Околосмертный опыт

С тех пор как появились мощные реактивные самолеты, способные при ускорении создавать такие перегрузки, что пилоты могут потерять сознание во время маневрирования, ВВС и ВМС США предприняли ряд исследований с целью борьбы с так называемым G‑LOC, или вызванной перегрузкой потерей сознания, в том числе применяя такие средства и методы, как специальные летные костюмы и тренировки на центрифуге. Военные поручили доктору Джеймсу Уиннери руководить тренировками и наблюдениями за пилотами в Центре боевого применения морской авиации в Уорминстере, Пенсильвания. Доктор обнаружил примечательное явление: у большинства пилотов возникало то, что Уиннери назвал «маленькими снами» (dreamlet), или краткие эпизоды туннельного зрения, иногда с ярким светом в конце туннеля, ощущением полета, иногда с параличом и зачастую с эйфорией и чувством спокойствия и умиротворенности, когда они приходили в себя.[163]

Звучит знакомо? Все это – характеристики околосмертного опыта, впервые представленного вниманию широкой публики в 1975 году Реймондом Муди в его книге «Жизнь после жизни». В наше время каждый знает об уникальных признаках этого опыта, к которым относятся: (1) парение или ощущение полета, во время которого можно посмотреть вниз и увидеть свое тело, что обычно называется «внетелесным опытом», или «опытом внетелесных перемещений»; (2) прохождение по туннелю, коридору, спиралевидному помещению, иногда с ярким светом в конце; (3) возможно, видение давно умерших близких, образов, подобных Богу, фигуры божества.[164]Доктору Уиннери удалось вызывать первые два из этих трех состояний более тысячи раз за шестнадцать лет исследований в контролируемых условиях центрифуги и даже снять на видеопленку пилотов, когда они теряли сознание; при этом отмечалось, что причины этого опыта несомненны: гипоксия, или кислородное голодание коры головного мозга.[165]

При сильных перегрузках (с большим количеством g) кровь отливает от головы и скапливается в центре торса, приводя пилотов в состояние «серой пелены», за которым следует «черная пелена», или временная потеря сознания, и все это за 15–30 секунд. Когда G‑LOC вызывается постепенно, путем систематического увеличения ускорения центрифуги, у участников эксперимента сначала наблюдаются туннельное зрение, затем слепота, затем «черная пелена», скорее всего вызванная прекращением поступления кислорода сначала к сетчатке, затем к зрительной зоне коры головного мозга (вызывает туннельное зрение, поскольку нейроны прекращают работу в порядке от наружных к внутренним), и все это ведет к полной «черной пелене», когда большая часть коры головного мозга теряет энергию.[166]Дэвид Камингс, доктор медицины и нейробиолог, специализирующийся на измененных состояниях сознания, отмечает: «Ощущение покоя и умиротворенности скорее всего вызвано усилением выработки различных нейротрансмиттеров – эндорфинов, серотонина, допамина», и, кроме того, «околосмертный опыт доказывает: когда мозг испытывает продолжительную нехватку кислорода непосредственно перед тем, как мозгу будет нанесен ущерб, происходит ряд физиологических событий, характерных для околосмертного опыта».[167]

Причина околосмертных видений – кислородное голодание коры головного мозга.

Еще более непосредственным подкреплением моего тезиса о том, что все подобные внетелесные ментальные феномены являются результатами деятельности мозга, можно обнаружить в исследовании 2002 года, результаты которого опубликованы в журнале Nature: швейцарский нейробиолог Олаф Бланке и его коллеги сообщали, что они смогли по своей воле вызывать внетелесный опыт посредством электростимуляции правой угловой извилины височной доли 43‑летней женщины, страдающей тяжелыми эпилептическими припадками.

При начальной умеренной электростимуляции этой зоны мозга пациентка сообщала, что «проваливается в кровать» или «падает с высоты». При усилении стимуляции она «увидела себя сверху лежащей в постели, но видела только ноги и нижнюю часть туловища». Дальнейшая стимуляция вызвала у нее «мгновенное ощущение «легкости» и «парения» на высоте двух метров над постелью, под потолком». Ученые обнаружили, что могут даже регулировать высоту, на которую, по словам этой женщины, она поднималась над постелью: для этого требовалось изменить силу воздействия электричеством на височную долю. Затем пациентку попросили посмотреть на ее вытянутые ноги в момент стимуляции мозга. Она сообщила, что видела свои ноги «укоротившимися». Когда перед электростимуляцией ей согнули ноги, «она сообщила, что ее ноги как будто бы приближаются к ее лицу, и сделала попытку уклониться». То же самое произошло с ее руками, когда эксперимент повторили.

Коллеги Бланке пришли к выводу: «Эти наблюдения свидетельствуют о том, что внетелесный опыт и сложные соматосенсорные иллюзии можно вызвать искусственно путем электростимуляции коры головного мозга. Связь этих явлений и их анатомическая избирательность указывают на то, что они имеют общие истоки в обработке информации, относящейся к организму, и это предположение подтверждается также ограниченностью визуального опыта телом самой пациентки». Поскольку главная функция мозга – управление телом – изменение схемы тела может не только помочь в объяснении эффекта ощущаемого присутствия, но и создать ощущение схемы тела, находящейся вне самого тела. Бланке и его коллеги предположили: «Возможно, опыт отделения «я» от тела – результат неспособности обобщать сложную соматосенсорную и вестибулярную информацию».[168]

Опыт оставления своего тела можно вызвать искусственно путем электростимуляции коры головного мозга.

В схожем исследовании, описанном в книге 2001 года «Тайна Бога и наука о мозге» (Why God Won’t Go Away), нейробиолог Эндрю Ньюберг и его коллега Юджин д’Аквили обнаружили, что при сканировании мозга, проведенном во время медитации буддийских монахов и молитвы францисканских монахинь, наблюдается поразительно низкая активность задней верхней теменной доли, участка мозга, который авторы называют участком, ассоциирующимся с ориентацией (УАО).[169]Задача УАО – помогать телу ориентироваться в физическом пространстве; при поражении этого участка у людей возникают трудности с передвижением по дому, иногда они даже наталкиваются на все подряд. Они видят предмет, стоящий у них на пути, но их мозг не обрабатывает информацию о нем как о чем‑то отдельном от их тела. Когда УАО действует исправно, между «я» и «не‑я» мы видим отчетливую границу. Если УАО перешел в спящий режим, как во время глубокой медитации и молитвы, функция различения ослабевает, размытыми становятся границы между реальностью и вымыслом, ощущениями в теле и вне тела. Возможно, именно это происходит с монахами, испытывающими ощущение единства с вселенной, или с монахинями, чувствующими присутствие Бога, или даже с теми, кого якобы похищали инопланетяне, заставляя выплывать из постели и направляться к инопланетному кораблю.

В дальнейшем эту гипотезу подтвердило сделанное в 2010 году открытие, что опухолевые поражения задней верхней теменной доли могут вызвать у пациентов внезапные ощущения духовной трансцендентальности. Итальянский нейробиолог Козимо Ургези и его коллеги из Университета Удине, Италия, оценили индивидуальные особенности 88 пациентов до и после хирургической операции по удалению опухолей из коры теменной доли правого и левого полушарий. В первую очередь они обращали внимание на изменение сравнительно стабильной индивидуальной особенности, называемой «самотрансценденцией», соответствующей склонности (или ее отсутствию) увлекаться какой‑либо деятельностью вплоть до потери чувства времени и места, а также на чувство прочной духовной связи с природой. «Повреждения задних теменных участков вызывали необычно быстрые изменения стабильных аспектов индивидуальности, имеющих отношение к трансцендентальному самоосознанию, – объяснял Ургези. – Таким образом, дисфункция нейронной деятельности теменных долей может лежать в основе изменения духовных и религиозных взглядов и поведения».[170]

Порой подобный опыт может быть спровоцирован травмой. В исследовании 2001 года, результаты которого публиковались в британском медицинском журнале Lancet, голландский ученый Пим ван Ломмель и его коллеги сообщили, что из 344 пациентов‑сердечников, выведенных из состояния клинической смерти, 12 % сообщили о пережитом околосмертном опыте. В рассказах упоминались полномасштабный опыт выхода из тела, свет в конце туннеля и т. п. Некоторые из этих пациентов‑сердечников, которые приобрели околосмертный опыт, даже рассказывали, как беседовали с умершими родственниками.[171]

Доктор Марк Крисплин, врач «скорой помощи» из Портленда, Орегон, изучил результаты ЭЭГ ряда пациентов, которые, по мнению ученых, пережили остановку сердца или клиническую смерть, и обнаружил, что дело обстоит совсем не так. «Результаты показали замедление, ослабление и другие изменения сердечной деятельности, но лишь у меньшинства пациентов наблюдалась остановка, и это [умирание] продолжалось дольше 10 секунд. Любопытно, что даже незначительного притока крови у некоторых пациентов было достаточно, чтобы ЭЭГ оставалась нормальной». К тому же для большинства пациентов‑сердечников проводилась сердечно‑легочная реанимация, которая по определению снабжает мозг кислородом (для того ее и проводят). Крисплин заключает: «Согласно данным, представленным в статье, опубликованной в Lancet, клинической смерти не было ни у кого. Ни один врач не объявлял наступление смерти кого‑либо из участников исследования или смерти его головного мозга. Остановка сердца на 2–10 минут и последующая реанимация еще не означают клиническую смерть. Это значит только, что сердце пациента не бьется и он без сознания».[172]И потом, поскольку нормальной для нас ситуацией является поступление информации о раздражителях в мозг извне, то когда одна часть мозга аномальным образом порождает эти иллюзии, другая его часть – вполне возможно, что и левополушарный интерпретатор, описанный нейробиологом Майклом Газзанига, – интерпретирует их как внешние события. В итоге отклонение от нормы воспринимается как нечто сверхъестественное или паранормальное.

При дальнейшем развитии науки неизбежен момент, когда паранормальное и сверхъестественное либо причислят к категории нормального и естественного, либо они просто исчезнут как решенная проблема.

Документально подтверждено, что, помимо локализованных нейронных сетей, галлюциногенные наркотики тоже провоцируют подобные сверхъестественные впечатления, например, ощущение полета и парения вызывают атропин и другие алкалоиды белладонны. Такие вещества содержатся в мандрагоре и дурмане, ими пользовались европейские колдуны и американские индейские шаманы, вероятно, с той же самой целью.[173]Известно, что такие диссоциативные анестетики, как кетамины, вызывают опыт внетелесных перемещений. Употребление метилендиоксиамфетамина (МДА) может пробудить давние воспоминания и вызвать ощущение возрастной регрессии, а диметилтриптамин (ДМТ), известный также под названием «молекулы духа», вызывает ощущение отделения разума от тела и является галлюциногенным веществом в айяуаска – наркотике южноамериканских шаманов. Люди, принимавшие ДМТ, сообщали: «У меня больше нет тела», «я падаю», «лечу», «поднимаюсь».[174]Нейробиолог Дэвид Камингс сделал выводы о более масштабных последствиях таких галлюцинаций, влияющих на взаимоотношения между нашим рациональным и духовным мозгом:

Психоделические наркотики, такие, как ДМТ, зачастую вызывают ощущение «контакта», присутствия существ, не принадлежащих к числу людей, и взаимодействия с этими существами. Высокоинтеллектуальные и сведущие участники экспериментов, знавшие, что их чувства вызваны наркотиком, тем не менее утверждали, что контакт действительно произошел. Эмоциональный магнитофон височной доли и лимбической системы иногда не в состоянии различить порожденные снаружи реальные события и порожденные внутренне впечатления, не имеющие отношения к реальности. Таким образом, создается система, в которой рациональный мозг и духовный мозг не обязательно конфликтуют.[175]

Эти и бесчисленное множество других исследований продолжают осыпать ударами «дуалистическую» голову, в которой мозг и разум разделены. Они не разделены. Это одно и то же.[176]Мозг и только мозг является источником наших убеждений, а значит, и моделью для нашего понимания действительности. Нейронные корреляты сознания и подсознания ускользают от нас, их можно увидеть лишь мельком в ходе продуманных научных исследований с применением таких сложных методов, как сцинтиграфия мозга и электростимуляция его отдельных участков. При дальнейшем развитии науки неизбежен момент, когда паранормальное и сверхъестественное либо причислят к категории нормального и естественного, либо они просто исчезнут как решенная проблема.

Эпизод с загробной жизнью в «Шоу Ларри Кинга»

В четверг 17 декабря 2009 года я снимал один из выпусков «Шоу Ларри Кинга», в котором не было самого Ларри Кинга и который не шел в прямом эфире. И все равно это было чертовски здорово, с полной студией гостей, как всегда бывает на шоу Ларри.[177]Звездами шоу в тот день стали корреспондент CNN по вопросам медицины доктор Санджей Гупта (автор книги «Обманывая смерть: врачи и чудеса медицины, спасающие жизнь вопреки всему», Cheating Death: The Doctors and Medical Miracles That Are Saving Lives Against All Odds); квантовый гуру альтернативной медицины «нью‑эйдж» доктор Дипак Чопра (автор книги «Жизнь после смерти: бремя доказательства», Life After Death: The Burden of Proof); публицист, он же апологет христианства Динеш Д’Соуза (находящийся в турне с рекламой его новой книги «Жизнь после смерти: свидетельство», Life After Death: The Evidence); футбольный арбитр Боб Шривер, который «умер» на игровом поле и видел свет; исследователь реинкарнации, утверждающий, что родимые пятна и причудливые сновидения указывают на умерших и родившихся в новом воплощении людей; а также юноша по имени Джеймс Лейнингер, уверенный, что он – реинкарнация летчика времен Второй мировой войны (его сопровождали родители, чтобы прорекламировать свою книгу «Выжившая душа», Soul Survivor). Приглашенным ведущим, который умело втягивал в разговор всех этих гостей, был Джефф Пробст, звезда реалити‑шоу «Выживший» (Survivor; это название я счел иронией, уместной для темы нашего шоу). Все гости, кроме меня, находились в нью‑йоркской студии CNN. Я один сидел в голливудской студии CNN и смотрел в камеру, причем видеоряд подавался примерно с трехсекундным опережением аудиоряда в наушниках, в итоге я чувствовал себя так, словно меня транслировали с какой‑то иной плоскости существования. И это ощущение тоже было уместным, поскольку предметом шоу стала жизнь после смерти.[178]

Санджей Гупта ошарашил нас репликой, которой следовало бы стать первой попыткой объяснить околосмертный опыт: люди, приобретающие этот опыт, на самом деле не умирают! В сущности, поэтому он и назван около смертным. Гупта припомнил, что когда он учился в школе медицины, стажеров обучали фиксировать время смерти с точностью до минуты, словно человек может только что быть живым, а уже в следующую минуту умереть. «Я хочу сказать, что даже в то время все это выглядело слишком произвольно. Понимаете, во многих отношениях это была для меня охота. Вот за чем я гнался». Гупта обнаружил, что зачастую смерть происходит в промежуток продолжительностью от пары минут до пары часов в зависимости от обстоятельств. Как он продемонстрировал в своей книге (и в серии передач CNN, основанных на этой книге), люди, попавшие в воду почти замерзших озер и рек и пережившие «смерть», на самом деле не совсем умирали. Их внутренняя температура снижалась так резко и внезапно, что жизненно важные ткани мозга и организма в целом сохранялись достаточно долго для последующей реанимации. То, что выглядит чудом вроде воскрешения из мертвых, на самом деле отнюдь не чудесным образом объясняется медициной.

То, что выглядит чудом воскрешения из мертвых, отнюдь не чудесным образом объясняется медициной. «Вернувшиеся к жизни» на самом деле не умирали.

В итоге спор о жизни после смерти во многом свелся к обсуждению того, что понимается под смертью. Так, люди, которые верят в жизнь после смерти и ведут поиски эмпирических доказательств, обращаясь к околосмертному опыту, оперируют такими фразами, как «он был мертв и возродился к жизни» или «она умерла и увидела, что там, по другую сторону». Например, представляя футбольного арбитра, Пробст сказал: «Человек, который семь лет назад умер на футбольном поле и возродился к жизни». Гупта подчеркнул смысл его слов, объяснив, что Шривер «был мертв две минуты и сорок секунд» (между коллапсом и восстановлением функций). Затем Шривер описал, что с ним произошло: «Полная умиротворенность. Полная безмятежность. И предельная, предельная яркость. То есть там был яркий свет. И я: я увидел место, куда мне полагалось направиться. Увидел сияние, и что‑то сказало мне: иди к этому сиянию».

Когда меня попросили научно объяснить это событие, кажущееся чудом, я дал очевидный ответ, который ранее подсказал Гупта: «Он не умирал. В начале часа Санджей Гупта объяснял: мы не в состоянии определить, в какой именно момент умер кто‑либо. Этот процесс происходит не так. Умирание продолжается две, три, пять, десять минут. Арбитр не умер, а находился в околосмертном состоянии». И действительно, далее выяснилось, что ему повторно запустили сердце прямо на футбольном поле с помощью портативного автоматического внешнего дефибриллятора, оказавшегося на стадионе, и все происшествие от коллапса до оживления заняло меньше двух минут. В этом случае, как и во многих других, нет ничего удивительного, что могло потребовать объяснений. Этого человека никто не воскрешал, потому что на самом деле он и не умирал.

Всякий раз, когда я участвую в подобных передачах, я стараюсь высказать единственную мысль, чтобы она осталась в памяти у зрителей, поскольку в хаосе, в который зачастую превращаются телевизионные ток‑шоу, какофония голосов лишь окончательно запутывает вопрос. В той передаче мысль, которую я стремился донести, опиралась на высказывания других гостей, и, в сущности, нам следовало бы повторять ее как мантру всякий раз при встрече с чем‑либо таинственным: если мы не в состоянии объяснить тайну с помощью естественных средств, это еще не значит, что она требует сверхъестественных объяснений.

Дипак Чопра допустил такую ошибку во время шоу, отвечая на мой довод о том, что без мозга нет и разума, поскольку люди, утратившие мозговые ткани ввиду травмы, инсульта или хирургической операции, также теряют мыслительные функции, связанные с этими тканями: нет мозга – нет разума. Чопра возразил мне с явно преднамеренной иронией: «Должен отметить, что Майкл на редкость суеверен. У него зависимость от материалистических суеверий. Видите ли, первое, что он сказал о мозге, – что если разрушить некую часть этого мозга, то ее функции не восстановятся, – указывает, что он не в теме. В литературе описано целое явление – нейропластичность». Действительно, подхватил я, и это лишь подкрепляет мое мнение: функции разума спасает не что иное, как переподключение нейронов мозга. Опять‑таки, нет мозга – нет разума.

Чопра парировал, что я путаю причину и следствие: переподключение физического мозга вызвано неземным и нематериальным разумом – нет разума, нет мозга. В своей книге Чопра определяет нейропластичность как «идею, согласно которой клетки головного мозга готовы к изменениям, гибко реагируя на волю и намерения», и что «разум – регулятор мозга». Пристрастие Чопра – квантовая физика, и на таких шоу он любит ослеплять аудиторию блеском квантовой псевдонауки – это когда воедино связывают ряд терминов и фраз из области квантовой физики и подразумевают, что сказанное объясняет что‑либо в обычном макромире, где мы живем. «Разум подобен облаку электронов, окружающему ядро атома, – писал Чопра в «Жизни после смерти». – До появления наблюдателя электроны не имеют физической идентичности в этом мире; есть только бесформенное облако. Аналогично, представим себе, что существует облако возможностей, доступное мозгу в любой момент (и состоящее из слов, воспоминаний, идей и образов, из которых я могу выбирать). Когда разум подает сигнал, одна из этих возможностей отделяется от облака и становится мыслью в мозге, точно так же, как волна энергии свертывается в электрон».[179]

Чепуха. Микроскопический мир субатомных частей, описанный математикой квантовой механики, никак не соотносится с макроскопическим миром, в котором мы живем, описанным математикой ньютоновой механики. Это две разные физические системы двух разных масштабов, описанные двумя различными типами математики. Атомы водорода внутри солнца не торчат в облаке возможностей, ожидая, когда космический разум подаст им сигнал слиться в атомы гелия, и тем самым способствовать выбросу тепла, возникшего при термоядерном синтезе. В соответствии с физическими законами нашей вселенной сжимающееся под действием сил гравитации облако газообразного водорода, если оно достаточно велико, достигнет точки критического давления, что вызовет образование атомов гелия из атомов водорода, сопровождающееся выделением тепла и света, и все это произойдет даже в том случае, если во всем космосе не окажется ни единого разума для наблюдения за процессом.

Когда мы имеем дело с такими вопросами, как жизнь после смерти, возникает проблема нечеткости языка при использовании таких слов, как «разум», «воля», «намерение» и «цель». Так, Чопра пишет: «Нейробиологи подтвердили, что само по себе намерение совершить целенаправленный акт воли меняет мозг. К примеру, пациенты, перенесшие инсульт, могут принудить себя с помощью терапевта пользоваться только правой рукой, если эта сторона их тела оказалась парализованной. Заставляя себя изо дня в день отдавать предпочтение пораженной части тела, они постепенно побуждают поврежденные участки мозга исцелиться». Кроме того, Чопра ссылается на работы нейробиолога из Калифорнийского университета в Лос‑Анджелесе Джеффри Шварца, эксперта по обсессивно‑компульсивному расстройству (ОКР), который, по‑видимому, добился больших успехов в контролировании обсессивных мыслей и компульсивных действий у пациентов, применяя терапевтические беседы в тех случаях, когда обычно назначают прозак, и сцинтиграфия мозга якобы показала, что «те же самые пораженные участки, которые частично возвращались к нормальному состоянию благодаря прозаку, так же частично возвращались к норме благодаря терапевтическим беседам».[180]

Но что значит «желать» чего‑либо, или «намереваться», или «иметь цель»? Как и слово «разум», все перечисленное – просто слова для описания мыслей и поступков, и все они обусловлены нейронной деятельностью, все до единого. Нет ни одного поступка, который вы совершаете, ни одной мысли, которую вы обдумываете, не имеющих нейронных коррелятов. Нет нейронов или нейронной деятельности – нет и мыслей или поступков. Точка. Называя ряд срабатываний нейронов одной из нейронных сетей «волей», «намерением» или «целью», мы никак не объясняем сам процесс. С таким же успехом можно сказать «он цлотил ноге подняться» или «она ксаконила руке сдвинуться с места». Описывать нейронную деятельность словами «цлотил» или «ксаконила» так же бессмысленно, как говорить, что она была проявлением «воли» или «намерения». Утверждение, что пациенты «беседовали» о своих обсессиях и компульсиях и при этом добивались улучшения, не объясняет, как и почему это улучшение происходило. Что нам требуется знать, так это, как нейронная деятельность, связанная с беседами, взаимосвязана с нейронной деятельностью, которая ассоциируется с обсессивными мыслями или компульсивными действиями. Эти термины – всего лишь лингвистические местозаполнители для нашего невежества, они дают только возможность отложить объяснение причинно‑следственных связей на потом.

Нет ни одного поступка, который вы совершаете, ни одной мысли, которую вы обдумываете, не имеющих нейронных коррелятов. Нет нейронов или нейронной деятельности – нет и мыслей или поступков.

Вероятнее всего, то, что мы наблюдаем как нейропластичность, – это петля обратной связи нейронной сети, в которой одна группа или скопление нейронов срабатывает определенным образом, который мы называем «волей», «намерением» или «целью», а они, в свою очередь, взаимодействуют с другими скоплениями или группами нейронов, которые ассоциируются с активностью, утраченной ввиду повреждения мозга в этой области. Таким образом дендритам подается сигнал создать новые синаптические связи, в итоге происходит «переподключение» мозга. Благодаря исследованиям биологической обратной связи нам известно, что при обсуждении или обдумывании конкретной проблемы создается петля обратной связи (либо позитивной, либо негативной), которая изменяет нейрофизиологию мозга. Во всем этом нет совершенно ничего мистического, паранормального или суеверного, однако неопределенность этих выражений ничем не помогает нам, когда мы хотим понять причинно‑следственные механизмы, лежащие в основе веры.

Никто не пользуется неопределенностью языка ловчее, чем Дипак Чопра, подбирающий слова и фразы с таким удивительным мастерством, что сказанное звучит вполне осмысленно. Например, что можно сказать о таком объяснении околосмертного опыта? «Существуют традиции, согласно которым внутрителесный опыт – социально‑обусловленная коллективная галлюцинация. Мы действительно не существуем в теле. Тело существует в нас. Мы не существуем в мире. Мир существует в нас». Или вот эта жемчужина среди мыслей о жизни и смерти: «Рождение и смерть – пространственно‑временные события в континууме жизни. Значит, противоположность жизни – не смерть. Противоположность смерти – рождение. А противоположность рождению – смерть. А жизнь – континуум рождения и смерти, который длится и длится». Каково? Перечитайте все это еще раз… и еще… яснее не станет. Когда я спросил, что стало с душой маленького Джеймса Лейнингера, если сейчас его тело занято душой летчика времен Второй мировой войны, Чопра выдал такой дипаковский перл: «Представьте себе, что вы смотрите на океан и сегодня видите множество волн. А завтра увиденных волн будет меньше. И они уже не такие бурные. То, что вы называете человеком, на самом деле одна из закономерностей поведения мирового сознания». Он указал на нашего ведущего. «Никакого Джеффа на самом деле нет, так как то, что мы зовем Джеффом, есть постоянно преображающееся сознание, которое возникает как определенные личность, разум, эго, тело. Знаете, а ведь у нас был другой Джефф, когда вы были подростком. И другой Джефф, когда вы были младенцем. Который из вас настоящий Джефф?» На лице Джеффа Пробста отразилось то же замешательство, которое ощущал я.

В один из моментов шоу, отвечая на вопрос о том, как он, доктор медицины и человек науки, относится к чудесам медицины, явно граничащим с религиозной и духовной сферами, Санджей Гупта начал с того, что предложил естественные объяснения, например, как вот это, для околосмертного опыта: «К примеру, туннель теоретически можно объяснить отсутствием притока крови к задней части глаза. Человек начинает терять периферическое зрение и видит туннель. Яркий свет – примерно то же самое. Даже увиденные покойные родственники – сугубо культурный феномен, к примеру, в западных культурах. В Восточной Африке людям в минуты околосмертного опыта свойственно видеть то, что они хотели бы сделать в жизни. Таков феномен присущей им культуры». А потом Гупта попался в ловушку довода невежества («если объяснения нет, значит, его и быть не может), заявив: «Долгое время занимаясь исследованиями, я думал, что сумею объяснить все с точки зрения физиологии. Но то, что я слышал, подтвердил и, следовательно, поверил в него, убедило меня: есть то, что я не сумею объяснить. В тот момент, в момент околосмертного опыта, происходят вещи, которые просто невозможно объяснить с помощью существующих научных знаний».

И что же? Невежество или недоверие просто означает, что мы не в состоянии объяснить каждую тайну, с которой сталкиваемся. Это нормально. Никакой науке не под силу набросить всеобъемлющий невод объяснений на все тайны, какие только есть в космосе. Тот факт, что мы можем объяснить «всего лишь» примерно 90 % всех случаев наблюдения НЛО и появления загадочных кругов на полях, не означает, что оставшиеся 10 % представляют собой действительные посещения представителей инопланетного разума. Недостающие 10 % – то, что в науке иногда называют «остаточной проблемой», поскольку у любой конкретной теории всегда остаются необъясненные аномалии. Это просто значит, что мы не можем объяснить все. Если мы не в состоянии объяснить каждый случай, когда раковая опухоль переходит в стадию ремиссии, это не значит, что временами рак уничтожают чудодейственные сверхъестественные силы. Это просто означает, что современной медицине еще только предстоит постичь чудеса и загадки человеческого организма.

Так и в случае с жизнью после смерти: если у нас нет стопроцентного, совершенно естественного объяснения всего опыта, который получают люди в околосмертном состоянии, то это вовсе не значит, что нам никогда не постичь смерть или что здесь действует некая таинственная сила. И уж конечно, это не означает существования жизни после смерти. Это значит лишь, что мы не знаем всего. Такая неопределенность составляет саму сердцевину науки, именно она превращает науку в сложное и увлекательное предприятие.

Date: 2016-02-19; view: 444; Нарушение авторских прав