Глава 24

ПОДГОТОВКА ФИНЛЯНДИИ К «ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЕ»

Финское руководство долго не могло решить, как назвать войну 1941–1944 годов. На освободительную она не тянет, да и такой ярлык был приляпан к гражданской войне 1918 г. «Оборонительной» ее тоже трудно назвать. В конце концов решили именовать ее «продолжительной». Тут уж не поспоришь — эта война длилась в 10 раз дольше, чем Зимняя война 1939–1940 гг.

В СССР же обо всех трех войнах с Финляндией, как уже говорилось, предпочитают не писать. В очень редких книгах, как, например, «Боевые вымпела над Онего»[105], термин «финны» практически не употребляется, его заменяют на «противник», «фашисты» и т. п.

И вот я держу в руках книгу довольно модного историка Марка Солонина «25 июня. Глупость или агрессия?». Там Марк Семенович на 635 страницах обличает «агрессивную глупость Сталина и его приспешников»: «Именно в мае 1941 г. в Москве было принято решение начать крупномасштабную войну против Германии, причем не когда-то в неопределенном будущем, а в июле — августе 1941 г.»[106]. Естественно, Сталин и напал на Финляндию 25 июня. Спорить с этим русскоязычным господином бесполезно. Я процитирую все лишь два документа.

Начну со статьи в газете «Известия» от 8 июня 1941 г. «В Народном комиссариате внешней торговли. К советско-финляндской торговле»:

«На 1 июня с.г. Финляндия поставила Советскому Союзу товаров всего лишь на 885 тысяч 500 ам. долларов, в то время как за тот же период Советский Союз поставил Финляндии товаров на 3 млн 559 тысяч 200 ам. долларов. Если принять во внимание, что, согласно действующему торговому договору между СССР и Финляндией, общий товарооборот между обеими странами на первый год действия договора определен в сумме 7 млн 500 тысяч ам. долларов с каждой стороны, то это означает, что СССР поставил Финляндии около 47,4 % товаров, а Финляндия доставила Советскому Союзу 11,4 %.

Неудовлетворительное выполнение Финляндией обязательств по товарообороту не могло, конечно, содействовать дальнейшему развитию торговли между СССР и Финляндией.

Учитывая, однако, существующее в Финляндии продовольственное затруднение, Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР т. Сталин И.В. 30 мая с.г. обещал посланнику Финляндии в СССР г-ну Паасикиви отгрузить в кратчайший срок в Финляндию 20 тыс. тонн зерновых хлебов сверх ранее поставленных 15 578 тонн, не считаясь в данном случае с тем, что Финляндия плохо выполняет свои обязательства по поставке товаров Советскому Союзу.

Народный комиссар внешней торговли СССР т. Микоян А.И. 31 мая с.г. сообщил посланнику Финляндии г-ну Паасикиви, что им отдано распоряжение Экспортхлебу немедленно приступить к отгрузке в Финляндию упомянутого выше количества зерновых хлебов. По 6 июня включительно уже отгружено в Финляндию в счет этого по железной дороге 7514 тонн».

А теперь обратимся к записи начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдера, сделанной 7 июня 1941 г., за день до опубликования статьи в «Известиях»:

«Полковники Кинцель, Хойзингер, Гельтер: Доклад о поездке Кинцеля в Финляндию. Совещания с Хейнрихсом. Финское военное руководство приняло наши предложения и, видимо, полным ходом приступило к выполнению этой задачи.

5-й финский корпус в составе двух дивизий предназначается для операций против Кандалакши. Аландские острова должны быть заняты одним пехотным полком, который финны усилят сверх установленного штата. Для захвата полуострова Ханко предусмотрена одна дивизия. На ленинградском направлении развертываются четыре дивизии.

Потребность во времени для мобилизации и развертывания войск — 12 дней, в том числе 5 дней для развертывания на операционном направлении.

Точными сроками определены:

10.6 — призыв запасников пограничной стражи и мобилизация трех батальонов.

15.6 — окончание мобилизации 5-го корпуса.

20.6 — готовность к высадке на Аландских островах и к наступлению на полуостров Ханко.

Общая мобилизация — только после начала нашего наступления.

Готовность к проведению операции — лишь после того, как мы форсируем Западную Двину.

Финский Генеральный штаб настаивает на выборе направления главного удара восточнее Ладожского озера».

Думаю, комментарии к обоим документам излишни.

После заключения мира в 1940 г. СССР даже не планировал нападения на Финляндию. Это подтверждают и рассекреченные советские документы. Сталин всеми силами пытался оттянуть войну с Германией, а любое нападение или даже давление на Финляндию могло спровоцировать войну с Гитлером.

Так, в августе 1940 г. Сталину была подана записка наркома обороны Ворошилова по основам стратегического развертывания вооруженных сил на 1940 и 1941 годы. Там говорилось:

«Вооруженное столкновение СССР с Германией может вовлечь в военный конфликт с нами — с целью реванша — Финляндию и Румынию, а возможно, и Венгрию…

Вступление в войну одной Финляндии маловероятно, наиболее действителен случай одновременного участия в войне Финляндии с Германией.

Учитывая возможное соотношение сил, наши действия на северо-западе должны свестись к активной обороне наших границ.

Для действий на северо-западе предназначено иметь Северный фронт, в составе двух армий и отдельного стрелкового корпуса.

14-я Армия — с основными задачами обороны северного побережья и наших границ в северной Карелии, в составе 4 стрелковых дивизий.

7-я Армия — с основными задачами обороны Ленинграда и Петрозаводского направления, в составе: 4 стрелковых дивизий; 2 отдельных танковых бригад.

65-й отдельный стрелковый корпус — с задачей оборонять побережье Эстонской ССР и острова Эзель и Даго, в составе: 2 стрелковых дивизий; 1 отдельной стрелковой бригады; 1 отдельной танковой бригады.

В резерве Командования Северным фронтом в районе Ленинграда иметь стрелковую дивизию».

В случае выступления Финляндии Балтийский флот должен был:

— совместно с авиацией уничтожить боевой флот Финляндии;

— содействовать сухопутным войскам, действующим на побережье Финского залива и на полуострове Ханко, обеспечивая их фланг и уничтожая береговую оборону финнов;

— не допустить морских десантов немцев на побережье Латвийской и Эстонской ССР;

— нанести поражение германскому флоту при попытках его пройти в Финский залив;

— обеспечить возможную переброску одной-двух стрелковых дивизий с побережья Эстонской ССР на полуостров Ханко».

Как видим, перед советскими вооруженными силами ставились исключительно оборонительные задачи на случай войны с Финляндией. Силы и средства для этого выделялись более чем скромные (с учетом поражений в Зимней войне). Это еще раз опровергает ложь Маннергейма и других финских политиков, утверждавших, что они вступили в союз с Гитлером исключительно для защиты от советской агрессии.

В 1940 г. и в начале 1941 г. советская резидентура в Финляндии давала Центру полную и объективную информацию о деятельности политиков и военных. Из Хельсинки поступил целый ряд сообщений о готовности Финляндии вместе с Германией вступить в войну против СССР. Так, например, 11 июня 1941 г. заместитель наркома госбезопасности Кобулов направил Сталину и Берии агентурное сообщение из Хельсинки:

«Министр финансов Мауно Пеккала сообщил нашему агенту следующее.

На заседании финляндского правительства 9 июня президент Рюти заявил, что по требованию немцев Финляндия должна в ближайшие дни провести частичную мобилизацию и что в ближайшие же дни в Финляндию начнут прибывать в большом количестве немецкие войска…

Далее Рюти сказал, что вопрос о том, будет ли война между Германией и СССР или нет, разрешится 24 июня».

Во втором сообщении говорилось:

«Один из лидеров аграрной партии, бывший министр обороны Ньюкканен сообщил нашему агенту, что немцы перебрасывают из Северной Норвегии в Финляндию дивизию, которая прибывает в Рованиеми. Часть этих войск уже расположена в пограничном с СССР районе Куусамо.

На вопрос агента о цели переброски этих частей в Финляндию Ньюкканен ответил, что в ближайшие дни ожидается война между Германией и СССР и что немцы предполагают выступить из Финляндии, которая будет играть большую роль…

9 июня в Або прибыл немецкий военный транспорт, который привез примерно 1500 солдат и 40–50 автомобилей для мотопехоты. Все это направлено в сторону Таммерфорса».

Приказ о частной мобилизации в Финляндии был отдан 9 июня, а на следующий день были мобилизованы 30 тысяч человек. Еще 1200 молодых финнов с молчаливого согласия завербовались в войска СС и отбыли в Германию.

13 июня в Финляндию прилетел генерал пехоты Вальдемар Эрфурт и в тот же день приступил к работе в качестве командира штабной группы связи взаимодействия «Север» в финской Ставке.

17 июня правительство Финляндии отдало приказ о всеобщей мобилизации. По возможности все делалось в обстановке строжайшей тайны. Сам приказ был зашифрован словами: «Всеобщие поставки главной конторы начинаются 18 июня».

В середине дня 22 июня из Главного штаба в 14-ю дивизию, VI и II армейские корпуса были отосланы телефонограммы, которые предписывали обеспечить «готовность мер, связанных с началом наступления, к 28 июня». 23 июня 1941 г. из резерва главнокомандующего II армейского корпуса были приданы 3 артиллерийские батареи (105-, 150– и 210-мм орудий) и из IV корпуса — одна батарея 150-мм орудий, VII армейскому корпусу из резерва главнокомандующего — одна батарея тяжелых орудий и одна батарея большой мощности. В результате огневая мощь частей, планировавшихся для ведения наступления, серьезным образом возросла. Одновременно армейскому корпусу Талвела, который был развернут в полосе североладожского побережья, была придана новая (третья) дивизия. Одну из дивизий резерва главнокомандующего разместили во втором эшелоне этого же участка будущего фронта. Артиллерия Талвела получила существенное подкрепление»[107].

По данным генерала Эрфурта, «к началу наступления финский фронт между Финским заливом и Лиексой выглядел следующим образом (с правого по левый фланг):

План стратегического развертывания финских войск в июне 1941 года:

1. IV корпус (генерал-лейтенант Эш), имевший правый фланг у Финского залива, против Виипури, и левый фланг у Вуокси:

8-я дивизия,

10– я дивизия,

12-я дивизия,

4– я дивизия.

2. II корпус (генерал-майор Лаатикайнен), между Воукси и северо-западным участком Ладожского озера вплоть до Пюхяярви:

2-я дивизия,

18– я дивизия,

15-я дивизия.

3. Карельская армия (генерал-лейтенант Хайнрике), от Пюхяярви до Корписельки:

а) VII корпус (генерал-майор Хэглунд), от Пюхяярви до Вяртсиля:

19– я дивизия,

7-я дивизия;

б) VI корпус (генерал-майор Талвела), от Вятрсисиля до Корписельки:

11– я дивизия,

5– я дивизия,

1-я горно-стрелковая бригада;

в) группа Ойнонена (в районе Иломантси):

кавалерийская бригада,

2– я горно-стрелковая бригада;

г) 1-я дивизия в войсковом резерве в тылу Карельской армии.

4. 14-я дивизия (полковник Рааппана), в районе Лиексы.

5. За Карельской армией в качестве резерва фельдмаршала Маннергейма должна следовать 163-я немецкая дивизия. Ее высадка в районе Йоэнсуу началась 30 июня.

6. 17-я дивизия, первоначально у полуострова Ханко.

В северном направлении вплоть до побережья Северного моря[108]являлся районом размещения немецких и финских сил, объединенных в одну армию "Норвегия" во главе с ее штабом.

Пост командующего занимал генерал-полковник фон Фалькенхорст, а пост начальника штаба — полковник Бушенхаген.

На правом фланге этой армии стояли:

III финский корпус (генерал-майор Сийласвуо), в районе Суомусалми и в районе Куусами:

3– я финская дивизия,

6-я финская дивизия.

С северного направления к ним примыкали:

Немецкий штаб корпуса XXXVI (генерал от кавалерии Файге), в районе Кемиярви:

169-я немецкая дивизия,

немецкая бригада СС "Норд" и поддерживающие его финские войска,

немецкий горно-сгрелковый корпус "Норвегия" (генерал горнострелковых войск Дитль), в районе Петсамо,

2– я горно-стрелковая дивизия,

3– я горно-стрелковая дивизия.

Важнейшие должности в финской ставке[109]были распределены следующим образом:

Главнокомандующий: фельдмаршал Маннергейм, с 4 июня 1942 года маршал Финляндии;

Начальник генерального штаба: генерал-лейтенант Хайнрике, до начала 1942 года откомандированный в качестве командующего Карельской армией, был замещен в должности генерал-лейтенантом Ханнелем;

Генерал-квартирмейстер: генерал-майор Айро;

Начальник командного отдела: генерал-майор Тупмпо;

Начальник разведывательного отдела: полковник Меландер, позднее полковник Паасонен;

Начальник военно-транспортной службы: полковник Роос;

Командующий военно-морскими силами (ВМС): генерал-лейтенант Вальве;

Командующий военно-воздушными силами: генерал-лейтенант Лундквист»[110].

21 июня в 16 ч. 15 мин. финская армия и флот начали операцию «Регата» — вторжение на Аландские острова. Эти острова, как уже говорилось, были объявлены демилитаризованной зоной, согласно Женевской конвенции 1921 г. и договору с СССР 1940 г. За одну ночь с материка на архипелаг на 23 кораблях были переброшены 5 тысяч солдат с боевой техникой (14 береговых пушек, 55 полевых орудий и 24 миномета). Операцию прикрывали оба финских броненосца. Персонал советского консульства (31 человек) на Аландских островах (в Мараанхамине) был арестован, а 24 июня вывезен в Турку.

Еще 14 июня 1941 г. три больших германских минных заградителя — «Кобра», «Кениг Луиза» и «Кайзер» — с грузом мин прибыли в Хельсинки. На следующий день минные заградители «Танненберг», «Ганзаштадт», «Данцип> и «Бруммер» прибыли в Турку.

18 июня в военно-морскую базу Суоменлинна в районе Хельсинки прибыли германские торпедные катера S-26, S-39, S-40, S-101, S-102 и S-103. Вместе с ними пришла плавбаза «Карл Петере». В тот же день в Турку прибыли торпедные катера S-41, S-42, S-43, S-44, S-104 и S-105 и плавбаза «Тсинггау».

Всего в финских шхерах немцы сосредоточили более 40 судов, среди которых были 6 минных заградителей, 12 тральщиков, 17 торпедных катеров, 4 плавбазы.

21 июня в 22 ч. 59 мин. немецкие заградители начали ставить минные заграждения (всего 2000 тысяч мин) поперек Финского залива, чтобы запереть в нем Балтийский флот. Одновременно три финские подводные лодки поставили минные банки у эстонского побережья, причем командирам финских лодок был отдан приказ атаковать советские корабли, «если попадутся достойные цели». И это все 21 июня!

С конца мая 1941 г. начались регулярные полеты финских разведчиков над советской территорией. Для этого использовались британские бомбардировщики «Блейнхейм» и трофейный советский бомбардировщик ДБ-3.

22 июня с озера Оулуярви стартовали два гидросамолета «Хенкель-115». Через три часа они приводнились на Коньозере, в нескольких километрах к востоку от Беломорско— Балтийского канала. С самолетов высадились 16 финских диверсантов, одетых в немецкую форму. Диверсанты попытались взорвать шлюзы канала, но все шлюзы так хорошо охранялись, что финны даже не смогли близко подойти к ним.

22—24 июня финские самолеты неоднократно вели разведку над территорией СССР. Один из них был сбит в районе Таллина.

В Москве 23 июня Молотов вызвал к себе финского поверенного в делах Хюннинена. Молотов потребовал от Финляндии четкого определения ее позиции — выступает ли она на стороне Германии или придерживается нейтралитета. Хочет ли Финляндия иметь в числе своих врагов Советский Союз с двухсотмиллионным населением, а возможно, также и Англию? Советский Союз не предъявлял Финляндии никаких требований, и поэтому он имеет полное право получить ясный ответ на свои вопросы. Молотов обвинил Финляндию в бомбардировках Ханко и в полетах над Ленинградом. Хюннинен, со своей стороны, обвинил Советский Союз в бомбардировках финских судов и укрепления Алскари. Ни Хюннинен, ни финское правительство не пожелали объяснить поведение Финляндии.

Утром 25 июня по приказу Ставки ВВС Северного фронта совместно с авиацией Балтийского флота нанесли массированный удар по девятнадцати аэродромам Финляндии и Северной Норвегии, где базировались самолеты германской 5-й воздушной армии и ВВС Финляндии. 25 июня в налете участвовали 236 бомбардировщиков и 224 истребителя. По советским данным, в ходе первого налета на земле был уничтожен 41 самолет. Финны утверждают, что сбили 23 советских самолета. В течение следующих шести дней советская авиация продолжала бомбить аэродромы и порты Финляндии.

25 июня финны собрали парламент. Премьер-министр Финляндии Рангель высокопарно заявил: «Состоявшиеся воздушные налеты против нашей страны, бомбардировки незащищенных городов, убийство мирных жителей — все это яснее, чем какие-либо дипломатические оценки, показало, каково отношение Советского Союза к Финляндии. Это война. Советский Союз повторил то нападение, с помощью которого он пытался сломить сопротивление финского народа в Зимней войне 1939–1940 годов. Как и тогда, мы встанем на защиту нашей страны».

Парламентарии сразу заговорили о «наболевшем». Представитель аграрной партии Вихула заявил: «Пришло время Великой Финляндии». Его коллега Вестеринен сказал: «Наступил великий исторический момент. Встает вопрос о пересмотре границ».

Вопрос о советской Карелии всем был ясен, а вот по поводу Кольского полуострова между аграриями вспыхнула перепалка. Нет, не о том, брать или не брать, конечно, брать, а надо ли сейчас этот вопрос ставить официально или погодить. Депутат Салмиала заявил: «Нам надо осуществить идею Великой Финляндии и передвинуть их [русских. — A.Ш. ] на тот рубеж, где прямая линия соединяет Ладогу и Белое море». Его попытались унять: «Не все следует говорить, о чем думаешь!»

Вечером 25 июня парламент Финляндии единодушно проголосовал за войну с СССР. Против не выступил никто, однако из 200 депутатов 99 просто не пошли голосовать.

Финская пропаганда сделала все, чтобы обвинить СССР в агрессии против Финляндии. Внутри страны и особенно за рубежом финляндское правительство упрямо твердило, что Финляндия ведет войну не вместе с Германией, а какую-то «особую» войну. По сему поводу Уинстон Черчилль высказался более чем определенно: «Любой человек или государство, которые идут с Гитлером, наши враги»[111].

Date: 2015-12-12; view: 434; Нарушение авторских прав