Просперо. (обращается сначала к Алонзо)

(обращается сначала к Алонзо)

Торжественная музыка врачует

Рассудок, отуманенный безумьем,

Она кипящий мозг твой исцелит.

Стань здесь и знай, что ты во власти чар. —

Гонзало добродетельный и честный,

Мои глаза, сочувствуя твоим,

Роняют слезы. — Но уже слабеет

Могущество ужасного заклятья.

Как утро, незаметно приближаясь,

Мрак ночи постепенно растопляет,

Так воскресает мертвое сознанье,

Туман безумья отгоняя прочь. —

Гонзало, мой спаситель благородный

И государя преданный слуга!

Я, возвратясь на родину, словами

И делом отблагодарю тебя. —

Алонзо, поступил бесчеловечно

Со мною ты и с дочерью моей.

Твой брат был соучастником злодейства. —

Ты, Себастьян, казнись теперь за это. —

Ты, плоть и кровь моя, родной мой брат;

Ты, в ком неистовое честолюбье

Попрало совесть и природу; ты,

Кто думал с Себастьяном (пусть за это

Казнится вдвое) короля убить, —

Хоть изверг ты, но и тебя прощаю. —

Сознанье возвращается к безумцам,

И полноводный разума поток

Вновь затопляет илистое русло.

Но ни один из них меня не видит,

Узнать меня не может. — Ариэль!

Возьми в моей пещере меч и шляпу.

Ариэль исчезает.

Теперь я стану зримым и явлюсь

Пред ними снова как миланский герцог. —

Скорее, дух! Близка твоя свобода!

Ариэль

(появляется и поет, помогая Просперо облачиться)

Буду я среди лугов

Пить, как пчелы, сок цветов,

Ночью лютик даст мне кров,

Там засну под крики сов;

Чуть зари услышу зов —

К ней помчусь быстрей ветров.

Радостной, радостной жизнью свободы

Буду я жить средь цветущей природы.

Просперо

Мой нежный, мой веселый Ариэль!

Как мне ни жаль с тобою расставаться,

Свободу ты получишь. Да, да, да!

Но мчись теперь незримым на корабль

И разбуди матросов, спящих в трюме.

Пускай немедля Капитан и Боцман

Появятся пред нами. Торопись!

Ариэль

Глотать я буду воздух на лету,

Мой путь займет лишь два биенья пульса.

(Исчезает.)