживания», цель которого - привлечь другого человека и сформировать связь с ним. Вне всяких сомнений, наиболее важной функцией этого танца, наравне с размножением, является завладение своими детьми. Когда взрослые находятся в обществе младенцев, даже если это не их дети, их инстинкты ухаживания просыпаются почти автоматически: улыбки, кивки, игра глазами, воркование. Мне нравится называть этот тип инстинктивного поведения танцем привязанности или танцем завладения.

Вы можете подумать, что, раз танец привязанности является частью нашей природы, у нас не должно возникать проблем с тем, чтобы привлечь к себе своих детей, когда нам это нужно. К несчастью, все не так просто. Хотя мы все обладаем врожденным знанием последовательности движений, мы не сможем совершить их, если потеряли связь с нашей интуицией. У многих взрослых, дети, вышедшие из младенческого возраста, больше не стимулируют их инстинкт завладения - и особенно это касается тех детей, которые, в отличие от милых малышей, больше не проявляют активных попыток привязаться к нам. Если мы хотим собрать наших детей под своим крылом в условиях огромного количества отвлекающих факторов и соблазнов современной культуры, нам придется вникнуть в суть инстинктов завладения. Мы должны сознательно сфокусироваться на них. Нам, родителям и учителям, необходимо использовать их так же осознанно, как мы используем наше обаяние, чтобы завладеть сердцем взрослого партнера, с которым хотим построить отношения.

Наблюдая за взрослыми, играющими с младенцами, можно выделить четыре отдельных «па» танца привязанности. Эти движения следуют в определенном порядке, и, фактически, формируют базовую модель для всех ритуалов ухаживания у человеческих особей, Эти четыре па составляют ту самую программу, которой нам необходимо придерживаться, чтобы привлекать к себе наших детей с младенчества и до окончания подросткового возраста.

Начинайте общение благожелательно

Цель этого первого шага - привлечь внимание ребенка, вызвать его улыбку, и, если возможно, добиться ответной реакции. С младенцами наши намерения, как правило, абсолютно ясны - мы в лепешку расшибемся, чтобы достичь нужного результата. Когда ребенок становится старше, наши намерения не должны быть столь очевидными, чтобы это не оттолкнуло его. Не стоит уподобляться коммивояжерам, которые так раздражают многих из нас, потому что слишком заискивают и общаются с потенциальными, покупателями излишне фамильярно.

С младенцами такое ухаживание часто является самоцелью, принося родителям удовлетворение, если проходит успешно, или делая их глубоко несчастными, если оборачивается неудачей. У нас нет никаких скрытых мотивов, мы не пытаемся заставить младенца «сделать» что-либо. Построение отношений - это самоцель, и оно должно оставаться таковым после окончания периода младенчества, на протяжении всего детства. Сегодня модно фокусироваться на стратегии родительства, поэтому мы часто сосредотачиваемся на том, что сделать, не думая о том, куда мы хотим попасть. Точкой отсчета и первичной целью всех наших контактов с детьми должно быть не управление их поведением, а отношения сами по себе.

Чем старше становятся дети, тем больше вероятность, что мы будем вступать в общение с ними, только когда что-то идет не так. Эта тенденция начинает проявляться в активном ходунковом возрасте, когда родители все больше стараются уберечь ребенка от неприятностей. Согласно одному исследованию, как только ребенок начинает ходить и находится в стадии активных исследований, девяносто процентов материнского поведения состоит из выражения любви. игрового общения и заботы, и только пять процентов направлено на запреты. В последующие месяцы происходит радикальный сдвиг. Из-за своего возросшего любопытства и импульсивности ребенок попадает во множество ситуаций, в которых родитель вынужден его сдерживать. В среднем, малыш в возрасте от одиннадцати до семнадцати месяцев сталкивается с запретами каждые девять минут¹. Целью такого общения становится не завладеть ребенком эмоционально, но скорректировать или направить его поведение. Примерно в это же время, или чуть позже, мы даем отдых нашим инстинктам завладения. Точно так же, в мире взрослых период ухаживаний завершается, как только отношения прочно установлены. Мы начинаем воспринимать отношения как должное. Это может стать ошибкой во взаимоотношениях взрослых людей, но для детской привязанности - это катастрофа. Несмотря на то, что мы стоим на страже безопасности и благополучия детей, наша манера общения с ними по-прежнему должна оставаться теплой и располагающей, она должна побуждать их сохранять отношения с нами.

По мере того, как дети растут или начинают сопротивляться контакту с нами, нашей целью становится не просто наладить общение с ребенком, но ненавязчиво «проникнуть» в его пространство. Хотя эта задача сложнее предыдущей, мы должны помнить о том, что все это служит глобальной цели - привлечению к себе своего ребенка. «Это верно, - согласился Дэвид, отец четырнадцатилетней девочки.

- Когда я анализирую свои разговоры с дочерью, то понимаю, что большая часть нашего общения сводится к тому, что я хочу, чтобы она что-то сделала, или хочу ее чему-то научить, или каким-то образом изменить ее поведение. Очень редко целью является просто радость от общения с ней».

Танец завладения не может развиваться, если мы преследуем лишь краткосрочные цели коррекции поведения. Сместив фокус на долгосрочные цели формирования воспитывающих отношений, мы интуитивно найдем движения, которые приведут нас к их достижению. Нас может утешить сознание того, что инстинкты и интуиция

- на нашей стороне, даже если какое-то время они бездействовали. Позвольте себе эксперименты и исследования. Это метод проб и ошибок, а не следования четким предписаниям. Для каждого ребенка танец завладения будет разным.

Особенно важно вновь привлекать к себе наших детей после периода разлуки. Ритуалы привязанности, подпитываемые инстинктами завладения, существуют во многих культурах. Самые распространенные из них - это приветствия, которые являются залогом любого успешного взаимодействия. Полное приветствие должно включать в себя взгляд, улыбку и кивок головой. Забывать об этом опасно. В отдельных культурах, как, например, в Провансе и в некоторых латиноамериканских странах, детей все еще приветствуют согласно установленным правилам, приветствие ожидаемо. В нашем обществе мы даже не всегда здороваемся с нашими собственными детьми, что уж говорить о чужих. Поскольку дети, проведя некоторое время в разлуке с нами, не стремятся восстановить связь, нам может показаться менее важным установление контакта с ними. И в этом кроется огромная ошибка. Мы должны компенсировать нехватку инициативы с их стороны нашим собственным энтузиазмом и активностью.

Наиболее очевидные случаи разлучения связаны с учебой и работой, но мы расстаемся с нашими детьми и но другим причинам. Иногда разлучение происходит, если ребенок занят, например, просмотром телевизора, игрой, чтением или выполнением домашней работы. Первым этапом взаимодействия должно стать возобновление связи. Если мы не сможем вновь завладеть вниманием ребенка, все остальное не сработает. Бессмысленно и очень трудно, например, давать указания ребенку, когда он полностью сосредоточен на просмотре телевизора. В такой момент, прежде чем позвать его ужинать, сядьте с ним рядом, положите руку ему на илечо и включите его во взаимодействие с вами. Используйте зрительный контакт. «Привет Хорошая программа? Выглядит интересно. Жаль, конечно - но уже пора идти за стол».

Очень важно вновь привлекать к себе ребенка и после разлуки на время сна. Во многих семьях утро было бы совсем иным, если бы родители не начинали воспитывать ребенка до того, как вновь расположат его к себе. Когда наши сыновья были маленькими, один из наших самых полезных обычаев носил название «утренний разогрев»-Мы отвели для этого два удобных кресла в нашем доме. Сразу после того, как мальчики просыпались, мы с Джой сажали их на колени, обнимали, играли и шутили с ними, пока у нас не устанавливался зрительный контакт, пока на наших лицах не появлялись улыбки, и пока они не начинали отвечать нам. После чего все шло гораздо более гладко. Для этого приходилось просыпаться всего на десять минут раньше, и оно того стоило; мы начинали наше утро с этого «ритуала завладения», вместо того чтобы сразу включать воспитательный процесс на максимальной скорости. Дети созданы, чтобы начинать движение с первой передачи, не важно, сколько им лет и насколько зрелыми они стали.

Коротко говоря, нам необходимо включать в наш повседневный распорядок ритуалы, направленные на завладение нашими детьми. В дополнение к этому, особенно важно вновь соединяться с ними после любого эмоционального разлучения. Чувство связи может быть нарушено, скажем, после ссоры или перепалки, когда мы отдаляемся, не понимаем друг друга, злимся. Контекст для воспитания останется потерянным, пока мы не предпримем меры для восстановления того, что психолог Гершон Кауфман назвал «межличностным мостиком». Выстраивать такой мостик - это всегда наша обязанность. Мы не можем ожидать ее выполнения от наших детей - они недостаточно зрелые, чтобы осознать, насколько это необходимо.

Для учителей и/или других взрослых, отвечающих за детей, не являющихся их собственными, привлечение к себе детей должно всегда стоять на первом месте. Если мы пытаемся заботиться о детях или давать им указания, не завладев предварительно их вниманием, мы неизбежно столкнемся с их естественным инстинктом сопротивления требованиям и указаниям чужих людей.

Без сомнения, именно этот акт завладения ребенком отличает настоящего педагога от всех остальных. Я никогда не забуду свою первую учительницу, миссис Экерберг. После того, как моя мама оставила меня в дверях моего самого первого класса, и до того, как меня отвлекли другие дети, эта чудесная женщина плавно, с улыбкой прошла ко мне через весь кабинет и начала общаться со мной в самой дружественной манере, назвав меня по имени, сказав, как она рада видеть меня в своем классе, и заверив меня, что мы проведем чудесный год вместе. Всего за минуту она завладела моим сердцем. В результате, я был предан ей и относительно безразличен ко всем другим привязанностям. Я не нуждался в них; мной уже завладели. После этого до самого пятого класса ни один учитель больше так не располагал меня к себе. Эти «промежуточные» годы были не слишком полезными и с точки зрения моего образования

.

Как не упустить своих детей

Дайте ребенку что-то, за что он сможет ухватиться

Принцип, лежащий в основе следующего па, прост: чтобы разбудить инстинкты привязанности ребенка, мы должны предложить ему что-то, за что он может зацепиться. В случае с младенцем достаточно положить палец ему на ладонь. Если мозг привязанности ребенка восприимчив, он схватит палец, если нет - уберет руку. Это не мышечный рефлекс, как тот, что можно вызвать постукиванием под коленкой, это рефлекс привязанности, один из многих врожденных рефлексов, которые делают возможным кормление и укачивание ребенка. Он указывает на то, что инстинкты привязанности ребенка активированы. Теперь ребенок готов воспринимать заботу о себе.

Ни взрослый, ни ребенок не знает и не способен оценить того, что происходит. Этот простой захват пальца представляет собой полностью бессознательное взаимодействие, цель которого - запустить инстинкты привязанности, сделать так, чтобы ребенок захотел держаться за вас. В приведенном примере младенец физически держится за взрослого, но фундаментальная цель заключается в установлении эмоциональной связи. Вложив палец в ладонь ребенка, мы приглашаем его к связи. Таким образом, наша часть танца начинается с приглашения.

Когда ребенок взрослеет, целью этого упражнения становится не физическое, а психологическое «хватание». Нам необходимо дать нашим детям что-то, за что они смогут ухватиться, что будет дорого для них, что-то, что они смогут хранить в своем сердце и не захотят отпустить. Что бы мы ни дали им, это должно исходить от нас и быть нашим даром. И, что бы это ни было, ухватившись за это, они будут держаться за нас.

Внимание и интерес являются мощными детонаторами привязанности. Знаки любви обладают огромной силой. Исследователи ставят эмоциональную теплоту, наслаждение и восхищение во главу списка эффективных активаторов привязанности. Огонек в глазах и теплота в голосе являются столь мощными призывами к формированию связи, что большинство детей не смогут отвернуться. Если вы покажете ребенку, что он важен для вас, он будет держаться за мысль о том, что он особенный и что вы рады его присутствию в вашей жизни.

Физический компонент общения является ключевым для детей. Объятия созданы, чтобы удерживать детей с нами рядом, они согревают ребенка еще долго после того, как мы перестанем его обнимать. Не удивительно, что многие взрослые, проходящие психотерапию, все еще глубоко переживают тот факт, что родители давали им в детстве мало физического тепла.

Учителя часто спрашивают меня, как они могут культивировать связь с детьми в наши дни, когда отношение к физическому контакту столь неоднозначно. Осязание - это только одно из пяти чувств, и только один из шести способов связи (о шести видах привязанности читайте в главе 2). Хотя прикосновения очень важны, следует пом-

нить, что это совершенно точно не единственный способ установления связи с детьми.

Если ребенок эмоционально защищен от привязанности одним из самых уязвимых способов, следует сфокусироваться на менее радикальных вариантах, например, поиске того, что вас объединяет, или демонстрации своей лояльности через принятие его точки зрения. В моей работе с юными правонарушителями я, как правило, начинал именно с этого. Иногда я просто замечал, что у нас обоих голубые глаза или схожие интересы, или у нас есть еще что-то общее. Самое главное - взрослый должен что-то предложить, иначе ребенку не за что будет ухватиться.

Самый лучший наш дар - позволить ребенку почувствовать, что в нашем присутствии он может быть именно таким, каков он на самом деле, выразить наше восхищение самим его существованием. Есть тысячи способов донести до ребенка это побуждение: через жесты, слова, символы и действия. Ребенок должен понять, что он желанный, особенный, важный, что его ценят, уважают, по нему скучают, радуются ему. Для того чтобы ребенок мог полностью воспринять наше желание поверить в него и хранить его в сердце, даже когда мы не рядом с ним физически, оно должно быть искренним и безусловным. В главе 17, где я буду говорить об эффективных методах поддержания дисциплины, мы увидим, как губительно использование разлуки с родителем в качестве наказания для ребенка. Начать использовать эту часто рекомендуемую, но разрушительную технику, фактически, значит сказать, что мы рады тому, что ребенок находится рядом с нами, только когда он или она соответствует нашим

ценностям и ожиданиям - другими словами, что наши отношения с ним не безусловны. Наша цель как родителей - дать ребенку такой стимул, слишком желанный и важный, чтобы от него можно было отвернуться, любящее принятие, которое не могут предложить ему сверстники. Держась за наш дар безусловной любви, ребенок будет держаться за нас эмоционально - так же, как младенец, сжимающий в кулачке родительский палец.

Чтобы связь начала работать, ребенок должен воспринять ваше приглашение быть собой. Это может показаться парадоксальным - и вскоре я объясню, что под этим подразумеваю - но невозможно завладеть ребенком, давая ему то, чего он ожидает, будь это часть ритуала, подарок на день рождения или награда за какое-то достижение. Сколько бы суматохи мы ни создавали, то, что мы даем в подобных обстоятельствах, будет ассоциироваться с ситуацией или событием, а не с взаимоотношениями. Такие подарки никогда не приносят удовлетворения. Ребенок может наслаждаться дарами, физическими или эмоциональными, которые ожидаемы, но его голод привязанности этим не утолить.