Вербальные и невербальные средства психотерапевтической работы

Для описания причин и проявлений невротического поведения в разных школах используются разные метафоры, однако все они определяют нарушение как ригидность поведенческих образцов, мыслительных конструкций и способов эмоционального реагирования. В любом виде психотерапии осуществляется расшатывание жестких структур в поведении и мышлении клиента, происходит изменение в репрезентации проблемы. Это может быть новое понимание генезиса нарушения после интерпретации психоаналитика, символическое выражение неосознанных переживаний через художественный образ при помощи юнгианского метода амплификации, расширение возможности репрезентации в какой-либо модальности благодаря использованию гештальтистских техник. Психотерапия достигает цели за счет изменения понимания проблемы клиентом, создания особого языка, на котором он получает возможность выразить свои переживания.

Каждая психотерапевтическая школа, создавая свою метафору, разрабатывает специфический язык, особую карту психологического пространства. Вхождение в это новое пространство дает клиенту средства для более полного и эффективного структурирования внутреннего мира. Решение проблемы происходит как взаимодействие языка клиента и психотерапевта. Поэтому важнейшим условием психотерапии является вхождение в метафору психотерапевтического направления через освоение клиентом специфических понятий и объяснительных схем. При этом важна и другая сторона использования языковых средств – следование за языком клиента. Для того чтобы клиент мог выразить свои чувства, необходимо, чтобы в общении с психотерапевтом сформировалось взаимопонимание, появилась общность личностных смыслов.

Важно интуитивно понять через языковую репрезентацию способ мировосприятия человека и заговорить с ним на одном языке. Чуткий психотерапевт использует в беседе с клиентом его ключевые слова. Если идет работа с человеком, который переживает субъективную реальность в зрительных образах и говорит: «Я не вижу для себя перспективы», то психотерапевт может ответить: «Давайте посмотрим на эту проблему иначе». Если же психотерапевт скажет: «Я понимаю, что вам тяжело», это может оказаться слишком далеким от непосредственного опыта клиента. Другой же клиент в большей степени ориентирован на телесные ощущения и описывает свои чувства таким образом: «Нашим отношениям не хватает теплоты». Ему будут понятны слова, отражающие переживания из кинестетической модальности. А для третьего мир звучит: «Мне это говорит о многом». И в нем найдет отклик обращение: «Прислушайтесь к себе».

Таким образом, сама форма репрезентации может отражать и порождать проблемы. В общении человек последовательно разворачивает части своего опыта, пользуясь определенными правилами, поскольку грамматические и синтаксические особенности предложения не совпадают с «грамматикой и синтаксисом мысли». Опираясь на эту закономерность, создатели направления нейролингвистического программирования (НЛП) Дж. Гриндер и Р. Бендлер (Бендлер, Гриндер, 1993) сформулировали понятие «психотерапевтическая неправильность». Психотерапевтическая неправильность – это грамматически и синтаксически правильное высказывание, являющееся тем не менее неэффективным способом восприятия и осмысления субъективной реальности. Ограниченная картина мира формируется из-за обедненного или травматического опыта. Выделяются три основных типа психотерапевтических неправильностей: генерализация, опущение и искажение.

Генерализация – это обобщение конкретного опыта и распространение его на другие сходные ситуации, обобщение конкретного опыта, проявляющееся в употреблении универсальных квантификаторов «всегда», «никогда», «никто», «все», «каждый» и т.д.

Опущение – процесс фильтрации информации, при котором человек исключает что-либо из внимания. Простое опущение проявляется в том, что в предложении отсутствует указание на объект, лицо или событие.

Искажение – преувеличенная субъективизация информации, подчинение восприятия и действия индивидуально-своеобразным регуляторам. О номинализации говорят, когда в высказывании действие заменяется объектом (с точки зрения грамматического состава вместо глагола употребляется существительное). Таким образом, человек как бы консервирует существующее состояние, отказывается изменяться и быть ответственным за свои действия.

Это общие правила, по которым строится любая языковая репрезентация, они характерны для любого сообщения и связаны с тем, что в общении контекст дополняет сказанное, у партнеров по общению в определенной мере совпадают личностные смыслы и нет необходимости в полной и стерильной, очищенной от субъективного видения картине. Более того, именно смысловая ткань и является предметом интереса, а обобщение – полезным продуктом человеческого опыта.

Как видно из вышесказанного, работа психотерапевта направлена на обращение к конкретному опыту как к источнику психотерапевтических неправильностей. Стратегия НЛП состоит в исследовании того, что стоит за поверхностной структурой предложения, выяснении ограничений в опыте клиента и восстановлении полной репрезентации.

Общий подход состоит в том, что психотерапевт, перефразируя, отражая чувства, интерпретируя, конфронтируя, подытоживая сказанное клиентом, помогает ему понять его способ мировосприятия. Используя ключевые слова, предложения, участники психотерапевтического процесса проясняют ограничения в структуре опыта клиента. Например, если клиент несколько фраз начал со слов: «К сожалению...», психотерапевт может спросить: «О чем вы сожалеете?», или: «Вам жаль себя?», или: «К чьему сожалению?», что поможет клиенту уяснить его чувства. При этом важно учитывать паралингвистические средства – качество голоса и вокализации. Все, что делает клиент, – очевидное и скрываемое – служит его самовыражению. Невербальное поведение может дополнять вербальное, противоречить ему, замещать, усиливать или смягчать сказанное. Оно меньше поддается контролю, более спонтанно и поэтому в большей степени отражает внутренние побуждения.

Из невербальных средств общения очень информативен взгляд. Техника взгляда имеет черты, общие для всех людей, особенности, характерные для представителей определенной культуры, и индивидуальную специфику. Например, есть культуры контактные и избегающие контакта глаз. В то же время ритм контакта-ухода индивидуален. Во многом он зависит от конкретных условий: доверия, психологического комфорта, степени заинтересованности темой, глубины ее проработки, физической и психологической дистанции, коммуникативной интенции клиента. Так, если клиент говорит или хочет высказаться, он больше смотрит в глаза. Для разных людей, в разных ситуациях параметры техники взгляда различны. Контакт глаз может означать и внимательное слушание, и сигнал желания сделать паузу в монологе. Фиксация взгляда может означать, что клиент погрузился в воспоминания. Движения глаз являются основой техники Шапиро.

Пространство взаимодействия (размер комнаты, ее оформление, ориентация и расстояние между психотерапевтом и клиентом) – также важный параметр невербального поведения участников психотерапии, меняющийся в зависимости от их индивидуальных особенностей, характера проблемы, этапа психотерапевтического процесса. Пространственная близость коррелирует с психологической дистанцией, на которую «подпускает» к себе клиент. Поэтому предпочтительно, чтобы он имел возможность регулировать расстояние между собой и психотерапевтом. Тревожные клиенты, особенно в трудной для них ситуации, стараются увеличить психологическую дистанцию. Чувствуя, что их психологическое пространство нарушается, они стремятся поставить какой-либо барьер (например, жестом руки) или отводят взгляд. Некоторые клиенты более комфортно чувствуют себя за «защитным барьером» в виде журнального столика. Обычно участники психотерапии располагаются не друг против друга, чтобы не провоцировать конкурентный стиль общения, а несколько под углом. Особенно важно это для женщин. При оформлении психотерапевтического кабинета учитываются различия в степени избирательности восприятия стимулов. Люди с низкой избирательностью реагируют на большое количество элементов оформления повышением уровня возбуждения, тревоги. В то же время сенсорная депривация (пустая комната, полное отсутствие шумов) повышает дискомфорт.

Время также является параметром психотерапевтического воздействия. Специфическое влияние оказывает рамка (начало – конец) терапевтического сеанса. Требует особого внимания фактор структурированности времени. Он определяется индивидуальными особенностями клиента, теоретической ориентацией психотерапевта, этапом лечения. Важные ключи для понимания состояния клиента дает наблюдение за дыханием, кинетикой (жестами, выражением лица, позой, движениями). Некоторые движения тела служат функции адаптации. Когда клиент волнуется, он может постукивать пальцами по столу, ритмично покачивать ногой, потирать руки и т.д. Учет этих проявлений дает возможность достичь более полного контакта в ходе работы.

Если одно высказывание клиента не согласуется с другим, говорят о вербально-вербальной неконгруэнтности. Части тела также могут выражать разные сообщения. Например, движения клиента, ориентированные по направлению к психотерапевту, открытый прямой взгляд и лицо говорят о желании что-то сказать, но при этом одна рука прикрывает рот, ноги скрещены и голос звучит неуверенно. Клиент совсем не похож на маленькую подружку Питера Пэна, в которую вмещалась каждый раз лишь одна эмоция. На лице может сиять улыбка, а в глазах проглядывать тоска. В таком поведении обнаруживает себя невербально-невербальная неконгруэнтность.

При работе с неконгруэнтностью эффективна конфронтация, позволяющая обратить внимание клиента на «лакуны» в процессе осознания. На выражение противоречивых эмоций психотерапевт может отреагировать следующим образом: «Когда вы говорили, что хотели бы быть похожи на отца, вы покачали головой и замолчали. Что это значит?», или повторить, усилив сомнение в голосе: «Похожи?», или дать возможность реакции, проявившейся невербально, выразиться в словах, добавив: «но...» Одна из интересных техник работы с неконгруэнтностью – метод «двух стульев» – создана в рамках гештальт-терапии. Метод позволяет провести «диалог» конфронтирующих частей личности, побуждений, эмоций. Общий подход к работе с неконгруэнтностью состоит в том, что четко фиксируются противоречивые сообщения в разных системах репрезентации, определяется природа конфликта и создаются условия для его разрешения. Особенно важна конгруэнтность в поведении самого психотерапевта. Она позволяет клиенту точно понимать сказанное, укрепляет доверие к психотерапевту.

Эффективный психотерапевт чувствителен к клиенту настолько, что входит с ним в резонанс, повторяет ключевые характеристики его вербального и невербального поведения. Безусловно, это предполагает не механическое повторение позы и жестов, а эмпатическое вчувствование в состояние клиента. При этом находится оптимальный баланс между «присоединением» и «ведением» (Бендлер, Гриндер, 1993), т.е. вживанием в состояние клиента и активным управлением процессом изменений, трансляцией более эффективных образцов поведения. Например, если психотерапевт предлагает вспомнить ситуацию, в которой переживались сила и уверенность, то он будет говорить громче и четче.

В зависимости от используемых средств можно выделить три способа работы психотерапевта.

Первый состоит в выяснении источников, причин неэффективного структурирования опыта. Этим путем идет психодинамическая психотерапия, исследуя инфантильные переживания и фантазии клиента.

Второй путь более характерен для когнитивной психотерапии, нейролингвистического программирования. Он подразумевает изменение самого способа миропонимания на основе исследования и корректировки неадаптивных мыслей.

Третий путь представляет собой работу с невербальными репрезентациями опыта, с ограничениями в разных сенсорных модальностях. На этот путь в большей степени сориентированы гештальт-терапия, нейролингвистическое программирование, телесно-ориентированная психотерапия.

Проблема клиента выражается разными средствами: при помощи слов, образов, движений и даже на языке сновидений. Разные по характеру репрезентации могут давать одинаковые возможности для активной проработки проблемы. Катартический эффект и инсайт по проблеме достигаются, когда переживание нашло средства для осмысления и понимания, получило символическое выражение. Впервые терапевтический эффект символического выражения бессознательного содержания описал К. Г. Юнг, позже эта идея использовалась и другими школами.

Поскольку проблема клиента имеет множество репрезентаций в структуре опыта клиента, любое ее выражение – всегда переход от одной системы средств к другой, т.е. перевод. «Вольность» этого перевода определяется отсутствием однозначности языка сознания и бессознательного, образов и слов, движений и эмоций. Во многих направлениях представлены средства для формирования новой репрезентации за счет перевода в другую модальность: проигрывание в психо-драме, моделирование в бихевиоральной психотерапии, визуализация в НЛП. Предпочтение тому или иному способу отдается в зависимости от особенностей описания проблемы и личностных характеристик клиента, а также от теоретической ориентации психотерапевта.

Демонстрация консультантом качества присутствия служит основой установления контакта с клиентом в течение первой встречи и поддержания контакта на протяжении всего процесса психологического консультирования (Ягнюк, 2000б).

Качество присутствия включает в себя как физическое, так и психологическое присутствие в их единстве. Конгруэнтность при этом крайне желательна, однако не стоит забывать, что установление контакта – это процесс, который требует времени и специальных усилий. В этом процессе произвольное, пусть и неконгруэнтное выражение физического присутствия позволяет настроиться на одну волну с клиентом и приводит к увеличению степени психологического присутствия и аутентичности.

Теперь давайте рассмотрим элементы невербальной коммуникации и те сообщения, которые они могут передавать.