Барабанщик эпохи Хань

В конце эпохи Хань (206 до н. э. — 220 н. э.) жил некий Ми Хэн (173–198).[94]Красноречивый, хороший каллиграф, он разбирался не только в стихосложении, но также и в музыке, в частности в игре на барабане. Характер у него был твердый и горделивый. Политик, военачальник, ученый, военный теоретик и основатель династии Вэй (220–255, одного из трех царств, о котором идет речь в романе «Саньго», («Троецарствие») Цао Цао однажды захотел с ним познакомиться. Ми Хэн уклонился от знакомства. Тогда Цао Цао назначил его барабанщиком в свое войско. Через некоторое время Цао Цао устроил празднество на острове, находившемся поблизости от нынешнего острова Ухань на реке Янцзы. Там он собирался выставить Ми Хэна на посмешище перед всеми гостями, Но Ми Хэну удалось, наоборот, выставить на посмешище Цао Цао в стихотворении о попугаях, которых гости подарили Цао Цао.[95]С тех пор этот остров назывался Попугаевым. После этого Цао Цао сказал Кун Жуну: «Ми Хэну удалось меня опозорить. Однако это очень искусный и широко известный человек. Если я его убью, то меня обвинят в отсутствии великодушия. Но вот военачальник Лю Бяо злобен и вспыльчив по натуре. Я прикомандирую Ми Хэна к нему. Лю Бяо определенно не сможет его вынести и вскоре уничтожит». И Цао Цао позаботился о том, чтобы Ми Хэн был переведен на службу к Лю Бяо. И действительно, вскоре один из офицеров Лю Бяо, Хуан Цзу, убил Ми Хэна.[96]

Смерть двадцатипятилетнего Ми Хэна, жертвы Стратагемы № 3, оплакивалась в Китае; даже через 1500 лет после этого события поэт Сун Сян (1756–1826) написал стихотворение о посещении могилы Ми Хэна на Попугаевом острове, а где находятся могилы Цао Цао и Хуан Цзу, никто не знает:

Два дня уже стоит корабль на якоре у Попугаева острова. День за днем катятся волны над погрузившимися в реку зданиями. Ветер доносит рокот барабана Ми Хэна, А душистая трава на могиле печально шепчет стихотворение о попугаях. Я отыскал твою могилу осенью и не пожалел простого жертвенного вина. Но кто знает, где погребены Цао и Хуан, и кто помянет их?

Согласно книге о стратагемах, вышедшей в Пекине в 1987 г., Стратагема № 3 в древности то и дело использовалась в борьбе внутри насквозь прогнившей феодальной бюрократии Древнего Китая и потому заслуживает осуждения.

С другой стороны, что касается военного дела, следует уметь иногда применять силу третьих лиц. Для этого следует использовать споры и разногласия во вражеском лагере, которые и применяются как «нож». При этом «одалживание» может иметь разнообразное содержание: предметом заимствования могут служить силы врага, причем врага заставляют их напрасно расходовать, в результате чего добиваются превосходства над ним (см. также главу о Стратагеме № 4). Затем, объектом заимствования могут быть вражеские военачальники, между которыми возбуждаются противоречия, так что они нападают друг на друга. Наконец, это могут быть вражеские стратагемы, которые надо, изучив, отводить так, чтобы они действовали против врага.

Согласно тайваньской книге о стратагемах, древнекитайские военные теоретики придерживались того мнения, что опора на помощь союзников лишена блеска. Высшая школа военного искусства состоит в том, чтобы использовать для подавления врага его же военную, экономическую и интеллектуальную мощь. Как сказано в китайском трактате «Бинфа юаньцзи» («Основы военного искусства»):

«Если у тебя ограничены собственные силы, воспользуйся силами врага. Если невозможно самому обезвредить силы врага, воспользуйся ножом врага. Если у тебя нет военачальников, используй военачальников врага. В этом случае можно самому удержаться от действия и лишь наблюдать в покое. Если не можешь сам, дотянись рукой врага».

Date: 2015-12-13; view: 482; Нарушение авторских прав