И Шри Нитьянанды Прабху 36 page

—Я не оставлю Тебя, Мой Господь! Мое дело быть рядом с Тобой. Я никогда не оставлю Твоих лотосных стоп, замурованных в Моем сердце. Откуда у Меня силы танцевать вдалеке от Тебя?! Мое преданное служение — всегда быть рядом с Тобой!

Нитьянанда говорил, и из глаз Его ручьями лились слезы. Господь Гауранга нежно обнял Его и оставил около Себя. Так Он исполнил все желания — одни вошли в группы санкиртаны, а другие остались петь и танцевать рядом с Господом.

Послушайте теперь об этой великой нагара-киртане, которая разорвала на куски все цепи кармы. Среди толп собравшихся преданных, чьи имена невозможно назвать, были вечные спутники Господа, Его близкие друзья: Гададхара Пандит, Вакрешвара, Мурари, Шривас Пандит, Гопинатх, Джагадиша, Випра Гангадас, Рамай, Говинданандана, Чандрашекхар, Васудева, Шридхара, Мукунда, Шригарбха, Говинда, Джагадананда, Нанданачарья, Шукламбара.

Нагара-киртана Господа Чайтаньи уникальна, ни в одном из Своих воплощений Верховный Господь Шри Кришна еще не являл таких игр. Киртана набирала силу, и вместе с нею росла радость в сердце Господа Чайтаньи. Преданных захватывала величайшая радость. Господь, супруг богини удачи, танцевал на улицах Навадвипы, и всякий, кто видел Его в эту минуту, освобождался от всех печалей и напастей. Скоро все потонуло в пыли от тысяч танцующих ног, но преданные, поглощенные киртаной, ничего не замечали. Миллионы мужчин, женщин и детей вышли на улицы Навадвипы посмотреть на это массовое движение. Громкое воспевание святых имен Господа эхом отдавалось в пространствах космоса. Но над этим гулом звенел чистый голос Гауранги, и преданные отвечали Ему, с таким же жаром воспевая святое имя Господа Хари. Потом, словно сговорившись, все зажгли свои факелы.

Миллионы горящих факелов осветили темнеющее небо, так же как миллионы сердец загорелись волшебным светом высшего блаженства. Слов не хватит описать это изумительное зрелище. Нас пленяет полная луна на ночном небе или яркие лучи полуденного солнца, но сейчас Кришна Сам явил сияние духовного неба — брахмаджьоти, которое исходит из Его трансцендентного тела.

Гауранга снова громко запел святые имена Господа Хари, и преданные, не сводя с Него глаз, окружили Его в киртане. На каждом была гирлянда цветов, а тело умащено ароматной сандаловой пастой, украшено ярко-красными узорами. У каждого в руках был какой-нибудь музыкальный инструмент, и силой своей они походили на тысячу слонов. Господь посмотрел на Своих слуг, которые с готовностью ожидали Его приказа, и начал танцевать, увлекая преданных на высоты экстаза. Все громко пели святое имя, и кому выпадала удача увидеть луноликое лицо Гауранги, освобождался от иссушающей боли материального бытия.

Чарующая красота Господа затмевала сияние миллионов купидонов. Невозможно найти подходящих сравнений, чтобы описать эту красоту. Он сиял, как гора золота, Его тело, благоухающее сандалом, в иные моменты напоминало восходящую луну. Черные кудри украшала гирлянда из ароматных цветов малати, а сладкая улыбка так и играла на нежных губах, побеждая сердца всех муз. На широком лбу красовалась сандаловая тилака с ярко-красной точкой посредине. Он поднял к небу красивые длинные руки и, воспевая имя Хари, танцевал. Гирлянда на шее достигала колен и раскачивалась в такт Его движениям, а руки сверкали, как две золотые колонны. Он весь промок от слез, катившихся из лотосных глаз. Когда экстаз нарастал, волосы на теле становились дыбом, словно распускающиеся цветы кадамба. Влажные красноватые губы, раскрываясь в пении, обнажали два ряда жемчужно белых зубов, а брови, изгибаясь томной дугой, достигали ушей. Его сильные плечи приводили в смущение царя слонов, а грудь, пересеченная белым брахманическим шнуром, была полной и широкой. Лакшмидеви и Туласидеви всегда возносят молитвы лотосным стопам Господа. Верховный Господь Гауранга был облачен в красивые чистые одежды и выглядел неописуемо прекрасным.

У Него был идеально красивый нос и округлый подбородок, а могучая шея напоминала шею льва, сильного царя лесов. Господь возвышался над всеми, Он был хорошо сложен, с поступью твердой, словно гора. От Него невозможно было отвести взгляда, весь Его благородный облик вызывал сознание Его божественности и непревзойденной красоты. Как удачливы были эти миллионы толпящихся людей, несмотря на толкотню, созерцавших чарующее, трансцендентное лицо Господа, одаривающее всеми благословениями! Они не сводили с Него глаз — всех неодолимо влекла к себе Его красота. Время от времени в толпе раздавалось Его имя, что давало выход духовным чувствам, которые клокотали в сердцах.

Жители Навадвипы украсили свои дома ветками банана, листьями манго и зеленым кокосом, у дверей поставили кувшины с водой. В каждом доме горели светильники на топленом масле, а на алтарях стояли подносы с йогуртом, зерном и травой дурба. Это сделали все, словно по какой-то неведомой команде. Мужчины, женщины и дети, выбежав на улицу, уже не в силах были вернуться домой. Опьяневшие от радости, они шли за толпой поющих, позабыв обо всем на свете. Видя, как неосторожно и беззаботно жители побросали свои дома, воры подумали про себя: «Подходящий случай!» — но пение святого имени, вливаясь в уши, очистило их от дурных намерений и заставило присоединиться ко всем, радостно повторяя сладкое трансцендентное имя Господа.

Улицы были усеяны дутым рисом и монетами, которые жители Навадвипы бросали под ноги поющей процессии, а потом и сами присоединялись к ней, так что толпа нарастала. Здесь нет преувеличений: так всегда случается, когда появляется Сам Верховный Господь. «Шримад-Бхагаватам» описывает, что когда Господь Кришна жил в Двараке, Он одновременно входил в шестнадцать тысяч ослепительных дворцов, украшенных драгоценностями и мрамором. А когда Он купался вместе с другими Ядавами в океане, омывавшем Двараку, соленый океан превращался в океан нектара. И сейчас, пока Господь пел и танцевал, все кругом наполнилось высочайшей благостью.

Людской поток вздымался и бурлил, медленно протекая по улицам Надии, словно Ганга, вышедшая из берегов во время муссонов. Все танцевали и пели, окружив сияющего золотом, танцующего Господа Чайтанью. Адвайта Ачарья, Харидас Тхакур, Шривас Пандит и другие старшие спутники Господа вели огромные группы поющих и танцующих преданных, каждый ликовал от блаженного присутствия Господа.

Кто никогда не умел петь, теперь подпевал сладким мелодичным голосом. Гауранга был окружен лучшими певцами — Мурари, Мукундой Даттой, Рамаем, Говиндой, Вакрешварой, Васудевой и другими. Господь Нитьянанда и Гададхара Пандит танцевали рядом с Господом, уносимые божественным блаженством. И все время сияющая фигура танцующего Гауранги вызывала все новый восторг и оживление в среди собравшихся.

Это было великолепное зрелище: танцующие двигались очень ритмично, придавая ритм миллионам горящих факелов, чье лижущее пламя лишь разгоралось в страстном танце. Уже спустилась ночь, но танцующая фигура Господа была ясно видна, словно в осеннее полнолуние. Он то покрывался сияющей пылью, то омывался потоками экстатических слез. Его пробирала дрожь, пот струился по лбу, а через мгновенье пробегали мурашки. Звук святого имени отражался во всей Вселенной:

—Хари харайе намах Кришна Ядавая намах, Гопала Говинда Рам Шри Мадхусудана, Харе Кришна! Харе Рама!

Некоторые танцевали в одиночку, но большинство преданных танцевали кругами и цепочками, ударами в ладоши останавливая время. Другое изумляющее зрелище являли собой те, кто нес горящие факелы и сосуды с маслом. Вся Навадвипа звенела от радости, превратившись в духовную обитель Вайкунтху, все ее жители уподобились обитателям духовного мира: у них проявилось по четыре руки, но этого никто не замечал в великом экстазе пения и танца. Блаженство Вайкунтхи стало еще сильнее, когда процессия пошла берегом Ганги. Неожиданно все увидели в танцующем посредине Гауранге Самого Господа Кришну, сына Нанды Махараджа! В руках у Него появилась флейта, а на шее раскачивалась гирлянда из лесных цветов.

Еще никто из преданных не испытывал подобного экстаза, как в этом огромном массовом киртане. Все позабыли о себе, своих заботах и несчастьях — только пели и танцевали, и катались по земле от величайшего духовного счастья. Никто ничего не боялся:

—Где этот мошенник Кази?! Если я найду его, я оторву ему голову!

Другие выкрикивали имена безбожников и кулаками грозно били по земле, показывая их дальнейшую судьбу, а третьи беспорядочно бегали повсюду, пытаясь найти себе место в этой бесчисленной толпе поющих людей, подыгрывающих себе на мридангах и караталах. Навадвипа тонула в блаженном ливне любви к Богу, о котором страстно мечтают жители Вайкунтхи. Господь Ананта, Господь Шива, Господь Брахма — все наслаждались божественной радостью от танца Господа и Его спутников и преданных, которая заполнила всю Вселенную и достигла высших планет. Во всем творении не осталось места чему-либо неблагоприятному. Это была первая большая нагара-санкиртана Гауранги.

Процессия двигалась вперед, но никто не знал, куда они идут. Святое имя Господа, словно удары грома, разрывало оболочку Вселенной. Полубоги, окруженные своими спутниками, пришли взглянуть на Гаурангу. Его изумительной красоты облик вызывал трансцендентную радость. Облачившись в одежды людей, они смешались с толпой и, никем не замеченные, с жаром принялись петь и танцевать. В эти минуты здесь были все полубоги Вселенной: Брахма, Шива, Варуна, Кувера, Индра, Ямарадж, Сома и прочие. Понимая, что в этой толпе поющих каждый наслаждается трансцендентным экстазом, они пришли сюда вместе со своими спутниками, ища общения с Господом. Так все вместе — люди и полубоги — пели святое имя.

Процессия проходила мимо украшенных домов, через базары и большие площади. Навадвипа была многолюдным и богатым городом. Казалось, что Верховный Господь так густо населил Навадвипу ради сегодняшней великой санкиртаны. Одних только женщин в толпе было столько, что не сосчитать.

Сияя блеском расплавленного золота, Гауранга пел и танцевал посреди толпы, и глядя на Него, не сдержать было своего сердца. Даже каменные сердца таяли, и люди катались по земле, видя, как щедро Господь проливает на них Свою беспричинную милость, слыша пение и плач любви преданных. Господь продолжал петь, снова и снова повторяя имя Кришны, и гирлянда цветов у Него на шее бешено раскачивалась. Он был так прекрасен, что перехватывало дыхание. Брахманический шнур беспорядочно болтался на плечах, дхоти, искусно заложенное в складки, развевалось при движении, а все золотистое тело было покрыто мерцающей пылью. Слезы безудержно текли у Него из глаз, словно Мандакини Ганга с небесных планет. Кому захочется смотреть на луну, увидя цветущее, словно лотос, лицо Господа? Жемчужные слезы одна за другой скатывались к точеному красивому носу и сияли нитками белого жемчуга. Его глянцево-черные локоны переплелись с гирляндой, так что она украсила Ему голову. Преданные молились:

—О Господь! Исполни одно лишь наше желание — чтобы мы хранили в сердце эти игры из жизни в жизнь!

А Господь продолжал Свой необыкновенный танец в кругу ближайших спутников. Он знал, как вдохновить Своих преданных, и в танце обменивался с кем-нибудь из них движениями. Преданные продолжали петь: «Иди и пой «Хари! Хари!», не бойся святого имени, оно освободит тебя от смерти, даже если твое пение нечисто!»

Господь Вишвамбхара, Господь Вселенной, продолжал танцевать, процессия двигалась вдоль берега Ганги. Преданные жадно сыпали на себя пыль из-под лотосных стоп Гауранги. Он проявлял удивительный экстаз, слезы нектаром лились у Него из глаз. Голос гремел, как раскаты грома, когда Он пел имя Господа Хари. Сладко улыбаясь, Он воздел руки к небу и продолжал петь. Его сияющее тело ослепляло красотой Купидона, черные кудрявые волосы были украшены гирляндой свежих ароматных цветов. Эта красота кружила голову, словно поражая в самое сердце пятью любовными стрелами Купидона. В полном блаженстве Вишвамбхара кружился в безустанном танце, опьяненный святым именем Хари. Его губы, как и все тело, были идеально очерчены и покрыты сандалом. Гирлянда на шее раскачивалась в такт взволнованным движениям. Дуги бровей напоминали натянутый лук Купидона, готовый выстрелить стрелой очарования. Его зубы сияли, как жемчуга, а блаженное лицо дышало милостью. Невозможно описать сотни экстатических чувств, которые выражало оно — то слезы, то дрожь, то пот появлялись на нем. В иные мгновенья Он принимал позу Кришны, и тогда Его тело делало три изгиба, а в руках появлялась флейта, на которой Господь играл, изящно перебирая тонкими длинными пальцами.

Гауранга, путеводная звезда для глаз, двигался, как обезумевший слон. Его брахманический шнур был Самим Ананта-Шешей, который принял облик тонкой нити, чтобы служить Господу. Шрила Нитьянанда и Гададхара Пандит, самые близкие спутники Гауранги, танцевали рядом, и Господь с улыбкой ловил их любовные взгляды. Господь Шива, воспевая святое имя Господа, обезумел от счастья и стал срывать с себя одежды. Господь шел по улицам Навадвипы с огромной киртаной. Лакшми, богиня удачи, страстно желает прикоснуться, украсить черные блестящие локоны Господа. Его одежды столь привлекательны, а Сам Он так глубоко погружен в пение и танец, что падает в экстазе на землю и начинает кататься в пыли. Вслед за Ним преданные несут миллионы и миллионы факелов, освещая мир. Ни одна душа не в силах удержаться от воспевания святого имени. Никогда прежде Навадвипа не видела такого чуда, жители смотрели друг на друга и говорили: «Хари! Хари!»

Господь Нитьянанда ни на шаг не отходил от Гауранги, зная каждое чувство, которое овладевает Им. И когда бы Господь ни падал в обморок, Нитьянанда подхватывал Его на руки. Он держал Вишвамбхару на руках, пока Он медленно не садился в медитативную позу и, радостно хлопая в ладоши, снова не начинал петь «Хари! Хари!» Затем Он говорил с выражением невинного младенца на лице:

—Я Верховный Господь Нараяна, Я убил демона Камсу и обманул Бали Махараджа. Я построил мост через океан и убил демона Равану, хозяина Ланки! Я Господь Рамачандра!

Так Господь раскрывал Себя, но не все сознавали эти эзотерические истины, потому что они непостижимы для человеческого ума. В следующее мгновенье в Нем нарастало смущение, и Он смиренно и мягко молил:

—О Господь, награди Меня преданностью Твоим лотосным стопам!

Как бы ни вел Себя Верховный Господь, каждое Его движение очаровательно, даже когда Он кладет Себе в рот палец ноги. Господь Вайкунтхи, Шри Вишвамбхара, танцевал по всей Навадвипе, которая стала обителью духовного мира, посреди бесчисленных мриданг, цимбал и ликующего воспевания святого имени — Он танцевал в бескрайней толпе, словно драгоценный бриллиант.

Процессия то замедляла, то ускоряла ход, следуя за танцующим Гаурангой, который кружился на месте, а через мгновенье птицей летел вперед. Ликующее пение эхом доносилось до духовной обители Вайкунтхи. Господь, путеводная звезда каждого, танцевал, как обезумевший лев, опьянев от святого имени. Толпа прошла мимо множества купален и достигла Симулии. Никто не чувствовал усталости, все танцевали и пели, из-за миллионов горящих факелов невозможно было различить, день сейчас или ночь. Люди встречали процессию цветами, украсив пороги домов, полубоги дождем сыпали с неба цветы. Мать Земля дрожала от восторженного экстаза во время танца Гауранги. Она всегда мечтала, чтобы Господь коснулся ее мягкой поверхности, и потому усыпала себя цветами, а дорога, по которой шел Гауранга, казалась ее языком.

Шривас, Адвайта, Харидас продолжали танцевать, ведя свои группы санкиртаны вслед за Господом Вишвамбхарой. Где бы ни появилась процессия, люди повсюду выбегали из домов, чтобы взглянуть на Господа. Они забывали о делах и родственниках, жадно вглядываясь в чудесное, как луна, лицо Верховного Господа, душу всего творения. Неосознанно они оказывались во власти огромной киртаны и пьянели от святого имени Кришны, проявляя признаки божественной радости. Кто-то катался по земле, кто-то губами подражал игре на музыкальных инструментах, а кто-то обнимал всех, кого ни встретит. Все так опьянели от воспевания святого имени и танца, что падали в дандавате на землю, а другие хватали их за ноги, омывая слезами любви. Что только преданные ни говорили в этом трансцендентном безумии:

—Я Нимай Пандит, Я освобожу мир!

—Я вайшнав с Вайкунтхи!

—Я вечный житель Вайкунтхи!

—Где этот мошенник Кази?! Голова его разлетится в щепки, если я прикоснусь к ней!

Кто-то в порыве чувств побежал ловить всех безбожников, а кто-то залез на дерево и, прыгая оттуда, кричал:

—Я воплощенная смерть двенадцати неверующих!

—Услышь меня, бог смерти! Скажи, где твой сын, бог солнца?! — кричал другой.

Господь Вайкунтхи, сын Шачидеви, танцевал и пел, открыв шлюзы океану святого имени. Святое имя, которое дало богу смерти Ямараджу имя Дхармарадж, «опора религии», святое имя, которое спасло Аджамилу, наихудшего из грешников, из пасти рока, — сейчас свободно раздавалось устами Самого Господа, и те, кто не мог повторять его, слушали и уже пожинали трансцендентные плоды. Читрагупта, слуга Ямараджа, который ведет запись хороших и дурных поступков людей, сообщил своему господину, что его «черные» списки можно выбросить, потому что все живые существа получают освобождение.

Город Варанаси в Бенаресе стал важнейшим местом паломничества, потому что Господь Шива постоянно повторял здесь святое имя Кришны. Чистые преданные, вечные обитатели Вайкунтхи, всегда поют святое имя. Господу Шиве поклоняются и люди, и полубоги, потому что каждое мгновенье он наслаждается сладким нектаром святого имени. И теперь это святое имя коснулось слуха каждого живого существа. С силой ударяя кулаками по земле, преданные предупреждали всех безбожников, что если они не оставят свою зависть и не примут святое имя Господа, всех их постигнет смерть. Святое имя одаривало таким трансцендентным безумием, что никто уже не понимал, что говорит и что делает.

Когда безбожники увидели, что жители Навадвипы обезумели от воспевания святого имени, зависть и ненависть захлестнули их. Они собрались и затеяли заговор.

—Я с удовольствием посмотрю, куда побежит Нимай Пандит, когда появится Кази! Что будет со всеми их фанфарами и барабанами?! Ха-ха, куда они попрячут ветки бананов, листья манго и прочие украшения?! Посмотрим, как они тогда запоют и затанцуют! Кази просто не знает, что творится в городе, как только он увидит их светящиеся факелы, он сразу же придет с отрядом солдат, и тогда всем этим шарлатанам останется броситься в Гангу, чтобы спастись от его гнева!

—О, тогда я проберусь в самую гущу толпы и во время всеобщего бегства буду связывать их за шеи!

—Удивительно, что Кази еще ничего не знает! Они вышли на улицы уже несколько часов назад!

—Друзья, пора сообщить обо всем наместнику!

—Не спешите, я думаю, достаточно подойти к ним и громко объявить, что Кази и его люди уже здесь, вы увидите, как все мгновенно разбегутся!

Так безбожники утешали свои ревнивые завистливые сердца, пока преданные парили в облаках экстатического танца и пения. Они все сияли, украшенные сандаловой пастой и цветочными гирляндами. Все были настолько поглощены святым именем, что позабыли обо всем на свете, и Господь танцевал в самом сердце огромной толпы. Санкиртана приблизилась к Симулии, пение преданных так вдохновляло Господа, что слезам Его не было конца, они текли из лотосных глаз ручьями нектарной, чистой воды. Иногда дрожь пробирала Его, Он без сил опускался на землю, и Нитьянанда Прабху сокрушался от горя, что не может более удерживать Господа. На вершине экстаза, когда жизненная сила не могла больше оставаться в Гауранге, Он падал без сознания, и это было самое поразительное.

—Должно быть, это Сам Верховный Господь Нараяна, — говорили люди между собой.

—Он прекрасен, как Нарада, или Прахлад, или даже Шукадева Госвами.

—Кем бы Он ни был, без сомнения, это необычная личность!

Менее доверчивые и расчетливые люди говорили:

—Он, конечно, великий преданный.

Каждый понимал по-своему, но Господь Нимай ничего не замечал, Он был в экстазе воспевания святого имени. Стоило Ему поднять к небу руки и воскликнуть «Хари! Хари!», как вся толпа, влекомая к Нему какой-то непреодолимой силой, громким эхом вторила святому имени. Куда бы Господь ни направился, процессия следовала за Ним. Нимай Пандит уже был недалеко от того места, где стоял дом Кази, киртана бушующей, взволнованной толпы ясно слышалась всеми обитателями дома.

—Вы слышите музыку и пение? — взволнованно спросил Кази, услышавв громкий шум и крики за окнами. — Это свадьба или нечистая сила? Или индусы ослушались моего приказа и снова начали петь на улицах? Идите сейчас же и выясните все, а потом возвращайтесь и расскажите!

Шпионы Кази тут же ушли и вскоре появились среди массовой киртаны. Их охватил благоговейный страх при виде этих огромных толп людей, выкрикивавших лишь одно: «Убить Кази!» Им оставалось бормотать про себя суры из Корана, спасаясь бегством от верной смерти. Они примчались к Кази, и, жадно глотая воздух, стали рассказывать:

—Что нам здесь делать, надо быстрей бежать! Сюда идет Нимай Ачарья во главе тысяч и тысяч людей, они несут тысячи горящих факелов и поют имя индийского Бога. Все жители Навадвипы украсили свои дома и двери, приветствуя эту невероятно огромную толпу. Дороги усыпаны лепестками цветов и дутым рисом. Они поют так громко, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки! Никогда прежде я не видел подобного зрелища — даже прибытие нашего царствующего монарха не собирало таких невероятных толп. В самом центре танцует Нимай, их глава, а они просто идут за Ним и поют. Там были люди, которых мы разогнали несколько дней назад. Все они кричали: «Смерть Кази!» — а Нимай, главарь этой банды, подбадривал их. Только я не понял, почему этот брахман Нимай так плачет. Слезы текут из Его глаз, как две реки.

—Я думаю, у Него есть какие-то дальние родственники, — отвечал другой шпион, и Он так плачет, потому что соскучился по ним.

—Я боялся даже взглянуть на Него, — говорил третий, — Он выглядел так, словно пришел поглотить всех нас.

—Это действительно Нимай Пандит? — уже не скрывая своего волнения спросил Кази. — Может быть, Он решил жениться? Или Он ведет санкиртану на улицах города?!

Пока они так обсуждали между собой эти события, звуки киртаны слышались все ближе и ближе. Огромная толпа приблизилась к красивому, словно дворец, дому Кази. Господь Вишвамбхара, сияющий бриллиант в драгоценной оправе, танцевал посредине. Гул киртаны эхом раздавался по всей Вселенной, достигая рая, Земли и ада. Кази и его люди не могли выносить столь громкого пения и поспешили спрятаться в глубине дома, рассчитывая на самое худшее, как мышь бежит от пасти змеи, спасая свою жизнь. В смятении и суматохе многие слуги Кази потеряли дорогу и потому развернули чалмы на своих головах и просто набросили их себе на головы, чтобы незамеченными присоединиться к танцующим, но сердца их тяжело бились от страха. Их бородатые соотечественники низко опустили головы, чтобы их никто не узнал. Но на улице было столько людей, что невозможно было узнать кого-либо в лицо, все были так взволнованы, что не способны были узнать даже самих себя. Все потерялись в танце и пении.

Киртана была в полном разгаре, все опьянели, общаясь с Господом Чайтаньей и святым именем. С приближением к дому Кази в толпе нарастала решимость — по первому же слову люди готовы были исполнить любой приказ. Шри Чайтанья Махапрабху был разгневан.

—Он говорил, что всех обратит в мусульманство? Я хочу посмотреть, как Кази дерзнет остановить Меня! Что он и его царь осмелятся сделать Мне, если бог смерти, время и сама смерть — Мои преданные слуги! Я низошел из духовного мира, чтобы проповедовать воспевание святого имени, и всякий, кто попытается воспрепятствовать Моему замыслу, погибнет! Если к этому движению примкнет последний грешник, Я запомню его и спасу. Но погибнут те, кто пренебрежет им, будь то даже аскет, йог, санньяси или знаток Вед!

Видя, что Господь готов уничтожить в гневе все творение, близкие спутники и преданные Господа, упали перед Ним на колени, и воздев руки к небу, стали молиться:

—У Тебя есть особое воплощение — Господь Санкаршана, который никогда не проявляет Свой гнев несвоевременно! Когда приходит время уничтожить материальный мир, из Господа Санкаршаны появляется Рудра и начинает свой разрушительный танец. Свершив свою миссию, он возвращается в Твое трансцендентное тело. Кто может препятствовать Твоему гневу?! Но Веды прославляют Тебя как «лишенного гнева и преисполненного вечного блаженства» — наши сердца не в силах видеть Тебя иным. Даже Господа Брахму не привлекает Твой гнев. Творение, поддержание и уничтожение материального мира — лишь Твои трансцендентные игры. Кази уже достаточно наказан, не гневайся на него! Слава Господу Вишвамбхаре, Верховному Богу всех богов, слава Господу Гаурасундре, владыке всей Вселенной!

Услышавв полные любви молитвы Своих спутников, Господь улыбнулся. Он снова стал счастливо петь и танцевать.

Тем временем самые отчаянные из толпы ворвались в дом и, не разбирая, стали крушить все на своем пути. Небольшой цветник перед фасадом был мгновенно опустошен, как после урагана. Банановые деревья с вывороченными корнями валялись на земле, обломанные ветки манго, цветочные гирлянды втоптаны в пыль. Сотни тысяч людей плотным кольцом окружили дом, крича: «Хари! Хари!». Святое имя было постоянно у всех на устах, каждое свое движение люди сопровождали именем Хари.

Но тут к дому подошел Господь Чайтанья. В отличие от обезумевшей толпы Он был совершенно спокоен, рассудителен и миролюбив. Не входя в дом, Он присел у порога и послал несколько всеми уважаемых горожан пригласить Чандакаджи на встречу.

Вскоре появился Кази. Он шел медленно, голова его была опущена. Гауранга приветливо встретил его, оказал все знаки почтения и предложил сесть. Улыбаясь, Он заговорил:

—Я пришел к тебе, как гость. Почему же ты спрятался? Разве так встречают гостей?

—Но ведь Ты был очень сердит! — ответил Чхан Кази. — Я дал Тебе время немного успокоиться. Для меня великая радость принять в своем доме Твою Светлость! Ты высокий гость! В Навадвипе мусульмане и индусы живут дружно, ведь мы соседи. Я до сих пор глубоко почитаю Ниламбару Чакраварти, Твоего деда, как родного, а Тебя считаю своим племянником. Узы дружбы сильнее кровного родства. Поэтому, когда Ты сердишься, мне остается только молчать, ну а если я обидел Тебя чем-то, Ты должен меня простить...

Так началась беседа Кази и Господа Чайтаньи. Они хорошо понимали друг друга, хотя посторонним их беседа казалась загадочной.

—Дорогой дядя, — сказал Господь Чайтанья. — Ведь Я пришел к тебе задать несколько вопросов.

—Конечно, — ответил Кази, — открой мне сердце.

—Ты пьешь коровье молоко, — начал Гауранга, — поэтому корова тебе мать. Бык дает зерно, без которого ты не смог бы жить. Значит, бык — отец. Раз это твои отец и мать, как ты можешь убивать их и есть это мясо? Какая религия этому учит? Как ты не боишься разгневать Бога столь греховными поступками?

—Ты следуешь Ведам и Пуранам, — отвечал Господу Кази. — Но у мусульман свое священное писание — Коран. Если есть мясо, придерживаясь Корана, в этом нет ничего дурного. Мы не аскеты и не подвижники. Для них это великий грех. Но в обычной жизни очень трудно избежать убийства коров, потому что людям нравится вкус мяса. Многие даже не понимают, как можно жить без мяса!

Кази был очень образованным человеком. Он кое-что знал из Вед и бросил вызов Шри Чайтанье:

—Между прочим, я знаю, что Веды тоже позволяют убивать животных, — сказал он. — Именно поэтому великие мудрецы прошлого приносили в жертву полубогам корову.

Господь Чайтанья немедленно ответил:

—Веды очень ясно говорят о том, что коров убивать нельзя. Поэтому каждый индус, даже самой низкой касты, никогда не примет участия в таком грязном деле, какая бы опасность ему ни грозила. Он даже не коснется мяса коровы и не будет торговать им на рынке, потому что это равносильно участию в убийстве.

Веды и Пураны говорят, что человек может убить животное, если он способен даровать этому животному более высокое рождение в следующей жизни. Поэтому великие мудрецы иногда приносили в жертву старых коров и силой ведических мантр давали им более высокое рождение. Дать возможность таким старым и больным животным переродиться — это величайшее благо, но никак не убийство.

Мудрецы древности были очень могущественными брахманами. Благодаря своим высоким духовным качествам они могли творить чудеса. В их устах ведические мантры обретали необычайную силу. Но теперь на Земле царит Кали-юга, и таких брахманов уже нет, поэтому убийство коров и быков в наш век строго запрещено.

Ты мусульманин, дорогой дядя, поэтому у тебя нет возвышенных брахманических качеств — ни должной чистоты, ни ведических знаний, ни отреченности. Ты не в силах дать убиваемым животным лучшую жизнь. И если ты будешь продолжать делать это, ты пойдешь в ад, потому что сознательно нарушаешь закон Бога. Ты никогда не обретешь освобождения. Убийцы коров будут гнить в аду столько же лет, сколько волосков на теле коровы. Это тысячи, тысячи жизней!

Господь Чайтанья продолжал:

—В твоих писаниях много ошибок. Те, кто составил их, мало знали о Боге. Почитай Коран внимательно, и ты сам увидишь, что разумным людям трудно понять, чему он учит.

Чхан Кази молчал. Ему нечего было возразить. Он был совершенно подавлен. Когда Господь закончил, он попытался, было, что-то сказать, но так и не выговорил ни слова. Наконец он признал свое поражение:

—Дорогой Нимай Пандит, Ты совершенно прав. В Твоих словах нет и тени лжи. Да, наше писание появилось совсем недавно. Оно туманно, в нем нет стройного рассказа или глубоких выводов. Коран действительно трудно понять.