ГЛАВА 28. В Замок мы возвращались прямо из ресторана на такси и уже довольно поздно

В Замок мы возвращались прямо из ресторана на такси и уже довольно поздно. Наша обычная одежда так и осталась в сумках, а ехали мы в свадебных нарядах. И вот, чтобы не пугать народ, я мысленно позвала Филимона.

«Филечка!»

«Н-ну?» — раздался ленивый отклик.

«Филь, а я замуж тут совершенно случайно вышла…»

«Чего?!» — Голос кота перестал быть ленивым.

«Ну, так получилось».

«Ужас! — растерянно отозвался кот. — А ты уже вдова?»

«Чего?!» — Я даже выпрямилась в машине.

«Спрашиваю, Эрилив уже убил того типа, за которого тебя родители замуж выдали?»

«Филя, — обескураженно отозвалась я. — А с чего ты взял, что выйти замуж меня заставили родители, да еще за неизвестного типа, и что Эрилив его убил?»

«То есть не убил? Фух! — сделал свои собственные выводы кот. — Это хорошо. А то как-то неуютно жить рядом с уголовником…»

«Филь… — вкрадчиво позвала я, — ты там валерьянки нализался, что ли? Я как-то не могу уловить нить твоих рассуждений».

«Ой, да что тут рассуждать? Родители твои спят и видят, как бы тебя побыстрее замуж сбагрить. Ой, то есть выдать. Эрилив не землянин, а у вас женят по паспортам. Значит, тебя втюхали какому-то дурачку, который не знает, во что ввязался. И теперь ему каюк, потому что Эрилив тебя просто так никому не отдаст. — Тут возникла пауза, во время которой я пыталась осмыслить все то, что сказал Филимон, а он с опаской продолжил: — Викуся… А ты куда блондинчика дела? Он вообще жив? Ты его связала? Или заперла куда-то? Или твой отец?»

«Э-э-э…»

«Вика, если ты позволила его убить, я тебе больше не кот! Мне нравится этот зеленоглазик. Я к нему уже привык и замуж отдам только за него, так и знай!»

И вот тут меня разобрал смех. Таксист с недоумением поглядывал на меня в зеркало заднего вида, а я тряслась в беззвучном хохоте.

«Ну, Филимон… Ой, не могу! За Эрилива я замуж вышла! По земным законам. Этот прохиндей заказал у Потоцкого паспорт. Он теперь землянин, россиянин, и нас расписали в загсе».

— Вика? — позвал меня гипотетический зеленоглазый «труп», сидящий рядом. — Что-то случилось?

— Нет. — Я с трудом подавила смешок. — Я с Филей общаюсь. Потом расскажу. — И я снова спрятала лицо в ладошках, вздрагивая от безгласного хохота.

«Фу-ух! — послышался облегченный вздох Филимона. — Напугала! Раз за блондинчика, то поздравляю. Приедешь — расскажешь».

«Фигушки! — ехидно отозвалась я. — У нас сегодня первая брачная ночь!»

«Фигушки тебе! — еще ехиднее, если это возможно, ответил мой наглый фамильяр. — Твои земные бумажки — это все фигня на постном масле. Это ты теперь замужем. А Эрилив не женат. Так что пока вы в храме перед богами не принесете клятвы, не жана ты ему, не жана! — спародировал он фразу из мультика. — Точнее, ты-то жена. А вот он тебе — не муж».

Я резко перестала смеяться и повернулась к мужу. Или не к мужу?

— Рил, — начала я, — а ты женат?

— Нет, конечно. А что? — с подозрением ответил мне этот му-у-у… Кхм.

— А я? — задала я следующий вопрос.

Тут машина вильнула, так как водитель увлекся нашей милой загадочной беседой. Одеты-то мы были в свадебные наряды.

— А ты замужем, — абсолютно невозмутимо ответил мне все тот же му-у-у… Черт! А ведь точно — не муж!

— Жесть! — Я не знала, что сказать.

Остаток пути я ехала молча, притулившись под мышкой у… Вот понять бы еще у кого. То ли мужа, то ли жениха…

Но праздничный ужин в Замке все же был. Филимон всем разболтал, и, когда мы вошли в ворота, нас уже встречали. И потом мы полным составом, включая детей, которым сегодня разрешили лечь попозже, и мальчишек-лиреллов, и демонов-охранников, и гостей, праздновали нашу «типа свадьбу» в столовой. Даже Тимара и профессора Владира по такому поводу среди ночи выдернули из Анделлы и перенесли обратно в Замок.

Разошлись глубоко за полночь, и вот уже в своих покоях Эрилив меня обнял.

— Если бы ты знала, как трудно тебя отпускать сейчас, — прошептал он мне в волосы.

— Да… — вздохнула я.

— А знаешь, что самое страшное? — со смешком спросил он.

— Не-а.

— Завтра вечером мы идем на бал в честь нашей свадьбы в Керистали.

— Что?!

— Да. Сначала в Храм Света Всемогущего, а потом на бал.

— Но…

— Король Албритт нас уже ждет. Я ему сообщение отправил. У них там как раз завтра по плану очередной бал, так вот теперь он будет в нашу честь.

— Но… А в храм зачем?

— Я тебе говорил, что хочу, чтобы ты была моей женой под небом всех миров? — Рил дождался моего кивка. — Вот поэтому завтра ты станешь моей женой под небом Ферина. Не дергайся. — Он крепче меня прижал, так как я попыталась вырваться. — А потом — Мариэли. А потом — Лилирейи, и вот тогда уже я стану твоим мужем.

— А нельзя как-то в другой последовательности? — улыбаясь, уточнила я. — Сначала в Лилирейе, потом в Мариэли и Ферине.

— Не-э-эт. — И я услышала тихий смех. — Потому что после обряда в Лилирейе я тебя минимум неделю из спальни не выпущу.

М-да. Впрочем, обещанные перспективы — те, что про спальню и неделю, — мне понравились.

В общем, на следующий день мы стояли в Храме Света Всемогущего перед тем же жрецом. И я была в невероятно красивом атласном белом платье. Сама его сделала, волшебством. Узкое, облегающее, с тонкими лямочками, одна из которых сзади переходила в расшитый жемчугом цветочный узор, пересекающий обнаженную спину по диагонали. А главное, с длинным шлейфом — всегда хотела узнать, а каково это в платье со шлейфом? Отвечаю: неудобно! Но красиво до невозможности. И бриллиантовый гарнитур надела — тот, что мне подарил жених. И арка света вспыхнула так, что я даже ослепла на несколько секунд, хотя и находилась в это время под ней. А Эйлард и Арейна, которые как раз утром вернулись из своего свадебного путешествия, стояли и смотрели на нас. И Ари украдкой вытирала слезы радости. А потом был бал в королевском дворце, поздравления, подарки и пожелания…

А еще через день — обряд в Храме Великой Тьмы. И я с опаской смотрела на висящее под потолком кольцо-алтарь, гадая, каким же образом мы сможем туда попасть? Ведь у Эрилива крыльев нет, а я его на своих прозрачных крылышках явно не подниму.

Вот лучше бы и не гадала. ТАКОГО я не могла и в самом жутком сне вообразить. Потому что, когда я по указанию Эрилива подобрала подол алого шелкового платья, расшитого золотом — тоже сама сделала, — то даже зажмурилась от ужаса. Эти… Эти кошмарные авантюристы-нелюди повесили под потолком канаты. Нет, это ж надо такое придумать?! Канаты в храме! И мой «Тарзан», мать его… подхватил меня, словно Джейн и, держась за одну из «лиан», сиганул с узкого балкончика, на который мы поднялись перед этим. Вот знала бы — никакими силами бы меня на этот балкон не затащили! А я ж, дуреха наивная, сама — представить только: сама! — добровольно, поднялась на него по лесенке, потому что мне сказали, что так нужно. И мы с воплем, моим — ага, вопила я, не «Тарзан», — влетели в кольцо тьмы, вылетели с другой стороны, Рил перехватил следующий канат и по нему спустил нас вниз. А я так перепугалась, что даже икать начала.

Вот такой вот мне, ритмично икающей, жрец и сделал надрез на ладошке. Демон-жрец, кстати, тоже впечатлился. Он даже не сразу нашел слова, чтобы сообщить, что алтарь Тьмы также вспыхнул. А Назур подмигнул улыбающемуся Эриливу, пока побледневшая Алексия трясущимися руками доставала из сумочки носовой платок, чтобы вытереть слезы. Расчувствовалась…

После был бал во дворце лорда Ренарда, но я помню его плохо. Я выпила такую дозу успокаивающего отвара, что дальше мне было уже все равно. Демоны так демоны. Подарки так подарки. И ничего что меня приглашали на все следующие балы, какие там у этих демонов по плану. И совсем мне уже не страшно было стать свидетельницей на двойной свадьбе верховного лорда и его сына на иномирянках. После ТАКОЙ свадьбы, как у меня, мне уже ничего не страшно.

Утро последнего дня свадьбы или, точнее, свадеб, так как эта должна была быть уже четвертой, начиналось с суматохи и паники. Не моей. Мне-то уже хорошо. Лично я уже вышла замуж. Трижды! А вот кое-кто с зелеными глазами и жемчужно-белыми волосами сегодня женится.

— Мама, — взволнованно произнес мой жених, — ей точно понравится? Мне идет этот костюм? Я себя ужасно глупо чувствую.

— Эрилив, успокойся, — донесся голос Аурелии, — тебе очень идет этот костюм. И ей понравится.

— А браслеты? Ты же в курсе, Вика не очень любит украшения. Она принимает их только потому, что это подарки от меня и она пообещала не спорить.

— Эрилив… — почти простонала моя будущая свекровь. — Это родовые браслеты. Ты же знаешь, поменять их нельзя, изменить тоже и не надеть — тем более.

— Да я-то знаю! — Послышались нервные шаги. — Как это Вике объяснить, если они ей не понравятся, а снять будет нельзя!

— Альдид, ну скажи же ему! — не выдержала Аурелия. — Мне же понравились! У рода ле Соррель очень красивые брачные браслеты.

— Сын… — Альдид прокашлялся, а я на цыпочках отошла от двери, ведущей в спальню Рила.

Да, я подслушивала. Ну и что? Мне же интересно. Сегодня рано утром, пока я еще спала, прибыли Аурелия, Альдид и Ирлейв. И вот сейчас они втроем пытались успокоить моего нервного жениха. Он ждал этой свадьбы больше двадцати лет, и хотя мы успели уже трижды пожениться в трех мирах, по закону Лилирейи он все еще был холост.

Я оглянулась на Филю, прижала палец к губам и прокралась в свою спальню, а он — за мной.

— Эк его разобрало-то, — растерянно произнес мой кот. — Все эти дни был такой счастливый, спокойный и уверенный в себе, и — на тебе.

— Женится, однако… — философски произнесла я и подошла к зеркалу.

На мне уже было надето свадебное платье, которое привезла Аурелия. Так как вчера мы отмечали событие века в Мариэли, сама я приготовить еще ничего не успела, но, как оказалось, моя будущая свекровь об этом позаботилась. И вот сейчас я рассматривала свое отражение. Небесно-голубого цвета шелк обтягивал фигуру, как перчатка, юбка расширялась только от середины бедра, позволяя ходить. Ровная линия выреза, открывающая ключицы и плечи, на спине уходила треугольным вырезом ниже лопаток, оставляя спину обнаженной, а далее следовал ряд микроскопических пуговичек. Узкие длинные рукава. Все просто и лаконично, если бы не одно «но». Вся линия декольте, и спереди, и сзади, манжеты и край подола были расшиты серебряной канителью и усыпаны крохотными самоцветами.

Как я в него упаковывалась — это отдельная история. Аурелия привезла с собой ту же горничную, что помогала мне, когда я была у них в гостях. И вот под командованием мамы Эрилива Анти меня одевала, а потом застегивала ряд крошечных пуговок. Ох, чую, намучается еще с ними мой муж. Хорошо хоть корсет не заставили надевать. Впрочем, Аурелия была в невероятном восторге от моего белья, сказав: «Мальчику точно понравится».

Прическу, принятую в Лилирейе, мне тоже делала Анти. Сама бы я до такого не додумалась, честно говорю. Волосы гладко зачесали и скрепили в хвост на затылке, после чего заплели в несколько кос разной толщины. Две из них обвили голову: толстая коса — как корона, вторая, вполовину тоньше, — полосой перед ней. Все остальные как-то хитро закрутили в узел внутри этой короны, закололи и еще из нескольких, совсем тонких, соорудили вокруг этого узла воздушные петли. А концы кос слегка ослабили и оставили свободно свисать с узла на затылке. В общем, смотрелось невероятно эффектно. К такой прическе уже не нужна была ни диадема, ни фата. По большому счету даже шпильки с камушками и то были бы лишними. Тем более что шею и уши украшал бриллиантовый комплект. Да и кольцо я снимать не собиралась. Это у них там браслеты, а у меня — кольцо. И кто как, а я — уже замужем.

Из гостиной между нашими покоями послышались шаги, и вошла Аурелия.

— Вика, дорогая, ты готова? — Она с улыбкой подошла ко мне.

Когда выяснилось, что я «та самая», долгожданная, любимая и будущая невестка, Аурелия попросила разрешения говорить мне «ты».

— Да, давно уже.

— Ну и хорошо. Мой сын наконец-то тоже собрался. Ужас какой-то! Он там сам не свой. — Лия села в кресло и стала нервно обмахиваться рукой. — Или я просто отвыкла от него? Он всегда такой психованный?

— Нет, — рассмеялась я и бросила взгляд на притихшего Филю. — Вообще-то это я всегда нервная, а он наоборот — как скала. Невозмутимый и спокойный. Если он рядом, и я чувствую себя спокойнее. Он — моя опора.

— Ну, тогда ладно. В общем, все готовы, и нас уже ждут в Храме Судьбы. Кирин с Латриссой, наверное, уже извелись. — Лия вскочила и стремительно подошла ко мне. — Девочка, я так рада за своего сына! Он ждал тебя больше двадцати лет… Не смейся над ним сегодня, ладно? Он очень нервничает.

— Да я и не собиралась, — растерянно ответила я.

— Ну и хорошо! А то у мальчика руки трясутся, представляешь? Ему пуговицы Ирлейв застегивал.

— А я могу с ним поговорить перед отбытием? По вашим традициям это не запрещено?

— По нашим традициям невеста приезжает в храм отдельно от жениха, и он видит ее уже там. Но у вас все не так, и его дом уже давно тут. Так что можете поговорить. Только недолго, а то нас заждались.

Оставив ее, я прошла к спальне Рила и постучалась. Вошла после разрешения и замерла, глядя на него. На нем был костюм из белого шелка, тоже с серебряной вышивкой, только ее не украшали самоцветы. Белые замшевые сапоги. Жемчужно-белые волосы заплетены в одну тугую косу и перетянуты тонким кожаным ремешком. Самая настоящая ослепительно красивая «кавайная няшка», я бы даже сказала — ошеломляюще прекрасная.

— Привет… — раздался его взволнованный голос, и я вдохнула. Оказывается, я смотрела на него и не дышала.

— Привет. Ты невероятно красивый сегодня…

— А ты у меня всегда невероятно красивая.

И мы продолжаем стоять на отдалении и смотреть друг на друга. И я плавилась от его взгляда.

— Я тебя люблю. Я тебе уже говорила? — произнесла я с улыбкой.

— Нет. Ни разу… Неужели мне нужно было трижды отметить с тобой свадьбу, чтобы услышать это признание?

И мы все так же стоим и не двигаемся, только смотрим друг на друга.

— Можно мне войти? Это не является нарушением ваших традиций?

— Можно… — А сам стоит и не шевелится, только дышит прерывисто.

Ну, я и вошла. И подошла. И за шею обняла, встав на цыпочки. И поцеловала сама, мне-то можно. А он только глухо застонал мне в губы.

— Родная моя, что же ты со мной делаешь? — прошептал он, когда я оторвалась от него. — Я же не доживу до вечера.

Смотрит на меня, а глаза сияют. Только вот его немного потряхивает.

— Потерпи… — И я снова поцеловала его. — Представь, каково мне? Я-то уже замужем, а вот мой муж на мне не женат…

И это сняло напряжение. Рил нежно погладил меня по щеке.

— Я так тебя люблю… Ты для меня все! Мое небо и солнце, моя луна и звезды, мое дыхание и сердце. Без тебя я просто не могу жить…

А я слушала и таяла.

— И я честно тебе говорю, что где бы мы ни путешествовали, во всех мирах и странах, я собираюсь на тебе жениться снова и снова. Чтобы ты была моей женой под всеми небесами, перед всеми богами, — продолжил он.

— Я и так твоя, — тихо рассмеялась я, плавясь от нежности.

— А я твой, только твой…

М-да. Вот никогда я не была сентиментальной, никогда не любила любовные романы и вот такие розовые истории с сюси-пуси. Но когда это говорят тебе самой… Оказывается, никакие это не сюси-пуси. А то, от чего сердце то вскачь несется, то замирает, забыв, как нужно биться.

— Мама, отец, — раздался из коридора голос брата Рила, — растаскивайте их. Иначе свадьбы не будет, а эти двое сейчас сбегут и нарушат закон.

И вот мы в Храме Судьбы.

К алтарю меня вел Альдид. У них так принято, оказывается — невесту сына к алтарю ведет отец жениха. А Эрилив с Ирлейвом стояли и ждали меня. И жрец в белом одеянии с серебряной тесьмой по краю подола тоже ждал.

А потом жрец, седой лирелл, что-то говорил на том языке, которого я не понимала. Закончив свою речь, он требовательно посмотрел на Эрилива, и тот встал рядом с костром. Да, с костром. Алтарь в Храме Судьбы представлял собой большой костер, пылающий синим пламенем. Своего рода вечный огонь. Ровный, без искр и всполохов, без потрескивания, которым всегда сопровождается горение. Тут и гореть-то нечему было. Никаких дров. Может, газ? Не знаю, изучать сейчас возможности не было. И я просто смотрела на абсолютно гладкий белый мраморный пол храма, на котором пылало высокое синее пламя.

— Есть ли среди присутствующих тот, кто может сообщить что-либо о невозможности брака между Эриливом ле Соррель и Викторией Лисовской? — заговорил внезапно жрец на уже понятном мне языке.

Ответом ему была тишина. Только гости, которые допускались в Храм Судьбы, внимательно оглядывались. Через минуту напряженного ожидания Эрилив заметно расслабился, а Кирин и его жена леди Латрисса, очень красивая высокая блондинка с голубыми глазами, довольно переглянулись. Аурелия и Ирлейв молча улыбались. Альдид незаметно пожал мне пальцы, так как он продолжал стоять рядом со мной. А вот князь-человек и его жена Рунеса выглядели несколько растерянными. Они ведь меня впервые увидели только сейчас, в храме. И пару раз я ловила на себе немного удивленный взгляд его светлости князя Ринара. Похоже, в его представлении феи выглядят иначе.

— Эрилив ле Соррель, позволяешь ли ты Судьбе соединить вас с Викторией Лисовской? — продолжил обряд жрец, не дождавшись ответа на свой вопрос.

— Да!

— Берешь ли ты ее в жены на веки вечные во имя Судьбы?

— Беру! — Голос Рила чуть дрогнул.

— Клянешься ли быть ей хорошим верным мужем, надеждой и опорой, оберегать и любить ее и детей ваших?

— Клянусь!

— Виктория Лисовская, принимаешь ли ты в свою судьбу Эрилива ле Сорреля?

— Да!

— Готова ли ты стать женой его на веки вечные во имя Судьбы, во имя любви, во имя жизни?

— Да! — Я ласково взглянула на явно взволнованного Рила.

— Клянешься ли ты быть верной и любящей женой, матерью детей его, хранить и оберегать ваш семейный очаг?

— Клянусь! — У меня даже в носу защипало.

Очень странный обряд, очень! Но что-то в этом определенно есть, хотя слова нам жрец говорит немного разные, но все они об одном и том же.

— Надень брачный браслет на руку невесты своей, и пусть Судьба сообщит нам свое решение, — велел жрец Эриливу.

По кивку жреца я подошла к жениху, и он надел мне на левое запястье ажурный браслет. Ну и, разумеется, я тут же принялась его разглядывать. Интересно же, из-за чего Эрилив переживал, что вдруг мне не понравится. Понравился. Старинное украшение из драгоценных металлов четырех цветов, переплетенных в удивительной красоты ажурном рисунке, просто не могло не понравиться. И, подняв взгляд на Рила, я ему подмигнула и улыбнулась, а он облегченно выдохнул. Оказывается, ждал моей реакции. Обожаю его!

Браслет на моей руке потеплел, и на месте замочка вспыхнула искорка. И в то же мгновение замок исчез, а браслет стал цельным.

— Виктория Лисовская, Судьба признала ваши клятвы. С этой минуты ты законная жена Эрилива ле Сорреля. Прими же и его в мужья и надень ему брачный браслет.

Отец Рила тут же протянул мне второй, мужской, браслет, и я послушно надела его на левую руку жениха. Или все-таки уже мужа? Ужас, я с этими обрядами совершенно запуталась. Вторая искорка, уже на мужском браслете, и снова заговорил жрец:

— Эрилив ле Соррель, с этой минуты ты законный муж Виктории ле Соррель. Можешь поцеловать свою жену.

О как! Меня уже переименовали в ле Соррель…

Впрочем, обдумать это я не успела. Меня действительно поцеловали. Нежно, крепко… Только немного подрагивающие руки Рила указывали на то, как он все это время нервничал.

— Кхе-кхе… — деликатно прервал нас жрец. — А теперь ступайте в пламя Судьбы, и пусть оно спаяет вас крепче, чем любые оковы.

Че-го?! Туда?! В пламя?!

Не пойду!

Я испуганно взглянула на мужа. А он, крепко сжав мою ладошку, ободряюще улыбнулся и шепнул:

— Так надо. Не бойся… Это пламя Судьбы, оно не обожжет, ведь богиня приняла наши клятвы и соединила.

Ну, и пошла я…

Кошмар какой-то! В арку Света Всемогущего входила, под потолком в кольцо Великой Тьмы летала, теперь еще в пламя Судьбы идти… А я еще на маму с папой сердилась, что они меня замуж сбагрили за три часа. Да наш земной загс — это же просто праздник жизни какой-то. Самое страшное — если музыканты с похмелья и фальшивят. Это я трусишка, руки у меня тогда тряслись. Знала бы, что меня впереди ждет, так и не вздрогнула бы даже.

Думала я так и, зажмурившись, шагала за Рилом. На секунду стало жарко, а коже немного щекотно. Потом ощущения исчезли, и я услышала тихий шепот:

— Открой глаза.

Открыла и чуть не завопила от ужаса. Мы стояли прямо посреди этого синего костра, а пламя билось вокруг нас. Ой, мамочки… Может, в обморок, а? Там так тихо и спокойно…

— Благословляю вас, феечка, — снова проговорил тот же голос тихим шепотом — почти на грани слышимости. А потом раздался смешок. — И подарочек вам…

Пламя с ревом взметнулось ввысь, но мы уже выходили с другой стороны костра.

— Что это было? — спросила я мужа.

— Не знаю. Пламя почему-то взметнулось…

— А шепот?

— Ты слышала шепот? — вмешался жрец, и я кивнула. — Даже так? Богиня Судьбы даровала вам свое благословение.

— Да, она так и сказала, — снова кивнула я. — И что-то про подарочек…

И в храме повисла тишина. Гости перестали шуршать одеждой и замерли, жадно вслушиваясь, а жрец с задумчивым любопытством смотрел на нас.

— Придет время, и сами узнаете, что же даровала вам Судьба.

И уже ночью, когда мы наконец-то остались вдвоем…

— Вики, родная, иди сюда.

— А ты не смотри так!

— Не буду. — Смех мне в ответ. — Но пуговки дай расстегну?

Через минуту платье соскользнуло к моим ногам, и за моей спиной послышался сдавленный вздох.

— Я так долго о тебе мечтал… О тебе! Смешной, немного наивной, стеснительной…

Горячие губы скользнули по моей шее, и я затаила дыхание. Будешь тут стеснительной… Это ведь все как в первый раз. То, что произошло из-за действия зелья Азберта, не считается. Я тогда невменяемая была.

— Такой настоящей… Такой родной… Моей и только моей! Люблю тебя!

— И я тебя люблю! — повернулась я в кольце его рук.

Не знаю, что там за игры у Судьбы, но я не в обиде. Я замужем за удивительным мужчиной, которого обожаю и с которым готова прожить рядом всю ту вечность, что у меня впереди. Под небом четырех миров и всех остальных, которые я еще увижу вместе с ним.

ЭПИЛОГ

Date: 2015-12-12; view: 485; Нарушение авторских прав