Наука и астрология в прошлом

Связь знаков зодиака и планет с органами человеческого тела по представлениям астрологов. Гравюра 1503 года.

Выросшая из народных примет, древняя астрология предзнаменований была неизбежным этапом в развитии естествознания. Она выявляла и использовала для прогнозов связь годичного обращения Земли вокруг Солнца с периодами засухи и дождей, обилия пищи и бескормицы, в общем — с погодой. Собственно, тогда ещё она не выделялась из «интегрированного пакета» знаний о природе. Своё лицо, свою индивидуальность, свой современный смысл астрология приобрела только тогда, когда занялась прогнозом характеров и судьбы людей. С этого момента возникла и не исчезает граница между ней и наукой. Ещё древнегреческий математик и астроном Евдокс около 370 года до н. э. писал, что «не следует доверять ни в малейшей степени халдеям и их предсказаниям и утверждениям о жизни человека, основанным на дне его рождения» [4].

Но в то время сущность астрологии ещё была не столь очевидна; во всяком случае она стимулировала астрономические наблюдения и поиск закономерностей в движении планет. Клавдий Птолемей — один из величайших астрономов и математиков античности — был также автором «Тетрабиблоса», до сих пор служащего основным учебником астрологов западного толка. Широко распространившаяся в Европе в эпоху позднего Средневековья и Возрождения астрология также служила движущей силой некоторых астрономических открытий того времени. Но и тогда отношение к ней среди учёных было неоднозначным.

Астрологический талисман — пентакль. Его рекомендует применять от «сглаза и порчи» книга «Практическая магия», изданная в 1991 году.

Например, принципиальный критик астрологии греческий филолог Георг Трапезундский (1395–1483) написал трактат «О шарлатанстве» и рассуждение «Почему астрологические данные по большей части ложны». Последовательным противником астрологии, причинившим, как пишут, много хлопот её жрецам, был князь Иоанн Пико де Мирандола (1463–1494), автор «Исследования по астрологии» и «Разъяснения и опровержения сочинений Птолемея». В то же время один из ярчайших ученых XV века Иоганн Мюллер (1436–1476), известный в астрономической литературе как Региомонтан, предпринял ревизию астрологии: ввёл новое деление небесных «домов» и метод исчисления астрологического влияния светил, совершенно вытеснившие астрологическую технику Птолемея [5].

Нередко указывают, что даже Кеплер и Галилей отчасти были астрологами (см., например, [3]). Что касается Иоганна Кеплера (1571–1630), то нет сомнений, что он составлял гороскопы для влиятельных лиц. Однако нужно учесть обстоятельства его жизни и то, как он сам оценивал свою деятельность: «Конечно, эта астрология глупая дочка; но, боже мой, куда бы делась её мать, высокомудрая астрономия, если бы у неё не было глупенькой дочки. Свет ведь ещё гораздо глупее и так глуп, что для пользы своей старой разумной матери глупая дочь должна болтать и лгать. И жалование математиков так ничтожно, что мать наверное бы голодала, если бы дочь ничего не зарабатывала» [6].

Астрологические рекомендации к проведению сезонных работ. Французская гравюра 1504 года. Похожие советы, как ни странно, можно увидеть и в современных журналах.

Зарабатывая свой скудный хлеб как астролог, Кеплер иногда довольно презрительно отзывался об этом ремесле: «Астрология есть такая вещь, на которую не стоит тратить времени, но люди в своём невежестве думают, что ею должен заниматься математик». Ярмарочное звездочтение было ему не по душе. «Астрологи, — писал Кеплер, — изобрели разделение на 12 домов для того, чтобы различно отвечать на те вопросы, ответа на которые ищет человек. Но я считаю такой образ действия невозможным, суеверным, пророческим и началом арабской магии, потому что таким образом на каждый вопрос, какой только приходит человеку в голову, получается утвердительный или отрицательный ответ». И всё же в своём поиске мировой гармонии и движущих сил природы Кеплер считал неверным отказ от наблюдений и сопоставлений, накопленных древней наукой. В одном из своих сочинений он предостерегал исследователей, «чтобы они при легкомысленном отбрасывании звездословного суеверия не выплеснули вместе с водой из ванны ребёнка».

Нужно заметить, у Кеплера были причины так говорить, ведь в борьбе с астрологией случались и перегибы. Так, Галилео Галилей (1564–1642) не принимал гипотезу Кеплера о влиянии Луны на морские приливы и отливы; не последнюю роль при этом играло его отрицательное отношение к астрологии, которой занимался Кеплер. (Сам Галилей для заработка организовал мастерскую по изготовлениютелескопов.) Можно только сожалеть, что неглубокое знакомство с историей науки позволяет ряду авторов относить Галилея к астрологам.

Клавдий Птолемей — «король» астрономов. Аллегорическое изображение. Гравюра 1503 года.

При всём уважении к научному авторитету друг друга и взаимной симпатии, видных из их переписки, Галилей и Кеплер имели полярно противоположное миросозерцание: рациональный ум Галилея не принимал мистических построений Кеплера. Глубокий знаток той эпохи, профессор Н.И. Идельсон пишет, что «для Галилея не существует астрология, столь понятная Кеплеру» [7]. В «Диалогах о двух системах мира», излагая устами Сальвиати свою теорию приливов, Галилей говорит: «Среди всех людей, рассуждавших об этом замечательном явлении, больше всех других удивляюсь я Кеплеру; будучи человеком свободного и острого ума и владея теорией движений, приписываемых Земле, он стал потом уделять внимание и соглашаться с мнением о «влиянии» Луны на воду, о скрытых качествах и тому подобных детских выдумках».

Сам Галилей развивал иную, «чисто механическую» теорию приливов, основанную на сложении суточного и годичного движений Земли, якобы вызывающих периодические ускорения и замедления воды на её поверхности. По мнению Галилея, они-то и служат причиной основного, полусуточного прилива, максимумы которого наступают через каждые 12 часов. «Признать, что тут действуют Луна и Солнце и что они вызывают подобные явления, всё это совершенно претит моему рассудку» [7, с. 133], — с таким негодованием он отметал всякую возможность космического влияния на Землю («выплеснув» при этом «с водой ребёнка»).

Гороскоп эпохи Возрождения.

В одном письме от 21.05.1611 Галилей тонко иронизирует над астрологами, рассуждая, например, о том, «влияли» или нет на жизнь землян те спутники Юпитера, о самом существовании которых никто не знал, пока Галилей их не открыл. В общем, как мы видим, хотя замечания Галилея о небесных «влияниях» не всегда оказывают честь его научной проницательности(как в случае с приливами), но зато уж совершенно однозначно указывают на его полное неприятие астрологии. Галилей объявил войну средневековым доктринам; он не мог допустить в основание своих знаний ничего таинственного. Так рождалась современная наука.

Гороскоп герцога Альбрехта Валленштайна, составленный Иоганном Кеплером в 1608 году.

Но астрология ещё сохраняла свою популярность среди интеллектуалов и простой публики вплоть до конца XVII века, то есть до начала эпохи Просвещения. На этот счёт есть статистика — количество астрологических сочинений, опубликованных в разные века: XV век — 51 сочинение, XVI век — 306, XVII век — 399, XVIII век — 108 и XIX век (до 1880 года) — 47 сочинений [8]. Как видим, бурное развитие науки в XVII-XVIII веках вытеснило астрологию из области интересов просвещённой публики. Но в XX веке, в эпоху всеобщей грамотности, когда читать умеют все, а критически мыслить —по-прежнему немногие, астрологическая литература вновь стала востребованной. Любопытно, сможет ли кто-нибудь подсчитать количество астрологических сочинений, изданных в ХХ веке?

В ХХ веке астрология вновь стала популярной. Она восстановила свои позиции в Европе, особенно в нацистской Германии. Сейчас в западном обществе и у нас астрология переживает впервые с XVII века максимум популярности. В отличие от прежних эпох современная астрология не имеет ничего общего с астрономическими исследованиями.