Равная солнцу

Анита Амирезвани

Равная солнцу

Текст предоставлен издательством http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=6087792

«Равная солнцу: Роман»: Азбука, Азбука‑Аттикус; Санкт‑Петербург; 2013

ISBN 978‑5‑389‑05177‑5

Аннотация

Впервые на русском – новый роман от автора международного бестселлера «Кровь цветов».

Легендарные женщины нередко изменяли ход истории – Анна Болейн, Мария Стюарт, Екатерина Великая… Куда хуже мы знаем властительниц Востока, которые заключали союзы, выступали советчицами, проталкивали на трон своих сыновей и даже правили от собственного имени. Пожалуй, ярчайшая из этих ярких звезд – царевна Перихан‑ханум из персидской династии Сафавидов. Иран XVI века поражал великолепием и богатством, но когда правящий шах умер, не назвав наследника, шахский двор погрузился в хаос. Смогут ли царевна и ее верный визирь Джавахир найти путь в лабиринте дворцовых тайн? Опасную тайну скрывает и Джавахир: поступить на службу в гарем его заставила жажда мести, а отомстить он должен убийце и клеветнику, жертвой которого пал отец Джавахира.

Анита Амирезвани

Равная солнцу

Copyright © Anita Amerrezvani 2012

This edition is published by arrangement with Emma Sweeney Agency LLC and The Van Lear Agency

© А. Кубатиев, перевод, 2013

© ООО «Издательская Группа „Азбука‑Аттикус“», 2013

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Пролог

Клянусь на священном Коране, что не было женщины, подобной Перихан‑ханум. Царевна по рождению, стратег с четырнадцати лет, яростная, но и дивная обличьем, лучница, не знающая промахов, наищедрейшая подательница, защитница проституток, поэтесса редчайшего дара, самый доверенный советчик шаха и вождь мужей. Преувеличиваю ли я, по обычаю придворных историков, сочиняющих цветистые панегирики властителям в надежде на награду – вес золота, равный моему собственному? Заверяю вас, такой награды не предвидится; я человек без покровителя.

Я боролся с намерением начать этот труд, ибо я не биограф и не историк. Невзирая на опасность, невежество окружающих побуждает меня изложить правду о Пери. Если я откажусь от этого дела, ее историю перетолкуют или исказят, чтобы сделать инструментом властей предержащих. Придворные историки сообщают лишь хорошо известные сведения о том, как царственные женщины вели войска на битву, низвергали шахов, убивали врагов и проталкивали своих сыновей во власть. Историкам запрещалось следить за жизнью этих женщин вблизи, поэтому они должны были полагаться на слухи и выдумки.

Как самый близкий слуга Пери, я не только наблюдал ее деяния, но и выполнял ее приказы. Я осознал: по смерти моей все, что я знаю о ней, исчезнет, если мне не удастся записать ее историю. Но сделать это я должен в величайшей тайне. Если эту книгу обнаружит кто‑то чужой, меня казнят, потому что я вершил чудовищные дела и допускал ошибки, которые предпочел бы скрыть, – хотя кому не случалось того же? Человек по природе своей склонен ошибаться. Уши его слышат лишь то, что хотят; одному только Богу известна полная правда.

Наверное, как сейчас думается, я преувеличил, сказав, что Пери была единственной подобной. Она происходила из династии, породившей доблестных женщин, начиная с ее бабушки Таджли‑ханум‑мовселлу, которая помогла возвести на престол своего десятилетнего сына Тахмасба, а ее тетушка Махин‑бану была советницей Тахмасба до самой своей смерти. В то время Пери было четырнадцать, но ей уже хватало мудрости, чтоб занять место Махин‑бану, и она царила, не имея соперников, советуя своему отцу Тахмасбу. Так что Пери была не единственной из жен своего рода, однако ее дела затмили дела предшественниц, а отвага не знала пределов.

Когда я думаю о ней, то вспоминаю не только ее мощь, но и страсть к поэзии. Она сама была поэтом и стихотворцам, которыми восхищалась, не жалела серебра, чтоб не переводился хлеб и соль на их столе. Она прочла всех классиков и могла декламировать большие отрывки. Из книг стихов, любимых ею, одна стояла надо всеми – «Шахнаме», или «Книга царей», где великий поэт Фирдоуси запечатлел страсти и сражения сотен иранских правителей. В то время, когда я служил ей, одна история из великой книги, о жестоком завоевателе Зоххаке и герое Каве, настолько владела нашими мыслями, направляла наши дела и даже вторгалась в наши сны, что я думаю теперь – не о нас ли она была? Мы обращались к ней за советом, рыдали над ней в отчаянии и в конце концов находили в ней утешение. Она и сейчас ведет меня, когда я славлю Пери ради грядущих поколений.