Суффиксальные словообразовательные поля современного английского языка 3 page

Смешанными являются некоторые ряды с инициальными морфемами dis-, mis- и др., в которых слова discern 'различать', discomfit 'расстраивать (планы)', mistake 'ошибка', misgive 'внушать недоверие' нечленимы или условно- и дефектно-членимы, а слова disbelieve 'не верить', disestablish 'разрушать', disenable 'делать неспособным', misdeal 'поступать неправильно', misapply 'неправильно использовать' и многие другие - производны.

Следует отметить, что смешанность ряда присуща, в основном, словам заимствованным. Анализ данных А.В. Перевой, среди них групп прилагательных и существительных, в которых нечленимых образований нет или очень мало, приводит к выводу о том, что в их состав входят исконные типа -ed, -fast, -fold, -ful, -less, -like или ассимилировавшиеся заимствованные аффиксальные морфемы типа -able, over- и т.д.

Таким образом, становится очевидным, что как сам состав аффиксальных морфем, так и длина соответствующих рядов аффиксальных производных зависят от того, насколько строго при их определении мы будем следовать условиям словообразовательной производности.

Порою знание латинских и греческих основ позволяет вывести правила построения целого ряда слов (типа cardiac 'сердечный', filial 'сыновний', rural 'сельский').Будучи заимствованными из языка-источника - греческого, латинского, французского - в готовом виде, эти слова воспринимаются как непроизводные лишь в заимствующем их языке, так как в' данном языке отсутствуют единицы, которые могли бы рассматриваться как их производящие базы. Но в языке-источнике это слова производные, образованные по нормам данного языка и демонстрирующие как семантическую, так и формальную связь с определенными его единицами. (Ср.: Gk kardia 'сердце' - kardiakos, L.filius 'сын, дочь' - filialis, rus, ruris 'деревня, пашня, поле' - ruralis.) Поскольку из этих коррелятивных пар заимствуется только одна - производная - лексема, то в заимствующем языке она утрачивает свой производный характер и становится для носителей данного языка непроизводной. Однако благодаря их генетической производности сохраняется семантическая расчлененность заимствованных дериватов, которая диктует поиск в английском языке соответствующих единиц, обозначающих те сущности, к которым отсылаются данные заимствования. Это привело к созданию в конечном итоге в современном английском языке весьма специфической и широко разветвленной системы супплетивных коррелятов типа nose 'нос' - nasal 'носовой', ear 'ухо' - aural 'ушной', eye 'глаз' - ocular 'глазной', hand 'рука' - manual 'ручной' city 'город' - urban 'городской', sheep 'овца' - ovine 'овечий' и многих других, существенным образом отличающих лексику современного английского языка в целом от лексических систем других языков в которых словообразование осуществляется по определенным моделям.

В современном английском языке многочисленны и те случаи когда заимствовались оба члена пары, т.е. как производное так и его производящая база (например, dynasty 'династия' – dynastic 'династический', economy 'хозяйство' – economic 'экономический хозяйственный', cyclone 'циклон' - cyclonic 'циклонический' effect 'следствие, результат' – effective 'действительный, эффективный' matrinomy 'супружество, брак' – matrimonial 'супружеский матримониальный' и многие другие). Многочисленность подобного рода заимствований привела к усвоению английским языком соответствующих словообразовательных моделей и созданию в системе словообразования современного английского языка особой подсистемы, названной Г.Маршаном словообразованием на неолатинской основе. Серьезной проблемой словообразовательного анализа в английском языке является поэтому выяснение того заимствованы ли оба члена пары производящее - производное или же образование производного произошло уже в английском языке по сформировавшейся под влиянием многочисленных заимствований словообразовательной модели. Значимый при диахронном анализе этот вопрос, однако, теряет свою релевантность при описании синхронных отношений между словами, когда гораздо более важными оказываются проблемы словообразовательного анализа тех заимствований, которые формально непроизводны, и установления деривационного статуса аффиксальных морфем, входящих в их состав.

С отграничением класса морфем, релевантных на деривационном уровне, проблема инвентаря аффиксальной подсистемы не получает окончательного решения. Необходимо определение статуса морфем промежуточного типа, которые в системе языка коррелируют с самостоятельными словами, так называемых вслед за М.Д. Степановой, полуаффиксов.

Классификация постпозитивных или препозитивных морфем как корневых или аффиксальных проводится по различным критериям - на основе либо только структурного, либо только функционального признака.

В первом случае морфема считается корневой, если ей коррелирует встречающаяся в свободном употреблении единица, т.е. отдельное слово. Если же такой корреляции с самостоятельным словом не наблюдается у единицы, стоящей в препозиции или в постпозиции к другой, то она рассматривается как аффиксальная. Такова, например, точка зрения Г.Маршана, А.И. Смирницкого, рассматривающих морфему man- и другие, ей аналогичные, как корневую, а образования с нею как сложные слова.

Согласно второй точке зрения, предлагаемой Е.С. Кубряковой, статус морфемы определяется типом ее функциональной нагрузки: если морфема функционирует подобно полноправному аффиксу, то она и должна рассматриваться как аффиксальная. Ориентация исключительно на структурные признаки единицы – ее связанность – в системе языка представляется оправданной лишь в чисто формальном плане. В содержательном же отношении наличие или отсутствие свободного коррелята у целого ряда словообразовательных морфем не сказывается существенно на той роли, которую они играют в построении своих конструкций.

К числу признаков полу аффиксов, сближающих их с полноправными аффиксами, относятся такие, как: обозначение широких словообразовательных категорий, значительная продуктивность, способность конкурировать с подлинными аффиксами или же разделять с ними область действия. Близость аффиксов и полуаффиксов проявляется также и в том, что они нередко 1) выступают как абсолютные или частичные синонимы (англ. hypersensitive и oversensitive 'сверхчувствительный'); 2) обнаруживают антонимические от ношения (англ. underestimate 'недооценивать' - overestimate 'переоценивать'); 3) проявляют сходство в выражении определенных сфер значения (ср. локативные значения, значения, характеризующие протекание действия, усилительные значения и т.п.); 4) обнаруживают взаимозаменяемость при переводе с одного языка на другой (ср. англ. out-, переводимое русскими приставками пере- и е-); 5) выстраивают словообразовательные ряды одинаковой протяженности (это существенно отличает образования с полуаффиксами от сложных слов); 6) выстраивают словообразовательные ряды; члены которых отличаются строгой регулярностью и повторяемостью семантических связей между компонентами производной единицы. Сложным словам с повторяющимися первым или вторым компонентами данные признаки не присущи. Ср. ice-breaker 'ледокол', iceberg 'айсберг', ice-cream 'мороженое', icebox 'ледник' (4)

Важную роль в определении статуса деривационной морфемы играет ее семантика, и в этом плане полуаффиксы также приближаются к аффиксам.

О семантике аффикса написано немало. В лингвистической литературе ведутся горячие дискуссии по поводу того, обладает ли аффикс значением вообще, и если да, то каков тип этого значения. Высказываются самые разные, зачастую противоположные точки зрения, которые, однако, можно свести к нескольким основным направлениям:

1) аффикс не имеет сам по себе самостоятельного значения, он только формирует внешнюю сторону слова;

2) аффикс выполняет в основном только транспонирующую функцию, переводя основу из одного лексико-грамматического класса в другой, и лексически "пуст";

3) аффикс может характеризоваться наличием различного рода значений: одни аффиксы выражают широкий и разнообразный круг лексических значений, другие же - чисто грамматические значения (последние Г.Маршан относит к классу категориальных маркеров).

Доминирующей, однако, была концепция, согласно которой аффикс выступает как главный носитель словообразовательного значения, и его значение есть соответственно словообразовательное значение. Наличие столь многих и противоречивых мнений по поводу семантики аффикса объясняется тем, что в поле зрения исследователей попадали разные процессы словообразования. Рассмотрение роли аффикса в строении ономасиологической структуры производного слова приводит к заключению о том, что словообразовательные форманты могут выполнять различные семантические роли: они могут выступать как категоризаторы, выполняя соответственно чисто транспонирующую функцию и обладая в таком случае общекатегориальным значением. Такие форманты вносят в смысловую структуру производных слов значение, соответствующее самым общим понятийным категориям отдельных частей речи (например, суффиксы -ion, -ment в английском, -ние в русском и др.). Словообразовательные аффиксы могут быть и классификаторами, т.е. маркирующими определенные семантические разряды внутри общих категорий. В таком случае им присуще частнокатегориальное значение (напр., -ег как указатель категории деятеля, -an, -ian, -ese и др., указывающие на принадлежность лица к тому, что обозначено производящей базой).

Словообразовательные форманты могут играть также роль модификаторов. Таковы обычно оценочно-экспрессивные суффиксы, а также локативные, темпоральные и другие префиксы. Кроме того, словообразовательные форманты могут выполнять функцию реляторов, т.е. указателей связи между двумя категориями. Та ковы, например, суффиксы относительных прилагательных, указывающих на связь признака с определенным предметом. Таким образом, деривационные аффиксы могут совмещать разнородные значения и служить передаче значений разного типа. Важно, однако, не сводить словообразовательное значение производного к тому значению, которое несет аффикс. Значение аффикса – лишь часть словообразовательного значения производного слова и соответствует той роли, которую аффикс выполняет в ономасиологической структуре производного слова.

Ономасиологическая роль аффикса может явиться, на наш взгляд, ключом к решению еще одной трудной проблемы аффиксации - проблемы полисемии/омонимии аффиксов.

Насколько сложно определить тождество аффиксальных морфем и установить пределы семантической вариативности или "разброса" значений полисемантичного аффикса, за которыми начинается омонимия деривационных средств, можно судить по наличию самых противоречивых точек зрения по поводу полисемии/омонимии суффиксов -er,-y,-less и др. в английском языке, – к(а), -чик, -ник, -гель и др. в русском языке и т.д.

Разделяя концепцию Е.С. Кубряковой о том, что аффикс в ономасиологической структуре производного слова может выполнять как роль оформителя ономасиологического базиса, так и роль оформителя ономасиологического признака и даже роль оформителя ономасиологической связки, мы полагаем логичным и правомерным связывать омонимию словообразовательных средств при материальном их тождестве с различием выполняемых ими семантических ролей. Материально тождественные аффиксы омонимичны, на наш взгляд, в том случае, если они играют в ономасиологической структуре производных разные роли. Из этого следует, что аффиксы, выполняющие одно и то же ономасиологическое задание в структуре производных одной и той же части речи (суффиксы -ег в английском, -чик, -ник, -тель и др. в русском языке) или даже в структуре производных разных частей речи (например, префикс dis-(disorganize 'дезорганизовать', dissimilar 'непохожий'), -еньк -(синенький, доченька) и др. в русском языке), не распадаются на омонимы.

Согласно установленному критерию омонимии аффиксов не являются омонимами и суффиксы типа -у, -less в английском, -арь, -ач, -яга и др. в русском языке. Теория, в которой омонимия аффикса (деривационного форманта) определяется его соответствием различным деривационным шагам, т.е. его сочетаемостью с разными по своей частеречной принадлежности производящими основами, не имеет, на наш взгляд, достаточных семантических оснований. Ономасиологическое задание суффикса (например, -у (starry 'звездный', yellowy 'желтоватый', runny 'бегущий'), -less (painless 'безболезненный', relentless 'безжалостный', bitterless 'негорький') в английском языке – одно и то же, оно не зависит от того, слова какой части речи выступают в качестве исходных единиц для производных.

Омонимичными оказываются, по-видимому, лишь суффиксы типа -(y)/-ie (производные girlie 'девочка, девчушка', auntie 'тетенька') и –у₂ (производные starry 'звездный', girly 'девический') в английском языке. В ономасиологической структуре первого ряда производных (с уменьшительно-ласкательным значением) они выполняют роль ономасиологического признака, а в производных второго ряда – роль ономасиологического базиса.

Следствием омонимичности указанных суффиксов является омонимия производных типа girlie 'девочка, девчушка' и girly 'девический', в то время как тождество аффиксальных морфем типа -у, -less, -al, -ous, -ic и других, не разрушаемое их участием в создании нескольких СЗ и цементируемое тождеством многих сочетающихся с ними производящих баз и даже часто тождеством мотивирующего значения этих баз, влечет за собой тождество аффиксальных производных типа floury 'мучной, покрытый, посыпанный мукой, подобный муке', firry 'сделанный из ели, заросший елями, пихтами', gluey 'клейкий: напоминающий клей, покрытый, смазанный клеем', delightful 'испытывающий восторг, вызывающий восторг' и многих других. Семантическая структура этих производных характеризуется не одним, а несколькими СЗ; их многозначность обусловлена неоднократным вовлечением производящих баз в словообразовательные процессы и потому зачастую регулярна и предсказуема, поскольку регулярны и предсказуемы те или иные СЗ, присущие одному и тому же структурному типу.

Полисемия и омонимия словообразовательных средств есть яркое свидетельство того, что и в сфере деривационной морфологии царит закон асимметрии. Как показывают наблюдения, многие аффиксальные морфемы, в особенности суффиксы, в английском языке демонстрируют способность выступать маркерами нескольких СЗ, и, напротив, ни одно СЗ не оказывается связанным только с одним способом выражения. При этом выявляется следующая закономерность: чем главнее, "центральное" или универсальнее то или иное значение в системе СЗ, тем больше формальных средств выражения с ним связано.

Явление морфологической асимметрии в системе словообразования, указание одним аффиксом целой гаммы значений и выражение СЗ целым набором аффиксов заключает в себе основную причину тех, до сих пор не преодоленных трудностей, которые возникают при попытках моделирования словообразовательных процессов и детерминируют неразрешимость на данном этапе научного знания многих задач словообразовательного синтеза. Даже создав индекс СЗ, которые могут быть выражены тем или иным словообразовательным средством, или, наоборот, исчислив все СЗ, которые может указывать тот или иной аффикс, мы тем не менее далеки от формулировки правил и закономерностей, согласно которым происходит сочетание определенной производящей базы именно с определенной аффиксальной морфемой. Соответственно главная трудность словообразовательного синтеза лежит не в исчислении семантических преобразований, которым может подвергнуться та или иная производящая база: зная ее семантику и естественную логику вещей, можно предсказать, какие смыслы могут быть "приращены" в ходе словообразовательных операций, тем более что число ономасиологических категорий того или иного языка и соответственно число общих ономасиологических заданий, выполняемых в ходе словообразовательных операций, конечно, ограниченно, и, как показывает сопоставление систем словообразования в разных языках, сами семантические преобразования в большинстве своем достаточно универсальны.

Гораздо труднее предсказать и сформулировать правила выбора из имеющегося набора словообразовательных средств тех, сочетание производящих баз с которыми и даст нужный результат — маркированные определенными аффиксами, несущие определенные СЗ производные слова.

Интересно в этом плане решение, предложенное Р.Биардом, который стремится доказать необходимость двух уровней описания словообразования - уровня семантического, или уровня лексической деривации, в терминах автора, и уровня структурного, или уровня аффиксации. На первом, семантическом, уровне формулировке подлежат правила и закономерности возможных семантических преобразований исходных единиц, т.е. тех ономасиологических заданий, которые выполняет словообразовательная система. Иначе говоря, на семантическом уровне должна быть выявлена семантическая парадигма происходящих в языке словообразовательных операций. На втором, структурном уровне — уровне аффиксации — имеет место присоединение к производящим базам конкретных аффиксальных морфем, и, соответственно, на данном уровне формулировке подлежат правила и закономерности сочетаемости конкретных аффиксов и производящих баз. Эти правила и закономерности основаны на семантической парадигме вышележащего уровня, но к тому же зависят от конкретных характеристик производящих баз и аффиксов и призваны учитывать все их — фонологические, морфонологические, этимологические, лексико-семантические и т.д. — свойства. Это по сути своей правила контекстуального употребления словообразовательных средств, гораздо более многочисленные по сравнению с правилами семантического уровня и в отличие от последних, универсальных по своей природе, специфичные и индивидуальные для конкретных языков.

Асимметрия аффиксов и словообразовательных моделей заставляет задуматься и над тем, в чем же тогда смысл многочисленных словообразовательных средств, если все они направлены на выражение одного и того же словообразовательного значения.

Тайна многих вариантов языковой оболочки в словообразовании заключается, как показывают исследования, во-первых, в некоторой избирательности сочетаний аффиксов и классов производящих баз и, что очень интересно и важно, в более или менее строгой закрепленности смысловых модификаций того или иного СЗ за конкретным типом производных, маркированных определенным аффиксом.

Исследователями системы словообразования издавна отмечалась связь семантических и словообразовательных категорий, релевантность и значимость для словообразования семантической таксономии имен на имена предметных и непредметных сущностей, а среди предметных имен наименований вещей, растений, животных, людей и т.д. Эта связь проявляется в том, что лексические единицы определенной семантики характеризуются определенной словообразовательной активностью, т.е. способностью вступать во взаимодействие с теми или иными словообразовательными средствами. Так, слова, относящиеся к названиям лиц, названиям животных и т.д., выступают в качестве производящих баз для производных с суффиксом -ish (например, camelish 'упрямый как верблюд', boyish 'мальчишеский', coltish 'жеребячий', priggish 'педантичный' и многие другие) и не являются таковыми для производных с суффиксом -ed. Производящими базами последних являются наименования предметов одежды, обуви и т.д. (производные liveried 'одетый в ливрзю', mitred 'носящий митру', bloused 'в блузке', trousered 'одетый в брюки, в брюках' и т.д.).

Отсутствие исчерпывающих семантических классификаций не позволяет, к сожалению, получить в настоящее время более или менее полное описание словообразовательных потенций лексических единиц различной семантики, возможностейих сочетания с теми или иными аффиксами, несмотря на важность и необходимость такого описания для теории словообразования. Установление семантических классов, характеризуемых отсутствием словообразовательного потенциала вообще, равно как и определение семантических классов, активно участвующих в словообразовательных процессах и образующих базис системы словообразования, выявление свойств, детерминирующих порождающую способность слов и ее величину, установление законов избирательности семантических классов единиц и определенных словообразовательных средств или даже групп словообразовательных средств - актуальная задача дериватологии.

Выполнение этой задачи, однако, в значительной степени затрудняется тем, что до сих пор не известно, каковы принципы, определяющие выбор словообразующих единиц внутри того или иного семантического класса (например, растений, лиц и т.д.), какой степени обобщенности или, наоборот, детализации должна быть семантическая классификация производящих баз, чтобы охватить сочетаемость их с аффиксами. Разбиение лексики на лексико-семантические группы порою не обладает необходимой для словообразования обобщенностью или же, напротив, недостаточно детально. Это происходит оттого, что лексико-семантическая характеристика производящих баз как один из важнейших факторов, определяющих их сочетаемость с теми или иными словообразовательными средствами и в целом участие лексической единицы в словообразовательных процессах, не абсолютна, а относительна. Ее относительность проявляется в том, что внутри лексико-семантической группы единиц, зафиксированной во взаимодействии с теми или иными словообразовательными средствами, не все члены вовлекаются в словообразовательный процесс. Наряду с единицами, сочетающимися с определенным аффиксом или даже группами аффиксов (ср., например, наименования лиц man 'мужчина', woman 'женщина' и др., являющиеся основой для словообразовательных парадигм производных manly — mannish — manlike — manless — manful; womanly — womanish — womanlike и т.д.), в составе ЛСГ обнаруживается целый ряд единиц с отрицательным словообразовательным потенциалом. В той же группе наименований лиц слова female 'женщина, лицо женского пола', male 'мужчина, лицо мужского пола', squire 'сквайр, помещик', thief 'вор' и др., достаточно характерные для этой группы, не участвуют в указанных выше словообразовательных процессах. Возможно, здесь сказывается влияние фонетических, морфологических, этимологических и других факторов.

Проведенные эксперименты, в частности итоги опроса информантов, доказывают, что отсутствие производных того или иного типа от тех или иных членов ЛСГ не есть результат случайной и неполной фиксации производных в словарях. Оно лишь отражение определенной специфики взаимосвязи словообразовательных и семантических категорий. По-видимому, словообразовательная система накладывает свою словообразовательно релевантную сетку семантических отношений между единицами, которая не всегда и не полностью совпадает с устанавливаемой по иному параметру лексико-семантической сеткой, хотя определенная корреляция между ними наблюдается. Тот или иной признак, зачастую второстепенный и, возможно, даже окказиональный в семантике того или иного слова, не определяющий лексико-семантическую отнесенность данного слова, может стать ведущим, когда слово вовлекается в словообразовательные процессы, и обусловить возможность появления соответствующего производного. Особенно важна в таких случаях объединяющая многие слова общность по функциональному признаку или установление таковой в определенном контексте. Ярким примером производных, образование которых стало возможным вследствие установления функциональной общности их производящих баз с производящими базами уже существующих дериватов, являются дериваты earful 'столько, сколько может вместить автомобиль', stockingful 'столько, сколько может вместить чулок; полный чулок', forkful 'сколько может поместиться на вилке; полная вилка' и т.д., появившиеся по аналогии со spoonful 'столько, сколько может вместить ложка; полная ложка', boxful 'столько, сколько может вместить коробка; полная коробка', и т.д., хотя автомобиль - это чаще всего средство передвижения, чулки - предмет одежды, а вилка - приспособление для еды, а не обычные сосуды или вместилища для содержания чего-то.

Для семантического моделирования словообразовательных явлений соответственно требуется, по-видимому, учет не только доминирующих, ведущих семантических признаков лексических единиц, но и их потенциальных сем, актуализируемых в определенных ситуациях и определяющих словообразовательную активность слова.

Получение исчерпывающего перечня правил, или закономерностей сочетаемости производящих баз и аффиксов, затрудняется и тем, что одни и те же единицы могут вступать во взаимодействие с несколькими аффиксами, что и приводит, как указывалось выше, к созданию определенных словообразовательных парадигм производных, зачастую с единым СЗ. Однако именно в таких парадигматических объединениях наиболее четко выявляется причина существования многих словообразовательных средств для выражения одного СЗ, именно в них можно найти разгадку морфологической асимметрии в сфере деривации, ибо производные в таких парадигмах демонстрируют наиболее явно и однозначно более или менее строгую закрепленность тех или иных модификаций определенных СЗ за конкретным аффиксальным типом производных. На уровне смысловых модификаций общих СЗ асимметрия не принимает тех широких масштабов,в которых она присуща более высокому уровню. Модификации СЗ в том или ином типе производных, маркированных определенным аффиксом, не совпадают, как правило, с модификаииями этого же СЗ в другом структурном типе дериватов. Иначе говоря, с разной языковой оболочкой связан и разный смысл. В системе производных прилагательных это находит отражение в том, что определенные точки шкал квантификации и/или квалификации закреплены за определенными типами аффиксальных производных.Ср.,например, чрезмерную, большую степень наличия у производных на -у и небольшую, недостаточную степень его у производных на -ish (производные coppery — containing copper, copperish — somewhat coppery, gravelly — abounding in gravel, gravelish — somewhat gravelly) или положительную оценку при уподоблении у производных на- -1у и отрицательную оценку у производных на -ish (производные maidenly - resembling or suitable to a maiden: Gentle, Modest; maidenish — resembling a girl: Old-maidish).

В то же время границы между точками на шкале, особенно на шкале квантификации, размыты и нечетки, и именно это детерминирует возможность выражения одним и тем же типом производных близлежащих квантитативных значений. Так, недостаточное количество чего-то есть лишь переходная ступень к отсутствию, и благодаря этой близости возможно сосуществование этих двух значений не только в одном типе производных - производных с суффиксом -less, но даже в одном и том же производном. Airless, например, может означать как отсутствие воздуха вообще (airless planet 'безвоздушная планета'), так и недостаточное количество свежего воздуха (airless room 'душная комната').

Таким образом, гамма словообразовательных значений и их возможных модификаций является той почвой, на которой возникает и развивается диффузность и неопределенность семантики производного слова и, соответственно, "готовность" деривата обслуживать самые разные коммуникативные ситуации. Однако лексические единицы, стремясь упрочить свой языковой статус индивидуальных единиц, несущих определенную информацию, испытывают тенденцию как к закреплению в них определенных общих значений и определенных смысловых модификаций, так и развитию новых значений, т.е. тенденцию к лексикализации и идиоматизации, которые выступают в качестве сил, противодействующих закону морфологической асимметрии.

Выбор из достаточно широкой палитры значений, связанных с тем или иным деривационным процессом, и закрепление за производными словами лишь определенных смыслов, всевозможные затемняющие первоначальную мотивацию семантические модификации и развитие новых значений (идиоматизация и лексикализация) создают в конечном итоге семантическую уникальность дериватов. Благодаря ей они приобретают статус индивидуальных лексических единиц, семантика которых не укладывается в рамки словообразовательных моделей. Лексикализация и идиоматизация производных слов требуют поэтому перехода на качественно новую и более глубокую ступень анализа семантического аспекта словообразования. Ключ к ним ученые пытаются найти в причинах лексикализации и идиоматизации. Одни видят их истоки в номинативных заданиях производных слов, их денотативной отнесенности и.тех семантических изменениях, которые претерпевают лексические единицы в процессе своего функционирования. Другие связывают объяснение семантических различий дериватов, образованныx по одной и той же модели, и невыводимости семантики про взводных с действием экстралингвистических факторов. Третьи же осматривают основы лексикализации и идиоматизации в соглашении, устанавливаемом между говорящим и слушающим в процессе ux общения, и прагматическом контексте употребления производных слов, которые формируют особую семантическую категорию языковых выражений, называемую контекстуальной. Главное, однако, заключается в том, что лексикализация и идиоматизация как подчеркивают их исследователи, необходима для достижения производными единицами статуса лексических единиц и приобретения той устойчивости и стабильности, которая отличает элементы лексики от свободных словосочетаний, всякий раз интеопоети |руемых заново.

С установлением инвентаря аффиксации и семантических свойств аффиксов становится возможной дальнейшая их систематизация, которая осуществляется в виде классификаций учитывающих те или иные характеристики аффиксальных морфем. Наиболее общим делением аффиксов является их классификация по месту расположения в слове на препозитивные (префиксы) и постпозитивные (суффиксы). Префиксы и суффиксы образуют самые различные подгруппы в зависимости от того, какое из всего многообразия свойств, им присущих, избирается в качестве классификационного параметра. Таковым может стать, например их происхождение, на основе которого различаются префиксы и суффиксы исконные (напр., префиксы a-, be-, un-, fore- mis- mid-; суффиксы