Глава 11. У собак могут быть сезонные перепады настроения – будьте нежными с вашими питомцами

У собак могут быть сезонные перепады настроения – будьте нежными с вашими питомцами.

‑ Лучший друг человека: Основной справочник по собаководству.

Клэр ушла на кухню и позволила двери захлопнуться за собой.

– Ты так говоришь это, будто у меня течка, – укорила она.

Уперев руки в боки, она ждала, что он успокоит ее, скажет, что на самом деле она не собака, которая не может управлять собой и подчиняется инстинктами.

Гидеон посмотрел на нее, приподняв бровь, и пожал плечами, обтянутыми курткой, и снял кобуру. Клэр перевела его взгляд, означавший, принимай на свой счет.

Внезапно все перемены с ней промелькнули у нее в голове: повышенная чувствительность, вспыльчивость, гардероб, волосы, макияж и повышенный интерес у мужчин.

– О, мой Бог! – девушка опустилась в кресло, поставила локти на кухонный стол и спрятала в ладонях лицо. – У меня течка.

– Это не так, – мужчина открыл холодильник и заглянул внутрь.

Клэр с надеждой посмотрела на него через пальцы.

– Ну, – исправился он, – не совсем.

Она со стоном уронила голову на руки. Мало того, что она была оборотень, так еще оборотнем, чьи биологические часы били по ней самой.

– Я не выйду больше из этого дома.

– Выйдешь, – возразил Гидеон с раздражающей уверенностью, его голова была все еще в холодильнике, а зад демонстрировал хорошо поношенные джинсы.

Прикрыв глаза, девушка пыталась бороться с вожделением. О, Боже. Неужели он выбил ее из колеи, потому что так было нужно? Или это была бессознательная необходимость потрахаться? Девушка снова бросила взгляд на его зад, отказываясь поверить, что потеряла все свое достоинство и самообладание, что секса, вне зависимости от партнера, может быть достаточно.

Клэр откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– Возможно, это была не слишком хорошая идея выставить меня напоказ всему городу.

– Мы так и не подошли ближе к альфе твоей стаи. Тебе снова придется выбраться. Ты должна.

– Моя стая, – презрительно фыркнула Клэр. – У меня нет стаи, помнишь? Вот почему каждый на четырех ногах хочет оторвать от меня кусочек.

Губы мужчины дрогнули.

Девушка выпрямилась и освободила руки, чтобы помахать пальцем, предупреждая:

– Не смей смеяться.

– Поверь мне, я нее вижу ни капли юмора в этой ситуации, – его губы сжались в твердую линию, затем он опустил глаза и откашлялся. – Может, переоденешься? Или ты получаешь наслаждение, выставляя себя передо мной, – его голос был глухим и сдавленным.

Она проследила за его взглядом. Ее топ был распахнут, обнажая черный увеличивающий бюстгальтер. Девушка почувствовала, как напряглись ее соски под черным шелком и схватилась за разорванную ткань.

– Может, я хочу соблазнить тебя, – бросила она, но в этом заявлении было гораздо больше бравады, чем действительно чувств. С пылающим лицом Клэр откинулась на спинку ее стула и добавила: – У меня же течка все‑таки.

Решив, что лучше спастись бегством, чем остаться в дураках и поддаться основным инстинктам, мучавшим ее, девушка сбежала с кухни.

Она не животное. Не сука в период течки. Она сама контролирует свое тело. Даже когда Клэр хотела его там, в домике на озере. Гидеон был единственным, кто влиял на нее таким образом. Только он мог заставить ее забыть, что двое – это не такая плохая идея.

К счастью, мужчина мог контролировать их обоих.

Клэр рассматривала мерцающие тени на потолке, размышляя о сегодняшнем вечере и разбудившем ее Гидеоне. Урчание двигателя раздалось в ночи. Скинув одеяло, она спрыгнула с неудобного дивана и подошла к окну.

Раздвинув занавески, девушка смотрела, как мужчина вылез из машины и шагнул на тротуар. Решительность, с которой он вел себя, быстрота, с которой он осмотрел окрестности, напомнили ей Гидеона.

По коридору послышались шаги, стук босых ног Гидеона раздавался по старому деревянному полу. По‑видимому, разбудили не только ее, и он был осведомлен об их полуночном госте.

Дверь в ее комнату распахнулась. На пороге стоял Гидеон с обнаженной грудью. Клэр жадно рассматривала его, позабыв о пришельце. Его глаза осматривали ее так, что девушка покраснела. Его джинсы были приспущены и не застегнуты в поясе. От соблазнительной поросли волос, исчезающей после пупка, ей стянуло горло. Растрепанные волосы в мрачном полумраке ее комнаты касались его обнаженных плеч. Ей хотелось шагнуть вперед, ее пальцы дернулись, почувствовав зуд дотронуться до его волос, почувствовать их мягкость своими руками.

Девушка замерла, словно приросла к полу, убеждая себя, что ей просто надо успокоиться.

Он наставил на нее палец.

– Оставайся здесь.

Задняя дверь открылась и чуть позже захлопнулась.

– Гидеон, – громко позвал голос.

Мужчина чуть вздрогнул.

Мурашки побежали по ее коже.

– Кто это? – прошептала она.

– Мой босс. И не шуми, – предупредил он, его глаза во тьме были тускло зелеными. – Если не хочешь, чтобы все закончилось прямо здесь.

После его слов сомнений не осталось. Задрожав, она кивнула.

Гидеон развернулся и вышел из ее комнаты, закрыв за собой дверь.

Некоторое время девушка, затаив дыхание и пугаясь каждого звука, была готова слететь вниз и убежать прочь из этого дома.

Его босс? Низкий гул голосов едва доносился с первого этажа. Бешено стучавший пульс замедлился. Они не могли услышать ее отсюда.

Тихо открыв дверь, она высунула голову в коридор. Звуки голосов были по‑прежнему нечеткие, все еще слабый шум. Клэр бесшумно прокралась по коридору и присела на верхнюю ступеньку лестницы, невидимая, но уже все слышащая.

– Два мертвых ликана и не одного заказа на них. Ты знаешь что‑нибудь об этом?

– А должен? – раздался голос Гидеона.

– Все это смахивает на неуправляемого охотника. Ты же знаешь, я не допущу этого. Только не в моем городе.

– Да, я хорошо знаю нашу политику в отношении несанкционированных охотников.

Она прикусила губу. Что же случиться, когда его босс узнает, что ему соврали? Еще хуже, что произойдет, если он узнает, что Гидеон защищает ее? Девушка могла только гадать о своей судьбе, но Гидеон – до этого момента Клэр даже не понимала, как много он делал для нее.

После долгой паузы прозвучал ответ Гидеона. Она спустилась еще на ступеньку вниз.

– Ты видел свою сестру в последнее время?

Прикусив губу, Клэр подтянула колени к груди.

– Не часто. Она слишком занята в школе и на работе.

– Отлично.

Даже со своего места высоко на ступеньках, Клэр расслышала скептицизм в голосе гостя.

– Ты знаешь, что я думаю? – продолжил он.

– Я уверен, что обязательно мне скажешь, – ответил Гидеон.

– Твоя сестра до сих пор пытается попасть в ГОЗНДЛ.

– Ну и что?

– Тогда возможно, она решила записаться в нештатные сотрудники?

Мягкий смех Гидеона разнесся по комнате.

– Не думаю. Между занятиями и работой в баре она очень занята.

– Я хочу с ней поговорить.

– Разговаривай. Тебе не нужно мое разрешение.

Даже там, где она сидела, Клэр представила, как изгибаются его губы в насмешливой улыбке.

– Я так и поступлю. Но стоит мне только узнать, что она участвовала в этом…

– И что тогда, Купер? Застегнешь на ней наручники? Даже если она сделала это в интересах мира и убила двух ликан? Подумаешь!

Купер? Ее взгляд метнулся к комнате, вспомнив надпись на книге, спрятанной в столе.

– Ты знаешь правила, Гид. Мы не позволяем заниматься охотой женщинам.

Интересно. Охотники на оборотней ведут дискриминацию по половому признаку. Наверно, им не стоит беспокоиться о подаче исков в АСЗГС [27]. Только не тогда, когда никто не знает об их существовании.

– Это не она, – повторил Гидеон. Его голос прозвучал ближе. Мягкие шаги прошли в гостиную. Ее сердце екнуло, и девушка осторожно поднялась на ноги, руки уперлись в стены по обе стороны от лестницы. Если Купер выйдет через переднюю дверь, то он пройдет около лестницы. Взгляд вверх – и он увидит ее.

– Я знаю, ты понимаешь это, Гидеон. Просто убедись, что и твоя сестра тоже.

Ступенька скрипнула под ее ногой. В панике, она села на нее, и та вновь заскрипела. Ее сердце замерло.

– Что это было? – поинтересовался Купер.

Она прикусила костяшку пальца на одной руке, ощутив заслуженную боль.

– Что? – спросил Гидеон, его голос был спокоен, с ноткой скуки.

– У тебя кто‑то есть наверху? – поинтересовался Купер с ноткой порицания в голосе.

Клэр прикрыла глаза.

Гидеон сухо рассмеялся.

– Стал бы с тобой разговаривать, если бы у меня там кто‑то был.

– О, черт. Конечно, нет.

Дура. Дура. Дура. Прикрыв лицо руками, она затряслась.

– Я позвоню тебе завтра, – заявил Купер.

Раздался шум шагов на кухню.

Девушка ждала, прислушиваясь к слабым звукам прощания, слишком напуганная, чтобы шевелиться или дышать, пока Купер не уйдет из дома.

Внезапно Гидеон, стоящий внизу у лестницы, посмотрел на нее налитыми кровью глазами. Одна его рука лежала на перилах. Ее глаза сквозь темень отметили, как побелели костяшки его пальцев за секунду до того, как он вскочил на лестницу и помчался к ней.

Зашипев от испуга, Клэр крутанулась на пятках. Его ладони сомкнулись у нее на лодыжках, прежде чем она достигла лестничной площадки. У нее в животе началось трепетание, а конечности словно превратились в желе.

Положив руки ей на плечи, мужчина спросил:

– Что именно ты не поняла, когда я попросил тебя вести себя тихо?

Он слегка встряхнул ее. Клэр потерла голову в том месте, где она ушиблась.

– Я просто хотела знать, что происходит.

– Подслушивая? – его рот был так близко, что их дыхания смешались, слились в один общий поток воздуха.

– У тебя есть вариант получше? Ты рассказываешь мне только полуправду.

Его ноги скользили между ее обнаженными, царапая грубой джинсовой тканью чувствительную кожу на внутренней стороне ее бедер. Она прерывисто дышала и совсем позабыла о лестнице, упиравшейся ей в спину. Ни на что не обращала внимания, кроме его великолепного тела, лежащего на ней. Чертовы примитивные инстинкты.

– Ты знаешь, что произойдет, если он найдет тебя? – он обхватил ее лицо обеими руками, его голос звучал хрипло и сбивчиво. – Ничто в мире не смогло бы тебя спасти после этого, – его глаза впились в ее, сверкая от эмоций, которым она не могла придумать названия. – Он убьет тебя.

Ее живот напрягся, ощутив прикосновение его широких, мозолистых ладоней к своему лицу.

– Ты бы остановил его, Гидеон?

Он судорожно вздохнул, что прозвучало для нее словно сильный удар грома. Его голос упал.

– Не заставляй меня выбирать.

Она позволила своим соскам коснуться его груди, отлично понимая, что только тонкий хлопок разделяет их.

– А разве ты не выбрал?

Он застонал, его взгляд был полон терзаний, заставляя ее сердце сжаться в груди.

– Не смотри на меня так, – прохрипел мужчина, прежде чем его рот набросился на нее. Гидеон поймал ее стон, когда его руки опустились ниже, стащил ее с неудобных ступеней и крепко прижал к груди под дикий стук своего сердца.

В этот раз для них это было все всерьез. Это не было уловкой, чтобы надеть на нее пару наручников. Он целовал ее потому, что хотел этого. Должен был. И она упивалась этим знанием. Как птица, выпущенная из клетки, она воспарила, осознав свою женскую притягательность.

Губы слились в поцелуе, тела переплелись. И девушка неожиданно оказалась на нем. Ее руки скользили по его голой груди, ладони слегка касались твердых мышц, узкой впадинки на его грудине и плоской поверхности живота. Она радовалась возможности касаться его, чувствовать его тяжелое, бронзовое тело.

Клэр скользнула вниз, ее губы проложили цепочку поцелуев на теплой, чуть подрагивающей коже. Он тяжело дышал ей в ухо, это наполняло ее торжеством. Она расстегнула молнию на его джинсах. Соблазнительная полоска волос, ведущая от его пупка вниз, указывала, как стрела, на его горячую, твердую плоть, которую она так хорошо запомнила. Она прижалась к самой низкой открытой точке его тела в поцелуе.

Влага сочилась у нее между ног, смочив трусики. Жаждущая удовлетворения, девушка зарычала и рванула пояс его джинсов.

С резким звуком он выскользнул из‑под нее. Поднявшись на ноги, мужчина остановился на лестничной площадке, его восхитительная голая грудь вздымалась от глубокого и неровного дыхания. Усевшись на ступеньку, девушка собрала подол футболки в кулак, и затем натянула ее на колени, борясь с желанием броситься к Гидеону.

Она поняла, когда взглянула на него, что момент настал. Либо он примет ее и огонь, горящий между ними, либо развернется и уйдет.

Мужчина протянул ей руку. Этот жест означал, что он сделал свой выбор. И не будет возврата к прошлому.

Беззащитная от желания, что он вызвал в ней, девушка вложила свою руку в его и поднялась на ноги. Когда проклятие ликанов охватило ее полностью, она не могла сопротивляться. По крайней мере, так она говорила себе, когда жадно пила страсть с его губ.

Ее руки обвились вокруг его шеи, кожа под ее руками была гладкой и теплой. Гидеон завладел ее губами, и, не прерывая поцелуя, поднял ее на руки. Девушка не обратила внимания на подобное изменение положения, когда он понес ее по ступенькам наверх.

Мужчина опустил Клэр в свою постель, вдавив ее в мягкий матрас собственным телом, их губы слились в поцелуе.

Медленно сгорая в сжигавшем их огне, они лихорадочно касались друг друга.

Их одежда полетела прочь. Он скользнул меж ее ног с мастерской точностью и замер, когда она посмотрела на мужчину, такого прекрасного в лунном свете. У Клэр перехватило дыханье, когда он навис над ней: его горящие глаза, невозможно широкие плечи, узкая талия и плоский живот.

Гидеон проследил за линией ключиц, наклоном плеч, набухавшей грудью. Его касания были мягкими, трепетными, умоляющими, когда он оставлял за собой горящий след, проводя мозолистыми подушечками пальцев по каждому ребру, исследуя их, сводя ее с ума. Его пальцы скользнули вверх, слегка коснувшись нижней части груди в дразнящем поглаживании.

– Гидеон, – застонала девушка.

Мужчина снова стал целовать ее, и Клэр почувствовала его улыбку на своих губах, когда он взял ее грудь в свои ладони. Она ахнула, когда Гидеон легонько сжал их, исследуя их полноту. Затем наклонился и начал посасывать ее соски, пока они не отвердели. Низкий стон раздался из глубины ее груди, скорее животный, нежели женский. Раскаленное добела желание взорвалось в ней, и девушка изогнулась под ним.

Гидеон оторвался от сосков, чтобы впиться в ее губы. Его поцелуи становились все неистовее, казалось, они не могли насытиться друг другом. Девушка коснулась его бедрами, на что он раздвинул их коленом.

Ее рука скользнула между ними, она сжала его плоть, поглаживая ее по всей длине. Его резкий вздох возбудил ее, и она начала ласкать его, скользя пальцами по нему быстрыми рывками.

Он застонал, его член пульсировал в ее руке. Словно дразня, она коснулась его головкой своего лона, и он слегка вошел в нее. Задыхаясь, девушка вцепилась пальцами в его плечи.

Гидеон сел и поставил ее на колени перед собой, его руки коснулись каждой ее вершинки, перед тем как он вкусил нежную плоть. Глубоко у нее в груди раздалось рычание, когда девушка ощутила его зубы на своем теле. Боль внутри нее росла, пульсирующая, горячая. Клэр развела бедра и потерлась низом о его член.

Ее руки впились в одеяло. Мужчина дернул ее за волосы, целуя изгиб ее шеи. Она потянулась назад и схватила его член, поглаживая пальцем по его округлой головке, направляя его к себе.

Он застонал, глухой звук животной потребности.

Гидеон начал входить в нее, проникая в ее нежные изгибы разбухшей головкой своего члена. Не желая останавливаться, она наклонилась назад, буквально насаживая себя на него.

Он обнял ее за талию одной мускулистой рукой, и через секунду погрузился в тугую плоть. Его горячая грудь упиралась ей в спину, его сердце стучало быстро и сильно, как далекий барабан, вторящий стуку ее пульса.

Мужчина убрал оставшиеся волосы с ее шеи и впился жадным поцелуем ей в затылок, когда начал двигаться. Его рука отыскала ее грудь, накрыв ее, когда он погрузился в нее. Снова и снова.

– Сильнее, – просила она, повторяя каждое его движение.

Его руки, казалось, вели свою игру, ставя на ней свое клеймо, опалив ее грудь, лаская и сжимая ее соски, когда он входил и выходил из нее.

Ее плоть была охвачена усиливающимися ощущениями. Волны опаляющего жара текли по ее телу, словно лава. Ее пальцы, которыми она вцепилась в одеяло, совершенно онемели, порвав ткань. Она скулила от удовольствия и боли, когда скорость толчков начала нарастать.

– О, Боже, – застонала Клэр, ее кожа горела, а боль усиливалась.

Это было необычно. Девушка никогда не чувствовала себя так хорошо, она бы знала об этом. Она двигалась все безудержнее, выгнув спину, жаждущая… чего‑то.

Его руки сжали ее грудь.

Его толчки становились все сильней. Быстрей. Резче. Это было уже не нежное соитие. Ее тело требовало отчаянного, яростного союза плоти. Никак не меньше. Она наклонила бедра, сжав внутренние мышцы вокруг его скользящего члена, пытаясь получить еще больше удовольствия, и достичь, наконец, того неуловимого барьера.

Его пальцы скользнули по ее груди, чтобы достичь поверхности ее бедер.

– Продолжай, – прохрипел Гидеон. – Кончай. Кончай для меня.

Постанывая, она опустила голову и расслабилась, позволяя себе почувствовать, как понемногу ее охватывает напряжение. Давление росло, усиливалось. Он откинул волосы с ее плеч и вновь впился в ее чувствительную кожу.

И внезапно каждая мышца ее тела напряглась. Она вскрикнула, когда дрожь сотрясла ее, заставив в конце Клэр словно воспарить над пропастью. Выгнувшись под ним, она успокоилась, его руки – единственное, что держало ее.

Сомкнув руки на ее талии, он приник к ней, успев сделать еще несколько резких толчков, прежде чем его горячее семя проникло в ее лоно. Его стон пронесся через них, словно они были единым целым. А сейчас они и были им.

Задыхаясь, девушка рухнула на постель, чувствуя себя так, словно в ней не было ни единой косточки, она еще ощущала его горячий член внутри.

Гидеон опустился следом за ней, придавив своим восхитительным телом, овеяв теплым дыханием ее позвоночник.

Никогда прежде она не испытывала такого удовлетворения и насыщения, ее глаза закрылись.

Тихий стук дождя в окно разбудил ее. Девушка потянулась, выгнула спину, ее рука коснулась теплого тела рядом с ней. Ее ладонь погладила упругую кожу на спине мужчины. Она почувствовала, как кровь прилила к его коже и мышцам.

Он долго держал ее, прежде чем положить себе под бок. Клэр и не знала, что удовольствие будет таким долгим, когда сильные руки мужчины обвились вокруг нее. В каком‑то смысле даже лучше, чем просто секс. Брайан после секса не обнимал ее. А если быть честной, что это едва им можно было назвать.

Вздохнув, она убрала руку у него со спины и встала. Что‑то влекло ее, что‑то, что она не могла понять. Она встала перед окном, там, где уже не лежал ковер. Ее ноги ступили на холодный деревянный пол. Сквозь шторы девушка смотрела на ночное небо, на нечто, звавшее ее. На темном небе плыли серые облака, а луна несла свет прямо сквозь них. Она висела над головой: большая и величественная, будто светила, чтобы специально отыскать ее. Почти полная, для этого не хватало маленького кусочка. Клэр вздрогнула и обхватила себя руками.

– Возвращайся в постель, – прозвучал голос позади нее, хриплый и колючий со сна.

Не говоря ни слова, девушка развернулась и скользнула в кровать. Гидеон устроился рядом с ней, и она удивилась, как для нее все странно. Ей уже приходилось делить одну постель на двоих с мужчиной, но никогда подобным образом. Она не испытывала такой интимности, такой…

Ее разум твердил, что это не любовь, но это была именно она, прокравшаяся и поселившаяся там, где ей нечего было делать. У них не было будущего.

Клэр пристроилась рядом с ним, улыбнулась проблеску чувствительности между ног, волнующее напоминание о том, что произошло. Ее улыбка пропала, как только она вспомнила о том, что случилось с ними.

– Гидеон, – начала она, – мы не воспользовались противозачаточными средствами.

– Не беспокойся, ты не сможешь забеременеть, а я совершенно здоров. По требованию ГОЗНДЛ охотники проходят ежегодный осмотр. Они проверяют абсолютно все: от рака до венерических болезней. Агент должен быть на пике своей физической формы.

Клэр кивнула, следя за маленькими кружочками сосков на его груди.

– А почему ты не беспокоишься, что я не могу забеременеть?

– Ликаны и люди не могут иметь совместное потомство. Это два разных вида, которые никогда не имели общего потомства. Если бы это было возможно, то уже давно произошло бы. К сожалению, многие ликаны насилуют людей. Такой варварский акт идет рука об руки с их злобной природой.

– Понятно, – ее пробрала дрожь, когда она услышала, что и ее отнесли к нелюдям. Ее взгляд устремился к окну, где почти полная луна смотрела на них.

– Ты не можешь избежать, но смотришь? – его низкий, слегка печальный голос поразил её, и понадобилось несколько секунд, прежде чем она смогла понять, о чем он говорит.

– Я чувствую, как она зовет меня, – призналась Клэр. – Я хотела бы убрать ее с неба.

– Знаю, – вздохнул мужчина. – Ужас, как мало мы знаем о том, от чего зависим.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ну, луна управляет приливами и отливами, влияет на погоду и урожай, на наше настроение.

– И теперь и на мою душу, – продолжила она с горечью.

– Да, – снова вздохнул он. – Парадоксально, что она показывает нам только часть себя. Мы всегда видим лишь одну – и никогда темную – сторону луны. Никто не видел.

– Темная сторона луны, – прошептала Клэр. Ей даже не хотелось смотреть на видимую сторону, все больше и больше растущую. Такая далекая, что ей хотелось, что бы темная сторона таковой и осталась. Темной. Неизведанной.

Изгнав мысли о луне из головы, Клэр положила растопыренную ладонь на его плоский живот, наслаждаясь ощущением того, как его мышцы сокращаются под ее пальцами. Прижав ухо к его груди, девушка слушала, как сильно и равномерно бьется его сердце, и задала, наконец, мучивший ее вопрос.

– Ты знаешь, как была инфицирована твоя мать?

Его сердце забилось сильней, а она почувствовала, как заходили ходуном его брюшные мышцы под ее ладонью. Прошло время. Девушка, закусив губу, ждала его ответа.

– Не уверен. Она никогда не показывала каких‑либо симптомов, что на нее было совершенно нападение, и ее покусали, – его сочный голос раздался около ее уха. Клэр почувствовала, как он пожал плечами. – Иногда я задаюсь вопросом, знает ли Купер больше, чем говорит? Он сказал, что его в ту ночь привел к нам анонимный звонок. Это все очень подозрительно, но не уверен, – он сделал паузу, прежде чем окончательно добавить с горечью. – И никогда не узнаю.

Эти многозначительные паузы говорили о многом. Они рассказали ей, как сильно он хотел бы знать, и как посвятил свою жизнь поиску истины, ответа на этот вопрос, что лишил его семьи.

– Ты убил многих ликанов, – предположила она.

– Сотни, – подтвердил он голосом без тени сожалений.

– Возможно, ты уже убил того единственного, – указала ему Клэр.

– Можешь мне поверить, но я думал о том же самом. Я никогда не убивал, не спросив себя, он ли это. Это все?

– Куда ты пошел после смерти своих родителей?

– Нас приютила бабушка. Хотя не могу сказать, что ей хотелось этого. Для Кит это было очень тяжело. Маленькая девочка нуждается в любви. Гораздо больше, чем я мог дать ей. Таковы женщины, ты же понимаешь. Моя бабушка покончила с воспитанием детей, – Гидеон сухо рассеялся. – Я даже не уверен, что моя мать была желанным ребенком. Они не были близки. Мои родители, сестра и я – мы были. Были всем друг для друга. До той ночи я не мог просить о более счастливой жизни.

Девушка закрыла глаза, опечаленная тем, что он и его сестра страдали, и что им пришлось пережить. Его мать убила мужчину, которого она любила, отца своих детей. Гидеон знал не понаслышке о жестокости и смерти.

– Поэтому ты вступил в ГОЗНДЛ?

Месть. Этот мотив был ей понятен. Именно поэтому она не могла понять его желание сохранить ей жизнь. Но была благодарна за это.

Он кивнул.

– Это то, чем я всегда хотел заниматься.

– Уничтожать ликанов?

И вновь Гидеон кивнул.

– Но почему не меня? – в ее голосе прозвучало смущение. Как он мог не просто быть рядом с ней, но обнимать и касаться ее?

Он ничего не ответил, лишь начал гладить ее волосы, перебирая пряди.

– Я хочу дать тебе шанс, которого не было у моей матери.

– Сколько тебе было, когда умерли твои родители?

– Шестнадцать.

– О, Боже, – выдохнула она.

– А моей сестре всего восемь, – глухо продолжил мужчина. – Я всегда чувствовал себя виноватым, что провел с ними больше времени, чем она. Так что у нее было лишь восемь лет, о которых можно было помнить.

Клэр положила подбородок ему на грудь и посмотрела на него. Гидеон заметил, что ее брови слегка нахмурились.

Ее сердце сжалось, когда она подумала о мальчике, потерявшем родителей в одну ночь, и о преданности к тому человеку, который спас их вдвоем с сестренкой.

– Должно быть, тебе тяжело идти против Купера?

– И да, и нет.

– Что ты имеешь в виду?

– Трудно представить себе, что я нарушил правила и предал Купера. Он спас мне жизнь. И дал мне цель, ради чего жить, когда я хотел умереть после смерти родителей. Мне нужна была цель в жизни, – Гидеон коснулся ладонью ее лица, его бархатный голос прошептал: ‑Но еще трудней будет убить тебя.

Ее горло свело так сильно, что стало тяжело дышать. И именно в этом момент она поняла, что любит его. Любит того, кто и так дал ей так много. Учитывая его прошлое, он не должен был хотеть иметь с ней что‑то общее. Она не могла сказать ни слова из‑за переполнявших ее эмоций, и сделала лишь одно. Поцеловала его. Так, словно она зависела от этого поцелуя. Как если бы это был последний поцелуй, который он подарил ей.

Мужчина перевернул ее на спину. Клэр закрыла глаза и сосредоточилась на том, что его губы вытворяли с ней, а не на растущей луне.

– Привет, ты кто?

Этот вопрос заставил Клэр вздрогнуть, прервав ее тревожные сны, наполненные угрожающими тенями и существ с серебристыми глазами, которые искушали и вселяли ужас.

Сквозь гриву спутанных волос, закрывших лицо, она смотрела на молодую девушку, стоящую у подножия кровати, держащую в одной руке пакет из Криспи Крим, а в другой шоколадный пончик, покрытый глазурью. Она была невысокая, стройная, почти девочка, если не считать ее умных и проницательных зеленых глаз под высоко поднятыми бровями.

– Кит, – простонал рядом с ней Гидеон, его мускулистая рука была теплой и твердой.

Кит держала лакомый кусочек, попутно рассматривая брата в постели с Клэр.

– Я считала, ты любишь брюнеток, Гид.

– Иисусе, – проворчал он, обнимая Клэр за талию. – Ты застала меня врасплох.

Его сестра сделала паузу, чтобы откусить еще кусочек. Ее голос звучал слегка обвинительно, она наклонила голову и бросила не него застенчивый взгляд, напомнив:

– Ты дал мне ключи.

Запах шоколада заставил у Клэр заурчать в животе.

– Голодная? – блондинка впилась в пончик жемчужно белыми зубами и указала свободной рукой на коробку. Сделав шаг вперед, девушка присела на край кровати и протянула Клэр пончик, словно это было нормально навещать брата, лежащего в постели со странной женщиной.

Убрав волосы с лица, Клэр потянулась за предложенным, когда Кит вскрикнула и отшатнулась. Откинувшись на кровати и оглядев комнату, Клэр почти ожидала увидеть гигантских крыс или змей, ползущих по полу.

Гидеон сыпал проклятиями рядом с ней.

Шоколадный пончик шлепнулся ей в лицо, Клэр дернулась.

– Кит, – ругнулся Гидеон, пока Клэр стирала липкий шоколад с лица.

– Ты с ума сошел? – обвинила его сестра. Бросила коробку с пончиками на пол, где они разлетелись в разные стороны. – Ты в постели с ликаном?!

– Она только инфицирована, и еще не кормилась.

– Пока, – прорычала она, детские черты ее лица напряглись.

– Кит, – позвал Гидеон, сев. – Ты должна доверять мне. Я знаю, что делаю.

– Как ты мог забыть? – спросила она, в ее голосе слышалось волнение, а зеленые глаза, такие же, как у Гидеона, сверкали от ярости.

– Я никогда не забуду, – ответил он. – Как я мог? Может, я хочу дать Клэр шанс, которого не было у нашей матери.

– Отлично, – цинично фыркнула девушка. А взгляд полный яда, брошенный на Клэр, был как пощечина. – Клэр. С каких это пор тебе стало волновать еще что‑то, кроме убийства ликан.

И яростно покачав головой, выскочила из комнаты. Внизу по лестнице раздались шаги. А затем хлопнула дверь со стуком, пронесшимся сквозь толстые стены дома.

Они просидели бок о бок в течение нескольких минут, в воздухе нарастало напряжение.

Клэр развернулась к нему, у нее рот наполнился слюной при виде его стройной, мускулистой груди. Утренний свет, пробивающийся через окно, только подчеркивал совершенство его тела. Девушка искренне считала, что лишь кинозвезды могли иметь такие тела. Ни у одного знакомого ей мужчины не было такого тела. Брайан был одутловатым и бледным, с руками и ногами худее, чем у нее. Руки же Гидеона напоминали загорелые жгуты мускулов.

Отведя взгляд, девушка прошептала:

– Все прошло не очень хорошо.

Он вытащил руку из своих густых, поцелованных солнцем прядей.

– Все не так плохо на самом деле. Она не помчалась за моим пистолетом, чтобы попытаться убить тебя самой. Нам повезло, что это был не Купер, вернувшийся утром, – проворчал мужчина.

Клэр смогла только кивнуть, так и не найдя в этой встрече положительных моментов. Кит видела в ней только монстра, которого надо уничтожить.

– Она расскажет Куперу?

Потирая затылок, он обдумывал ее вопрос.

– Кит надежная. А Купера она раздражает. Еще с тех пор, как она была ребенком. Мы потеряли отца, а Кит не хотела, чтобы его заменяли. Обижает то, что она считала, что Купер пытался этим заниматься.

– И этого достаточно, что бы не пойти к Куперу? Она была сильно расстроена.

– Да. Кит всегда хотела быть агентом, а Куп даже не рассматривал такую возможность. Это другая причина, по которой она недовольна им.

– Может быть, она решила избавиться от меня сама?

– Я могу справиться с ней, – он погладил ее колено через тонкую простыню.

Прикосновение успокоило ее. Кожа Клэр горела от его прикосновений. Должно быть, он понял, какое влияние на нее оказывает, поскольку его руки успокоились, поглаживая ее по колену. У нее перехватило дыхание, когда они посмотрели друг на друга. Воспоминания о прошлой ночи затопили их. И с ними пришел голод.

Его светло‑зеленые глаза становились темней, напоминая ей лес после дождя. Ее кожа была горячей в тех местах, где к ней прикасались его руки.

Пальцы Гидеона сомкнулись на ее колене.

– Нам, и правда, нужно вставать.

Клэр откинулась на кровати. Мужчина приблизился к ней, его гладкая мускулистая грудь была непреодолимым соблазном для девушки. Ее пальцы касались его твердых плеч, описывая круги вокруг его бицепсов. Он убрал руку с ее колена и провел ею выше по бедру.

– Мы должны, – согласилась она, задыхаясь, когда он дошел к точке слияния ее бедер. Его пальцы потерли ее влажные изгибы сквозь тонкий хлопок, ткань которого увлажнилась от ее желания.

– Позже, – зарычал Гидеон, и, сорвав трусики, вошел в нее одним толчком, полностью заполнив ее.

Гидеон еще улыбался, когда вышел из душа. Пока не вытер запотевшее зеркало полотенцем и не посмотрел на свое лицо с глупой улыбкой. Мужчина смахнул с лица влажные волосы и бросил взгляд на себя в зеркало, удивляясь, как насмехается над ним любовь, поразившая его, к женщине, стоящей так близко к смерти.

И если у Клэр появится шанс, то он должен закончить то, что произошло между ними. Он не может кувыркаться в постели с ней, не зависимо от того, как хорошо им было. Впервые в жизни он забыл. Она заставила его забыть. Уродство смерти своих родителей, долгие годы убийств и крови. Он совершил так много убийств, что, закрывая глаза, он не видел ничего, кроме крови. С Клэр все это исчезло. Он видел только ее. И чувствовал лишь спокойствие.

Но если он ее убьет, это чувство пропадет. Будучи преисполнен решимости держать ее на расстоянии вытянутой руки, он вздохнул и обмотал полотенце вокруг талии. Открыв дверь, он вышел, приготовившись, словно к битве. Видеть Клэр и суметь удержать руки при себе потребует от него куда больше сил, чем Гидеон мог ожидать.

Он замер, взглянув на нее. Что‑то напевая, девушка вытянулась над постелью, застилая одеяло и взбивая подушки. Очень домашняя сцена. Обычное дело для любой жены. Этим занималась и его мать.

– Чем ты занимаешься? – спросил он.

Девушка взглянула на него и подарила ему яркую улыбку. Под его сердитым взглядом улыбка увяла. – Заправляю постель.

Развернувшись, Гидеон подошел к шкафу и стал одеваться.

– Гидеон, что случилось? – он услышал смущение в ее голосе и сопротивлялся желанию успокоить ее, обнять и целовать до тех пор, пока он не забудет о том, кто она, и что он должен спасти ее от обращения.

– Ничего, – ответил он, надевая кобуру с пистолетом. – У нас полно работы на сегодня. Пойдем.