Глава 1. Тёмные силы 2: Агент Сопротивления

Вильям Дитс, Эзра Такер

Тёмные силы 2: Агент Сопротивления

Глава 1

Морган Катарн боялся. Боялся, что пропустил что-то важное. Боялся, что планета, виднеющаяся в транспаристальном иллюминаторе, окажется неподходящей. Боялся, что, несмотря на все его усилия, имперцы всё же найдут триста сорок семь доверившихся ему мужчин, женщин и детей и увезут их в трудовые лагеря, из которых почти не возвращаются.

И всё потому, что они воспользовались одним из главных прав человека – свободой слова. Сначала на встречах под покровом своих домов, потом на стихийных сходках, и, наконец, в Баронс-Хеде, главном городе Сулона. Демонстрация закончилась до того, как имперские силы успели отреагировать, и, к вящему удивлению местного коменданта, обошлось без арестов.

Однако сохранилась голозапись, а среди колонистов затесался предатель, так что опознать и наказать возмутителей спокойствия было вопросом времени.

Моргану Катарну нравилась философия сопротивления без насилия, исповедуемая демонстрантами. Он считал, что в будущем эта стратегия принесёт свои плоды, однако боялся, что этого будущего придётся ждать тысячу лет, а за это время миллионы людей будут страдать и умирать. Поэтому в тот день он решил остаться дома. Некоторые демонстранты заклеймили его трусом. По их мнению, для сопротивления без насилия требовалось намного больше смелости, чем для вооружённого противостояния, но Моргана этот довод не убедил. Только вооружённое сопротивление ослабило хватку Империи, и только вооружённое сопротивление приведёт к её концу.

Имперцы могли ответить на демонстрацию самыми разными способами: показательными судами, высылкой в трудовые лагеря и, несомненно, убийствами. Но демонстранты не верили в такой исход… пока одной ночью не были вырезаны три семьи. Их дома спалили дотла, а на земле остались чёткие следы имперского АТ-АТа.

Тогда они вновь обратились к Моргану Катарну, который при финансовой поддержке сочувствующих Сопротивлению организовал побег. Пришлось укрыть беглецов на заброшенной космической станции, нанять корабль в обход блокады и незаметно выскользнуть с Сулона. Потом был долгий и утомительный перелёт на Руусан, который сейчас казался лишь чередой мелких неудобств. Но самое трудное уже позади – по крайней мере, Морган на это очень надеялся. Он повернулся к капитану Джергу.

Офицер торгового флота, высокий и немного сухопарый человек, был одет в жилет с пятнами пота и штаны, которые когда-то были белыми. На голове у него красовалась капитанская фуражка времён Республики. По непонятным Моргану причинам, Джерг всегда ходил босым.

– Ну? – спросил Морган. – Что там, внизу?

– Несколько недоразвитых индигов, развалины и совершенно никому не нужная земля, – Джерг, как обычно, пожал плечами. – У планеты атмосфера первого класса, достаточная сила тяготения, чтобы ноги не отрывались от земли и ещё кое-что… Вы такое больше нигде не найдёте.

Морган заметил искорку в его глазах, понял, что тот недоговаривает, и специально решил поинтересоваться. Успех, если таковому и суждено быть, сейчас зависел от Джерга.

– Ну, так что там ещё?

Джерг усмехнулся, показав давно не чищенные зубы.

– Там совсем нет имперцев… Представляешь?

Морган принуждённо хохотнул, что должно было означать «ага», и задал очевидный вопрос:

– А откуда ты знаешь, что они там не появятся?

– Это было около десяти лет тому назад, – пожал плечами Джерг. – У нас на хвосте висел звёздный разрушитель. Мы прыгнули в гиперпространстве наугад и оказались здесь. А в остальном, сам знаешь, нельзя ни в чём быть уверенным, ни что экипаж не проболтается, ни что какой-нибудь имперский дроид-разведчик не заскочит на огонёк. Но пока всё чисто… и лучшего варианта вам и не придумать.

Ответ не слишком обнадёживал, но, во всяком случае, капитан говорил честно. Если вспомнить, что Джерг и его команда продолжали хранить контрабанду на Руусане, его словам можно доверять. К тому же на складе космической станции холодно и тесно.

– Ладно, спускай их, – кивнул Морган.

Оба челнока «Циклопа» поддерживались в отличном состоянии – необходимая мера, коль скоро большинство грузов Джерга доставлялись не в самых идеальных условиях. Ещё ничего, ведь каждому челноку нужно было сделать девять рейсов, прежде чем беглецы со всем их скарбом окажутся на планете. Морган отправился с первыми же пассажирами.

Колонисты вели себя на удивление тихо. Они стучали зубами после нескольких дней, проведённых в морозильных камерах, укутавшись во всё, что было. Даже обычно озорные дети притихли.

Морган никого не винил. Жизнь на Сулоне была не сахар, но большинство несогласных занимались фермерством уже во втором или третьем поколении – они долго вели осёдлую жизнь под кровом, обладали некоторыми накоплениями и не голодали.

Теперь им приходилось начинать всё с начала на планете, о которой они и слыхом не слыхивали, со скудными средствами и при постоянной угрозе обнаружения. От такого даже оптимист впадёт в уныние. У шлюза выстроилась очередь, стюард сверял поселенцев со списком в датападе.

Морган заметил женщину с тремя маленькими мальчиками – кажется, её зовут Роскин, если он не запамятовал. Повстанец поднял самого младшего из детей на руки и улыбнулся матери.

– Вам помочь? Мой сын уже вырос, но я помню, как он тоже был таким же.

Женщина благодарно улыбнулась, назвала своё имя стюарду и прошла в шлюз. Морган кивнул и последовал за ней. Один из кораблей стоял на земле, поэтому ангарный док казался полупустым. Другой челнок просел, как будто готовясь к прыжку. Когда все поднялись на борт, трап слегка прогнулся. Внутри пахло краской и озоном. В грузовом отсеке к полу прикрутили двадцать рядов кресел. Женщина из экипажа указала на самые крайние в заднем ряду, и люди повиновались. Морган нашёл место для мальчика, пристегнул его ремнём и пристегнулся сам.

Ожидание затянулось. Мальчишка начал вертеться. Морган вынул из поясной сумки универсальный инструмент, вставил аккумулятор и дал ребёнку посмотреть. Это был подарок Кайла, и на ручке стояли его инициалы. Мальчик схватил инструмент и тут же сунул один конец в рот.

Морган вспомнил, как Кайл восхищался инструментами отца и, особенно, тем, что ими можно сделать. К подростковому возрасту он мог уже разобрать и починить всё, что имелось на ферме, включая ВиДжи, уникального отцовского дроида.

Пилот прервал воспоминания Моргана небольшой лекцией о безопасности на борту. Челнок поднялся на репульсорных двигателях и вылетел в широкий проём. В грузовом отсеке не было иллюминаторов, так что смотреть было не на что.

Мальчик вынул обслюнявленный инструмент изо рта, пробормотал нечто невнятное и выпустил предмет из рук. Морган рванулся и успел подхватить, пока тот не улетел в пространство. Он вернулся мыслями к Кайлу.

В своей жизни Морган жалел только об двух вещах: о скоропостижной смерти жены и о том, что именно из-за его бедности Кайл отказался стать фермером и поступил в имперское военное училище на Кариде, известное своей инженерной школой и железной дисциплиной. Именно из его стен выходили те самые фанатики, с которыми сражался Морган.

Он вспомнил день, когда Кайл уехал, вспомнил, как тот выглядел в форме и как трудно было скрывать свои чувства.

– Когда будешь в училище, помни, сынок, что я всегда буду тобой гордиться.

Кайл кивнул, сказал какие-то положенные для такого момента слова, и зашёл на корабль, унёсший его на Кариду. С тех пор утекло уже много воды, но вопрос оставался без ответа. Кем стал его сын? Можно ли им гордиться? Или он стал чудовищем, убивающим людей в постелях? И кто в этом виноват: Кайл или Морган?

Мальчик гукнул, улыбнулся и прищурился. Морган тоже улыбнулся в ответ.

– Не знаю, как там Кайл, но тебя они не получат.

***

Форт «У ситха на рогах», как его прозвали в экипаже Джерга, был построен в форме шестиконечной звезды. На каждом её конце стояло по универсальной бластерной пушке. Шаровые башни обеспечивали перекрёстный огонь любому пришельцу независимо от угла его атаки.

Пушки, наземные ракетные батареи и землебитные стены обеспечивали форту полную неприступность, если не считать полномасштабного имперского налёта – более чем надёжная защита от пиратов и редких местных аборигенов.

Джерг хранил грузы и припасы для «Циклопа» в сообщающихся пещерах. Пилот набрал нужные коды, получил разрешение и посадил челнок на выцветший от солнца крестообразный знак. Трап коснулся дюрабетона, стало светлее, пассажиры отстегнули ремни и вышли наружу. Многие щурились от солнца и едва держались на ногах, сбрасывая с себя одежды.

Морган вывел всех из корабля, нашёл потенциальных лидеров и повёл их сквозь бронебойные ворота. Земля под ногами была твёрдой, как будто её сварили, а потом оставили сохнуть на солнце.

На западе едва виднелись горы. Дорожная колея была настолько стара, что только покрытые растительностью обочины выдавали её местоположение. Поселенцы осматривали неприветливый пейзаж, щурились на солнце и молча взбирались на холм, следуя по свежим следам краулера.

Припасы были сложены, как и просил Морган, в пределах видимости, но вне границ форта на случай, если колонисты захотят поселиться отдельно и оградить своих детей от прелестей жизни за стеной.

Их участок располагался на подъёме, откуда открывался вид на красно-оранжевые пустоши. Самого места, припасов, наличия чистой воды из недавно вырытого колодца уже было достаточно, чтобы поднять людям настроение. Раздались шутки, начались споры. Через двадцать минут колонисты уже пересматривали планы Моргана, спорили о разделе земли и делили места в ещё не образованном правительстве. Морган только улыбался: всё шло хорошо.

Он провел с поселенцами ещё три дня: встречал прибывающих колонистов, защищал только прибывших от тех, кто прилетел раньше, помогал возводить временные убежища, водил людей по пещерам, куда солнечный свет поступал снаружи по оптоволокну и сложной системе зеркал. Морган сам был фермером и, когда он объяснял, как можно получать хорошие урожаи при использовании солнечного света вместе с удобрениями и капельным орошением, его слушали.

Наконец, когда стало понятно, что некоторые колонисты не могут жить без его советов, а другие наоборот, ворчат при каждом его слове, Морган решил, что пора ненадолго отлучиться.

Он взял глиссер – старый, покоробившийся за десять лет частого использования, с облезшей краской. Название «Старый чудила», сохранившееся на носу, подходило ему как нельзя лучше. Но внешность обманчива. Морган осмотрел его сам и выяснил, что глиссер, как и всё у Джерга, находится в отличном состоянии.

Задние сиденья были сняты, чтобы освободить место под груз, так что Морган легко разместил свой скарб: ящик с запчастями, инструменты и четыре пятилитровые канистры воды. Этого вполне хватит, если он будет бережлив.

Аборигены не проявляли враждебности, но Морган для спокойствия прихватил бластерную винтовку, комлинк и аптечку. Он знал, что по пустыне лучше всего путешествовать ночью, но очень хотелось осмотреть местность. Рассчитывая двигаться утром и вечером, Морган надеялся избежать жары и побольше увидеть.

Он выехал рано утром, когда на небе ещё светили звёзды, к вящему изумлению часового, искренне полагавшего, что всякий, кто отправляется в бесплодные земли, лишился рассудка.

Морган, которому уже более пятнадцати лет не удавалось оторваться от повседневных дел, наслаждался свободой. Глиссер гудел, звёзды неслись по небу, ветер ласкал лицо. Воздух был свеж и пах низкорослыми кустами, покрывавшими большую часть равнин. Наверное, колонистам стоит попробовать производить из него ароматическое масло.

Так как конкретной цели у него не было, Морган решил следовать старой колеёй. Строители явно потрудились над ней. Куда она приведёт? К развалинам древнего города? Хорошо бы.

Экипаж Джерга, который отнюдь не горел желанием исследовать весь Руусан, не покидал форт без крайней необходимости. Поверхностная разведка, проведённая несколько лет назад, показала, что на планете присутствует разумная жизнь весьма низкого уровня. Большее их не интересовало.

Морган, который не уставал познавать новое, воспользовался возможностью исследовать планету. Когда утренний свет окрасил пейзаж в лавандовые и золотистые тона, местность показалась ему на удивление гладкой. Воздух, такой отличный от рециркулируемой и застоявшейся газовой смеси на корабле, был чист и свеж.

Опьянение было настолько сильным, что Морган громко рассмеялся, прибавил газу, и глиссер ещё быстрее помчал его вперёд. Как хорошо жить!

Время летело быстро, солнце в небе поднялось высоко, и Морган стал искать место для стоянки. Он проголодался и, что важнее, изжарился под палящими лучами. Среди всего прочего он взял в дорогу полусетчатый тент. Пришло время им воспользоваться.

Морган осмотрел местность вдали, увидел интересное скопление камней и устремился туда на полной скорости. Оказалось, это огромный валун, который походил на полузакопанную краюху хлеба. Солнце только что прошло зенит, и это означало, что «краюха» отбрасывала тень на восток. Морган поставил глиссер рядом с валуном и почувствовал прохладу.

Работа всегда была превыше удовольствия для Моргана, поэтому он уже не мог отказаться от некоторых привычек. Запустив на бортовом компьютере диагностику систем, он раскинул над глиссером навес и только потом приступил к трапезе.

Холодильник с автономным аккумулятором, работал безукоризненно. Пиво было холодным, местные фрукты – сочными, а бутерброд – сытным.

Наевшись и убрав за собой, Морган решил обойти вокруг валуна. Всё-таки его было видно издалека. Тем более, валун стоял так близко к дороге, что его было невозможно не заметить. Может быть, весьма может быть, Морган найдёт что-нибудь интересное.

Гравий скрипел под сапогами, насекомые норовили сесть прямо на лицо, лоб покрылся испариной. Волны горячего воздуха ерошили низкорослые кусты и пропадали.

Морган обнаружил в камне трещины. В некоторые можно было даже просунуть руку, но он не рискнул. Тут и там виднелись пятна лишайников, какой-то зверёк поспешил в свою норку. Интересно, но Морган рассчитывал найти нечто другое. Ни рисунков, ни знаков, ни следов инструмента.

Наконец, обойдя три четверти валуна и заключив, что в нём нет ничего таинственного, Морган обнаружил то, что искал – следы жизни. Во-первых, хотя сине-зелёный покров присутствовал везде, здесь земля была голая. По странным полосатым отметкам он понял, что их оставляют часто.

Не менее интересным было и то, что он насчитал здесь двадцать пять или тридцать ямок – все неглубокие, в некоторых находились кусочки полупрозрачной ткани, которые дурно пахла и сжимались, когда насекомые пытались утащить их в свои норки. Что это такое? И, что важнее, чьих рук это творение?

Сначала Морган подумал, что ямки располагаются слишком симметрично для зверей, но потом вспомнил, что так же и плоскокрылы строят свои гнёзда на Сулоне. Он не мог найти подтверждений, что ямки вырыли разумные существа, но не мог и отделаться от этой мысли. Всю свою взрослую жизнь Морган подавлял подобные ощущения.

Он ни на секунду не забывал о Силе. Ещё ребёнком, когда никто не следил за ним, он с удовольствием «оживлял» игрушки, развлекая свою сестрёнку, подталкивал людей туда, куда хотел их направить, а однажды (и это перевернуло всю его жизнь) сбил с ног одного забияку. Несильно, но достаточно, чтобы нанести первый удар. И его замысел удался. Откуда Морган мог знать, что тот парень отшатнётся, споткнётся о корень, пролетит десять метров вниз на камни и погибнет?

Никто тогда так и не понял, что же произошло на самом деле, кроме Моргана. Он решил, что слишком слаб для таких способностей, что они станут его проклятием. Он пытался скрывать то, что не хотел знать, пытался забыть тот страшный день.

Повинуясь неосознанному ощущению, Морган поднял взгляд и оглядел горизонт. Вокруг простиралась пустыня, безжизненная, если не считать одного перекати-поля. Такой вывод подсказывали глаза, но Сила говорила обратное.

Морган вернулся к глиссеру. Его шаги были не так осторожны, как ему бы хотелось. Однако всё осталось на своих местах, ничего не пропало. Решение отказаться от первоначального плана и продолжить путешествие днём показалась ему естественным.

Следующие несколько часов были столь же неприятными, сколь приятны были первые. Следуя за колеёй, Моргану пришлось лететь против солнца. Очки приглушали, но не гасили слепящий свет полностью. Навес отбрасывал тень, но она не спасала от жары.

Время шло, километры сменялись километрами. На закате пустыня привела Моргана в дюны. Колея исчезла под тоннами плывущего песка. Морган завёл глиссер между парой ветровых впадин, нашёл изогнутую бухту и остановил его там.

Повстанец понимал, что лучше разбить лагерь в предгорье, но искать место в темноте было не просто трудно, а невозможно. К тому же он смертельно устал.

Битый час он закреплял глиссер и искал нужное. На ужин была похлёбка и освежающее ледяное пиво. Снаружи похолодало, и Моргана пробила дрожь. Надев жилет, он осушил банку и заварил чай.

Солнце скрылось за дюной. Морган помыл посуду и вытащил продукты для завтрака. Найдя несколько ламп-переносок, он подключил их к распределительной панели глиссера и нажал на выключатель. Темнота тут же отступила.

Ветер переменил направление и дул теперь с севера. Морган задрожал, сунул руки в карманы и почувствовал чье-то приближение. При обычных обстоятельствах он бы не обратил внимания на свои ощущения, но сейчас было по-другому. Он один, помочь ему некому. Способность ощущать Силу вдруг оказалась весьма полезна.

Стараясь не выдавать беспокойства, он неспешно подошёл к «Чудиле», погасил огни и схватил бластерную винтовку. Холод металла действовал ободряюще. Морган нащупал световую палочку, но отвёл руку. Незваные посетители обязательно подойдут к его глиссеру, и он не собирается стоять там, куда они придут.

Песок проседал под сапогами Моргана – он забрался на склон дюны. Может быть, он сможет разглядеть что-нибудь сверху.

У Руусана было три небольшие луны, которые экипаж Джерга называл «троицей». Когда Морган забрался на обветренную вершину дюны, первый спутник уже висел на востоке. Ветерок задувал за воротник.

В лунном свете пустыня превращалась в сюрреалистическую картину, и Морган решил осмотреться. Что-то или кто-то шёл прямо к нему. Он их не видел, но знал, что они там.

Взошла вторая луна, и картина прояснилась. Аборигены были похожи на медицинские шары. Их было пятьдесят или шестьдесят, они катились по ветру в его сторону.

Напуганный самой мыслью, что на него напали, Морган вскинул винтовку, прицелился в вожака, но понял, что не сможет выстрелить без достаточного основания. Он опустил оружие, нащупал электробинокль и поднёс его к глазам. При увеличении, в инфракрасном спектре существа больше походили на зелёные сгустки.

Взошла третья луна, стало совсем светло. Морган разглядел у аборигенов кожаные складки, которые действовали как паруса. Существа могли перемещаться в любом направлении, поднимая, опуская и поворачивая эти складки.

Плывущие по ветру индиги были похожи на привидения. Отталкиваясь от небольших предметов и камней, они взлетали в воздух и старались пролететь как можно дальше.

Глядя на них, Морган пожалел, что тоже не может катиться в ночи, подпрыгивая от радости. Он улыбнулся этой мысли и повесил винтовку на плечо. И только наполовину спустившись с дюны, он понял, насколько рискованно поступает.

Прыгуны (ему больше нравилось такое название) раскрыли паруса и покатились в сторону дюны. Когда Морган совсем спустился, до аборигенов осталась всего сотня метров, и они замедляли ход.

Морган не всё мог разглядеть, но с немым удивлением наблюдал, как шары выпустили щупальца и коснулись ими земли. Он решил, что с помощью трения щупалец о песок они тормозят.

Шарообразные аборигены остановились, встали на щупальца и распахнули огромные светящиеся глаза. Морган понял, что существа ведут ночной образ жизни. Один из аборигенов «вышел» вперёд, несколько раз свистнул и стал ждать ответа.

– Простите меня, – Морган беспомощно пожал плечами, – я ничего не понял.

Вышел второй шар. Притормозив одним щупальцем, он вытянул второе и стал писать им на песке. Морган был приятно удивлён. Порядок слов был странным, от слов веяло древностью, но понять было можно. «Пришёл ты наконец», – гласила надпись. Морган ещё раз пробежал глазами по фразе. Выходило, что прыгуны его ждали. Но это же невозможно! Держа в левой руке световую палочку, правой рукой он начал выводить на песке универсальным инструментом: «Вы меня ждали?»

Абориген прочёл слова, стёр их и стал писать ответ: «Придёт рыцарь, будет битва, и пленники свободу обретут – сказано так в «Песне эпох».

Морган нахмурился. Похоже, аборигены приняли его за героя какой-то «Песни эпох». Он ответил, тщательно подбирая слова: «Простите, но вы ошибаетесь. Я никогда не был рыцарем-джедаем».

Прыгун прочёл и, казалось, вздрогнул. Послышался свист и трели – он (она? оно?) стал переговариваться со своим племенем. Затем с большим достоинством абориген начертал на песке: «Рыцарь-чужак с востока придёт. По воздуху приплывёт он, в Олмондо переночует и путь в Долину спросит. Начертано так было. Владеют Силой рыцари. Владеешь Силой ты, значит, ты – рыцарь».

Моргану стало интересно. Неужели эти прыгуны чувствуют Силу? Вряд ли все, но, видимо, некоторые могут. Вот, значит, как они его нашли. Морган стёр слова на песке и стал писать ответ: «Да, я чувствую рябь в Силе и пролетел сквозь всю пустыню, но на этом сходство заканчивается. Разрешите заметить, что я не ночевал в Олмондо и не спрашивал ни у кого пути».

Прыгун прочёл, обменялся посвистами с товарищами и написал всего одно слово: «Жди».

Морган озадаченно смотрел, как прыгуны разбрелись в разные стороны, выстроились в круг и начали рыть землю. У каждого на половине щупалец имелся дельтовидный отросток, которые они с успехом использовали в качестве лопаты. Песок летел во все стороны, и скоро на земле образовалось углубление.

Морган уже собрался спросить, что они делают, когда прыгуны остановились. Один из аборигенов подтолкнул его в спину, и он подошёл к углублению. Свет от палочки ощупал края, заглянул внутрь и высветил нечто совершенно неожиданное – верхушку чёрного каменного обелиска. Надпись на нём уходила в песок.

Вожак прыгунов, если его можно было так назвать, указал одним щупальцем вниз, а другим написал: «Олмондо».

У Моргана похолодело в жилах. Олмондо! Под его ногами лежал город! Глубоко ли в землю уходит обелиск? Метров на двадцать, на двадцать пять? Оставалось загадкой, откуда прыгуны знали, где копать, и что ещё говорится в их «Песни». Может ли это быть лишь простым совпадением, или тут нечто большее? А если бы тот забияка выжил? Что если бы Морган научился у мастеров владению своими способностями, стал рыцарем? Оказался бы он тогда здесь, выполнил ли задание, предначертанное ему за сотни лет? Ответов не было.

Следующий вопрос, начертанный на песке прыгуном, казался невинным, но вполне мог оказаться и насмешкой: «Готов ли ты путь узнать?»

***

Морган встал рано, сварганил простой завтрак и пошёл искать аборигенов. Если человеческие инстинкты подсказывали ему искать убежища в дюнах, то прыгуны предпочитали ночевать на равнине.

Он обошёл дюну, на которую забирался прошлой ночью, в предвкушении новой встречи с прыгунами, но тут его ждало разочарование. Вместо прыгунов он обнаружил несколько ямок, покрытых тщательно вырезанными крышками из тонкой, полупрозрачной ткани, вроде тех, что он видел рядом с валуном, похожим на краюху хлеба. В отличие от тех, под каждой крышкой был странный перевёрнутый конус.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что утреннее солнце уже нагрело воздух под крышками, и на внутренней поверхности конусов начали проступать капли. Морган видел, что по мере роста капли скатывались по гладкой поверхности в тканый мешочек на дне ямки. Позже, когда прыгуны появятся из своих убежищ, для них будет готова вода.

По такому же принципу работал солнечный опреснитель в глиссере. Интересный пример, как среда влияет на эволюцию. Морган постарался не разрушать ямки.

Он огляделся, но не нашёл никаких следов вчерашнего чёрного обелиска – прыгуны закопали его обратно, чтобы никто не нашёл. Моргану почувствовал гордость от их доверия. Жаль, что не удалось пообщаться с ними подольше.

Как и вчера, утро было восхитительным, воздух свеж и прохладен, а на душе весело. Путь, который ему указали вчера вечером, привёл Моргана к предгорью. Местность казалась нетронутой, скалистой, с осыпавшимися склонами, плоскими вершинами и глубокими вымытыми водой расщелинами.

Но по мере того как глаза Моргана привыкали к окружению, он стал различать следы далёкого прошлого. Или ему только казалось? Природа ли вырубила в скалах кажущиеся одинаковыми террасы? Могли ли те булыжники быть частью некогда стоявшего здесь здания? Шёл ли он по руслу древней реки или улице? Трудно сказать.

Одно он знал точно. Когда солнце было уже высоко, а Морган ещё больше углубился в «пустошь», Сила сгустилась и стала осязаемой.

Сомнения, разочарование и неясности навалились на Моргана всем своим весом. Верит ли он в судьбу? Его ли это судьба?

Возможность положительного ответа наполняла его сожалением. Что там говорилось в «Песне»? «Придёт рыцарь, будет битва, и пленники обретут свободу». Что за битва? Какие пленники? А эта «Песнь» – всего лишь древние бредни или что-то действительно важное, к чему следует подготовиться? Он надеялся на первое, но боялся второго.

Время шло. Появилась древняя колея, и он проследовал по ней. Воздух, который должен был всё больше разрежаться по мере восхождения, наоборот сгущался – настолько, что стало трудно дышать. Почему только глиссер работал, как прежде? Морган несколько раз проверял индикаторы – все светились зелёным.

Дорога свернула вправо, прошла между двумя грудами камней. Он почувствовал покалывание в затылке, будто кто-то провёл пёрышком. В голове загудело. Вибрация усилилась, кожу стало покалывать, зубы застучали.

Моргану хотелось повернуть, убежать – это было бы естественно. Кто-то или что-то не особо жаловало посетителей и умело их отваживать.

Хуже всего было то, что просто врождённых способностей было недостаточно. Чтобы ими пользоваться, нужны знания и опыт, а Морган мог лишь наблюдать и делиться с кем-то своими наблюдениями.

Дорога вывела его к отрытой площадке, по бокам которой, подобно часовым, стояли нагромождения камней. Любопытство и личное участие толкало Моргана вперёд. Глиссер замедлил ход и остановился.

Морган увидел впадину, обрамлённую ломаным камнем, и понял, что разгадка за ним. Он вышел из глиссера и пошёл к отверстию. Воздух сгустился настолько, что мешал идти. Морган услышал голоса, настолько далёкие, что слова сливались в единый стон. В голове застучал невидимый молот.

Площадка образовалась после обрушения свода пещеры и была около полукилометра шириной. Снизу поднимался столб света, окружающее скрывалось в тени. Ступени, засыпаные каменными обломками, но все еще хорошо различимые, вели вправо. Голоса всё стонали – одни яснее, другие глуше. Они толкали, давили, тянули. Это были пленники из «Песни» – те сущности, которых его послали спасать, но он не мог.

Морган наполовину обошёл столб света, и ступеньки закончились. Он вошёл в Долину под своеобразным сводом и чуть не упал от того, что перед ним предстало.

Столб света открывал взору сотни памятников. Некоторые представляли собой обыкновенные глыбы, свалившиеся с потолка. Другие отличались выделкой и походили на могильные плиты, красивейшие скульптурные статуи, миниатюрные храмы или стелы с непонятными иероглифами.

Морган мгновенно понял, что это место – темница духов, сосредоточие невиданной силы, настолько могущественной и ужасной, что может потушить солнце, погрузить всю солнечную систему в темноту и обречь на смерть миллиарды жизней. Если она попадёт в плохие руки.

Он вынул из сумки универсальный инструмент, собираясь вырезать предостережение на своде, но пальцы онемели – предмет выпал и покатился по земле.

Стон усилился. Морган зажал уши, но всё равно слышал звук изнутри. Он попятился назад. Голова раскалывалась от боли и сознания того, что он не тот, кому стоило здесь находиться. Моргану оставалось лишь надеяться, что сюда придёт настоящий рыцарь-джедай, который сразится и освободит этих пленников.

Слёзы, не переставая, катились из глаз, пока Морган поднимался по лестнице и шёл обратно к глиссеру. Сколько бы аргументов не подсказывал ему разум, Моргану было не по себе, что он потерпел неудачу.

Через несколько часов стоны затихли, воздух выпустил его из липких объятий, а Сила стала прежней. Все те дни, пока он возвращался в форт, и те недели, пока он возвращался домой, Долина и заточённые в ней духи не выходили у него из головы.

Впечатления от этой находки были настолько сильны, что даже через несколько месяцев, когда деятельность в рядах Альянса свела его с джедаем по имени Ран, он не мог не думать о Долине. День клонился к вечеру, ужин был закончен, ВиДжи убрал со стола тарелки. В очаге горел огонь, по стенам плясали тени. Когда разговор принял философский уклон, Моргану показалось, что пришла пора.

Поначалу слова не шли, но Ран был терпелив. Ему было настолько интересно, что он подался вперёд. Ран был темнокожим и скуластым с белыми зубами. Его глаза возбуждённо сверкали.

– Да-да, продолжай! Мастер Йода рассказывал мне о таком месте. Я искал его. Где ты его нашёл?

Морган закончил рассказ. Ран взволнованно ходил взад-вперёд по комнате. Казалось, вокруг него искрила энергия. Одежда колыхалась так сильно, что на неё попали искры из камина.

– Это важно, очень важно… нужно собрать команду и отправиться туда на разведку. Понадобятся эксперты, чтобы осмотреть и понять назначение этого места. Ты должен показать его нам.

Морган вспомнил пещеру и содрогнулся. Но если это означало освободить те голоса, которые продолжали стонать у него в голове, он решил согласиться:

– Как скажешь. Могу назвать координаты.

– Нет! – яростно ответил Ран. Морган смутился, и джедай поднял руку. – Извини, дружище, но лучше уж координаты будешь знать только ты. Так спокойнее. Я должен ехать – меня ищут. Не говори об этом с теми, кому не доверяешь. Те, кто следует за Тёмной Стороной, обязательно захотят найти это место и использовать его во зло.

На следующий день Ран отбыл, а другой безвестный рыцарь высек свою тайну на камне, символически передав её сыну. Как бесчисленные фермеры до него, он пахал и сеял. Зима была уже не за горами, и людям нужна еда.

Через несколько месяцев Морган погиб.

Date: 2015-12-13; view: 319; Нарушение авторских прав