Происхождение хорошего здоровья. Отправной точкой исследования по первичному здоровью является задавать вопросы о том, почему люди здоровы

Отправной точкой исследования по первичному здоровью является задавать вопросы о том, почему люди здоровы, а не почему люди больны. Этот подход полярен с общепринятым, который включает лишь вопросы о том, почему люди заболевают данной болезнью. Курение служит хорошей иллюстрацией огромной пропасти между двумя подходами. Вопросы, обычно задаваемые насчет курения, следующие: «как бросить курить? Каковы наилучшие методы для отказа от курения? Полезна ли пропаганда? Следует ли видоизменять сигареты, делая их менее опасными? Следует ли запретить или изменить рекламу сигарет? Уменьшится ли потребление сигарет, если повысить цену?» и т.д.

Исследование по первичному здоровью обнажает корень проблемы. Как объяснить, что огромная доля населения никогда не чувствовала потребности курить? Что общего у некурящих? Такие вопросы привели бы нас к тому, чтобы начать с изучения первичного периода.

Можно представить изобилие исследовательских программ, касающихся первичного здоровья. Нашлось бы множество различных путей изучать взрослых и стариков, отвечающих определенным критериям «хорошего здоровья». Можно исследовать все, что имело место, чтобы узнать об обстоятельствах их зачатия, образе жизни их матерей во время беременности, как они рождались, как их вскармливали в младенчестве и о социальном окружении их первичного периода. Разумеется, такие исследования натолкнутся на трудности, особенно когда захотят изучать группы людей старше пятидесяти лет. Контрольные группы не будут невозможными, даже если это означает включение людей, уже покойных. Главная практическая сложность заключалась бы в неточной природе многих из находок. Однако такие работы были бы относительно дешевые и, вероятно, принесли бы достаточно интересную новую информацию. Они придали бы особенную важность эпидемиологии, отрасли с великим будущим, эпидемиология занимается здоровьем популяций, она рассматривает факторы риска для определенных болезней, оценивает методы предотвращения и часто влияет на политиков здравоохранения. Именно среди эпидемиологов обнаруживается наибольшее число докторов, сознание которых ближе всего к концепции первичного здоровья.

Но настоящие трудности - не практические. Первая сложность - найти путь изучения происхождения хорошего здоровья в глобальном масштабе вместо концентрирования на каждой отдельной болезни. Игнорируя работы пионеров, таких, как Антуан Бишоп, мы потеряли целое столетие. Бишоп, знавший о микробах раньше Пастера, писал в поддержку своих теоретических взглядов: «не существует микробов и не существует бактерий, по природе своей вредных, с целью заставлять людей и животных болеть. Первичная причина наших болезней внутри нас, всегда внутри нас».

Вторая сложность более глубокая. Мы живей в обществе, где господствует мужчина и образцом служит мужское. Такое общество обесценивает веши специфически женские: беременность, роды и грудное вскармливание. Такое общество не уделяет никакого внимания плоду и новорожденному. Интересоваться детьми и интересоваться отдаленным будущим принадлежит женщине. Наука, типичная для нашего общества, представляет мужские отделы нашего мозга.

Исследователи и клиницисты пытались изучать процесс привязывания, узы между матерью и ребенком, научным образом. Они являются пионерами и стоят перед лицом многих трудностей. Некоторые люди думают, что смешно, когда серьезные академики тратят время и деньги, доказывая, что новорожденный ребенок нуждается в своей матери и что мать нуждается в своем ребенке. Но в безумном обществе, которое одобряет самое превратное поведение, желательно всякое доказательство, устанавливающее, насколько тверды фундаментальные человеческие потребности. Однако время и деньги, потраченные на изучение процесса бондинга (совместное пребывание матери с новорожденным), это капля в океане по сравнению с тем, что потрачено, например, при выдвижении нового транквилизатора.

Единственными людьми, пытавшимися устанавливать взаимосвязи между первичным периодом и взрослой жизнью, являются те, кто занимался развитием способностей к обучению, сообразительностью и сенсорными функциями. Почему имеется столько работ об истоках интеллекта и о развитии способностей к обучению? И почему есть так мало работ о происхождении здоровья и о факторах, которые могут влиять на то, каким образом человек учится распознавать бактерию или вирус, или раковую клетку, или учится тому, как приспособиться к изменениям температуры, или учится тому, как настраивать свои гормональные уровни или свое кровяное давление?

Парадоксально, но исследования по первичному здоровью кажутся более продвинувшимися для растений, чем для людей. Например, выносливость шпината к холоду тщательно изучалась: она, по-видимому, возрастает, если он подвергается низким температурам в начале своей жизни, в начале периода своего роста.