Глава 14. — Я пошлю тебе телеграмму, как только вагон вернется, — пообещала Синтия, когда они прощались с Дэйвом

— Я пошлю тебе телеграмму, как только вагон вернется, — пообещала Синтия, когда они прощались с Дэйвом. — И следующим же поездом приеду в Тент-Таун.

— Звучит так, словно мне придется ждать всю жизнь, — пробормотал он.

— Это даже хорошо, что я пока остаюсь. Бет огорчена отъездом Энджи, так что я помогу ей справиться с грустью, — вымолвила девушка.

— Пожалуй, ты права, — кивнул Дэйв, — но я все время буду вспоминать прошлую божественную ночь.

Обвив его шею руками, Синтия заглянула в бездну его карих глаз.

— Тебе понравилась прошлая ночь, а, Кинкейд?

— Да, понравилась. — Он обхватил ее за талию, прижимая к себе. — Черт возьми, миз Син, вам-то отлично известно, как мне все понравилось, — проговорил он, наклоняясь к ней.

Их губы слились в страстном поцелуе, сладкая истома охватила обоих.

— Неделя — это слишком долго, не правда ли? — подмигнул он ей.

— Ах ты, негодяй Кинкед, — с любовью прошептала девушка. — Только не вздумай уверять меня, будто сам не будешь считать дни до нашей встречи.

Его поцелуй был долгим и нежным. Он, может быть, еще и не понимал этого, но Синтия уже не сомневалась в его любви.

Наконец Дэйв отпустил ее.

— Мне пора, — произнес он. — Я буду думать о тебе.

— Знаю, — улыбнулась девушка. — И передай привет всем-всем в Тент-Тауне. Я буду думать обо всех вас. Особенно о тебе, Дэвид Кинкейд, — едва слышно добавила Синтия.

Все последующие дни Синтия собирала вещи, что могли пригодиться ей в лагере, а ночами думала о Дэйве. Со времени его отъезда прошло пять дней. И каждую минуту она скучала по нему.

Мучаясь бессонницей, Синтия смотрела в окно на звездное небо. Часы пробили полночь. Обхватив себя руками, чтобы сдержать невольную дрожь, она вздохнула — до рассвета было еще так далеко!

Вдруг она заметила, что в конюшне горит свет. Кто это мог забрести к лошадям в столь поздний час? Девушка выскользнула из комнаты и побежала вниз, на ходу схватив и набросив на плечи длинную накидку.

В загоне Пит Гиффорд ездил на коне Энджин.

— Гифф, что ты делаешь тут в такой час?

— Выезжаю Калико, — буркнул Пит.

Спрыгнув на землю, он отвел коня в денник. Синтия шла за ним.

— Я же обещал Энджи, что буду делать это каждый день, — пояснил Гиффорд, расседлывая коня. — А раньше прийти у меня не получилось.

— Один день не имеет значения, Гифф, — тихо сказала Синтия.

— Знаю, но завтра я тоже буду занят. Мы начали собирать сено — его надо увезти на южную ферму до зимы.

— Завтра я смогу поездить на нем, Гифф.

— Мне казалось, ты не любишь лошадей.

— Да нет, я ничего против них не имею, но мне вообще не по нраву сельская жизнь, — пожала плечами Синтия. — Энджи она нравится, а мне — нет.

— Да, Энджи любит эту жизнь, — вздохнул Пит. — Никак не пойму, зачем она уехала в эту свою школу. — Взяв с пола пучок соломы, он стал протирать коня. — И Калико так по ней скучает.

— Наверное, так же как ты, — улыбнулась девушка.

— Я беспокоюсь, думая, как она там одна, в Сент-Луисе. Ты же знаешь, Энджи ни разу в жизни дальше Денвера не бывала.

— Ты же видел телеграмму, Гифф. Она пишет, что все в порядке. Она отлично устроилась. С Энджи все будет хорошо, Гифф.

— Надеюсь, — пробормотал он.

— Гифф, а ты никогда не говорил ей о своих чувствах? — тихо спросила Синтия.

Гиффорд удивленно посмотрел на нее:

— Что ты имеешь в виду?

— Господи, Гифф, я же Тия, помнишь? Когда это мы лгали друг другу?

— Мне никогда не удавалось обмануть тебя…

— Так почему же ты ничего не сказал ей? — настаивала Синтия.

— Чтобы выставить себя дураком? Она никогда и внимания-то не обратит на такого старого деревенского пня, как я.

— Господи, Гифф, да у вас всего десять лет разницы!

— Тия, она смотрит на меня как на старшего брата! Ей же будет не по себе, если я признаюсь в своих чувствах!

— Боже мой, какими нелепыми становятся мужчины, когда речь заходит о противоположном поле! А тебе не приходило в голову, что она, возможно, испытывает те же чувства, что и ты? Ты такой же, как Дэйв! Он почему-то уверен, что я испорченная богачка, ищущая развлечений.

Гифф вышел из денника.

— А ты-то сама говорила ему, что дело обстоит несколько иначе? — ухмыльнулся он.

— Я пыталась, но он убежден в обратном. — Подумав, она тихо спросила:

— Гифф, а ты бы мог полюбить женщину, которая вела себя так, как я?

— Что же такого ты натворила?

— Тебе же все известно… Я сбежала в Европу… Мои отношения с Роберто… Дэйв думает, что я… в общем, никчемный человек.

— Стало быть, мне надо зазвать его за амбар и выколотить эту дурь из его головы, — улыбнулся Гифф, обнимая Синтию за плечи. — Так же, как я делал в детстве, когда мальчишки обзывали тебя.

Синтия обняла Пита, и они побрели к дому.

— Боюсь, это не поможет, Гифф. Это сражение я должна выиграть сама.

— Кажется, ты привязалась к Дэйву, Тия? Остановившись, Синтия долго смотрела на Гиффорда.

— Я люблю его, Гифф. Но ты так и не ответил на мой вопрос. Может ли мужчина полюбить женщину, которая вела себя так, как я?

Нежная улыбка смягчила грубые черты лица Пита.

— Ты — хорошая женщина, Тия. Да любой мужчина как павлин раскинет свой хвост, узнав, что ты полюбила его! Кинкейд — счастливчик. — Наклонившись, он поцеловал ее в щеку. — Скоро рассветет.

— Спокойной ночи, Гифф.

Синтия знала этого человека всю жизнь и была очень привязана к нему. Забавно, как жизнь привела их обоих на тропу непонятной любви.

— Открой же глаза, Энджи, — прошептала она, — открой и ты увидишь, что счастье ждет тебя прямо на пороге! И тебя тоже, Дэйв Кинкейд, только тебя надо убедить в этом, — добавила она.

Утром посыльный принес хорошую весть: личный вагон Маккензи прибыл в Денвер, так что она могла ехать в Тент-Таун уже на следующий день. Завтра вечером она увидит Дэйва!

Вспомнив о своем обещании, Синтия оседлала Калико и объехала на нем весь Раунд-Хаус. Она знала, что, вернувшись к Рождеству, увидит землю промерзшей и по пояс засыпанной снегом. Золотой убор старых осин был великолепен, и она внезапно подумала, что всегда воспринимала красоту их усадьбы как должное. Интересно, это любовь заставила ее более чутко относиться к окружающему,? Улыбнувшись, Синтия пустила Калико галопом и поскакала на поле.

По дороге к дому девушку остановила молодая леди, только что выбравшаяся из наемного экипажа. Синтия спешилась, увидев, что та направляется к ней.

— Извините, вы — Элизабет Маккензи? — спросила незнакомка.

Миниатюрная блондинка была, пожалуй, моложе Энджи и показалась Синтии знакомой.

— Нет, я — ее сестра, Синтия Маккензи. Может, я смогу помочь вам?

— Мне необходимо найти Дэвида Кинкейда, — сообщила блондинка.

Едва услышав это, Синтия узнала женщину — это была та самая особа, чей портрет стоял у Дэйва на ночном столике.

Девушка казалась чистой и невинной: ее блестящие волосы были цвета спелой ржи, а яркие голубые глаза могли посоперничать цветом с ясным летним небом. Такую чистую невинность средневековые рыцари рвались защищать от всего на свете, а мужчины девятнадцатого века хотели бы иметь такую женщину… женой.

Чувствуя, что голова идет кругом, Синтия пролепетала:

— Пойдемте со мной, я отведу вас к Элизабет. Уверена, она ответит на все ваши вопросы.

— Благодарю вас, мисс Маккензи. Позвольте выразить соболезнование по поводу смерти вашего отца. Брат часто писал о нем в письмах, Дэйв очень высоко…

— Так Дэйв — ваш брат?! — с облегчением выдохнула Синтия.

— Да-а… — удивленно протянула девушка. — Я — Салли Кинкейд, сестра Дэйва.

— Как я рада познакомиться с вами! — с воодушевлением проговорила Синтия. — Я сразу и не поняла, что вы его сестра. Дэйв никогда не…

— Да, он никогда не рассказывает обо мне, — кивнула девушка. Ее голубые глаза затуманились. — Что ж, это не удивляет меня.

— Вы же, наверное, знаете, как скрытен он бывает, когда дело касается его личной жизни, — добавила Синтия, едва сдерживая радость. — Он никогда не говорил о своей семье.

Синтии казалось, что она парит над землей. Взяв Салли под руку, она сказала:

— Вы мне все-все о себе расскажете, хорошо? — И, улыбаясь, повела Салли в дом.

За обедом Синтия и Бет внимательно слушали Салли.

— Мне было четыре года, а Дэвиду — шестнадцать лет, когда наши родители, наш брат Мэтью и сестра Рэчел погибли при пожаре, спалившем наш дом. Если бы Дэвид не вынес меня из огня, я бы тоже погибла. Он пытался спасти еще кого-нибудь, но дом полыхал, как факел, и пожарники не пустили его.

— Бедняжка, — прошептала Бет. — Какой ужас!

— После этого мы с Дэйвом поселились у маминой сестры. Но, устроившись работать на железную дорогу, Дэйв уехал. Через три года и тетя умерла. Но за год до смерти она устроила меня в пансион, и с тех пор Дэйв платил за мое образование. Я благодарна ему, но не хочу возвращаться туда.

— Тебе было плохо там, Салли? — поинтересовалась Синтия.

— Нет, не плохо. Это хороший пансион, и мисс Спенсер, директриса, — чудесная женщина. Когда мне исполнилось шестнадцать, она даже позволила мне преподавать в младших классах Я была очень довольна — Тогда почему же ты уехала, Салли? — спросила Бет.

— Я жила в пансионе десять лет, а теперь решила, что настала пора начать новую жизнь Я чувствую себя виноватой за то, что Дэйв все это время тратил на меня деньги.

— Господи, да я уверена, что он был рад помогать тебе — воскликнула Бет. Бросив на Синтию встревоженный взгляд, она спросила — И какие у тебя планы, Салли?

— Я найду работу и буду выплачивать ему долг — Салли, Дэйв никогда не возьмет у тебя деньги, — уверенно сказала Синтия.

Уронив руки на колени, Салли внезапно расплакалась — Я. — всхлипывала она, — я просто хотела увидеть его. Провести с ним некоторое время, ведь я, по сути, даже не знаю его Десять лет… Я видела его только на Рождество, да еще несколько раз, когда он учился в колледже Он так много работает…

В глазах Синтии блеснули слезы сочувствия.

— Сейчас Дэйв в Нью-Мексико, но у меня есть отличная идея Завтра утром я еду туда, и ты можешь присоединиться ко мне! Знаешь, я некоторое время учила девочек — дочерей рабочих — в местной школе Хочешь стать их учительницей? Ты будешь рядом с Дэйвом и сможешь зарабатывать на жизнь! Ведь учительнице полагается жалованье, не так ли, Бет?

— Разумеется, — кивнула Элизабет, — но, Синтия, по-моему, прежде все надо обговорить с мистером Кинкейдом. Возможно, он будет настаивать на том, чтобы Салли осталась в пансионе.

— Я не вернусь туда, — заявила Салли. — Что бы Дэйв ни говорил. Ох, Синтия, как здорово ты все придумала!

— Вот что мы сделаем Ты, конечно, устала, поэтому иди наверх, спать, а рано утром мы отправимся к Дэйву, — заключила Синтия.

— Не знаю, как вас благодарить! — воскликнула Салли. — Вы так добры ко мне!

— Дорогая — обратилась к ней Синтия, внезапно вспомнив, что рассчитывает получить от Дэйва предложение руки и сердца, — считай нас своей семьей.

Как только Салли ушла наверх. Бет втолкнула сестру в библиотеку и закрыла дверь.

— Тия ты уверена, что Дэйву понравятся твои планы? возмущалась она. — Ты должна была сначала поговорить с ним.

— Ерунда! — легкомысленно бросила Синтия. — Почему ты думаешь, что он станет возражать?

— Не знаю, но мне кажется, ты вмешиваешься в его личную жизнь. Я очень люблю тебя, Тия, но не забывай: этот человек строит нашу дорогу. Там все решения принимает только он и я не намерена подрывать его авторитет.

Однако Синтия ничуть не сомневалась в своем влиянии на Дэйва.

— Ты должна доверять мне, дорогая, — проговорила она. — Я сумею справиться с Дэйвом Кинкейдом.

На следующее утро, стоя на площадке у входа в вагон, Синтия и Салли махали на прощание Бет и Питу, а поезд медленно пополз от Маккензи-Джанкшн к месту строительства дороги.

«Будь готов к сюрпризу!» «Что, черт возьми, она имела в виду?» — раздумывал Дэйв, получив телеграмму от Синтии. Она была так непредсказуема, что это пугало его. Но именно эта черта Синтии и делала ее столь привлекательной. Непредсказуемость и самое желанное и отзывчивое тело, какое только могло быть у женщины! Впрочем, все должно скоро выясниться, ведь поезд вот-вот прибудет.

Вскочив на подножку ее вагона до того, как поезд остановился, Дэйв нетерпеливо открыл дверь. Прекрасная, как всегда, Синтия стояла перед ним. Дэйв подумал, как это чудесно — открыть дверь и увидеть ее перед собой.

— Привет, дорогая! Как же я скучал по тебе! Синтия улыбнулась:

— Привет! Я тоже скучала по тебе! Но, увидев, что Синтия не спешит ему навстречу, Дэйв удивленно осмотрелся по сторонам и замер.

— Салли? Неужели это ты, Салли? — неуверенно проговорил Кинкейд.

— Ох, Дэвид — вскрикнула она, бросаясь к брату. Обняв сестру и немного придя в себя, Дэйв отступил назад и спросил — Я рад видеть тебя, Салли, но что ты здесь делаешь? Ты должна быть в пансионе Синтия, молча наблюдавшая за встречей брата и сестры, услышав это, сочла за лучшее скрыться. Она решила, что Салли лучше объясниться с Дэйвом наедине.

Сердце подскочило в груди девушки, когда она увидела всех своих учениц возле железнодорожной колеи. Синтия весело помахала девочкам. Как только поезд остановился, она тут же была окружена толпой ликующих учениц. Они бросились обнимать и целовать ее.

Дэйв и Салли вышли из вагона почти вслед за Синтией. Представив Салли девочкам, Дэйв подошел к Синтии. Он крепко взял ее за руку и, с улыбкой извинившись, вежливо попросил отойти с ним на несколько слов.

Девочки повели Салли в школу, а Дэйв буквально втолкнул Синтию в вагон и захлопнул дверь.

— Полагаю, у тебя есть приемлемое объяснение тому, что ты привезла Салли сюда? — грозно спросил он.

Синтия поняла, что Бет была права: Дэйв разозлился.

— А разве Салли не сказала тебе, что не желает возвращаться в пансион?

— Сказала, конечно, — буркнул Дэйв.

— Ну вот, — кивнула Синтия, — я и решила, что раз уж нам нужна учительница, твоя сестра будет здесь полезной. По-моему, это прекрасная идея — предложить Салли работу.

— Так это ты сделала, да? К твоему сведению, здесь всех работников — замерщиков, машинистов, кочегаров, монтажников и, между прочим, учителей — нанимаю я! Со мной ты посоветовалась?

— Ради Бога, Дэйв, скажи, что тебе не нравится? Ты рассердился только из-за того, что я приняла решение, не спросив твоего мнения?

— Мне совершенно ясно: ты так и не поняла, что здесь происходит! А мне-то казалось, ты приобрела некий опыт и не совершишь больше ошибок!

Еще дома Синтия решила, что будет молчать, слушая обвинения Дэйва, чтобы тот мог выпустить пар, но вскоре его слова начали раздражать ее — А с чего ты взял, что здесь возникнет множество проблем, кроме тех, которые ты сам придумал, а?

— В бригаде множество холостяков, а Салли, между прочим, молодая и одинокая девушка. Я не хочу, чтобы ее… ну… — Он почесал шею — Синтия уже знала этот жест, означающий, что Дэйв чувствует себя неловко.

— Так чего же ты не хочешь, Кинкейд?

— А ты подумала о том, где она будет жить? В моем вагоне для Салли места нет!

Синтия была вынуждена признаться себе, что она не думала об этом.

— Она может поселиться в моем вагоне. Впрочем, мы можем привезти для нее палатку.

— Если бы я хотел, чтобы моя сестра провела оставшуюся жизнь в палатке, я бы давно привез ее сюда! — сердито выкрикнул Дэйв. — И не стал бы тратить все свои деньги на се образование!

— Но почему ты считаешь, что она всю жизнь проведет на дороге? — ответила ему вопросом Синтия. — Возможно, она поселится в, каком-нибудь из маленьких городков, мимо которых будет проходить дорога.

— Ты, черт возьми, отлично понимаешь, что Салли сможет остаться в маленьком городке только в одном случае — если выйдет замуж за какого-нибудь рабочего! И если она будет носить его ребенка! — бушевал Дэйв.

— Но ведь с Лидией такого не случилось, не так ли?

— Синтия! Лидия была сорокалетней старой девой, когда приехала сюда, а Салли только семнадцать. Как ты думаешь, что будет, когда наши рабочие увидят ее голубые глаза и чудные светлые кудри? Да они из-за нее глотки друг другу перережут!

— Стало быть, ты переживаешь не только за Салли? Тебя волнует и настроение рабочих в бригаде?

Дэйв немного успокоился и даже усмехнулся, взглянув на нее:

— Тебе никогда не приходилось успокаивать сотню распаленных ирландцев после того, как каждый из них выпил пару кружек пива?

— Нет, но мне было достаточно одного тебя, — парировала Синтия.

— Но я лишь наполовину ирландец, — возразил Дэйв, приближаясь к своей собеседнице.

— А наполовину кто?

— Любовник, — улыбнулся он. — Я — любовник, а не боец. — Обняв Синтию за талию, он привлек ее к себе. Синтия рассмеялась.

— Не верится даже, что ты мог сказать такое!

— Кажется, надо было действовать, а не говорить. — Дэйв впился горячим поцелуем в губы девушки.

— Я хотела сказать, что это так не похоже на тебя, — улыбнулась она, когда поцелуй закончился. Она обвила шею Дэйва руками. — Вы всегда так серьезны, мистер Сначала-Дело-Не-Время-Для-Развлечений-Кинкейд.

— Ты совращаешь меня, — шепнул он, поцеловав ее в кончик носа.

И Дэйв покрыл мелкими поцелуями ее губы, отчего мурашки побежали по спине Синтии.

— Я совращаю тебя?! Если мне не изменяет память, ты такое со мной выделывал, о чем мне и вспоминать неловко!

— Да, но тебе же понравилось, не так ли? — проговорил Дэйв, почти касаясь губами рта Синтии.

— Да, — отозвалась Синтия.

Дэйв опять закрыл ее рот поцелуем. Когда он наконец отпустил Синтию, ноги ее дрожали, и ей пришлось прислониться к нему, чтобы не упасть. Она вся горела от желания.

— Я рассчитывал на иную встречу. — Скользнув рукой ей за корсаж, Дэйв прошептал:

— Вы нужны мне, мисс Син.

Синтия вздрогнула, когда его теплая ладонь легла ей на грудь.

— Господи, как же ты нужна мне! Всю неделю я думал о нашей встрече.

Блаженно закрыв глаза, Синтия откинула голову, чтобы Дэйв мог свободно ласкать ее шею. И он осыпал ее горячими поцелуями, а потом расстегнул пуговицы на ее лифе. Она даже не заметила этого и лишь застонала, когда губы Дэйва прильнули к ее отвердевшему от возбуждения соску.

— Господи! — сорвалось с ее уст. Тело ее содрогнулось от желания Она понимала, что им надо немедленно остановиться, пока они не обезумели от страсти. — Дэйв, Салли в любую минуту может войти сюда.

На Дэйва как будто вылили стакан ледяной воды. Он отступил и дрожащими руками стал застегивать платье Синтии.

— Сегодня ночью, Дэйв, — шепнула она. — Приходи сегодня ночью.

— Боюсь, я не смогу этого сделать, миз Син, ведь вы, кажется, разделите ложе с моей сестрой. — Сказав это, он вышел из вагона, оставив ошеломленную Синтию в одиночестве.