ГЛАВА 2. Ладно, хватит страдать! Пускай Калона настоящий, пусть он ухитрился пролезть в твой сон, но теперь-то ты проснулась

Ладно, хватит страдать! Пускай Калона настоящий, пусть он ухитрился пролезть в твой сон, но теперь-то ты проснулась. Соберись, тряпка!» — грозно приказывала я себе, продолжая гладить Налу.

Ее знакомое мурчание потихоньку меня успокоило. Стиви Рей пошевелилась во сне и пробормотала что-то неразборчивое. Потом, не просыпаясь, улыбнулась и сладко вздохнула. Ну вот, хоть кому-то повезло со снами!

Я осторожно отогнула край одеяла, под которым лежала моя подруга, и с облегчением перевела дух. На повязке, туго намотанной поверх страшной раны, не было крови. Это был хороший знак.

Стиви Рей снова зашевелилась и открыла глаза. Несколько мгновений она растерянно смотрела перед собой, потом узнала меня и сонно улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Нормально, — сипло ответила Стиви Рей. — Не волнуйся, все обойдется.

— Попробуй не волноваться, когда твоя лучшая подруга взяла моду то и дело умирать, — улыбнулась я.

— На этот раз я осталась жива. Чуть-чуть не умерла, только и всего.

— Скажи это моим нервам! — вздохнула я.

— Передай своим нервам, чтобы они успокоились и шли спать, — посоветовала Стиви Рей и, закрыв глаза, натянула одеяло на голову. — Со мной все в порядке, — сонно повторила она. — И со всеми нами тоже.

Дыхание ее стало глубоким и ровным, и не успела я опомниться, как моя лучшая подруга снова уснула.

Я подавила глубокий вздох, вернулась в постель и постаралась устроиться поудобнее. Нала, уже свернувшаяся клубочком между мной и Стиви Рей, скорбно подняла голову и выдала свое жалобное «ми-ии-уф». Похоже, она тоже советовала мне расслабиться и уснуть.

Уснуть? И снова попасть в тот же сон? Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз.

Я лежала, прислушиваясь к дыханию спящей Стиви Рей, и рассеянно поглаживала Налу. Просто не верилось, до чего обычно все выглядело внутри созданного нами крошечного островка спокойствия. Глядя на мирно сопящую Стиви Рей, невозможно было представить, что всего несколько часов назад грудь ей пронзила стрела, наш привычный мир раскололся на миллиард осколков, и мы бежали из Дома Ночи.

Я изо всех сил боролась со сном, и в моем затуманенном мозгу опять замелькали жуткие события вчерашней ночи. Заново перелистывая страницы этой страшной книги, я снова и снова поражалась тому, как же нам все-таки удалось спастись…

Я вспомнила, как Стиви Рей попросила меня взять карандаш и листок бумаги, чтобы, не теряя времени, составить подробнейший список всего, что может нам понадобиться в туннелях, если судьба заставит нас обосноваться там надолго.

Она говорила все это совершено спокойным тоном, сидя передо мной с торчащей из груди стрелой. Помню, что меня дико мутило при одном взгляде на нее, и я отвернулась и пробормотала:

— Стиви Рей, мне кажется, сейчас не лучшее время для составления списков.

— Ой, божечки, как болит-то! Даже сильнее, чем когда наступишь голой пяткой на колючку чертополоха, — Стиви Рей со свистом втянула в себя воздух и поморщилась, однако нашла в себе силы обернуться через плечо и улыбнуться Дарию, который, резким движением разорвав рубашку на ее спине, хмуро осматривал торчащее между лопаток Стиви Рей острие стрелы. — Извини, я не имела в виду, что мне больно из-за тебя. Кстати, как тебя зовут?

— Имя мне Дарий, о жрица.

— Он воин, Сын Эреба, — добавила Афродита и улыбнулась на редкость милой улыбкой. Почему на редкость? Да потому что Афродита ужасно вредная, избалованная и злобная девчонка, хотя все больше и больше мне нравится. Короче говоря, милой она бывает крайне редко и практически всегда этому есть серьезная причина. Сейчас причина лежала — вернее, стояла — на поверхности. И имя этой причины было Дарий.

— Редкий случай, когда пояснения излишни, — заметила Шони. — Мы и так видим, что он воин. Он же сложен, как гора!

— Божественная гора! — промурлыкала Эрин, посылая Дарию воздушные поцелуи.

— У этой горы уже есть хозяйка, Близняшки-Деревяшки! Идите, поиграйте друг с дружкой, — мгновенно огрызнулась Афродита, но на этот раз без особой злобы.

Да, кстати, Шони и Эрин на самом деле никакие не Близняшки и даже не сестры. Белокожая и гoлyбоглaзaя красотка Эрин выросла в Оклахоме, а жгучая карамельная брюнетка Шони родом с Восточного побережья, в ее жилах течет ямайская кровь. Но духовная близость связала наших Близняшек сильнее скучных уз генетики. Порой нам всем кажется, что Шони и Эрин разлучили при рождении, но они нашли друг друга благодаря таинственному близнецовому радару.

— Ладно, как скажешь. Спасибо за напоминание о том, что мы остались без своих парней, — буркнула Шони.

— Которых, может быть, сожрали эти вонючие птицелюди, — добавила Эрин.

— Выше нос, Близняшки! Бабушка Зои не говорила, что пересмешники едят людей! Она сказала, что они просто хватают их своими огромными клювами, а потом колошматят об стену, пока все кости не переломают, — с ослепительной улыбкой пояснила Афродита.

— Афродита, тебе не стыдно? — вздохнула я. На самом деле она была права. Но еще страшнее было то, что и Близняшки, возможно, не ошибались…

Но я не хотела даже думать об этом, поэтому сосредоточилась на Стиви Рей. Она выглядела просто жутко — бледная, в испарине, вся залитая кровью.

— Стиви Рей, может быть нам лучше перенести тебя…

— Нашел! Нашел! — В небольшой боковой туннельчик, переоборудованный под жилище Стиви Рей, ворвался раскрасневшийся Джек в сопровождении неизменной палевой лабрадорши по имени Инфанта. Джек радостно размахивал над головой небольшим белым чемоданчиком с Красным крестом. — Он был там, где ты и сказала, Стиви Рей! В этом отсеке, типа кухни.

— Как только отдышусь, непременно отмечу, что был приятно изумлен, обнаружив здесь исправные холодильники и работающие микроволновки, — пропыхтел Дэмьен, входя в комнату следом за Джеком. — Не забудь объяснить, как вы умудрились оснастить туннели всеми этими чудесами, включая работающее электричество. — Увидев залитую кровью рубашку Стиви Рей и торчащую из ее груди стрелу, Дэмьен замолчал и побелел, как полотно. — Разумеется, все это ты расскажешь мне после того, как придешь в себя и перестанешь быть en brochette.^[1]

— Бро — что? — прищурилась Шони.

— Чего шет? — вздернула брови Эрин.

— Это французское слово, ослицы. Обозначает нечто — чаще всего мясо — насаженное на вертел. Даже когда зло «над этою страной носиться будет, к убийству призывая гласом мощным, и птиц войны спуская»^[2] — в этом месте Дэмьен выразительно поднял брови, намекая Близняшкам, что он намеренно перефразировал Шекспира, приблизив его к современности, — нельзя забывать о расширении своего словарного запаса, — закончил он.

Судя по растерянному виду Близняшек, стрелы Дэмьена пролетели мимо цели. Он мученически закатил глаза и повернулся к Дарию. — Вот, я нашел это в груде совершенно нестерильных инструментов. — С этими словами Дэмьен достал нечто похожее на гигантские ножницы.

— Этими ножницами проволоку можно резать спокойно. Мы же попробуем их на железе потверже. Дай мне скорее аптечку и все инструменты, — скомандовал Дарий, не поворачивая головы к Дэмьену.

— Что ты собираешься ими делать? — с любопытством спросил Джек.

— Перекушу оперенье стрелы, что торчит из грудины, после чего попытаюсь извлечь все древко без помехи, — мрачно пояснил Дарий. — Только тогда сможет рана ее затянуться.

Джек охнул и непременно осел бы на землю, если бы Дэмьен его не подхватил. Лабрадориха Инфанта жалобно завыла и прижалась к ноге Джека.

Фанти ни на шаг не отходила от Джека после того, как ее прежний хозяин, недолетка по имени Старк, умер, потом воскрес, превратился в немертвую нежить и пустил стрелу в Стиви Рей, приводя в жизнь злодейский план Неферет по освобождению кошмарного падшего ангела Калоны (ну да, в пересказе все это звучит совершенно бредово, но, насколько я успела убедиться, злодейские планы все такие).

Кстати, вы уже знаете, что Джек и Дэмьен — сладкая парочка? Проще говоря, они голубые дружки. Такие дела. Бывает, правда? И гораздо чаще, чем вы думаете. Нет, постойте-ка, не так… Это случается гораздо чаще, чем думают родители!

— Дэмьен… Может, вы с Джеком это… еще разок прогуляетесь на кухню? Посмотрите, что там есть съестного для всех нас? — попросила я, пытаясь придумать им какое-нибудь дело, чтобы эти красавчики не стояли и не таращились на Стиви Рей. — Мне кажется, нам всем срочно нужно подкрепиться.

— Всем, кроме меня, — поправила Стиви Рей. — Меня стошнит от любой еды… Кроме крови, конечно. — Она попыталась виновато пожать плечами, но вдруг ахнула и побелела еще сильнее, так что стала совсем как бумага.

— Да мы с Близняшкой тоже не особо проголодались, — заметила Шони. Она таращилась на торчащую из спины Стиви Рей стрелу с тем неприличным любопытством, которое заставляет людей глазеть на искореженные в аварии машины.

— Точно, Близняшка, — кивнула Эрин, беззастенчиво пожиравшая глазами Стиви Рей.

Я уже приготовилась открыть рот и сказать им всем, что мне до лампочки, проголодались они или нет, и я просто пытаюсь занять их каким-нибудь делом и выставить отсюда, но тут в комнату ворвался Эрик Найт.

— Полюбуйтесь! — закричал он, потрясая чудовищным допотопным магнитофоном для проигрывания компакт-дисков и кассет. Кажется, во времена моей мамы их называли стереосистемами или типа того. Но это было сто лет назад, в 80-е.

Даже не посмотрев на Стиви Рей, Эрик водрузил свою бандуру на стол и принялся крутить огромные серебристые ручки, бормоча себе под нос, что даже в туннелях наверняка можно поймать какую-нибудь волну.

— Где Венера? — спросила у него Стиви Рей. Судя по тому, как дрожал ее голос, каждое слово давалось ей с огромным трудом.

Эрик наконец-то оторвался от своей находки и посмотрел на занавешенное одеялом круглое отверстие туннеля, служившее дверью в комнату. На пороге никого не было.

— Она шла за мной. Я думал, она здесь, а вот… — Тут Эрик взглянул на Стиви Рей и осекся. — Черт побери. Очень больно, да? — негромко спросил он. — Ужасно выглядишь.

Стиви Рей попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло.

— Ничего страшного, мне уже лучше. Хорошо, что Венера помогла тебе с магнитофоном. Иногда тут что-то ловится.

— Ну да, Венера так и сказала, — пробормотал Эрик, не сводя глаз с наконечника стрелы, торчащего из спины Стиви Рей.

Похоже, у меня все-таки окончательно сдали нервы. Вот почему, несмотря на безумный страх за Стиви Рей, я тут же начала переживать за пропавшую Венеру, пытаясь вспомнить, как она выглядит.

Когда я в последний раз видела красных недолеток, они еще не были «красными», то есть контуры полумесяцев у них на лбах оставались синими, как при жизни. Но потом эти недолетки умерли. И снова ожили, превратившись в чокнутых кровожадных чудовищ. Такими они и оставались до тех пор, пока Стиви Рей не пережила Превращение.

Каким- то образом человечность Афродиты (кто мог знать, что у нее она вообще присутствует?) соединилась с силой пяти стихий (которые подчиняются мне, как послушные щенки) и произошел фокус-покус. То есть Стиви Рей вновь обрела человечность, а вместе с ней получила роскошную татуировку взрослого вампира в виде переплетенных цветов и виноградных лоз на лбу и висках. Только ее татуировка оказалась не синей, как у всех нормальных вампиров, а красной. Цвета свежей крови, если быть совсем точной.

После началось таинственное преображение всей остальной нежити. У всех умерших и оживших недолеток Метки поменяли цвет на красный. Теоретически это должно было означать, что к ним тоже вернулась человечность. Но только теоретически. Дело в том, что после Превращения Стиви Рей у меня совсем не было времени пообщаться с ними поближе, так что я не могла ничего утверждать наверняка.

Ах, да, совсем забыла сказать — у Афродиты Метка как раз исчезла. Полностью. Получалось, она теперь снова стала человеком, но это не совсем так. У нее по-прежнему бывают видения, и она разговаривала с Никс.

Так, зачем я все это рассказываю? Ах да, мы говорили о Венере! Короче, когда я видела ее в последний раз, она была настоящей мерзкой нежитью. Но теперь-то она тоже должна была Превратиться! И это меня слегка настораживало. Дело в том, что до своей смерти (и воскрешения) Венера дружила с Афродитой, а наша белокурая красотка никогда не выбрала бы себе в подруги уродину.

Ой, вы наверное думаете, что я чокнутая завистница? Честное слово, дело не в этом! Дело не в Венере, а в Эрике Найте. Он не только не отразим, как Супермен Кларк Кент, он еще очень талантливый и вообще чудесный парень. То есть вампир, пусть и недавно Превратившийся.

И он мой парень. То есть мой бывший парень. Но совсем недавно бывший. Черт побери, наверное, я кажусь вам полной идиоткой? Хорошо, дело в том, что я буду ревновать Эрика ко всем на свете, даже к странноватым красным недолеткам, если только он проявит к ним особый интерес (особый в данном случае означает — любой, даже самый незначительный).

К счастью, деловитый голос Дария прервал мой кретинский внутренний монолог.

— Радио пусть подождет, отложите игрушки, более важное дело нас всех призывает. Как только вытащу древко стрелы я из тела, переодеть нужно будет больную и дать свежей ей крови.

С этими словами Дарий поставил на прикроватный столик аптечку, открыл ее и вытащил бинты, спирт и разные устрашающего вида инструменты.

На этот раз все захлопнули рты и притихли.

— Вы знаете, что я люблю вас всех, как свежие пшеничные лепешки с медом! — заявила Стиви Рей, натянуто улыбаясь. Мы молча закивали в ответ. — Значит, не обидитесь, если я попрошу всех, кроме Зои, убраться отсюда подальше и подождать, пока Дарий будет вытаскивать из меня стрелу?

— Всех, кроме меня? — замахала руками я. — Нет, нет, нет и еще тысячу раз нет! Я-то тут зачем нужна?

В затуманенных болью глазах Стиви Рей заплясали веселые огоньки.

— Затем, что ты наша Верховная жрица. Ты должна остаться и помочь Дарию. К тому же ты уже однажды видела, как я умираю, а значит, ничего страшного тебя не ждет. — Она помолчала, перевела взгляд на мои по-идиотски застывшие в воздухе руки и выпалила: — Умереть не встать, Зои! Да ты посмотри на свои ладони!

Я в недоумении уставилась на свои ладони — и не смогла сдержать изумленного вздоха. Они сплошь были покрыты татуировкой, в точности повторявшей сложное кружево Меток, расползавшихся с моего лба и висков мне на шею, плечи, спину и талию.

«Черт возьми, как же я могла забыть?» Я ведь ясно почувствовала знакомое покалывание перед тем, как мы спустились в туннели, и даже поняла, что оно означает! Моя богиня Никс, воплощение Ночи, вновь Отметила меня своим несмываемым клеймом, напоминая о том, что выделяет меня из числа всех недолеток и взрослых вампиров мира.

Ни у одного недолетки нет таких сложных и разветвленных Меток. Только после того как недолетка завершает свое Превращение, полумесяц на его лбу полностью закрашивается, а на лице появляется неповторимый сапфировый узор — несмываемый знак вампира.

Я одна такая особенная. С лицом взрослого вампира и телом недолетки, не завершившей Превращение. Заметьте, сейчас я говорю только о лице! А остальные мои татуировки? Таких не существует больше ни у кого на свете — ни у недолеток, ни у взрослых вампиров. И при этом у меня не было ни малейшего представления о том, что это все означает!

— Зои, они шедевральны! — раздался у меня над ухом восхищенный голос Дэмьена, который и тут не упустил случая щегольнуть своим словарным запасом. Он робко дотронулся до моей руки.

Я оторвала взгляд от своих ладоней и заглянула в его милые карие глаза, проверяя, не стал ли он смотреть на меня по-другому. Больше всего на свете я боялась прочесть на его лице следы благоговения, тревоги или, самое ужасное, страха. Но мой друг Дэмьен глядел на меня со своим обычным дружелюбием и улыбкой.

— Я почувствовала их, еще когда мы спускались и туннели. Просто забыла, — пробормотала я.

— Наша Зет в своем репертуаре! — воскликнул Джек. — Только она могла забыть о настоящем чуде!

— Да уж, чудо чудное! — кивнула Шони.

— Причем, с нашей Зои так всю дорогу, — воскликнула Эрин. — Она, наверное, уже привыкла.

— У меня единственная татушка испарилась, а она вся в картинках, как рецидивистка, — хмыкнула Афродита. Но ее веселая улыбка сполна компенсировала ядовитость тона.

— Воля Богини во всех этих Метках нам явлена ясно, — сурово произнес Дарий. — Избрана ты и идешь по пути, что начертан Богиней. Жрицей Верховной всем нам тебе быть предназначено свыше, сильною будь и останься со мной, нам нужна твоя помощь.

— Вот черт, — с присущей мне искренностью ответила я, нервно сжав руки в кулаки, чтобы спрятать татуировки.

— Ох, ну просто дети малые, честное слово! — вздохнула Афродита и решительно подошла к кровати, на краешке которой сидела Стиви Рей. — Ладно, я останусь и помогу. Меня нисколько не пугает боль и кровь — если они не мои, разумеется.

— Тогда пойду к выходу из туннелей. Может быть, там прием получше. — С этими словами Эрик подхватил свой дурацкий магнитофон и, даже не взглянув на меня и не сказав ни слова о моих татуировках, скрылся за занавешенной одеялом дверью.

Представляете, как мне было обидно?

— А я, пожалуй, займусь приготовлением пиши, решил Дэмьен и, подхватив под ручку Джека, направился к выходу следом за Эриком.

— Ага, мы ведь с Дэмьеном геи, а значит — прирожденные повара! — радостно воскликнул Джек.

— Тогда мы идем с вами! — решила Шони.

— Вот именно. Геи-то вы, конечно, без вариантов, а вот насчет ваших кулинарных способностей нам ничего не известно. Так что мы с сестричкой вас проконтролируем, — решила Эрин.

— Кровь не забудьте найти и вино разыщите. Кровью с вином подкрепить свои силы ей будет полезно, — напутствовал их Дарий.

— Один из холодильников доверху забит кровью. Что касается вина, то тут вам понадобится Венера, — сказала Стиви Рей и болезненно поморщилась, потому что Дарий уже намочил в спирте тампон и принялся бережно протирать кожу вокруг наконечника стрелы. — Венера любит вино. Вы ей скажите, она все достанет.

Близняшки замерли на пороге и неуверенно переглянулись. Наконец Эрин высказалась за двоих:

— Стиви Рей, а эти красные безопасны? Ты только не обижайся, но мы хотели бы заранее знать, чего от них ждать. В конце концов, это ведь они убили тех двух парней из «Юниона» и похитили парня Зои!

- Бывшего парня! — поспешно поправила я, но никто не обратил на меня внимания.

— Разве Венера только что не помогла Эрику с магнитофоном? — спросила Стиви Рей. — А Афродита прожила тут целых два дня. Как видите, она все еще целехонька.

— Ну, это еще ничего не доказывает! Эрик — здоровенный парень и взрослый вампир. Такого, попробуй, укуси, — пробормотала Шони.

— Хотя хотелось бы, правда? — невинно спросила Эрин.

— Еще как, Близняшка! — Девчонки повернулись ко мне и синхронно подмигнули. — Что касается Афродиты, то она такая поганка, что ее и кусать-то страшно!

— А мы с Близняшкой — просто ваниль с шоколадом. При виде таких лакомых кусочков даже в святом проснется чудовищный кровосос! — обреченно добавила Эрин.

— При взгляде на вас у любого кровососа пропадет аппетит, — нежнейшим тоном заметила Афродита.

— Девочки, хватит ссориться! — всполошилась Стиви Рей. — А то сама перекусаю всех без разбора — и правого, и виноватого.

Как оказалось, кричать ей было противопоказано. Она жутко побелела, сморщилась от боли и тяжело задышала.

— Вот что, из-за вашей болтовни Стиви Рей еще больше мучается, а у меня раскалывается голова! — воскликнула я, теряя терпение. На самом деле меня жутко тревожила Стив Рей, которой с каждой секундой становилось все хуже и хуже. — Вам ясно сказано — красные недолетки не опасны вы отлично помните, что они вместе с нами вырвались из Дома Ночи и до сих пор даже не пытались на нас напасть. Так что будьте лапочками, послушайтесь Стиви Рей и разыщите Венеру.

— Не хочу начинать спор, но твои слова еще ничего не доказывают, — возразил мне Дэмьен. — Мы бежали в спешке, спасая свои жизни. В таких обстоятельствах не до кровопийства. Даже волки не нападают на зайцев, спасаясь от лесного пожара!

— Стиви Рей, скажи им еще раз — красные недолетки опасны? — устало спросила я.

— Постарайтесь не обижать их и принять такими, какие они есть, — с усилием ответила Стиви Рей, — В конце концов, они не виноваты в том, что умерли, а потом ожили.

— Все, довольны? — рявкнула я.

Честно вам признаюсь, у меня тогда голова была занята другим, поэтому я не обратила внимания на то, что Стиви Рей ушла от прямого ответа на мой вопрос.

— Ладно, но ответственность на Стиви Рей, — громко заявила Шони.

— Вот-вот! Если кто-нибудь из них попытается нас укусить, мы с ней рассчитаемся сполна, как только она поправится, — пригрозила Эрин.

— Кровь и вино нам нужны, торопитесь, сороки! — прикрикнул на них Дарий, — Меньше пустой болтовни, больше нужного дела!

Все гурьбой высыпали из комнаты, оставив меня с Дарием, Афродитой и лучшей подругой, которая все еще была… en brochette.

Вот влипла, а?