Глава шестнадцатая. Появление Зары в деревне было для Юсуфа полной неожиданностью

Появление Зары в деревне было для Юсуфа полной неожиданностью. Внутренне он уже смирился с потерей, и вот она снова с ним и молит помочь человеку, отнявшему у нее свободу. Конечно, Юсуф понимал, что Джамал по‑настоящему любит его дочь, но рисковать собственной жизнью ради шейха все же не хотел. Дело казалось абсолютно безнадежным, шансы Джамала сохранить голову на плечах равнялись нулю.

— Прошу тебя, отец, — молила Зара, — не забывай, что мы обязаны ему жизнью. Не могу понять, как Хасдай узнал об измене, но в любом случае наш долг — помочь Джамалу.

Юсуф посмотрел на встревоженное лицо дочери. С нею трудно было не согласиться. Но прежде чем рисковать своими людьми, требовалось кое‑что прояснить.

— Ты и в самом деле любишь шейха Джамала, и никакой мужчина из нашего племени не может заменить его?

— Да, отец, хотя, Аллах свидетель, он не питает ко мне тех же чувств. Джамал ведет себя как собственник, но такой уж он есть, и его не переделать. — Зара вспыхнула и отвела глаза. — Мне не нужен другой мужчина.

— Этот шейх действительно властолюбив, вздохнул Юсуф, — но он поставил на карту честь и жизнь, решив предупредить нас, и теперь ему предстоит жестокая расплата.

Зара гордо вздернула подбородок:

— Нет, если только мне удастся ему помочь я могу рассчитывать на тебя, отец? Гарун ждет ответа.

— Ответь мне еще на один вопрос, дочь. Даже в случае нашего успеха Джамалу придется покинуть Марокко. В этой стране ему негде скрыться от мести султана, да и он сам прекрасно понимал, на что идет, помогая нам. Готова ли ты последовать за ним?

Зара покраснела, ее рука инстинктивно легла на живот. Она была уверена, что носит ребенка Джамала, ребенка, которого уже заранее любила.

— Мне было бы больно расстаться с тобой, отец. Но почему ты уверен, что Джамал захочет взять меня с собой?

— Готов поклясться, он не уедет без тебя.

Заметив, что Зара намерена возразить, Юсуф быстро добавил:

— И я настоятельно советую тебе отправиться с ним. Поверь, тебе тоже лучше уехать отсюда. Я бы ни за что не сказал это, не будь уверен, что Джамал по‑настоящему любит тебя.

— Джамал любил многих женщин, — отозвалась Зара. В отличие от отца она не была так уверена в любви Джамала. — В любом случае я приму решение, когда настанет время. А сейчас мы должны подумать о том, как помочь ему сохранить жизнь.

— Хорошо, давай обсудим план. Зови Гаруна.

* * *

Завидев острые шпили дворца, высящиеся над могущественным Менкесом, Джамал испытал странное облегчение. Наконец‑то многодневное изнурительное путешествие пришло к концу, и вскоре его участь определится. Шейх не боялся смерти. Его печалило лишь то, что придется умереть, не увидев напоследок прекрасных глаз Зары. По крайней мере теперь она в безопасности, ведь за многие годы службы Гарун еще ни разу не подвел шейха и наверняка проследит за тем, чтобы его возлюбленная благополучно добралась до берегов Англии.

Узкие кривые улочки старого города кишели людьми, с любопытством глазевшими на вооруженных до зубов стражников, которые направлялись к покоям султана. Прижимаясь к каменным стенам, чтобы не попасть под копыта лошадей жители Мекнеса оживленно обсуждали судьбу пленника. Некоторые узнавали Джамала и не могли скрыть удивления. Возбужденный гул толпы преследовал шейха до самого дворца.

Въехав через задние ворота, путники миновали служебные постройки, цветущие сады и, наконец, приблизились к святая святых — самому дворцу.

Хасдай отослал эскорт, и солдаты с явным облегчением поспешили к казармам, не желая быть на месте своего командира, которому предстояло сообщить султану о том, что Юсуфу вновь удалось усколъзнуть.

— Слезай, шейх, — приказал Хасдай. — Султану наверняка стало известно о нашем прибытии, едва мы пересекли границу города. От Исмаила ничего не утаить, у него тут целая сеть шпионов.

Джамал соскользнул на землю, повернулся к Хасдаю и вытянул связанные за спиной руки.

— Развяжи меня. Теперь даже при всем желании мне не удастся бежать.

В последнем Хасдай не был так уж уверен:

Этот Джамал хитер как лиса. Однако, поразмыслив, достал нож и одним резким движением рассек веревки.

Острый клинок задел руку, хлынула кровь, и Джамалу пришлось закусить губу, чтобы удержаться от крика. Прошло несколько минут, прежде чем шейх оправился от боли и смог говорить.

— Спасибо, — отрывисто бросил он.

Прежде чем Хасдай успел ответитъ, появилась дворцовая стража. Один из солдат остановился перед ним, смерил его взглядом и холодно сказал:

— Султан ждет тебя с докладом в главной зале. Хасдай грубо толкнул Джамала вперед. Его отнюдь не радовала предстоящая аудиенция. Мулай Исмаил обладал изменчивым нравом, и предсказать его реакцию было невозможно. Если он по настоящему разгневается, то не колеблясь прикажет заодно с Джамалом казнить и Хасдая. Но куда страшнее смерти были пытки, к которым султан прибегал весьма охотно.

В приемной султана было многолюдно. Очевидно, Джамалу предстояло пережить публичное унижение. Мало кто осмеливался прямо взглянуть в глаза шейху, опасаясь навлечь на себя недовольство Исмаила. Прокладывая путь среди толпы, Джамал осознавал, что его вид оставляет желать лучшего. Усталость, грязь, утомительная дорога наложили на него отпечаток, сейчас он не был похож на самого себя — ухоженного, щеголевато одетого.

Он опустился на колени рядом с Хасдаем. Склонился в молчаливом приветствии.

— Где кади Юсуф и его дочь? — прогремел голос Исмаила. — Судя по всему, вы их снова упустили? Встаньте. Я жду объяснений!

Хасдай в замешательстве переминался с нога на ногу. Ему не раз приходилось видеть султана в гневе, и он знал, чего ждать. Взглянув на Джамала, он мысленно воззвал к Аллаху, моля о чуде: Хасдай всегда испытывал к шейху уважение и даже восхищение, но верность султану была превыше всего.

— Я сам все расскажу, Хасдай, — уловив его нерешительность, сказал Джамал и обратился к правителю: — О великий Исмаил, не вини капитана Хасдая Я один отвечаю за неудачу.

Черные пронзительные глазки султана впились в него.

— С нетерпением жду объяснений, шейх Джамал. Неужели я ошибся, поверив тебе еще раз? Неужели ты предал меня?

Джамал глубоко вздохнул, собираясь с силами.

— Назови мой поступок как хочешь, но я признаю, что предупредил Юсуфа о предстоящем нападении и тем самым позволил ему скрыться.

Исмаил вскочил с искаженным от ярости лицом.

— Предатель! — проревел он, указывая на Джамала мясистым кроваво‑красным пальцем, на котором красовался перстень с огромным камнем. — Что толкнуло тебя на измену?

Джамал открыл было рот, но не успел ничего сказать: его опередил султан:

— Можешь молчать. Я и так знаю. Это все из‑за берберской принцессы. Она околдовала тебя, ты глупец, Джамал! Нет такой женщины во всем мире, которая бы стоила жизни мужчины. — Исмаил недобро улыбнулся. — Я придумаю наказание, которое соответствовало бы твоей вине. Сначала тебя подвергнут пыткам, ну а затем медленная смерть. А когда боль станет нестерпимой, подумай о ласках, которыми одаривала тебя берберская шлюха.

— Позволь напомнить тебе, великий султан, о тех богатствах, что принесли твоей казне мои морские рейды. За долгие годы службы я не подал ни единого повода усомниться в моей верности. Но я не мог допустить смерти Зары. Вся моя вина состоит в том, что я слишком люблю ее. Если ничто, кроме моей смерти, не способно унять твой гнев, что ж да будет так.

— Неразумная любовь — большая глупость, — сурово ответил султан. — Ты совершил ошибку и расплатишься за нее жизнью. Меньшая. цена меня не устраивает, и тебе прекрасно это известно. — Исмаил задумчиво потеребил свою бороду. — Но твоя правда. В прошлом ты верно служил мне и изрядно пополнил мою казну. За это я удостою тебя милости. Прежде чем начнутся пытки, я дарю тебе два дня и две ночи, чтобы ты обрел мир с Аллахом. Во вторую ночь тебе будет дозволено последний раз испытать близость с женщиной. Кажется, тебе понравилась моя малышка Зейнаб? Можешь взять ее. А после смерти все то, чем ты владеешь, включая корабль, перейдет в мою собственность.

Две ночи, у него будет всего лишь две ночи, чтобы подумать о Заре. О том, что было, и о том, что могло бы быть. Что до имущества, оно мало волновало его. Значение имела лишь Зара, ее безопасность.

* * *

Джамал с удивлением обнаружил, что его вновь заточили в ту же маленькую комнатку, в которой содержали в прошлый раз. У него был доступ в купальню и небольшой садик, обнесенный высокой каменной стеной. Надежды на бегство не оставалось. Стены были совершенно неприступны — кроме того, что высоки, сверху в них было вмуровано битое стекло.

Долгое время Джамал изучал ограду, раздумывая, нет ли у него возможности раздобыть что‑нибудь, вроде веревки, достаточно прочной, чтобы выдержать его вес. Но даже будь она у него, ее все равно не за что зацепить по ту сторону стены. В саду не было ни одного дерева — только цветы и низкий кустарник. Тяжело вздохнув, шейх вернулся в комнату и растянулся на узкой кушетке. Он устал. Очень устал…

Джамал проспал всю ночь мертвецким сном, а когда на следующее утро проснулся, первой его мыслью было то, что начинается его последний день на земле.

* * *

Зара смешалась с группкой женщин‑рабынь, прислушиваясь к их болтовне. Она приехала в Мекнес накануне вместе с отцом и Гаруном. Ее старания были вознаграждены: оказалось, что это рабыни из дворца султана, и все они взахлеб обсуждали пытку и казнь Джамала, назначенные на следующий день.

— Это так романтично, — томно вздохнула маленькая брюнетка. — Говорят, шейх предал султана из‑за женщины.

— Хотела бы я быть на ее месте, Талиа, — откликнулась другая рабыня.

— Зейнаб, тебе приходилось услаждать шейха. Каков он?

— Очень милый, — со вздохом ответила Зейнаб, — и обходительный, но он любит другую. Наш господин приказал мне скрасить ему последнюю ночь.

— Я бы с удовольствием поменялась с тобой местами, — с нескрываемой завистью отозвалась Талиа.

— Ладно, пора возвращаться, — сказала Зейна6. — Я еще должна подготовиться для встречи с Джамалом. Хочу, чтобы он умер счастливым.

Женщины захихикали, взяли наполненные водой кувшины и неторопливо направились ко дворцу. Зара последовала за ними, жадно ловя долетавшие до нее обрывки фраз.

— Ты будешь услаждать шейха прямо в темнице? — спросила Талиа, которая никогда там не была, но слышала, что это ужасное место.

— Шейха Джамала содержат не в темнице.

Ему отвели одну из небольших комнат во дворце, знаешь, ту, что расположена в самом конце восточного крыла. Там есть купальня и небольшой садик, но стены такие высокие, а обстановка такая скудная, что помещение мало чем отличается от тюрьмы.

* * *

Получив необходимую информацию, Зара поспешила к отцу, чтобы сообщить, куда привести лошадей. Все остальное зависело только от нее.

* * *

Несколькими часами позже под видом рабыни Зара вошла в ворота дворца, неся на плече кувшин с водой. Спрятав тело под свободной джеллабой, а лицо под чадрой, берберская принцесса неузнанной пробралась на женскую половину.

Она полностью осознавала грозившую ей опасность, но предпочитала не думать о ней. Когда вчера Зара прибыла в Мекнес, весь город уже будоражили слухи о предстоящей казни самого верного и почитаемого слуги султана. Зара и кади Юсуф сменили свои синие одежды, выдававшие в них берберов, на белые и слились с возбужденной толпой. Если все пойдет по плану, то отец и Гарун будут ждать ее после полуночи у восточной стены дворца.

Солнце еще стояло в зените, но Заре предстояло успеть многое, прежде чем спасительная темнота и прохлада накроют землю. Успех всего предприятия зависел от Зейнаб, от ее сговорчивости.

Не выпуская из рук кувшин, Зара отыскала дворцовые кухни.

— Вылей воду в котел, — приказал ей чей‑то голос.

Исполнив приказ, Зара обернулась и увидела женщину с проницательным, острым взглядом, помешивавшую какое‑то варево.

— А теперь пошевеливайся, переверни вертел с барашком.

Зара поспешила выполнить и это распоряжение, а затем, как будто невзначай, спросила:

— Ты видела Зейнаб?

— Зейнаб больше не работает на кухне, ее место в гареме. Сегодняшнюю ночь она проведет с приговоренным к смерти шейхом, — женщина многозначительно ухмыльнулась. — По крайней мере он перед смертью изведает наслаждение.

Несколько минут Зара продолжала молча работать, но, как только рабыня повернулась к ней спиной, быстро выскользнула за дверь. Моля Аллаха, чтобы ее не узнала Бадрия, присматривавшая за наложницами и рабынями в гареме султана, Зара направилась по запутанным дворцовым коридорам на женскую половину. Она была рада, что за время своего недолгого пребывания тут в качестве пленницы успела немного изучить расположение комнат, в противном случае, ей ничего бы не стоило затеряться в этом лабиринте.

— Женщина, что ты здесь делаешь?

Зара похолодела. Не хватало только, чтобы ее схватила дворцовая стража. Смиренно опустив глаза, она ответила:

— Я новенькая во дворце. Мне приказали пойти в купальню прислуживать наложницам султана.

— Ну так иди, и нечего глазеть по сторонам, — грозно сказал стражник.

Не произнеся больше ни звука, Зара поспешила дальше, стараясь больше не попадаться никому на глаза, и вскоре оказалась перед резными дверями гарема.

В купальне царило оживление, здесь собрались почти все наложницы великого владыки. Зара тщетно пыталась понять, кто из них 3ейнаб ведь она видела ее в джеллабе и чадре, а здесь одеждой в лучшем случае служили полупрозрачные наряды. Внимание берберской принцессы привлек разговор двух необыкновенно красивых женщин, только что вышедших из бассейна и закутавшихся в огромные пушистые полотенца.

— Он слишком молод и красив, чтобы умереть, — сказала одна, рыжеволосая, притворно вздохнула.

— Жаль, что не меня выбрали скрасить ему последнюю ночь, — отозвалась вторая, пухленькая шатенка с миндалевидными глазами. — Уж я бы постаралась на прощание.

— Ты же знаешь, что наш господин никогда бы не послал предателю свою жену или наложницу, — надменно заметила первая. — Ублажать узников — удел рабынь, и Зейнаб как раз для этого годится. Мне вообще не понятно, что она делает в нашей купальне. Нет, ты только посмотри на нее! — возмущенно воскликнула она, показывая пальчиком в сторону миниатюрной брюнетки, грациозно перешагивавшей через низенький бортик бассейна. — Она держится так, словно нам ровня!

Потеряв интерес к их беседе, Зара неторопливо направилась к той, кого они с таким пренебрежением обсуждали. Лицо юной женщины, почти девочки, было воистину прекрасно, но сейчас на нем лежала тень печали. Она проскользнула мимо вальяжно развалившихся на низких кушетках наложниц и взобралась на массажный стол.

Зара с сильно бьющимся сердцем подошла к ней.

— Расслабься, Зейнаб, и лежи спокойно, — сказала она, начиная втирать в ее золотистую кожу густой ароматный крем. — Похоже, все женщины султана тебе страшно завидуют. Многим хотелось бы занять твое место в постели шейха.

— Все это очень грустно, — ответил мелодичный голосок, напоминавший звон серебряного колокольчика. — Я никак не могу поверить, что Джамал изменник. Он такой великодушный и благородный!

— Ты успела узнать его? — удивил ась Зара.

— Нет, к сожалению, но мне почему‑то кажется, что, если он и предал султана, у него былина то серьезные основания. Знаешь, — добавила Зейнаб, заговорщически понижая голос, — Джамал любит одну женщину, так любит, что готов пойти ради нее на смерть. Он сам мне так сказал. Ходят слухи, что это берберская принцесса, дочь кади Юсуфа. Из‑за нее‑то он и изменил султану. Представляешь, шейх, рискуя жизнью, пробрался ночью в лагерь ее отца и предупредил Синих Людей об опасности. Вот и получается, что как бы я ни старалась этой ночью, он все равно будет думать о своей принцессе.

Руки Зары продолжали массировать спину Зейнаб, но в ее душе бушевала настоящая буря. То, что она задумала, было безумием, но как еще можно иначе спасти Джамала?!

Делая вид; что тщательно разминает плечевые мышцы девушки, она склонилась почти к самому ее уху и быстро прошептала:

— Слушай меня, 3ейнаб, и слушай внимательно. Постарайся ничем не выдать своего удивления, иначе мне конец. Видишь ли… я и есть та, самая Зара, берберская принцесса, о которой говорил тебе Джамал.

— Ты — возлюбленная шейха?! — ахнула Зейнаб, бросив испуганный взгляд на стоявших у дверей купальни вооруженных евнухов. — Что ж, смелости тебе, видно, не занимать, но как ты решилась прийти сюда?

— Джамал рисковал ради меня жизнью, так неужели я не должна ответить ему тем же?

— Ты любишь его, — сказала Зейнаб, и это не было вопросом.

— Больше жизни, — едва заметно кивнула Зара.

— Да о чем мы говорим? — внезапно спохватилась Зейнаб. — Тебе надо немедленно уходить. Спасайся, Джамалу ты все равно ничем не поможешь!

— И все же я хотела бы попытаться.

— Слишком поздно!

— Послушай, я знаю, как спасти его… но мне нужна твоя помощь. Ты еще очень молода, Зейнаб и, возможно, не знаешь, что, значит любить по‑настоящему.

— Как бы я хотела испытать такую же любовь! — завистливо вздохнула рабыня. — Но это невозможно. Мне суждено умереть в гареме, где мое тело принадлежит султану и тем, кому он его время от времени дарит. Я здесь так давно, что даже почти не помню родителей. Они были очень бедны и еще ребенком продали меня в рабство.

— Ты поможешь мне, Зейнаб? — горячо шепнула Зара. — Позволь мне занять твое место сегодня ночью. Мы с отцом подготовили для Джамала побег, и он должен знать об этом, чтобы успеть приготовиться.

— Меня запрут в комнате Джамала и не откроют дверь до полудня. Что будет со мной, если он убежит? Султан придумает для меня мучительный конец! Я бы с радостью помогла тебе, Зара, но я слишком боюсь смерти.

— О чем ты говоришь? — искренне возмутилась Зара. — Неужели ты думаешь, что, спасая Джамала, я погублю тебя? Тебе нечего бояться. Мы поменяемся с тобой одеждами, и ты выйдешь из дворца, а я пойду к Джамалу. В условленном месте тебя встретят мой отец и Гарун, друг Джамала. С ними ты будешь в безопасности. Неужели тебе не хочется стать свободной и встретить ту любовь, о которой ты мечтаешь? Помоги мне, и я помогу тебе!

— Если бы все было так просто! — вздохнула Зейнаб. — Двери гарема на ночь запирают, и я не смогу уйти… — Внезапно в ее глазах вспыхнул огонек. — Впрочем, я знаю одного стражника… Он мне все время подмигивает и норовит ущипнуть. Думаю, он выпустит меня, если я… Если я кое‑что ему позволю.

— Так ты согласна?

— Мне очень хочется выбраться отсюда! Я уеду далеко‑далеко, где султан меня не найдет. Хотя он, должно быть, и искать‑то не станет…

Зара ободряюще потрепала рабыню по плечу. — Значит, договорились.

* * *

Ночь окутала землю черным бархатным покрывалом. Джамал сидел в садике, мрачно глядя на темную громаду стены. Он потратил полдня, скрупулезно прощупывая ее в поисках хоть какой‑то впадины, какого‑либо выступа, но тщетно. По этой ровной поверхности могла бы взобраться разве что ящерица.

Дарованная ему султаном отсрочка подходила к концу. Завтра в полдень его должны казнить, он бессилен что‑либо изменить. Скоро придет Зейнаб. Очень красивая девочка, но ей явно не хватает огня и характера Зары…

В замке загремел ключ, дверь его темницы распахнулась и тут же снова захлопнулась. Джамал с вздохом встал и вернулся в комнату.

Там стояла женщина. На какое‑то мгновение шейху показалось, что это не Зейнаб, но, должно быть, неверный свет масляной лампы и широкие, свободные одежды невольницы сыграли с ним злую шутку. Не глядя на нее, он жестом указал на стол и сказал:

— Раздели со мной мой последний ужин, 3ейнаб. Как видишь, султан не поскупился на прощальную трапезу.

Женщина едва заметно кивнула, сделала несколько неуверенных шажков и остановилась.

«Почему она молчит? — невольно подумал Джамал. — Неужели ей так тягостно находиться здесь?»

— Не стесняйся, — приободрил он гостью. И сними эту чадру, пусть последним, что я увижу перед смертью, будет твое милое лицо. Женщина не шелохнулась.

— В чем дело, Зейнаб? — удивился шейх. — Что‑то не так? Ты сегодня какая‑то другая.

— Ты не ошибся, — сказала Зара и откинула чадру.

Джамал в испуге отшатнулся.

— О Аллах, за что ты так жестоко шутишь надо мной? — воскликнул он. — Кто ты? Дух? Привидение? Сгинь, исчезни! Та, кого я люблю, сейчас далеко отсюда!

— Нет, Джамал, — ласково улыбнулась Зара, — я здесь. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе умереть? Отец и Гарун неподалеку, они помогут нам.

После этих слов шейх наконец поверил своим глазам. Радость боролась в нем со страхом за свою возлюбленную. Ведь ей отсюда не выбраться! Или она решила умереть вместе с ним?

Он порывисто обнял ее, страстно поцеловал в губы и зашептал:

— Зачем ты это сделала, любовь моя? Смерть не казалась мне такой страшной, пока я думал, что ты в безопасности. Как тебе удалось убежать от Гаруна? А твой отец, он тоже в Мекнесе? Его же могут узнать!

— Мы все продумали, — ответила она, гладя его по щеке. — Когда окончательно стемнеет, отец и Гарун приведут лошадей.

— Через стену не перелезть, — с горечью покачал головой Джамал. — Я уже пытался. Это конец, дорогая… — Внезапно его озарила счастливая догадка. — Для меня, но не для тебя. Ты покинешь эту комнату так же, как и пришла под чадрой. Никто, кроме нас двоих, не узнает, что у меня была не Зейнаб. Кстати, где она? Как тебе удалось ее уговорить? Надеюсь, с ней ничего не случилось?

Зара почувствовала укол ревности.

— Зейнаб в безопасности… Похоже, она тебе небезразлична.

— Она милая девочка.

— Вот именно, девочка, — фыркнула Зара.

— Да ты, никак, ревнуешь? — улыбнулся Джамал.

— Сейчас не время говорить о глупостях, предпочла сменить тему Зара. — Без тебя я никуда не пойду. Ты готов меня выслушать?

— Конечно, готов, но что это меняет? Через стену все равно не перебраться.

— Отец найдет способ вытащить нас отсюда, у них с Гаруном достаточно времени, чтобы составить план.

— Мне нравится твоя уверенность… Я уже говорил, что очень тебя люблю?

Зара забыла об опасности, подстерегавшей их.

— Повтори, что ты сказал? — Она не верила своим ушам.

— Я люблю тебя. Все против нас, и нам не суждено быть вместе, но мне хочется, чтобы ты это знала.

Он крепко обнял ее, и она прильнула к нему всем телом. Ей так хотелось верить ему! Но правда ли это? Быть может, он сказал так просто, чтобы утешить ее?

— Я сделал тебя своей рабыней, но и сам попал в рабство, — продолжал Джамал. — Ляг со мной, дорогая, и все оставшиеся часы мы будем заниматься любовью. Я хочу раствориться в тебе, хочу умереть со вкусом твоих поцелуев на губах.

— Ты не умрешь! — топнула ножкой Зара. — Я не допущу этого!

— О, моя отважная воительница! — усмехнулся шейх. — Обещаю, если у твоего отца и Гаруна что‑нибудь получится, то впредь буду верить каждому твоему слову. А пока, давай посвятим эту ночь друг другу.

Date: 2015-12-13; view: 299; Нарушение авторских прав