Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Беззубик просыпается
Беззубик проснулся через три недели. В этот день Рыбьеног и Иккинг сидели у Иккинга дома. Больше дома никого не было, поэтому Иккинг решил воспользоваться случаем и посмотреть на Беззубика. Он вытащил корзину из-под кровати. Из-под крышки выбивалась голубовато-серая струйка дыма. Рыбьеног аж присвистнул. — Смотри-ка, кажись, проснулся, — сказал он. — Открывай. Иккинг осторожно снял крышку. Оттуда повалил дым, такой густой и вонючий, что мальчишки закашлялись. Когда глаза перестали наконец слезиться, Иккинг разглядел очень маленького и очень заурядного дракончика. Тот сидел на дне корзины и смотрел на Иккинга огромными, наивными, травянисто-зелеными глазками. — Привет, Беззубик, — сказал Иккинг на драконьем наречии, следя за правильным произношением. Дело в том, что драконья речь перемежается резкими криками, щелчками и другими звуками, которые человек воспроизводит с большим трудом[1]. — Ты что это делаешь? — с любопытством спросил Рыбьеног. — Просто разговариваю с ним, вот и всё, — смущенно ответил Иккинг. — Просто разговариваешь? — изумленно ахнул Рыбьеног. — Что значит, разговариваешь? С драконом нельзя говорить, он же ЖИВОТНОЕ, клянусь Тором! — Да заткнись ты, Рыбьеног, — отмахнулся от него Иккинг. — Ты его напугаешь. Беззубик запыхтел и выпустил еще несколько колец дыма. Он раздул шею, чтобы казаться больше, — так иногда делают драконы, когда они испуганы или сердятся. Наконец он набрался храбрости, расправил крылья и вспорхнул Иккингу на руку. Поднялся по ней от локтя до плеча и, дождавшись, когда мальчик повернется к нему лицом, прижался лбом ко лбу Иккинга и серьезно, торжественно заглянул ему в глаза. Так они и стояли, нос к носу, не шевелясь, около шестидесяти секунд. Иккингу приходилось часто моргать, потому что взгляд драконов обладает гипнотической силой, и вам кажется, будто дракон вытягивает из вас душу. А это неприятно. Иккинг стоял и думал: «Вот это да! Я, кажется, вошел с ним в контакт!», и тут Беззубик изогнулся и цапнул его за руку. Иккинг завопил и стряхнул Беззубика на пол. — Р'ры-рыба! — пищал Беззубик, порхая в воздухе над Иккингом. — Р'ры-рыбы х'хохоч'чу с'ч'ча-час! — Hету у меня рыбы, — ответил Иккинг по-драконьи, потирая руку. К счастью, у Беззубика не было зубов, однако челюсти у драконов (даже таких маленьких) мощные, и укус получился болезненным. Беззубик изловчился и укусил Иккинга за другую руку. — Р'ры-рыбы! — сказал он. — Ты цел? — спросил Рыбьеног. — Мне трудно поверить, что я об этом спрашиваю, но всё-таки — что он говорит? — Жрать хочет, — хмуро ответил Иккинг, потирая уже обе руки. Он старался говорить твердо, но спокойно: подавить дракона силой своей личности, как советовал Брехун. — У нас нет рыбы! — Ладно, — ответил Беззубик. — Тогда с'съем к'ко-кошку. Он спикировал на Игрунку, и та с воплем метнулась вверх по ближайшей стене.
Иккинг едва успел ухватить Беззубика за хвост. Дракон вырывался и орал: — Х'хочу р'ры-ы-ы-бы! Х'хочу е-е-есть! Ккошки в'вку-у-усные! Х'хочу е-е-есть! — Нету у нас рыбы, — повторил Иккинг сквозь зубы, чувствуя, как спокойствие постепенно улетучивается. — Кошку есть нельзя, потому что она нравится маме. Игрунка оскорбленно мяукала, сидя на балке под потолком. Ребята отнесли Беззубика в комнату Стоика, где водилось много мышей. Сначала дракончик радостно гонялся за мышами, которые разбегались от него с испуганным писком, но потом ему это наскучило, и он атаковал матрац. Вo все стороны полетели перья. — Прекрати! — завопил Иккинг. В ответ Без зубик отрыгнул остатки недавно почившей мыши прямо на Стоикову подушку. — А-а-а-а-а! — простонал Иккинг. — А-А-А-А-А! — сказал Стоик Обширный, входя в комнату. Беззубик ринулся на Стоикову бороду, приняв ее за цыпленка. — Убери его! — приказал Стоик. — Он меня не слушается, — пожаловался Иккинг. — Заори на него ПОГРОМЧЕ, — посоветовал Стоик. — КАК МОЖНО ГРОМЧЕ. Иккинг заорал во весь голос: — Пожалуйста, прекрати грызть папину бороду! Как Иккинг и подозревал, Беззубик не обратил на него ни малейшего внимания.
«НИКУДА я не гожусь, — хмуро подумал Иккинг. — Даже орать толком не умею». — А НУ ОТПУСТИ МОЮ БОРОДУ И ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ ГНУСНАЯ РЕПТИЛИЯ! — заорал Стоик Обширный. Беззубик послушно отвалился и шлепнулся на пол. — Видишь? — сказал Стоик. — Вот как надо обращаться с драконами. В комнату, шлепая лапами, вползли Головотяп и Крючкозуб — охотничьи драконы Стоика. Беззубик замер. Драконы обошли его кругом, злобно посверкивая желтыми глазами. Каждый из них был ростом с леопарда, и они обрадовались прибытию новичка, как пара гигантских боевых котов радуются появлению маленького беззащитного котенка. — Приветствуем тебя, огнедышащий брат, — прошипел Головотяп, обнюхивая сидящего на полу незнакомца. — Терпение, мой друг, — угрожающе промурлыкал Крючкозуб. — Вoт останемся одни — и тогда окажем нашему новому приятелю достойную встречу. — Он слегка наподдал Беззубика лапой. Коготь величиной с кухонный нож полоснул Беззубика по спине. Дракончик взвыл, прыгнул на Иккинга и в мгновение ока забрался ему под рубашку. И секунды не прошло, как из воротника рубашки торчал только зеленоватый хвост. — КРЮЧКОЗУБ! — взревел Стоик — Коготь соскользнул, — посетовал Крючкозуб. — А НУ БРЫСЬ ОТСЮДА А ТО Я ИЗ ВАС СУМКИ СОШЬЮ! — завопил Стоик, и Головотяп с Крючкозубом неторопливо уползли, бормоча себе под нос самые страшные драконьи ругательства. — ВОТ как надо обращаться с драконами, — повторил Стоик. Затем могучий Вождь с не характерной для него тревожностью всмотрелся в выглядывающего из-под Иккинговой рубашки Беззубика. — Сынок, — спросил Стоик, надеясь, что ошибся. — Этот дракон — твой? — Да, папа, — признался Иккинг. — Но он очень… как бы это сказать… МАЛЕНЬКИЙ, что ли, — медленно произнес Стоик. Стоик Обширный не отличался наблюдательностью, но даже он не мог не заметить, что дракончик и впрямь был на удивление мал. — …и у него совсем нет зубов. Наступило неловкое молчание. На помощь Иккингу пришел Рыбьеног. — Этот дракон — необычной породы, — пояснил он. — Уникальный и… крайне свирепый вид под названием Беззубый Дрём, дальний родственник Ужасного Чудовища, но во много раз превосходящий его в жестокости. Они необычайно редки, почти вымерли. — Правда? — Стоик с сомнением оглядел Беззубого Дрёма. — А на первый взгляд похож на Простого Садового. — Простите, Вождь, но при всем уважении к вам, Вождь, — возразил Рыбьеног, — вы ОШИБАЕТЕСЬ. Неопытному глазу (равно как и своим жертвам) этот дракон кажется как две капли воды похожим на Простого Садового. Но, всмотревшись внимательно, вы разглядите характерные черты Беззубого Дрёма, — Рыбьеног ткнул пальцем в бородавку на носу у Беззубика. — Эти черты и отличают его от обычных пород. — Клянусь Тором, ты прав! — согласился Стоик. — Кроме того, это не совсем обычный Беззубый Дрём. — Рыбьенога понесло. — Этот дракон — КОРОЛЕВСКОМ КРОВИ! — О, нет! — воскликнул потрясенный Стоик. Он был ужасным снобом. — Да, — торжественно подтвердил Рыбьеног. — Вашему сыну посчастливилось похитить отпрыска самого Короля Скалозуба, пресмыкающегося владыки Обрыва Дикого Дракона. На заре жизни Королевские Дрёмы бывают очень малы, но затем вырастают до ВПЕЧАТЛЯЮЩИХ, я бы даже сказал, ГАРГАНТЮАНСКИХ размеров. — Ну, прямо как ты, Иккинг, — оглушительно расхохотался Стоик и взъерошил сыну волосы. В животе у Стоика послышался глухой рокот, похожий на гул далекого землетрясения. — Пора перекусить. Приберитесь тут, ребятишки, ладно? Стоик Обширный удалился, радуясь восстановленной вере в сына. — Спасибо, Рыбьеног, — поблагодарил друга Иккинг. — На тебя прям вдохновение нашло. — Не совсем, — сказал Рыбьеног, — Просто у меня перед тобой должок за ту драку с Сопляком. — Рано или поздно папа всё равно узнает правду, — мрачно вздохнул Иккинг. — Не обязательно, — возразил Рыбьеног. — Посмотрел бы ты на себя со стороны, когда говорил тут с этим Беззубым Дрёмом. Зрелище было НЕВЕРОЯТНОЕ, ФАНТАСТИЧЕСКОЕ! Я ничего подобного в жизни не видел! Ты его в два счета выдрессируешь! — Говорить-то я с ним говорил, — вздохнул Иккинг, — только он меня не слушал,
***
В тот вечер, ложась спать, Иккинг побоялся оставлять Беззубика у камина вместе с Головотяпом и Крючкозубом. — Можно, я возьму его с собой? — спросил он у отца. — Дракон — рабочая скотина, — ответил Стоик Обширный. — Будешь с ним цацкаться — у него вся свирепость пропадет. — Но если я оставлю его у очага, Головотяп его убьет. Головотяп утвердительно хрюкнул. — С превеликим удовольствием, — прошипел он. — Ерунда, — прогудел Стоик. Он не говорил по-драконьи и поэтому не понял последних слов Головотяпа. — Головотяпчику просто хочется поиграть. Юным драконам полезно немного порезвиться. Это учит их постоять за себя. — И он ласково потрепал своего дракона по рогам. Крючкозуб выпустил когти, длинные, как складные ножи, и побарабанил ими по каминной полке.
Иккинг сделал вид, что желает Беззубику доброй ночи, а сам потихоньку спрятал дракончика под рубашкой и вынес в спальню. — Сиди тихо, как мышка. Ни звука, — сурово приказал он Беззубику, забравшись в кровать, и дракончик с готовностью кивнул. По правде сказать, всю ночь дракон довольно громко храпел, но Иккинг этого не замечал. Почти всю зиму на острове Олух мальчишки проводят на разных стадиях замерзания — от «озяб немножко» до «продрог до костей». Те, кто укрываются несколькими одеялами, считаются хлюпиками, поэтому обычно Иккинг ворочался без сна пару часов и только потом, стуча зубами, с трудом засыпал. Но сейчас Иккинг вытянул ноги вдоль Беззубиковой спины и с наслаждением почувствовал, как от маленького дракончика. исходят волны тепла. Эти волны медленно прокатились по его, Иккинга, ногам, согрели озябший живот и сердце, добрались даже до головы, которая толком не оттаивала уже почти шесть месяцев. Даже уши радостно запылали. В ту ночь Иккинг спал так крепко, что разбудить его смог бы только храп шести здоровенных настоящих Морских Драконов.
|