Управление стрессом. Из работ психотравматолога Мюриэль Салмон можно понять, как стресс действует в области мозга

Из работ психотравматолога Мюриэль Салмон можно понять, как стресс действует в области мозга. В мозге есть одна железа, названная миндалевидным телом, играет роль часового, в нужный момент подающего сигнал тревоги. В ее функции входит раскодирование информации из внешнего мира и принятие решения, стоит ли паниковать. В ситуациях агрессии, физической или психологической, она активизируется и начинает производить в надпочечных железах гормоны стресса: кортизол и адреналин. Благодаря действиям миндалевидного тела весь организм напрягается и готовится к бегству или сражению. Гормоны стресса мгновенно открывают ресурсы организма и, обостряя чувства, увеличивают скорость рефлексов и силу мышц. Кровоток, сердцебиение и дыхание ускоряются, и мышцы, готовясь к действиям, сокращаются: вы либо вступаете в бой, либо спасаетесь бегством.

Но в большинстве стрессовых ситуаций побег или сражение невозможны или неуместны. А значит, миндалевидное тело мозга объявило напрасную тревогу, произошел «перегрев». На нервные центры коры головного мозга, призванные анализировать ситуацию и смягчать реакцию, подан сигнал тревоги. Чтобы перенапряжение этой железы не привело к смерти, – а передозировка адреналина может привести к остановке сердца, как и нейронное отравление кортизолом, – мозг размыкает своеобразную цепь, поставляя иные химические вещества: морфин и кетамин, которые отключают систему тревоги. Миндалевидное тело ставится в положение «Выкл.». Как только миндалевидное тело нейтрализовано, человек как бы отключается от окружающего мира и абстрагируется от эмоций. И хотя стрессовая ситуация никуда не делась, он больше ничего не ощущает, его охватывает чувство нереальности происходящего. Это называется расстройством. Человек становится зрителем происходящих событий.

Хотя этот механизм расстройства позволяет остаться в живых, он грешит серьезными недостатками. Человек остается в стрессовой ситуации, причем никак не пытается выйти из нее, более того, в таком случае не может начаться процесс улучшения состояния. Миндалевидное тело, изолированное и обезболенное постоянными выбросами морфина и кетамина, уже не может перебросить эмоциональный шок в другую структуру – гиппокамп, этакую программу обработки и стока воспоминаний и приобретенных знаний. Стрессовая ситуация останется «в памяти» миндалевидного тела. Часто в течение долгих лет при каждой ретроспекции человек мысленно переживает воспоминание целиком, оно столь же интенсивно, как и тогда, когда произошло. Поскольку миндалевидное тело вынуждено было отключиться, заложенный в памяти момент всегда будет переживаться как в первый раз. Этот механизм называется «посттравматический стресс».

У людей со сверхэффективным умом были обнаружены особая чувствительность миндалевидного тела и необычайно низкий порог реакции. Возможно, это вызвано тем фактом, что на миндалевидное тело постоянно воздействуют гиперестезия и эмоциональность, то есть оно совершенно естественным образом находится в состоянии бдительности. И тогда при каждом эмоциональном толчке происходит ментальное выключение. Префронтальная кора головного мозга, источник рассудочной деятельности, а значит, здравомыслия, выведена из игры. И размышление становится невозможным. В этом случае сверхэффективные произносят нелепицы или совершают странные поступки. Они сами же первыми будут этому удивляться, как только префронтальная доля снова начнет функционировать как надо. Вот что заставляет сомневаться в уме сверхэффективных людей: они знают, что порой кажутся такими глупыми!

Такой неожиданный уход от действительности может произойти в любом месте и в любое время. У сверхэффективных часто рассеивается внимание, они уносятся в мечты, мысленно отсутствуют. Такое обычно случается на праздничных вечеринках. Они, точно так же, как и Камилла, совершенно неожиданно «отключаются». Все разговоры кажутся им банальными и скучными, шутки – пошлыми и глупыми. Они как бы отрываются от внешнего мира и спрашивают себя, что они тут делают; единственное их желание – скорее уйти домой.

Посттравматический стресс происходит из напряженных ситуаций, откладывающихся в миндалевидном теле, и при каждой «отключке» в нем залегает еще одна, новая ситуация, которую не может обработать, обдумать и успокоить гиппокамп. Таким образом, сверхэффективные люди очень часто находятся в латентном посттравматическом стрессе. Благодаря эффекту залегания, эти стрессовые отголоски делают их все более энергичными. Похоже, некоторые такие люди предпочитают жить чуть ли не в постоянном расстройстве, пропуская через интеллект все эмоционально накопленные ситуации; таких людей уже не считают сверхчувствительными. Напротив, создается впечатление, что их ничто не волнует, что они как бы проплывают где‑то рядом со своей жизнью. Благодаря защитным механизмам, к которым они прибегают для создания некой отстраненности, их можно принять за людей холодных и бесчувственных, но это лишь внешнее впечатление. Внутри у них все по‑прежнему кипит и клокочет.