Борт «Иокогамы» и холд Руат; похищение

Близился конец лета, а похитители все не обнаруживали себя. Нуревин забрал Брестолли из дома пивовара в Битре – возница все еще прихрамывал, но что касается подслушанного разговора по‑прежнему твердо стоял на своем. Визит Предводителей Бендена к лорду Сигомалу сыграл свою роль – «заразных» арфистов освободили. Однако мастер Сибел сообщил лорду‑правителю Битры, что у него, к сожалению, не найдется достойной замены. Несколько других цехов отозвали из Битры своих мастеров, оставив лишь младших подмастерьев да учеников, да и то большей частью из местных.

Такая же судьба постигла мастерские Нерата.

Керуну повезло больше: несмотря на все свои громогласные возражения против усовершенствований, исходящих от «Мерзости», лорд Корман предпочитал не вмешиваться в дела цехов. Кроме того, он дал всем ясно понять, что не поддерживает Сигомала и Бергамона.

Тем временем каждая всадница неустанно призывала свою королеву к бдительности, каждый арфист не оставлял без внимания даже самый невнятный слух, наводящий на подозрение о заговоре. Все Главные цехи исподволь усилили меры безопасности. Всадники между тем продолжали тренировки в открытом космосе, используя для этого и «Иокогаму», и «Бахрейн», и «Буэнос‑Айрес». Хэмиан и его помощники не покладая рук работали над созданием скафандров для всадников, а также чехлов, которые, как перчатки, надевались бы на задние лапы драконов, защищая их от контакта с обжигающе холодным металлом. Олдайв, Шарра, Миррим, Брекки и еще несколько человек под неусыпным наблюдением Айваса трудились над исследованием и описанием странного организма, который назывался Нитью, или вернее, становился ею незадолго до того, как принять огненную смерть в небесах Перна.

Шарра не раз пыталась объяснить Джексому задачу, которую поставил Айвас перед группой исследователей. Ей хотелось как следует разобраться самой в том, что она делает, а заодно и поделиться своими переживаниями с мужем.

– Как мы ликовали, когда Миррим обнаружила под микроскопом бусинки! Даже Айвас разволновался – он почти уверен, что в них хранится генетическая информация Нитей. – Она улыбнулась, вспоминая минуты торжества. – Микроскоп был настроен на самое сильное увеличение, и мы прекрасно разглядели эти малюсенькие шарики, нанизанные на одну из длинных проволочек, – я тебе про них уже рассказывала. Это не пружинки, а именно проволочки, туго свернутые в полости, размером не больше кончика моего мизинца. Айвас говорит, что бусинки используют материал зародыша Нити для размножения. – Шарра состроила недоуменную гримаску, свидетельствующую о том, что она сама не очень‑то представляет, как именно это происходит. – Теперь он хочет, чтобы мы нашли бактериофаг и заразили им бусинки, а потом отыскали ту из них, которая будет быстро удваиваться, прежде чем использует все содержимое Нити. Ты помнишь, мы уже занимались чем‑то подобным, когда выделяли бактерии из ран и учились изменять их симбиотических бактериофагов так, чтобы они убивали собственных хозяев. Нашим предкам были подвластны чудеса биологии, помогавшие им исцелять людей. Так хочется надеяться, что и мы когда‑нибудь достигнем их уровня! Во всяком случае, то, чем мы занимаемся сейчас, поможет излечить нашу планету.

– Почему же тогда они сами не довели дело до конца? – спросил Джексом. Почему оставили это нам?

Шарра довольно усмехнулась.

– Потому что у нас есть драконы, которые могут перемещать огромные двигатели, есть файры, способные ловить в космосе зародыши Нитей, и есть Айвас, который всегда точно знает, что нужно делать, хоть я, честно говоря, не всегда понимаю, что именно мы делаем и зачем.

– По‑моему, ты только что сказала, будто ваша главная цель – изменение симбионтов Нити. Правда, мне не ясно, зачем это нужно, если учесть то, что предстоит сделать всадникам.

Шарра помолчала, обдумывая слова мужа.

– Видишь ли, Айвас ненавидит Нити – если, конечно, допустить, что неодушевленная машина способна ненавидеть. Он ненавидит их за то, что они сделали с его капитанами и адмиралом Бенденом. За то, что они сделали со всеми нами. И хочет быть уверен, что они больше никогда не смогут причинить нам вред. Он задумал уничтожить их еще в Оортовом облаке и назвал это проект «Истребитель».

Джексом ошеломленно уставился на жену.

– Выходит, он еще более мстителен, чем Лесса!

Шарра сокрушенно вздохнула.

– Боюсь, мы не сумеем сделать то, чего он от нас хочет. Уж больно сложна задача… А мы еще так мало знаем… Иногда я даже начинаю сомневаться, кто из нас на самом деле машина, особенно когда выполняю его указания, не понимая толком, что делаю.

Но прошло три дня, и она воспрянула духом: Айвас нашел путь селекции паразитов. – Он говорит, что похожие организмы были обнаружены в астероидных поясах. Они очень напоминают тот, что был найден в Солнечной системе, к которой принадлежит Земля, в экологической среде Плутона и его спутника. – Шарра озадаченно нахмурилась – Да, именно так он говорил. Он назвал эти пружинки «зеведеями». И этих зеведеев мы теперь используем для того, чтобы заставить созданных нами паразитов перескакивать, подобно вирусам, с одного зародыша Нити на другой… после того, как эти паразиты изменятся и станут по‑настоящему опасны для своего хозяина. Но сначала мы должны научиться их культивировать. Джексом постарался изобразить восхищенную улыбку, дабы поддержать энтузиазм жены.

– Нам ли сомневаться в замыслах Айваса? Ну, а дальше что?

– Дальше он отправит всех файров искать пружинки в потоках Нитей. Иногда они находятся прямо на поверхности зародышей. Нужно наладить еще девять гибернационных камер – в них мы будем держать эти штуковины, которые потом заразим зеведеями.

– Зеведеи – хуже блох злодеи, – пошутил Джексом.

– Да, блохи – тоже паразиты. Жаль, сейчас некогда заняться ими вплотную! Времени только‑только хватает, чтобы справиться с нашей главной задачей.

Шарра пришла в ужас, обнаружив на Джероле собачьих блох – мальчуган возился с обитавшим на кухне щенком.

– Ох уж эти блохи! – она покачала головой. – Как только мы с Айвасом доведем дело до конца, сразу же примусь за них!

– Когда это будет, – скептически заметил Джексом. Айвас затеял столько разных проектов сразу, что порой он начинал сомневаться: успеют ли они закончить вовремя хоть один из них, – ведь последний срок неумолимо приближался.

– У вас с Рутом завтра найдется время, чтобы забросить меня на «Иокогаму» до начала Падения? – спросила Шарра.

Джексом нахмурился.

– Я‑то думал, ты пробудешь несколько дней здесь.

Шарра виновато посмотрела на мужа.

– Мы вместе с Брандом и его помощниками уже все подготовили для ярмарки. Пойми, Джексом, сейчас самое критическое время… – Ее глаза красноречивее всяких слов молили о снисхождении.

– Ты совсем вымотаешься и не сможешь как следует повеселиться на Встрече, – неожиданно для самого себя ответил Джексом, привлекая жену к себе. В ноздри ему ударил знакомый аромат ее тела, терпкий запах волос. Ярмарки всегда были для них особым событием…

– Ну пожалуйста, Джексом, – прошептала она, проводя губами по его шее.

– Я просто ворчу, радость моя. Разве я когда‑нибудь удерживал тебя против воли?

– Представляешь, как будет славно, когда все кончится, и мы сможем, наконец, снова зажить спокойной жизнью? Я бы хотела еще и дочку, а ты? Это бесхитростное желание вызвало у молодого лорда вполне понятный взрыв воодушевления.

Падение ничем не отличалось от остальных; правда, на этот раз в стене Нитей не было коридоров, проделанных отражателями кораблей. Вскоре после его окончания пришло приглашение от Хэмиана: он приготовил для Рута новые перчатки, которые предстояло испытать при следующем выходе в космос. Рут испробовал их и нашел вполне удобными – они легко крепилась к лапам и хорошо защищали их от обжигающего металла, – о чем Джексом и сообщил Айвасу, а тот дальше, мастеру Хэмиану. На этот раз Джексом и Рут в кои‑то веки оказались в рубке одни. Белый дракон по обыкновению прилип к окну, пожирая глазами излюбленную картину.

– Скажи, Айвас, почему ты так увлекся биологическими исследованиями? – поинтересовался Джексом, после того, как составил отчет для Хэмиана. – Шарра говорит. что ты назвал проект «Истребитель». Разве не достаточно столкнуть с орбиты Алую Звезду?

– Ты один? – спросил Айвас.

Необычный вопрос, подумал Джексом, если учесть, что Айвас всегда безошибочно улавливает чье бы то ни было присутствие.

– Один. Никак ты собрался побеседовать со мной по душам? – полушутя осведомился он.

– Что ж, случай подходящий, – ответил Айвас таким тоном, что молодой лорд мгновенно насторожился.

– Ты меня пугаешь.

– Пугаться нечего. Тебе пора узнать, чего ожидает от тебя данная система в связи с необычными способностями Рута.

– Ты имеешь в виду его умение всегда знать, в каком месте и времени он находится? – лукаво спросил Джексом.

– Совершенно верно. Но мне нужны кое‑какие объяснения.

– Они же у тебя всегда наготове!

– Не пытайся спрятать свои тревоги под маской легкомыслия. Давай поговорим начистоту. У нас есть три двигателя, которые необходимо взорвать, чтобы столкнуть Алую Звезду с опасной для Перна орбиты. Так вот, два взрыва уже произошли.

– Что? – Джексом так и подскочил в кресле, вперив взгляд в экран.

– Как ты знаешь, были собраны и проанализированы Летописи всех Вейров, цехов и холдов. И в них обнаружены две краткие записи, регистрирующие некую аномалию. Если взять за основу то положение, в котором находилась Алая Звезда во время первой высадки человека на Перн, приходится сделать вывод: в настоящее время планета движется по несколько иной орбите. В период Первого Падения капитаны Керун и Тиллек произвели весьма точные расчеты. Хотя орбита Алой Звезды и очень вытянутая, однако мной установлено, что текущая траектория планеты сильно отклоняется от экстраполированной на основе первоначальных вычислений. Подтверждение тому мы находим в двух кратких отрывках, содержащихся в Летописях Исты и Керуна за Четвертое и Восьмое Прохождения, каждое из которых предшествовало Долгому Интервалу. Во время обоих Прохождений наблюдались яркие вспышки на Алой Звезде – именно в тот момент, когда она находилась в апогее по отношению к Перну. Настолько яркие, что их запомнили и даже внесли в Летописи.

Джексом изумленно заморгал – как будто это могло помочь ему сосредоточиться на том, что поведал Айвас.

– И те кратеры?..

– Ты догадлив. – От этой догадки мне становится страшно!

– Страх – отнюдь не лишнее качество: он обостряет инстинкт самосохранения.

– Когда я увидел первый кратер, то ощутил не страх. У меня возникло странное чувство, будто я знал, что он должен там быть! Но тогда я счел это игрой фантазии и не принял во внимание. Уж не хочешь ли ты, Айвас, убедить меня, что я уже бывал там раньше?

– Временной парадокс многих ставил в тупик. Твое ощущение, что кратер тебе знаком, необычно, но сходные случаи неоднократно описаны в трудах по психологии.

– Неужели? – язвительно спросил Джексом. – Я вовсе не уверен, что в восторге от роли, которую ты для меня уготовил, – если, конечно, я правильно тебя понял.

– Ну, и как же ты меня понял?

– Получается, что я верхом на Руте вместе с необходимым количеством всадников перенес двигатель в прошлое на добрых тысячу семьсот Оборотов и установил в расселине. Там он взорвался, образовав кратер, который я и обнаружил во время первого полета на Алую Звезду. Так?

– Ты проделал это дважды. Во второй раз – четыреста Оборотов назад. Это единственное объяснение, – Айвас помолчал. – К тому же, ты сам знаешь, что сделал это.

– Но я не хочу! – запротестовал Джексом, внутренне ужасаясь при мысли, как далеко в прошлое ему придется перенестись, да еще вместе с другими. Тут вся надежда только на Рута. Правда, Айвас совершил уже много немыслимых вещей и пока ни разу не допустил ошибки. – А вдруг что‑нибудь случится?

– Согласно временному парадоксу, случись с тобой что‑нибудь, тебя сейчас не было бы здесь, а вместе с тобой – еще тридцати или сорока всадников с драконами.

– Нет, ты ошибаешься, – возразил Джексом, пытаясь разобраться что к чему. – Ведь мы не приступили бы к этой затее и потому остались бы целы… С другой стороны, нас бы здесь не было, если б мы потерпели неудачу… Хотя нет… – он беспомощно махнул рукой, не в силах решить эту головоломку.

– Вы летали на Алую Звезду. Все прошло успешно, и каждый из двух предыдущих взрывов вызвал Долгий Интервал – иначе им нет никакого разумного объяснения, – таким образом, подготовив планету к последнему и окончательному орбитальному смещению.

– Постой‑ка, Айвас! – сердито грозя пальцем экрану, проговорил Джексом. – Мы натворили тебе в угоду немало непонятных вещей, но только потому, что ты всегда оказывался прав…

– И в этом случае, лорд Джексом, данная система не ошибается – ни в фактах, ни в выводах.

– Только не надо на меня давить, дружище, – ничего не получится. Всадники на это не пойдут. Со временем шутки плохи. Ты же знаешь: Лесса чуть не погибла, когда отправилась на четыреста Оборотов в прошлое. А нас ты хочешь услать на тысячу семьсот?

– У вас будет с собой кислород, так что вам, в отличие от Госпожи Бендена, не грозит смерть от удушья. Синдром утраты ощущений вам знаком, поэтому потеря, ориентации тоже никому не угрожает…

Джексом упрямо помотал головой.

– Ты не можешь требовать такого от бронзовых, даже если они на это способны. Не думаю, чтобы даже Ф'лар когда‑нибудь перемещался на длительный промежуток времени. Насколько мне известно, на это отважилась одна Лесса.

– И вы с Рутом. Ты ведь так гордишься, что твой дракон всегда знает, в каком месте и времени он находится, – ты сам мне говорил.

– Мало ли что я говорил…

– Но если Рут знает, в какое время и место ему нужно перенестись, – а для этого есть особые ориентиры, – то он сможет передать необходимые координаты остальным.

– Я уверен, что остальные всадники не согласятся…

– Они ничего не узнают.

Джексом долго молча глядел на экран.

– Как это не узнают? – спросил он наконец снисходительным тоном.

– Очень просто. Потому что ты им не скажешь. А так как ты уже не раз побывал на Алой Звезде и поскольку по времени это путешествие будет не многим дольше, чем они ожидают, никому из всадников и в голову не придет, что они перенеслись в прошлое, когда Алая Звезда находилась именно в том положении, которое содержится в уравнениях, учитывающих два отдельных взрыва.

Джексом попытался привести в порядок свои мысли и вдруг понял: новость так потрясла его, что он даже забыл дышать.

«По‑моему, это очень даже выполнимо», – с неожиданной для своего всадника уверенностью заметил Рут.

Джексом резко повернулся к своему неразлучному другу.

– Ты можешь думать все, что угодно, но я должен быть абсолютно уверен. Давай‑ка, Айвас, повторим все сначала… Итак, остальные всадники не должны знать, в какое время мы держим путь. Но ведь будут три отряда, каждый из которых понесет свой двигатель.

– Хэмиан не успеет сделать столько скафандров, чтобы их хватило на триста человек сразу. Ты поведешь два отряда из трех. Ф'лар, как и планировалось, возглавит третий, – единственный, который будет перемещать двигатель в настоящем времени. Как тебе известно, – продолжал Айвас, не обращая внимания на возражения Джексома, – места, выбранные для установки, находятся далеко друг от друга. И поскольку Ф'лар будет думать, что ты на одном конце расселины, а Н'тон на другом, он ничего не заподозрит.

– Все не так просто, Айвас. Ведь я не могу быть в двух местах сразу. И проделать этот трюк два раза подряд тоже не удастся – Руту понадобится передышка.

– Ты забываешь о том, что у нас мало скафандров. Твоему отряду придется снять скафандры и передать участникам второй экспедиции. Этого времени вполне хватит, чтобы Рут восстановил силы. Тебе, разумеется, придется позаботиться о том, чтобы он предварительно плотно поел, и накормить его сразу после завершения операции.

«Я сумею сделать все так, как предлагает Айвас», – с готовностью заявил Рут.

– Но я еще не сказал, что пойду на такой риск! – рявкнул Джексом, с такой силой стукнув кулаком по пульту, что ушиб руку. Он принялся потирать ее, что‑то сердито ворча себе под нос.

– Ты уже пошел – иначе на концах ущелья не было бы двух кратеров и в Летописях не упоминалось бы о двух ярких вспышках.

– Можешь меня не соблазнять, Айвас, я все равно не поддамся.

– Уже поддался, лорд Джексом! Ты единственный, кто мог бы это сделать, – и кто смог. Обдумай мое предложение со всех сторон, и ты увидишь: проект не только по силам вам с Рутом, но и вполне выполним. И к тому же необходим! Три взрыва, совершенные одновременно, не смогут оказать на траекторию Алой Звезды необходимый нам эффект.

Джексом глубоко вздохнул – как будто хотел наполнить легкие для прыжка на семнадцать столетий в прошлое. Его ум отказывается подойти к задаче с позиций логики.

– Поскольку у нас нынче разговор по душам, признайся, почему ты так одержим проектом, в котором участвует Шарра? Особенно, – с иронической усмешкой добавил Джексом, – если ты так уверен в моем успехе, еще до того, как я принялся за дело.

– Ты действительно добился успеха, и это очень легко доказать, – ответил Айвас, и в его тоне Джексом как никогда ясно ощутил нечто похожее на симпатию.

– Нет, сначала объясни мне про зеведеев!

– При тщательном исследовании зародышей Нити стало ясно, что в Оортовом облаке существует жизнь, – правда не в такой форме, которая привычна для тебя и даже не в том виде, который принесла сюда Алая Звезда. И все же это целая экологическая система. Не исключено, что некоторые виды вполне разумны, судя по сложной нервной системе, которой они обладают. Но по пути к вашей планете они теряют почти весь жидкий гелий и превращаются в существа, которые можно условно назвать «грубыми механизмами». Именно эти выродившиеся, чувствительные только к теплу создания и падают на поверхность Перна. Разумеется, они не успевают воспроизвести себя ни здесь, ни на Алой Звезде. Без гелия они способны размножаться только на орбите Перна. Но если заразить эти «механизмы» нашими видоизмененными паразитами, они вместе с хозяевами попадут в Оортово облако, где уничтожат всех сходных существ, в том числе и предположительно разумных. Тогда, что бы ни случилось, Перн навечно освободится от этой напасти. Именно поэтому и происходили Долгие Интервалы: видоизмененные зеведеи, которые вы занесете – вернее, давным‑давно занесли на поверхность Алой Звезды, причем два раза, – заразят Оортово облако, через которое Алая Звезда дважды проходит за каждое свое обращение. Еще раз предстоит это сделать в будущем.

– Так я еще и разносчиком инфекции должен стать? – Джексом не мог понять, какое из чувств в нем сильнее: возмущение, злость или восхищение дерзким замыслом Айваса.

– Вы засеете Алую Звезду трижды. Вот почему так важно развести как можно больше видоизмененных зеведеев – чтобы обеспечить тройную атаку в двух разных областях Оортова облака.

– Но если я должен сместить планету с орбиты…

– Отклонение будет незначительным, к тому же можно рассеять зеведеев на некотором расстоянии от пропасти, чтобы обеспечить их безопасность. На поверхности планеты будет множество зародышей‑хозяев – как и на орбите вокруг нее.

– Мы видели их только на поверхности, а на орбите – нет.

– Разве вы их искали?

– Конечно, нет. А теперь выкладывай: как ты можешь доказать мне, что все твои немыслимые планы удадутся… то есть уже удались?

– Нет ничего проще. Войди в файл, который даст тебе изображение сегодняшней орбиты Алой Звезды.

Джексом без труда справился с этой операцией. На экране появился до мелочей знакомый чертеж.

– Переведи на монитор, – велел Айвас.

Джексом нажал нужную клавишу.

– Теперь, если ты вместе с Рутом перенесешься на пятьдесят лет то бишь Оборотов – вперед, используя в качестве ориентира бортовой хронометр…

– Никто не путешествует в будущее – это самое опасное!

– Только если там произошли какие‑то изменения, – парировал Айвас.

– А на борту «Иокогамы» никаких изменений не произойдет. Вот твое задание. Сегодня ты перенесешься в будущее, замеришь параметры орбиты, получишь отпечаток на бумаге. С этой копией вернешься сюда – для страховки предусмотрев небольшой интервал – и сравнишь оба чертежа. Двери заперты. Никто не должен здесь появиться – ни сейчас, ни до твоего возвращения.

Каждая капля присущего Джексому здравого смысла ожесточенно сопротивлялась путешествию в будущее. И все же… осуществить план Айваса – значит совершить подвиг, на который, вероятнее всего, не способен никто другой.

«Рут, ты слышал, что предлагает нам Айвас?»

«Естественно. Мне вполне достаточно, что он уверен в успехе, – ведь я знаю, он никогда не стал бы рисковать твоей жизнью…»

«И твоей», – добавил Джексом.

«Хотел бы я увидеть, как будет выглядеть Перн через пятьдесят Оборотов! И убедиться, что будущее у нас счастливое».

«Я тоже», – подумал Джексом.

И, не дожидаясь, пока ему на ум придут новые доводы против этой отчаянной, безрассудной, опрометчивой затеи, он подал Руту знак приблизиться.

– Надеюсь, ты позаботишься, чтобы запаса кислорода в рубке хватило на пятьдесят Оборотов? – ворчливо обронил Айвас.

Джексом криво усмехнулся.

– Нет уж, приятель, я не собираюсь рисковать. Лучше надену скафандр. – Он уже наловчился быстро влезать в костюм. Забравшись Руту на спину, Джексом пристегнул летную упряжь – на случай, если они окажутся в пустоте. Он не сомневался: нет такого места и времени, откуда Рут не отыщет дорогу домой, в Руат.

Прочитав дату на хронометре, он прибавил к году пятьдесят: 2518.

Твердо держа в уме цифру, Джексом велел Руту перенестись в этот год. «Я знаю, куда нам нужно», – бодро заявил Рут, и они оказались в Промежутке.

Джексом стал считать вдохи и выдохи, радуясь про себя, что дышит он по‑прежнему ровно и медленно. На пятнадцатом счете они снова оказались в рубке, где вроде бы действительно ничего не изменилось.

«Все как было», – разочарованно протянул Рут.

– Не совсем, – возразил Джексом, с удивлением заметив, что чертеж все еще на экране. Однако показания цифрового хронометра недвусмысленно утверждали: прошло пятьдесят Оборотов с тех пор, как Джексом смотрел на него в последний раз. Он расстегнул пряжки и, спустившись со спины Рута, подплыл к экрану.

– Может быть, я, собираясь сюда, сам переставил дату? – усомнился он. – Постараюсь вспомнить потом. Воздух здесь есть, Рут?

– Есть, только не первой свежести.

Джексом стянул перчатки и положил их на пульт. Снимать скафандр он не стал, поскольку не собирался задерживаться здесь дольше, чем потребуется для выполнения задания. Он отстучал нужный код и увидел, как курсор вычертил вторую орбиту, на несколько градусов отличную от предыдущей. На обратном пути она пересекала орбиты пятой планеты и переходила в спираль. Дрожащими руками Джексом набрал команду для принтера, и сразу же из прорези послушно выскочил листок – на ощупь он слегка отличался от тех, к которым успел привыкнуть Джексом: был тоньше, мягче и к тому же гораздо белее! За истекшие Обороты Бендарек сумел значительно улучшить качество бумаги. Он сравнил чертеж с тем, который был на экране.

– Скорлупа и Осколки! Айвас, траектория Алой Звезды действительно сместилась! Айвас! – Ответа не было. Все внутри у Джексома похолодело. – Айвас, ты меня слышишь?

«Как он может тебя слышать за пятьдесят Оборотов?» – удивленно спросил Рут.

– Наверное, ты прав…Правда, он знает, в какое время мы отправились. – Джексома безотчетно тревожило молчание Айваса. – Похоже, я действительно добился успеха… он оказался прав. Так что мы с тобой обречены выполнить его безумный план – согласен, Рут?

«Разве это безумный план – сделать так, чтобы Нити навсегда исчезли?»

– Прохождение еще не закончилось, даже если оно последнее, – сказал Джексом, и, оттолкнувшись от палубы, вскочил в седло. – В нашей старой рубке ничего не изменилось… и все же у нее ужасно заброшенный вид.

«Я‑то думал, что вид за окном изменится», – с легким недоумением проговорил Рут.

Джексом отчетливо представил себе настоящую дату на часах, прибавил тридцать секунд, чтобы избежать наложения – и Рут увлек его в Промежуток. Ровно через пятнадцать вдохов перед Джексомом были часы, которые показывали на тридцать секунд больше. Он чувствовал необычную усталость и, взглянув на шею Рута, заметил, что обычно яркая, блестящая шкура дракона уныло посерела.

– Ну и как? – осведомился Айвас.

– Наверное, я оставил чертеж на экране – он был уже там, когда мы появились.

– Ну и?..

Джексом стал снимать шлем, стараясь оттянуть момент объяснения. – Видимо, я все‑таки заполнил баки кислородом – воздух в рубке еще оставался, хотя, как сказал Рут, не первой свежести. Скорлупа и Осколки! – он взглянул на свои голые руки. – Я оставил там перчатки!

– Ты оставил их не там, а тогда. – Айвас отлично освоил правила игры.

Джексом усмехнулся.

– Пожалуй, я подожду и заберу их… позже. Вот как обстоят дела в будущем. Ты доволен, мой господин и повелитель? – Он поместил принесенный из будущего листок с чертежом перед датчиками, чтобы Айвас смог увидеть и сравнить.

– Да, – невозмутимо ответил тот, – доволен. В результате взрывов орбита сместилась ровно настолько, насколько нам было нужно. Джексом, твой вид свидетельствует об истощении. Нужно срочно принять пищу, содержащую углеводы.

– Рут тоже посерел. Он нуждается в пище больше, чем я.

«Нужно было сказать мне, что нам сегодня предстоит такой перелет. Ведь мы вылетали на Падение, к тому же я ничего не ел с прошлой недели».

– Как только придешь в себя, дружище, в твоем распоряжении будет столько отличной еды, сколько ты сможешь проглотить.

«Тогда немедленно в путь! Я и вправду ужасно проголодался».

– Джексом! – позвал Айвас, когда всадник принялся стаскивать скафандр.

– Что?

– Так ты согласен?

– С твоим безумным замыслом? Похоже, придется согласиться, тем более, что я это уже сделал, ведь так?

* * *

Холд Руат принарядился к празднику. В прозрачном осеннем воздухе пламенели разноцветные флаги, со всех сторон к огромному ярмарочному полю, расположенному по соседству со скаковой дорожкой, стекались толпы людей. Одной из первых задач, которую поставил перед собой Джексом после того, как его официально утвердили лордом‑правителем, было восстановление руатанской породы скакунов. С тех пор животные из его конюшен не раз выигрывали бега на разных Встречах, и он надеялся, что сегодня на знакомой дорожке они покажут себя во всей красе.

С борта «Иокогамы» они с Рутом спустились на горный луг, где белый дракон восстановил силы, в мгновение ока расправившись с тремя жирными бычками и двумя телками. После чего друзья отправились домой – Джексом тоже был непрочь съесть что‑нибудь более существенное, чем горстка ягод, которую он собрал на краю луга. Молодой лорд видел, как белый дракон уютно свернулся в своем вейре, и дал наказ первому дворецкому не тревожить его, даже если с неба ненароком повалятся Нити. Прихватив на кухне хлеба и сыра, он, жуя на ходу, зашагал к своим апартаментам. Там он снял сапоги и летную амуницию и залез под меховое покрывало вздремнуть.

Джексом так устал, что даже не почувствовал, как к нему присоединилась Шарра. Только проснувшись на рассвете, он увидел, что жена, свернувшись клубочком, спит рядом с ним. Он понял, почему проснулся так рано – снаружи доносились оживленные разговоры прибывших на Встречу гостей. Ноздри его защекотал аппетитный запах жарящейся на вертелах дичи, и пустой желудок властно напомнил о себе. Кажется он проспал целый день…

– Мммм… Это ты, Джексом? – пробормотала Шарра, с закрытыми глазами протягивая к нему руку.

– Да, любовь моя. А кого еще ты ожидала застать в своей постели? Он наклонился и поцеловал жену. – Почему ты меня не разбудила?

– Рут сказал, что ты очень устал. Мийр не впустил в комнату никого, кроме меня.

Джексом сел на постели, приглаживая взъерошенные волосы. Появился Мийр, а вслед за ним и Талла; оба приветствовали хозяев тихим вопросительным щебетом.

– Встаем, встаем! – заверил их Джексом, но Шарра, не открывая глаза, только глубже зарылась головой в подушки.

Файры исчезли, и очень скоро за дверью послышалось робкое царапанье.

– Входи! – крикнул Джексом, учуяв аромат кла. На пороге появилась опрятная служанка с розовым, на вид только что умытым лицом, в руках у нее был тяжело нагруженный поднос.

Отведав горячего кла, Джексом взбодрился и стал тормошить Шарру, уговаривая ее разделить с ним трапезу. После завтрака он отправился принимать ванну и облачаться в праздничный наряд.

– Интересно, чем это вы с Рутом вчера занимались, что дошли до полного изнеможения? – стоя к мужу спиной, поинтересовалась Шарра, пока он застегивал на ней новое платье, сшитое специально для Встречи, – роскошный наряд в золотисто‑коричневых тонах, которых так шли ей.

– Сначала было Падение, потом нам с Рутом пришлось испытывать новые перчатки, которые Хэмиан изготовил для драконов, ну и… – он беззаботно взмахнул рукой, – наверное, просто усталость накопилась. Ты‑то отдохнула как следует? – заботливо спросил Джексом, целую жену в шею, прежде чем застегнуть тяжелое ожерелье из великолепных топазов – его подарок к именинам.

– Как тебе сказать, – начала она, и по тону жены Джексом понял: она хочет, чтобы он почувствовал себя виноватым. Но вот она стремительно повернулась, и он увидел, что глаза ее сияют любовью и лукавством. – Я от лица холда засвидетельствовала свое почтение гостям, прибывшим из Прибрежного, лорду Гроху и обитателям Форт холда, ну а они, – Шарра усмехнулась, – отправили меня спать и сказали, что сами отлично устроятся. Мастер Робинтон отдал должное вину – он был в восторге, что ты припас для него бенденское шестнадцатилетней выдержки.

Услышав громкие приветственные возгласы, доносившиеся с дороги, освещенной первыми лучами солнца, они увидели огромную кавалькаду всадников, над которой реяли знамена Тиллека.

– Пойдем, нужно встретить Рандела, – схватив мужа за руку, воскликнула Шарра. И вообще, давно пора лорду Руатанскому явить себя своим верным слугам.

* * *

На осеннюю Встречу съехались толпы народа из всех холдов, цехов и Вейров. Выдался один из редких дней, когда нигде не ожидалось Падения, к тому же это была одна из последних ярмарок на севере – скоро зима завалит дороги снегом и сделает их непроходимыми.

Шарра вместе с Джеролом и Шаваном, который уже уверенно топал вслед за братом, обошла длинный строй прилавков. Правда, Шаван скоро запросился на руки, а Джерола пришлось подбодрить горячим пончиком, только‑только из духовки.

Казалось, даже в воздухе чувствуется оживление и веселье, которые никого не могут оставить равнодушным. Повсюду расцветают улыбки, пестреют новые праздничные наряды. Вдоль ярмарочных рядов прогуливаются арфисты, на ходу распевая знакомые мелодии; ребятишки, сбившись в стайки, предаются излюбленным забавам; взрослые, подыскав теплую компанию, рассаживаются за столами, установленными на краю танцевальной площадки, а рядом так и вьются торговцы вином и пивом. Джексом и Шарра пригласили в холд на обед лордов‑правителей, Предводителей Вейров и Главных мастеров, которые почтили праздник своим присутствием. Робинтон вместе с Менолли и Сибелом дали специальное представление, исполнив последние баллады и арии в сопровождении оркестра, которым дирижировал сам мастер Домис. За столом текла непринужденная беседа, в которой Джексом с удовольствием принимал участие, однако от его глаз не укрылось, что лорды Сигомал, Бергамон и Корман не удостоили его своим присутствием, и это заставило его вспомнить о плане похищения.

Бега прошли на редкость удачно – один из руатанских скакунов победил в первом же забеге, остальные тоже показали себя отлично. Среди выставленных на продажу животных Джексом с Шаррой облюбовали маленькую отлично выезженную кобылку – как раз для Джерола; в их конюшнях не нашлось подходящего животного для начинающего наездника. Теперь нужно заказать седло и сбрую в Цехе кожевников. Эти маленькие заботы не мешали хозяевам Руата занимать гостей; успели они перекинуться словом и с мелкими холдерами, чьи земли входили в состав Руата.

Ближе к вечеру пришел молодой Пелл – он решил представить лорду и леди свою суженую – и Шарра очень тепло приняла хорошенькую смуглянку, дочь холдера из предгорьев Форт холда. Ничто в поведении Пелла не наводило на мысль, что он не удовлетворен своим будущим в качестве столяра, да и его подруга с гордостью показала Джексому с Шаррой покрытый затейливой резьбой сундучок, который подарил ей жених. Рут, после освежающего сна снова блиставший белоснежной шкурой, забрался на сигнальные высоты и нежился там на солнышке вместе с другими драконами. Над холдом носились бесчисленные стаи файров, с готовностью подпевая всем мелодиям, которые исполняли арфисты.

То ли долгий сон сделал, свое дело, то ли сказывалось общее воодушевление, то ли – и то, и другое, – только Джексому не терпелось поскорей окунуться в ярмарочное веселье. Вместе с Шаррой он возглавил первую кадриль и, сплясав с женой несколько быстрых фигур, уступил ее Н'тону, а потом Ф'лару, его же партнершей стала Лесса. Во время одного из перерывов он присел за стол арфистов вместе с Робинтоном, Д'рамом и Лайтолом и позаботился, чтобы у Главного арфиста было вдоволь его любимого вина. Незнакомая ему молодая темноволосая служанка – на время ярмарки пришлось нанять много временной прислуги со стороны – исправно наполняла тарелку Робинтона и даже принесла кое‑что для Заира.

Поэтому никто не удивился, когда Робинтон задремал, уронив голову на стол. Джексом, который по обычаю хозяина должен был протанцевать со всеми супругами правителей, проносясь мимо Робинтона, краем глаза заметил, что спящий арфист остался один, если не считать свернувшегося в клубочек Заира.

И только Пьемур с запозданием обнаружил, что за столом вовсе не Робинтон, а незнакомец, одетый в похожее платье, причем мертвый. Он уже увидел, что Заир чуть жив – шкурка файра поблекла, он едва дышал. У Пьемура хватило здравого смысла не поднимать шум – он послал Фарли, велев ей созвать Джексома с Шаррой, Д'рама, Лайтола и Предводителей Бендена.

– Бедняга мертв уже давно, – проговорила Шарра, коснувшись холодной щеки трупа. – До чего жутко!

– Что, Робинтон заболел? – свистящим шепотом спросила подошедшая Лесса. – Но ведь это вовсе не Робинтон! – Облегчение на ее лице сменилось яростью. – Значит, его все‑таки похитили! Прямо с ярмарки, средь бела дня!

Она предупредила Рамоту. Джексом, Ф'лар и Д'рам тоже вызвали своих драконов. – Только давайте не будем впадать в панику, – сказал Лайтол, видя, как большие драконы опускаются в тени деревьев за танцевальной площадкой. – Прежде всего необходимо решить, что делать, и распределить направления поиска. Здесь достаточно драконов, чтобы перекрыть все пути. И почему это случилось именно здесь, вне радиуса действия Айвасова устройства!

Шарра склонилась над лежащим в беспамятстве Заиром. Он нашел бы Робинтона даже на краю света.

– Очнись, малыш!

– Тебе нужны медицинские принадлежности? – спросил Джексом.

– Я уже послала за ними. – Шарра повернулась к мужу, и в ее глазах Джексом прочитал тревогу. – Лесса, твоя целительница здесь? Она лучше меня разбирается в лечении драконов и файров. Заира отравили, а вот чем – не знаю.

Джексом взял со стола недоеденный кусок мяса, осторожно понюхал и громко чихнул. Шарра взяла мясо у него из руки тоже принюхалась.

– Наверняка сонное зелье, – объявила она, но его с чем‑то смешали, чтобы отбить вкус и запах. Бедный Заир, вид у него неважный. Какая жестокость!

Ф'лар поднял бокал, из которого пил Робинтон, осторожно отхлебнул и тут же выплюнул.

– В вине тоже сонное зелье. Как я мог подумать, что Робинтон уснул от одного вина! – досадуя на свою оплошность, сказал Предводитель. Джексом застонал от бессилия.

– Ведь я тоже видел, что он уснул… а кто не знает, что Робинтон никогда не спит на ярмарках!

– Да он мог пересидеть кого угодно! – с негодованием заявила Лесса. – Сколько времени успели выиграть эти мерзавцы? Куда они могли его спрятать?

Джексом щелкнул пальцами.

– На всех дорогах выставлены заставы. Так что никто не мог уйти незамеченным.

– Давайте разделимся, и каждый возьмет одну дорогу, – предложил Ф'лар. – Он сделал знак всадникам, и они, оседлав драконов, отправились проверять заставы. – А вы оставайтесь здесь и делайте вид, будто ничего не произошло, – велел он Лайтолу, Пьемуру и Шарре. Всадники вернулись очень скоро. Начальники застав, все как один клятвенно уверяли, что с ярмарки не уезжала ни одна повозка, ни один всадник.

«Отправьте на поиск файров», сказал Джексому Рут.

– Рут советует отправить всех файров на поиски Робинтона, – вслух повторил Джексом.

– Рамота только что сказала мне то же самое, – ответила Лесса. Даже сквозь неистовые звуки музыки, подстегивающие танцоров, которые сегодня и так превзошли себя, можно было расслышать шум сотен стремительных крыльев. – А что, если сделать объявление прямо здесь, на ярмарке? – предложил Лайтол. – Я уверен, найдется столько добровольцев, что удастся обыскать весь холд.

– Нет, – возразил Джексом. – Представляешь, какая поднимется паника! Ты же знаешь, как все любят Робинтона. Прошло не больше часа, они никак не могли успеть добраться до побережья…

– А если они решили спрятаться в горах? – спросил Лайтол. – Там столько пещер, что нам их никогда не обыскать.

– Это можно поручить файрам, они справятся, – подсказал Пьемур.

– В горы ведет не так много дорог, – добавил Джексом. – Мы с Рутом начнем поиск. А ты, Лайтол… – он замялся.

Лайтол сжал его плечо.

– Меня возьмут Д'рам с Тиротом. Я знаю Руат не хуже тебя, малыш.

– Я тоже! – решительно заявила Лесса.

– Я отправлюсь на северо‑восток, к Набольскому перевалу, вызвался Ф'лар.

– Придется вызвать несколько всадников из Форта, – сказала Лесса.

– Да, пускай спустятся вдоль реки к морю, – посоветовал Лайтол.

– А мы останемся здесь для связи с файрами, – кивая Шарре, проговорил Пьемур. По его щекам бежали ручейки слез. – Главное – найти его! – Подмастерье резко опустился на скамью, и тень его упала на мертвеца, облаченного в синий цвет Цеха арфистов. Рассветало, когда всадники вместе с подмогой из Форт Вейра, отчаявшись, вернулись в Руат. Редкие гости бодрствовали, собираясь в обратный путь, большинство же после ярмарочных увеселений еще спали крепким сном.

– Ни одна повозка не уедет из Руата, пока ее не обыщут, сказала Шарра Джексому. – Так распорядился Пьемур.

– Вполне разумно, – одобрил Джексом, с благодарностью принимая из рук жены кружку горячего кла. – Дороги совершенно пусты. Мы с Рутом добрались до Ледяного озера, причем он очень внимательно осмотрел все лесистые места.

За время его отсутствия кто‑то набросил на плечи мертвеца одеяло. Рядом вместе с Джейнсис сидел Пьемур, будто охраняя сон своего учителя.

– Мы решили, что лучше пока делать вид, будто это мастер Робинтон, – шепнула мужу Шарра. – Сибел, конечно, все знает и Менолли тоже. Десять ее файров всю ночь вели поиски. Сибел вернулся в Цех арфистов, чтобы известить всех. Ты слыхал барабаны? Впрочем, их трудно не услышать. Ларад и Асгенар знают барабанную азбуку, они задумали взять Битру штурмом.

– Негодяи не так глупы, чтобы держать Робинтона в Битре. Да и Сигомал отнюдь не дурак. Он знает, что в первую очередь мы будем искать там.

– Лайтол им так и сказал, но они очень переживают – ведь им первым стало известно о плане похищения. Ларад жалеет, что сразу не явился к Сигомалу и не потребовал, чтобы тот и думать забыл о столь нечестивом замысле.

– Навряд ли это помогло бы, – устало проронил Джексом.

– Испортить такую славную ярмарку… – сквозь слезы пробормотала Шарра, уткнувшись мужу в плечо. Джексом нежно обнял ее, откинул со лба спутанные волосы. У него самого слезы наворачивались на глаза, но он крепился.

– Как Заир? – спросил он, вспомнив про бронзового любимца Робинтона.

– Камилла говорит, что он оправится! – вытирая глаза и шмыгая носом, ответила Шарра. – Ему сделали промывание… – невольно улыбнувшись, добавила она, – и у бедняжки был такой смущенный вид! Никогда не видела у файра таких глаз.

– Когда он сможет присоединиться к поискам?

Шарра прикусила нижнюю губу.

– Он страшно ослаб и к тому же неимоверно расстроен. Я пока об этом не спрашивала: ведь если они опоили мастера Робинтона, и он без сознания, то даже Заир не сможет его отыскать.

Внезапно небо потемнело от мечущихся файров, все взволнованно трубили и верещали.

«Они нашли его!» – крикнул Рут. Три мощных прыжка – и он опустился рядом с Джексомом.

Молодой лорд, не раздумывая, вскочил на спину белому дракону, и тот взвился в воздух с такой скоростью, что Джексом едва не вылетел из седла. Рядом столь же поспешно взлетали другие драконы. Как стрела, составленная из множества крошечных крылатых тел, файры стремительно неслись впереди, указывая путь на юго‑восток.

«Ты узнал у них, кто похитители и где они сейчас?» – спросил Рута всадник.

«Недалеко, и все они показывают повозку. Следы уже ясно видны».

И тут Джексом увидел, что по вспаханному полю тянется отчетливая колея. Похитители, чтобы обмануть погоню, выбрали путь не по дороге, а по полям. Повозка должна быть легкой – иначе она не смогла бы проехать по вязкой почве и каменистым склонам, начинавшимся за границей пашни. Драконы пролетели совсем немного, когда внизу показался первый из загнанных скакунов – животное стояло пошатываясь, бока его ходили ходуном. Ноги были обмотаны тряпьем, чтобы приглушить топот копыт. Еще десять минут лета – и на земле, испуская дух, лежало второе животное. Бока его покрывали кровавые рубцы: видно, беглецы гнали во весь опор.

«Рут, передай остальным: они наверняка хотят прорваться к морю. Пусть несколько всадников их опередят!»

«Готово!» – ответил Рут, и Джексом увидел, что вокруг него образовались пустые места – это драконы ушли в Промежуток.

И все же даже самые резвые скакуны не могли состязаться с драконьими крыльями, хоть похитители и выиграли на старте целых шесть часов. Наконец Джексом увидел впереди повозку – подскакивая на камнях, она одолевала последний спуск к морю, где ее ожидало небольшое суденышко, готовое принять добычу на борт. Драконы взяли корабль в кольцо, и с высоты Джексом видел, как крошечные фигурки бросаются в воду, пытаясь избежать поимки.

Рут вместе с бенденским отрядом круто пошел вниз, спеша перехватить повозку.

Поначалу все трое похитителей, двое на козлах и еще один внутри он лежал на толстом тюфяке и притворялся больным, – попытались прикинуться ни в чем не повинными путниками. Однако файров интересовали вовсе не они, а необычно глубокий дорожный сундук, на котором лежал мнимый больной. Они вились вокруг, то ободряюще курлыча, то торжествующе трубя. Больного бесцеремонно вытащили из повозки, следом полетел тюфяк. Когда сундук открыли и сняли ложное дно, под ним обнаружили Робинтона. Лицо главного арфиста было пепельно‑серого цвета, глаза запали, щеки ввалились.

Его осторожно вынесли наружу и уложили на тюфяк.

– Ему нужен свежий воздух, – сказал Ф'лар. – Бедняга Робинтон чуть не задохнулся в этой тесной конуре…

Он устремил грозный взгляд на троицу, извивающуюся в сильных руках разъяренных всадников. Над головами преступников, угрожающе выставив клювы и когти, кружились файры.

– Нужно срочно послать за Шаррой – обеспокоенно сказала Джексому Лесса. Может быть, и Олдайв еще на ярмарке…

Джексом вскочил на спину Рута.

– Смотри, Джексом, не столкнись с самим собой! – крикнула ему вслед Лесса.

Несмотря на волнение и гнев, Джексом отлично понял смысл ее предупреждения и все же не стал терять лишнее время.

– Думаю, они дали ему слишком большую дозу, – проговорила Шарра, побледнев больше, чем сам Робинтон. – Нужно поскорее доставить его в Руат – там мы сможем обеспечить ему надлежащий уход.

Поникшее тело Главного арфиста заботливо устроили на спине Рута между Джексомом и Шаррой. Когда они вернулись в Руат, во дворе их встречали Н'тон и Олдайв, и Джексом понял, что Предводитель Форт Вейра тоже рискнул прибегнуть к временному Промежутку.

– Держись, Шарра! – крикнул жене Джексом. – Рут собирается доставить нас прямо внутрь.

– А он поместится… – не успела Шарра договорить, как они уже оказались в гостиной. Рут проворно сложил крылья и опустился на пол, умудрившись перевернуть лишь несколько стульев. Когда подоспели Н'тон с Олдайвом, Шарра и Джексом уже раздели арфиста и уложили на постель.

Шарра приподняла Робинтону голову, и мастер Олдайв быстро влил ему в рот какое‑то снадобье. Потом, оттянув веки, осмотрел глаза и выслушал сердце.

– Ему необходимо поскорее согреться, – сказал Главный лекарь, и Шарра стала поспешно укутывать неподвижное тело Робинтона меховыми одеялами. – Он перенес тяжелое потрясение. Кто виновники?

– Мы скоро узнаем, кто за этим всем стоял, – ответил Джексом. – Похитители были уже, можно сказать, на берегу. Там их ждал корабль, чтобы увезти Робинтона в неизвестном направлении.

– На этот вопрос мы тоже скоро получим ответ, – недобро усмехаясь, проговорил Н'тон. – Скажи, Олдайв, ведь мастер Робинтон выздоровеет?

– Должен выздороветь! – горячо воскликнула Шарра, опускаясь на колени рядом с постелью. – Обязательно должен!

Date: 2015-12-13; view: 323; Нарушение авторских прав