Глава 63. Матиас наблюдал, как тюремщики ввели очередного наемника в камеру пыток

Матиас наблюдал, как тюремщики ввели очередного наемника в камеру пыток. Мужчина был обнажен и истекал потом. Яркий свет направленных на него ламп слепил глаза. Тело солдата было покрыто рубцами и ссадинами – результат многодневного избиения. Человек был измучен, глаза его бегали от страха.

Матиас подал знак надсмотрщику, производящему пытки. Исполнительный надсмотрщик тут же усадил несчастного на электрический стул и пристегнул ремнями. Пророк сделал пару шагов, склонился над солдатом и заговорил вкрадчивым голосом:

– Сын мой, не склоняй нас к этому. Мне становится горько, когда я вижу упорствующего грешника. Прошу, пожалей себя, во имя милостивого отца нашего, Таламейна.

– Матиас склонился над солдатом ниже. – Нам лишь надо, чтобы ты исповедался в грехах – своих и твоих начальников... Ну что, будешь каяться? Пожалуйста, сын мой.

Солдат мотнул головой, отказываясь давать показания против своих товарищей.

Матиас подал знак инквизитору начинать пытку. Солдат закричал от дикой боли, пронзившей все его тело. Часом позже Матиас вышел из камеры пыток с довольной улыбкой на лице, взял хрустальный графин и наполнил свой кубок кристально чистой холодной родниковой водой. Эту воду брали из прозрачного горного источника, объявленного недавно священным.

На Санктус опустилась ночь. Матиас остался один в своей комнате, обставленной в спартанском стиле. Со стороны улицы слабо доносились звуки мерных шагов охраны. Перед тем, как лечь на жесткую военную койку, которую Матиас предпочитал любой, самой роскошной и мягкой кровати, он освежил в памяти свои планы. Пророк с сожалением подумал о том, что осуществить их на Санктусе так быстро, как ему бы хотелось, не удастся.

В своем воображении он стал рисовать будущее планеты. Ему представилась серия маленьких изолированных духовных коммун, в которых смиренные люди посвящают свою жизнь богослужению и раздумьям. Для создания этих коммун придется опустошить города и деревни, прогнать с ферм крестьян. Согласно последним докладам его подчиненных, эти действия вызовут большое недовольство со стороны местного населения, особенно фермеров и ремесленников. «Кто будет возделывать землю? причитали они. – Кто будет мешать раствор и строить дома?»

«Такому меркантильному, небожественному образу мысли нужно положить конец», – подумал Матиас. Нельзя позволить узколобым, темным людям встать на пути к достижению великой цели – славному и светлому будущему. Матиас бегло набросал приказ компаньонам: «Расчистить деревни». То, чего не добиться убеждением, он возьмет силой. К своему приказу Пророк добавил следующий пункт: «Сжечь дотла дома; разрушить фермы». После этого крестьянам просто некуда будет деться.

Матиас был очень доволен своим успехом по части привлечения все большего числа наемников на сторону компаньонов. Конечно, он приписывал эту заслугу лично себе, своему авторитету. Суд был назначен Пророком на следующий день. Для того, чтобы заседание суда прошло успешно, покаялось уже достаточное количество наемников. После того, как каждого из них признают виновным, Матиас с радостью отдаст команду казнить их. Приведение приговора в исполнение будет публичным. За этим торжественным событием последует великий всенародный праздник. Матиас уже огласил свой указ, согласно которому некоторые ограничения, возведенные Таламейном в правила поведения для всех и каждого, будут сняты на время фестиваля. «Как мудрый Пророк, я понимаю, – нахваливал он самого себя, – что мои подданные – всего лишь несовершенные живые существа, со всеми присущими им слабостями и недостатками».

Матиас черкнул несколько заметок относительно планетарной «чистки», которую нужно будет начать сразу же после праздника и провести за один месяц. У него возникли некоторые интересные соображения по этому поводу. Например, насчет порки кнутами... И самоистязание добровольное, конечно.