Человек, когда бежит к Матушке Матронушке за исцелением, совершает практическое действие. Что еще может сделать человек на внешнем уровне?

— Для чего мне даны вежливость, этикет, правила поведения? Это дисциплина, которая помогает жить бессердечному, недружелюбному. Если бы я с вами подружился, мне с вами здороваться не надо, я так на вас посмотрю — у вас душа оттает. Когда мы с вами будем прощаться, если мне жалко с вами расставаться, вы это в моих глазах прочитаете. То есть внешние правила нужны для мертвеца. Почему я хожу в храм исповедоваться? Потому что у меня нет покаяния. Я вам скажу по своему опыту. Там, где я искренне, по-настоящему, до конца сердцем раскаивался, по-настоящему доверялся его милости, Бог прощал и исцелял меня тут же. А когда я в эту милость не верю, когда у меня нет покаяния, я должен ходить ножками.

В Евангелии есть целая притча про фарисеев. Бог и фарисеев принимает, если они признают свое фарисейство. Но если я буду гордиться, что я — фарисей, что я лучше других — не поможет. Есть примеры в Церкви: обратилась одна мать к блуднице: «Помолись, умирает сын». Та отвечает: «Да я ж блудница». А мать говорит: «Я обижена жизнью, у меня душа не на месте, но у тебя сейчас душа спокойней, помолись Богу об исцелении моего сына». Та попросила — Бог исцелил. Честность во всём должна быть.

Там где нет движения души, приходится включать дисциплину. Так и с верой: признай, что Бог тебе не нужен, что Он тебя мучает, что Он тебе труден. Походи ногами — поможет. Но не гордись тем, что ты ходил, не хвастайся.

Мне запомнилась одна история исцеления, еще дореволюционная. Лет семь или десять лежал человек, не мог ходить. А потом ему явился какой-то святой и сказал: ползи к такому-то святому источнику — будет тебе исцеление. И вот он полз, несколько километров, омылся святой водой и исцелился. Какой урок можно извлечь из этого примера? Может быть, тот, что человеку для исцеления нужно пройти некий путь?

— А для меня более важно в этой истории то, что человек доверился. Мы же друг другу не верим. Даже апостолы не верили друг другу, когда видели воскресшего Христа. Радости не было, трепета, освобождения, все равно боялись — в страхе были. Разве можно увидеть воскресшего Христа и после этого бояться? Если человек знает, что смерти нет, что после этого жизнь еще более полная, разве можно чего-то смущаться? А они смущались.

Многие считают, что норма на Земле — это добро. А зло нужно вытеснять. Я считаю немножко иначе. Я считаю, что норма на Земле — это зло, а добро — это настоящее чудо. Я всегда ему должен удивляться. Когда-нибудь здесь живые будут завидовать мертвым. А мы добро принимаем как нечто естественное. Я считаю — это неверно. Добро привнесено сюда жертвой Христа, оно всегда трудное, оно всегда чудесное. Тьма не объяла света. Но свет нужно ценить.