Больше книг Вы можете скачать на ‑ FB2book.pw 4 page

‑ Свобода, ‑ кривляясь, передразнил он меня, подражая голосу, но тут же, резко став серьезным, добавил. ‑ Попробуй выживи еще за этот срок!

Расслабленно потянувшись, весело рассмеялась:

‑ Ну, я же с вами, а вы ‑ со мной, значит ‑ выживем!

Он как‑то грустно взглянул на меня, потрепал по взлохмаченной со сна рыжей шевелюре и пробормотал:

‑ Рыжуха, Рыжуха...

Не знаю, почему, но встретившись впервые месяц назад, мы оба почувствовали, что можем доверять друг другу, что ли... Странное, даже дикое ощущение в тех обстоятельствах: приемный пункт, расформировка. В один квадр попросились. Бывает так ‑ вроде бы и незнакомец, а чувствуешь, что вот очень‑очень близок тебе по духу. Я Оболтуса так же ощущала. Эх, хорошо ему: наверняка новая переброска у Шейн‑огана гораздо лучше ‑ хуже ведь некуда. Устроился там, конечно, объедает всех, хамит... Скучаю по ним до одури.

В армии все было иначе. В первую очередь, взаимоотношения. Со старшими по званию ‑ все по уставу. А между собой... тут каждый был за себя. И неважно, айкар ты или ортег. Все равно сам за себя и если не справишься ‑ твои проблемы. И имен тут не называли ‑ зачем? Все мы пришли сюда, потому что бежали ‑ от прошлого. Поэтому чаще использовались или прозвища, или и вовсе порядковые коды. А вот с Ревуном, несмотря ни на что, мы как‑то сдружились, причем искренне...

‑ Странный ты нападающий. В остальных квадрах они из‑за модели ‑ никуда, а ты с нами в пекло лезешь...

‑ Это ты к чему? ‑ сразу насторожилась я.

Айкар хмыкнул, потом, подумав, пояснил:

‑ Рестарт не скоро, а шансы твои до него дожить резко ниже, если ты с нами лично на каждой операции присутствуешь! И сейчас мы летим на Крелад, а на одном из его спутников, по данным разведывательного ведомства, были замечены эти Измененные, ‑ я непроизвольно вздрогнула, напоровшись на пристальный взгляд айкара. ‑ Нам и придется их ликвидировать. А вдруг там есть база или еще что? Не хочу, чтобы ты в эпицентре оказалась. Ты все себе смерть Ломаного простить не можешь, а тут может, вообще, весь квадр полечь.

Я грустно вздохнула. Ломаного забыть не могла, это верно, потому что знала: должна была и могла его спасти, предвидеть возможность его гибели. Тот страшный тоннель в темноте мне часто снился.

‑ Мы бы все там остались, ‑ разгадав мои мысли, тихо прошептал Ревун. ‑ Гарантированно решили бы спрыгнуть в воду, в том подавляющем наши силовые магниты поле без возможности прикрепиться к поверхности скалы, решили бы проплыть этот тоннель, ведь все равно в скафандре и функция турбодвижения есть, опять же ‑ казалось, что так быстрее можно справиться. И воду проверили ‑ ладно бы кислота там какая‑нибудь присутствовала, так нет ‑ состав был в пределах допустимой химической нормы... Кто же мог предположить, что там микроорганизмы эти в анабиотическом состоянии, реагирующие на любую, чуждую им органику?.. Мы же всего лишь добровольное пушечное мясо. Понятно, что ради нас никто туда ученых‑исследователей не засылал. Как вспомню, что они прыгнувшего Ломаного за несколько минут переварили, как кричал он вначале... И скафандр не спас. А мы даже вмешаться не успели. В общем, не знаю, почему ты с этим лазом уперлась, но мысленно благодарю тебя все время!

Одним словом, я тебе уже говорил и мы между собой мнениями перекидывались ‑ когда тебя нам всучили, подумали: все, до первого боя ‑ отправишь нас на верную смерть. А еще, когда на первом задании вопреки действиям нападающих прочих квадров поступила... Скажу тебе: летели тогда мы с полной уверенностью, что на верную гибель идем. Даже откровенны были. А уже потом, когда все так удачно обернулось и мы, в отличие от остальных прорывавшихся в лобовой атаке, на этих юрких атакующих капсулах этим медузам инопланетным прямо под брюхо корабля подскочили, когда поняли, что можем им энергетический каркас повредить и они сбежать не смогут... А уж когда внешний контур защиты сорвали...

Ревун с усилием сжал мне руку, не умея как‑то выразить словами переполнявшие чувства:

‑ Вот тогда еще поняли, что повезло нам с Нападающим! Поэтому сейчас и не хотим, чтобы ты собой рисковала. Считай меня общим засланцем от квадра с этим благодарным посылом...

Я молчала. Сказать было нечего ‑ я сама больше всех их, вместе взятых, была заинтересована в том, чтобы они выжили, потому и старалась всегда быть ближе, за исключением моментов, когда дистанционно принесла бы больше толку. Каждый из нас стремился к рестарту, но для меня он был возможен только в том случае, если хотя бы сорок процентов моего квадра доживет до конца срока службы. Со мной, это четыре человека из десяти. Одного я уже потеряла. В первый же месяц. Снова вздохнула... Рассказать об этом не могла, даже Ревуну. Было запрещено.

Мы еще немного посидели в тишине, думая каждый о своем. Ревун как‑то рассеянно гладил меня по ноге и тихонько насвистывал.

‑ Сейчас в новости заглянул, ‑ неожиданно для меня переключился он на другую тему. ‑ А то мы все где‑то вне пределов цивилизации пребываем, так вот ‑ хоть посмотреть, что в конфедерации делается. Служба безопасности вдруг резко обнаружила и ликвидировала повсюду все нелегальные клиники, проводящие транслитические операции. Так необычно: наверняка они и раньше о них знали, но жить им это не мешало, а тут ‑ одним махом.

От услышанной новости внутри все замерло. Конечно, может быть, что и совпадение, но ‑ в совпадения я не верю. Неужели Гайяр так и не успокоился и даже спустя месяц все еще ищет меня? Лучше бы мамочки своей послушался ‑ сразу бы обрел свой вожделенный семейный союз. Раз она утверждала о возможности проигнорировать факт нахождения во мне эниара, значит, есть способ и этот их эниар обойти, но семьей обзавестись. Весь этот месяц я запрещала себе вспоминать о нем, боясь накликать беду.

Вынырнув из своих размышлений, заметила, что айкар очень внимательно из‑под прикрытых век наблюдает за мной. Ой! А почему это он вообще мне об этом сообщил? Новостей, наверняка, немало, но он именно об этой сказал... Неужели он как‑то понял, что нынешний облик ‑ не мой истинный? У их расы была способность менять визуальный образ ‑ личину, поэтому они были в этом осведомлены, как никто другой, и наблюдательны в отношении каких‑то не поддающихся изменению особенностей. Но интуиция меня не беспокоила. Я внутренне напряглась от неожиданно мелькнувшей мысли ‑ а не агент ли он разведывательного ведомства? Но нет, это уже паранойя! Я все слишком хорошо рассчитала, чтобы можно было столь идеально внедрить ко мне 'своего'. Ведь так?! Тревога уже не покидала, усиливая дурное предчувствие...

*****

Мы всего два часа как прибыли на временную базу на орбите Крелада, когда меня неожиданно вызвал к себе командор военного корпуса, в состав которого входил и наш квадр. Мучимая различными подозрениями, отправилась на встречу. Представившись высокому начальству, замерла в ожидании причины моего вызова. Она не замедлила обозначиться:

‑ Ваш квадр в этом месяце потерял одного атакующего бойца? ‑ тон был странно напряженным.

Вот кто бы подумал, что командор может снизойти до такой мелочи? Тем более, и боец ‑ доброволец. Странно... А что странно, то ‑ опасно, как правило...

‑ Да, ‑ настороженно ожидая продолжения, подтвердила я.

И тут в распахнувшуюся дверь вошел... Гайяр! Испуг и потрясенная оторопь, охватившие меня, были неописуемы. Как же так? Как он смог меня обнаружить? И что теперь? Но безэмоциональный неймарец, скользнув по мне безразличным взглядом, прошел мимо. Уффф... От страха и удивления я совсем забыла, что выгляжу иначе! Теперь, собрав волю в кулак, надо собраться и не выдать себя собственной реакцией или... взглядом! Может быть, это случайность? Да! Как же я сразу не сообразила ‑ ведь мы тут по наводке его ведомства. И наша цель ‑ остатки тех самых Измененных. Точно ‑ совпадение! Мне, главное, себя не выдать и тогда ‑ он не заметит!

‑ Нападающий, выйти! Ожидайте в коридоре, Вас вызовут! ‑ отчеканил наш командор, повелительно кивнув на дверь.

И я, на негнущихся ногах, с дико бьющимся сердцем, потопала к двери, страшно боясь ощутить прожигающий спину взгляд. Но нет, ничего не было. Неймарец так мной и не интересовался, проигнорировав мои действия. В коридоре, не обращая внимания на ожидающих своей очереди на аудиенцию, привалилась спиной к стене и, прикрыв веки, постаралась успокоиться. Нельзя из‑за глупого испуга самой же все испортить! Нельзя!!!

Очнулась от вызванного шоком транса, почувствовав чье‑то прикосновение. Это помощник командора обращался ко мне:

‑ Входите! Вас вызывают.

С трепетной надеждой, что Гайяра уже нет в помещении, шагнула за дверь. Увы! Он был там, уверенно застыв немного в стороне. Стараясь выглядеть максимально естественно и соответственно ситуации, остановилась напротив командора. Он не тянул с приказом:

‑ Взамен погибшего, за отменные результаты в состав Вашего квадра назначен новый атакующий, ‑ кивнув в сторону неймарца, отчеканил он. ‑ Будьте ответственнее при выборе решений. Можете идти!

В состоянии необъяснимого ужаса и абсолютного неверия развернулась и вышла, чувствуя, как прямо за мной идет и он. Невероятно! Это невероятно!!! Как только мы оказались снаружи, я скованно застыла в ожидании разоблачения, а неймарец, слегка кивнув мне, представился:

‑ Летун.

Летун? Летун??? Как это понимать? Что за розыгрыш? Что за игра?

Глава 26

Гайяр

Оленька!!! Живая и здоровая. Таким неимоверным облегчением было, наконец, оказаться рядом, увидеть ее собственными глазами! Хотелось, в буквальном смысле, расправить крылья и взмыть высоко‑высоко под облака, туда, где свободно гуляет ветер и поет душа. Только благодаря профессиональной выдержке, умению не терять лицо, годами формировавшемуся навыку самоконтроля, который за последний месяц был колоссально испытан на прочность, а также зверской дозе блокаторов, закачанных в меня Тинарагом, смог при встрече придерживаться нейтрально‑безразличной линии поведения.

А вот она почти не дрогнула! И в отличие от меня, заранее об этом не знала. Молодец! Если бы я не ожидал этих признаков, не искал их в отчаянной надежде, что сумел хоть как‑то затронуть ее, ‑ не заметил бы. Боясь пристальным вниманием вызвать ее подозрения, я старался не смотреть на нее, ограничившись первым пристальным взглядом и еще парой мимолетных. Хотя посмотреть было на что. Если бы я не чувствовал ее изначальной сущностью, внутренним естеством, не встретил на миг взгляд ее изумленных и таких узнаваемых глаз, то никогда бы не узнал Олю в этой землянке. Как, оказывается, эффективна транслитрия! Не зря я ‑ в гневе приказав ликвидировать все центры, практикующие ее, ‑ лучших специалистов распорядился отобрать и сохранить для работы в нашем ведомстве, решив, что данный ресурс нами недостаточно освоен и мог бы использоваться эффективнее.

Она была... невообразимой. Совсем не моей Олей, хотя и значительно более привлекательной молодой женщиной. С ярко‑рыжими волосами, крайне эффектной фигурой, какими‑то до изумления гармоничными чертами лица: губы стали гораздо полнее; подбородок приобрел приятную взгляду мягкость; нос тоже изменил очертания, став как‑то задорнее и визуально чуточку длинней; скулы несколько скрылись под ставшими округлее щеками, и даже разлет бровей изменился. Поразительно! Совсем другой человек! Но, как ни странно, мне моя Оля нравилась больше. Если бы не ее знакомый взгляд, собственным глазам бы не поверил. Как же гениально она придумала с этой операцией ‑ все обратимо, но при этом невероятно эффективно. Не чувствуй я свой эниар в ней ‑ поиски мои были бы обречены на провал; сейчас, увидев ее, я это отчетливо понял. И испытал... гордость! Вот вам и представительница, как принято считать, низшей расы. В одиночку переиграть, пусть и с такими потерями, разведывательную службу конфедерации ‑ это дорогого стоит! Определенно, к землянам надо присмотреться: мы их функциональный потенциал во многих сферах недооцениваем...

Шагая следом за безумно напряженной Олей, просто закрыл глаза и наслаждался ощущением непосредственного присутствия дейраны. Наконец‑то она рядом и я смогу хотя бы защищать ее! В крайнем случае, махну на все рукой и верну ее на 'Эндорру'. Но предстояло еще самое трудное ‑ необходимо было убедить ее в том, что она осталась неузнанной, а случившаяся встреча ‑ роковая шутка судьбы. О том, что она подумает по поводу того, что глава разведывательной службы конфедерации самолично подался 'в поле', словно обычный агент, выдав себя за рядового атакующего, я даже представить не мог. Зная Олю, не сомневался, что в ее голове родятся и будут обдуманы самые невероятные версии, но даже она вряд ли сможет догадаться об истинной причине. Поэтому пусть предполагает все, что угодно. Мне это даже на руку ‑ чем непонятнее для нее ситуация, тем больше моя персона будет ее занимать. А больше здесь меня в лицо не знает никто.

Едва оказавшись за дверями кабинета давнего друга, по счастливому совпадению бывшего командором этого корпуса, я поспешил представиться в принятой в армии манере, сразу обозначая для Оли ситуацию: отныне я ‑ атакующий ее квадра. И это ‑ незыблемый факт, что бы она по этому поводу ни думала. Она несколько секунд, словно ожидая чего‑то и расстроенно покусывая губу ‑ жест, до боли поразивший меня узнаванием, ‑ смотрела в сторону, прежде чем обреченно кивнуть своим мыслям и почти прошептать:

‑ Идемте, я покажу, в каком секторе и казарме нас расположили, чтобы Вы могли устроиться. Времени мало ‑ завтра на весь день вводный инструктаж о текущей ситуации, а уже послезавтра начнутся первые боевые задания.

И Оля, несколько скованно, но двинулась вперед, молча приглашая следовать за собой. Как и следовало ожидать, сектора с добровольными солдатами были самыми удаленными, поэтому, пока мы туда добирались, дейрана явно что‑то для себя решила и относительно успокоилась. Казарменный блок, отведенный Олиному квадру, был типичным: три комнаты для размещения личного состава и пять душевых помещений, отдельный спортивный зал, помещение с модулирующими тренажерами и закрытая комнатка со специальным оборудованием для нападающего.

Оля уверенно подошла к двери одной из комнат и, предварительно постучав, распахнула дверь, кивком головы предлагая мне входить. Так я и сделал. В помещении находились двое ‑ мощный тарн и айкар. До нашего появления они что‑то обсуждали, но при виде меня диалог резко оборвали, в изумлении уставились на нас.

‑ Вот, принимаем пополнение, ‑ неестественно бодро заявила Оля. ‑ Это ‑ Летун. Думаю, к вам его подселю.

Айкар тут же вскочил со скамьи, на которой сидел при нашем появлении, и, быстро шагнув к Оле, очень даже по‑панибратски обхватил ее за плечи, заставив меня внутренне невероятно напрячься. Та‑а‑ак... Кажется, вовремя я появился!

‑ Рыжуха, ‑ странно четко зашептал он Оле, ‑ а можно, не к нам это... эээ... пополнение? А то я спать не смогу, серьезно! Впервые слышу, чтобы неймарец добровольно отправился в армию, да еще в статусе атакующего! Он, очевидно, ненормальный!

Не дав Оле вмешаться, сам ответил этому, во всех смыслах не понравившемуся мне, айкару:

‑ Я действительно добровольно попал сюда, а что до моей нормальности, то лучше подумай, можно ли считать нормальным того, кто публично вешается на своего Нападающего, не задумываясь о том, насколько этим подрывает ее авторитет в глазах остального квадра и случайных очевидцев?

После этого ответа, проигнорировав удивленные взгляды Оли и тарна, а также гневную вспышку в глазах айкара, внешне безразлично развернулся ко всем спиной и, подойдя к ближайшей кровати, бросил на нее небольшой непромокаемый бокс. Останусь тут и только тут, чтобы этот айкар у меня под присмотром был. Позади меня стояла тишина.

‑ Тарна мы зовем Громилой, а айкар представляется Ревуном, ‑ наконец справилась с потрясением от моего ответа дейрана. ‑ Сегодня день планируй сам, вызов на ужин услышишь, а завтра после завтрака ‑ со всеми на инструктаж.

После этого сообщения Оля быстро ретировалась из помещения. А я, с трудом удержавшись от того, чтобы проводить ее взглядом, сосредоточился на изучении выделенного спального места. М‑дя... Спать в одном помещении с кем‑то незнакомым, да еще в таких спартанских условиях, мне еще не приходилось. И надо будет как‑то решать вопрос с необходимыми мне полетами ‑ фланировать по узким коридорам базы точно не смогу. Плюс ‑ этот, уже раздражающий, айкар под боком. Даже на бытовом уровне воплощение собственных планов по завоеванию доверия дейраны простым не будет...

‑ Летун, значит..., ‑ в принципе, я вполне ожидал, что меня сразу попробуют прощупать. Все же в квадре они вынуждены полагаться друг на друга, доверяя в критических обстоятельствах друг другу и собственную жизнь. К тому же, я неймарец, что заведомо определяло отношение ко мне всех экснелегалов. ‑ И как залетел к нам?

‑ Ветром перемен! ‑ не оборачиваясь, холодно отрезал я.

‑ Крылышки‑то ветром не помяло? А то, может, ‑ зря заземлился? Несло бы и дальше..., ‑ начал определенно наглеть айкар. ‑ Что‑то очень правильный, как я посмотрю, ‑ и минуты в квадре не провел, а гонор свой неймарский уже проявил, ценные указания выдавать начал...

Хана тебе, айкар! Ревун ты там или Шептун, а хана! С абсолютным безразличием прислушиваясь к высказываниям позади, продолжил разбирать свой бокс, при этом всеми органами чувств контролируя происходящее за спиной. Ждал. И дождался! Айкар был неуловимо стремителен, но мои врожденные рефлексы все ж быстрее. Как только он резким движением руки соприкоснулся с моим плечом, так синхронно был отброшен к противоположенной стене ударной мощью выстрелившего крыла, которое тут же, уже плавно свернувшись, втянулось назад. Плюх! Айкар как раз успел съехать по стенке на пол.

‑ Как видишь, не помяло, ‑ выждав немного, пока он придет в себя достаточно, чтобы услышать ответ, холодно ответил я.

Больше вопросов не возникло, но до самого ужина провалявшись в раздумьях на кровати, я ощущал бдительное наблюдение со стороны соседей по помещению. За это время, отведенное нам для отдыха, комнату под разными предлогами посетили все оставшиеся члены квадра. Понятно, каждому хотелось убедиться, что информация о вхождении в их состав неймарца ‑ не шутка. Видимо, Оля предупредила остальных. Айкар тоже был настораживающе задумчив. Почти зеркально мне проведя часы до ужина, больше не предпринимал попыток атаковать или общаться со мной. И что‑то меня в этом вояке беспокоило, почему‑то даже в его расслабленной позе мерещилась какая‑то скрытая нервозность. Вообще, раздражающий субъект, у себя сразу бы без сомнений списал его в расход, а здесь придется мириться, да еще и взаимодействовать в самых непредсказуемых условиях, возможно, и полагаться на него. Пристально к нему не приглядывался, но успел уловить видимую только нам дымку размытости по границам его тела ‑ кажется, под личиной он, не в истинном облике. Возможно, и нервозность отсюда ‑ не может он не понимать, что я это замечу. Вопрос ‑ зачем ему растрачивать значительные ресурсы организма, поддерживая личину в качестве постоянного облика?

Итак, ее квадр... Здоровенный, даже для тарнов, Громила вполне соответственно этой расе сдержан и молчалив. Определенно насторожен, но все в пределах разумного любопытства к новичку‑неймарцу. Занят невозмутимым чтением, по всем ощущениям, использует время по назначению ‑ отдыхает. На первый взгляд, он именно то, чем кажется.

Есть еще один тарн ‑ Топтун. Тот, хоть и тоже крупный, но не такой великан, как его соплеменник. Зашел на минутку, что‑то спросил у Громилы и, бросив на меня резкий взгляд, вышел. Нелюбопытная раса. Довольствуются тем, что знают, в чужие души и дела не лезут. Хорошо, что они в квадре. Надежны ‑ скорее всего. Если Оля сама квадр отбирала ‑ не сглупила, взяв их.

На оставшуюся половину приходятся три ортега ‑ Сиплый, Скорый и Ведун, а также два рившана ‑ Болтун и Прыгун. И если с ортегами все ясно ‑ Оля, в своем отношении к этой расе, не могла не включить их в свой квадр, то вот рившаны... да еще сразу двое в одном квадре ‑ это большая редкость. Для этой расы характерна клановость, покровительство семьи и рода, там стать изгоем очень сложно... Тоже интересный объект для наблюдения.

Но главной моей задачей остается наблюдение за дейраной. Надо узнать ее, разобраться наконец‑то в характере своей Оленьки и... постараться позволить ей увидеть меня с другой стороны, изменить впечатление обо мне.

Раздался звуковой сигнал оповещения об ужине. Там, в огромной общей столовой, за длинными столами было принято располагаться квадрами. Я, плавно следуя за основной частью моего нового коллектива, добрался до столовой. Оля, которая шагала немного впереди меня в компании одного из ортегов, что‑то шепотом обсуждала с ним, изредка посмеиваясь. Но при этом я отметил, что спина ее была несколько напряжена. Получив в пищевых автоматах подносы с одинаковым набором еды, мы разместились за одним из столов. Кругом на всем протяжении огромного зала шумели в привычной суете сотни прочих квадров. Я предусмотрительно присел с самого удаленного от дейраны по диагонали края стола. Тут я был свободен в любом маневре, не пытался как‑то нахрапом сразу вклиниться в их уже сформировавшуюся группу и при этом отлично видел Олю.

Ревун присел с ней рядом, а по другую сторону расположился тот самый ортег, с которым она шутила по пути сюда. Оба тарна и рившана сидели рядом, общаясь, в основном, между собой, а большей частью времени ‑ просто сосредоточенно поглощая ужин. А вот у Оли аппетита очевидно не было. А если присмотреться, от Оли в этой Рыжухе немало ‑ едок она всегда была сомнительный. Эта информация была в числе той, что за прошедший месяц мне удалось выяснить о ней у Шейн‑огана и зверской гирденции. С растением было особенно трудно: явно отведя мне роль причины исчезновения любимой хозяйки, оно при малейшей возможности находило способ потрепать мои и без того истерзанные нервы. А уж попытки разведать у него что‑то об Оле были невероятно трудны...

Я с самым невозмутимым и безразличным видом ел, при этом боковым зрением отслеживая действия присутствующих и особенно Оли. Вот обреченный айкар, тоже заметивший отсутствие аппетита у девушки, немного склонив к ней голову и отведя рыжую непривычно длинную прядку, выбившуюся из косы, что‑то прошептал на ухо, заставив ее усмехнуться, а меня ‑ в бешенстве согнуть вилку! Пожалуй, не будет значительной потерей для квадра, если он случайно где‑нибудь... сгинет.

В мою сторону дейрана не смотрела, ограничившись единственным, как она, очевидно, полагала, незаметным взглядом. Я тоже не обращал на нее видимого внимания. А вот остальные, в том числе и из прочих квадров, то и дело бросали на меня любопытные взгляды с разной степенью удивления. Часто поглядывал и айкар. К концу трапезы дейрана несколько расслабилась, отойдя от своей первоначальной, немного скованной манеры держаться. Вернувшись с нами в блок, напомнила про завтрашний инструктаж и уже собралась уйти. Но я не дал, остановив негромкой, но решительной фразой:

‑ Нападающий, мне необходимо обсудить с Вами ряд первоочередных вопросов, ‑ рассматривая спину напряженно замершей в шаге от двери в свою комнату Оли. ‑ Лично!

Она напряглась еще больше и, несколько секунд постояв на месте, так и не обернувшись, позвала меня следовать за собой, махнув рукой на помещение для моделирования.

Внутри моя дейрана первым делом опустилась в кресло за голографическим модулятором, таким образом максимально отгородившись от меня. Но в мои намерения не входило давить на нее, поэтому остановившись в отдалении, достаточно располагающим тоном, но с нейтральным видом, сообщил:

‑ Мне для поддержания формы необходимы не физические нагрузки, а возможность полноценно летать.

Знакомые глаза на незнакомом лице округлились, выдавая изумление Оли и несколько притупившуюся осторожность дейраны, поскольку до этого момента встречаться со мной взглядом она избегала. Еще бы!.. Вряд ли она когда‑либо видела полет представителя нашей расы. И если на 'Эндорре' для подобных разминок все было предусмотрено, то здесь, при условии, что, помимо меня, неймарцы были только в высшем эшелоне управления ‑ среди главнокомандующих и военачальников ‑ то... в этом не было необходимости. Особенно в типовом казарменном блоке. Одним словом, нападающий квадра был озадачен потребностями нового члена группы.

‑ А в спортивном зале сможете? ‑ подумав, неуверенно переспросила Оля.

Собственно, других вариантов и не было, да и этот я заранее обсудил с другом, дабы с получением соответствующего разрешения у Оли сложностей не возникло, поэтому, подумав немного, согласно кивнул.

‑ Но зал ‑ помещение общего пользования, а полет ‑ это... эээ... несколько личное. В общем, лишних свидетелей не хотелось бы, ‑ все так же сдержанно добавил я.

Оля мысль поняла ‑ как ни запрещай, а ажиотаж от возможности лицезреть 'порхающего' неймарца гарантирован, наверняка, и из других квадров желающие подтянутся. И тут был риск, что она предпочтет назначить мне караульного у входа, а не согласится посторожить сама. Я все же надеялся, что любопытство пересилит осторожность, поэтому изображал равнодушие и полное безразличие к ней, не позволяя закрасться и мысли о том, что ее личность давно раскрыта.

‑ А долго Вы..., ‑ начала она.

‑ Нет, раз в три дня часик, не больше, ‑ быстро уверил ее.

В принципе, важность и необходимость процесса я изначально преувеличил, но уж очень захотелось после наблюдения на ужине за айкаром как‑то впечатлить ее, отличившись в ее глазах. А величие и красота наших, полностью распахнутых крыльев ‑ в отсутствие других вариантов ‑ были наилучшим способом заставить думать о себе в нужном ключе.

‑ Ну, хорошо..., ‑ немного напряженно протянула дейрана, ‑ сегодня я Вам обеспечу уединение собственным присутствием, а завтра спрошу разрешения на то, чтобы периодически так использовать помещение, и, наверное, назначу Вам сопровождающего.

Попалась!

Глава 27

Кира

В таком напряжении я не ощущала себя даже в плену. Тогда все было понятно и просто страшно. А сейчас, наоборот, ‑ все было непонятно и, соответственно, неясно ‑ надо ли уже бояться или пока можно с этим подождать? Как мог Гайяр оказаться тут, да еще и в качестве атакующего моего квадра??! Узнал ли он меня или это все же ‑ случайность? Внутренний голос твердил ‑ 'Нет', а значит, верить неймарцу нельзя. Но... зачем???! Неужели дело в эниаре? И как теперь мне быть, что делать со своими планами, как вести себя с ним дальше?

Беспокойство, любопытство, масса осознанных и неоформившихся опасений кружили в голове, не давая прийти в себя, успокоиться, рождая самые невероятные версии и варианты развития событий. Время до ужина я провела в какой‑то прострации, провалявшись на кровати, размышляя о случившемся, уставившись глазами в потолок. Но понять что‑то была не в силах. Мелькнула даже дичайшая мысль связаться с его мамочкой и поинтересоваться, как продвигается подготовка к заключению договорного союза? И один факт обдумывания подобного абсурда говорил о том, что у меня определенно абсолютный деструктив на почве шока и полной паники.

Но сдаваться нельзя ‑ пока плывется, буду пробовать выплыть! Главное, поменьше с ним пересекаться и ‑ подождать. Обязательно станет понятно что‑нибудь... со временем. А время сейчас играло на меня. Конечно, неймарец вызвал целую волну любопытства среди рядовых вояк нашего корпуса. Заранее предупредив своих, я вскоре заметила, что сегодня в наш блок массово зачастили гости из других квадров. Но радовало то, что в целом моя группа проявила сдержанную заинтересованность, видимо, решив, что сначала надо бы его в деле увидеть, а потом уже восторгаться. Вот и мне надо этой же линии поведения придерживаться, чтобы естественнее смотреться на общем фоне.

А вот Ревун изумил... Каким‑то внутренним женским чутьем я почувствовала, что он... злился. Причем, причиной его состояния стал именно Гайяр. Возможно, в прошлой жизни он тоже пострадал от неймарцев?

В любом случае, на практике проявлять выдержку в присутствии неймарца было сложно. За ужином я, стараясь казаться веселой, болтала с Ведуном и слушала шутки Ревуна, но при этом успела отметить очевидную молчаливость тарнов и нехарактерную в нашем тесном кругу сдержанность рившанов. И даже сидящий рядом айкар был как‑то излишне собран. И чего они все выжидают?..

Ускользнуть в комнату до утра неймарец не дал, вынудив согласиться на беседу. Остаться с ним один на один было откровенно тревожно. Вдруг это попытка подтвердить свои подозрения насчет моей личности? Чем чаще будет подобное ‑ тем быстрее я раскроюсь. Оставшись с ним наедине, ожидала любых расспросов о квадре, опыте выполненных заданий, успехах и прочем, что могло бы затянуть разговор. Но меня ждал очередной сюрприз ‑ он только попросил о возможности летать! Я даже задохнулась на миг от мгновенно вспыхнувших в памяти картин ‑ Крейван с перекошенным гневом лицом и распахнутыми за спиной алыми крыльями и потрясенное лицо обнаружившего меня в своих апартаментах обнаженного капитана с расправленными крыльями за спиной. Я тогда в обоих случаях от страха и потрясения толком и рассмотреть их не сумела, сначала выгнанная приказом, а потом ‑ потупившаяся от стыда и потрясения, но размытый образ невероятной мощи, красоты и недоступности остался, преследуя желанием увидеть еще, рассмотреть и даже коснуться. Одно 'но' ‑ в данном случае, вся эта сказочно‑прекрасная мощь принадлежала моему преследователю, тому, от кого я бежала, пойдя на все эти мучения и риск!