Инквизиция во Франции

Первая резиденция инквизиции открылась в Лангедоке в Тулузе в 1233 году. Инквизиторов звали Гийом Арно и Петер Селла – друг святого Доминика. С их именами ассоциируются имена еще трех доминиканцев – Арно Каталана и Гийома Пелисса в Альби, и Франсуа Ферье – в Нарбонне. Можно сомневаться, составляли ли еретики в то время большинство населения, однако, как бы то ни было, можно быть уверенным в том, что они жили компактной, высоко организованной и богатой общиной, обладающей большим влиянием у светской администрации и движимой яростной ненавистью против священнослужителей и монахов. Все это не смутило инквизиторов – они спокойно взялись за исполнение возложенного на них задания. Первые казни были проведены в Тулузе к концу 1233 года. Несколько предводителей еретиков были осуждены и препровождены к префекту города. Несмотря на протесты людей и беспорядки, они были сожжены на костре. В том же году трое доминиканцев, отправившихся проповедовать в деревушку Корд, были сброшены в колодец толпой еретиков. Еще раньше, в 1234 году, инквизиторы вынесли приговор больной женщине, которую к месту казни буквально принесли, подняв с постели. После того, как чудовищная церемония сожжения была завершена, епископ и монахи вернулись в монастырь, вознося благодарности Господу и святому Доминику за хорошо выполненную работу. Безумство фанатизма достигло своего пика.

В том же году Петер Селла был переведен в Каркас – сон, а Арно, остался в Тулузе единственным инквизитором. С яростной храбростью, которая могла быть рождена только отчаянием, он решился арестовать 12 выдающихся граждан по обвинению в ереси. На этот раз светские власти не помогали ему – толпа схватила Гийома Арно, проволокла по улицам города, осыпая его проклятиями и изгнала из Тулузы. Вышел официальный приказ, запрещающий кому бы то ни было иметь дело с епископом или монахами. Первый, не в состоянии купить себе даже самого необходимого, был вынужден покинуть город, а последние забаррикадировались в своем монастыре, готовясь к осаде.

Тем временем бесстрашный Арно приехал в Каркассон и отправил письмо своим братьям в Тулузе, приказывая, чтобы четверо из них немедленно арестовали обвиненных им. Результатом этого письма была чудовищная уличная драка, из которой четверо монахов едва унесли ноги. На следующий день, пятого ноября 1235 года, советники Тулузы обратились к приору доминиканского монастыря и потребовали, чтобы монахи немедленно уехали из города. Получив решительный отказ, они призвали себе на помощь солдат, которые выволокли монахов на улицу. Возглавляемые приором, несущим свечу, монахи группой проследовали к воротам города, распевая покаянные псалмы, и временно обосновались в Бракивилле, в доме, принадлежавшем кафедральному капитулу Тулузы.

В Альби и Нарбонне первым инквизиторам было не лучше, чем в Тулузе. В 1234 году Арно Каталан передал двух самых известных еретиков Альби светским властям, отправил 12 других в паломничество на Святую Землю и приказал эксгумировать останки нескольких человек. Разъяренная толпа поймала его и пригрозила бросить в реку Тарн. Разразилась уличная битва между еретиками и католиками, и инквизитора с трудом удалось спасти. В Нарбонне светские магистраты отказались помогать инквизитору Франсуа Ферье. Похоже, что тот положил немало сил на борьбу с еретиками и многих из них посадил в тюрьму. В 1234 году доминиканский монастырь был осажден толпой еретиков, захвачен и побежден. В том же году нападение на монастырь повторилось – толпе удалось уничтожить большое количество записей и документов.

По приглашению графа Раймона доминиканцы вернулись в Тулузу в 1237 году. Город все еще был в ужасном состоянии, и, возможно, по политическим причинам преследование еретиков возобновилось только в 1241 году, когда инквизиторы принялись объезжать все населенные пункты местности и требовали, чтобы им указали всех подозреваемых. В период между рождественским постом и Пасхой 1242 года Петер Селла помог раскаяться не меньше, чем 742 еретикам, и назначил им епитимьи в виде паломничества. Нескольких, правда, сожгли на костре, нескольким предъявили обвинение in absentia – в их отсутствие.

В ночь с 28 на 29 мая произошла ужасающая резня в Авиньонете, когда Гийом Арно, Стефен из Сен-Тибери, три светских брата, каноник из Тулузы и доминиканский приор вместе с нотариусом и несколькими клерками были убиты целой бандой вооруженных еретиков. Похоже, нападение было спланировано неким Петером Роже де Мирепуа без ведома графа Раймона, а банда еретиков была сформирована в большом еретическом форпосте Монтсегюр, принадлежавшем Петеру Роже. Последний был разъярен из-за того, что его головорезы не принесли ему черепа Гийома Арно, из которого он намеревался сделать чашу для питья.

Доведенные до отчаяния этим событием, послужившим кульминацией многочисленных выступлений еретиков против власти, доминиканцы обратились к Папе Иннокентию IV с просьбой освободить их от возложенной на них миссии. В просьбе им не было отказано, и в ноябре 1243 года на место измученных инквизиторов приехали Бернар из Ко и Жан де Сен-Пьер. Еретиков ждало суровое возмездие. В марте 1244 года могущественная вооруженная сила, поднятая и экипированная архиепископом Нарбонны, епископом Альби, сенешалем Каркассона и большим количеством католической знати, отправилась на Монтсегюр. После недолгой осады мощная крепость была взята штурмом, а 200 еретиков были сожжены на месте без суда и следствия.[162]

Это было важное событие. С этого времени инквизиторы были уверены, что светские власти окажут им поддержку. Таким образом, не будет большим преувеличением рассматривать Бернара из Ко и Жана де Сен-Пьера как первых настоящих инквизиторов Лангедока. До резни в Монтсегюре война против ереси была вооруженной войной; насмешкой казалось бы утверждение о том, что подобная война могла вестись лишь с помощью духовного оружия. Монтсегюр был всего лишь оплотом бандитов, откуда по всей стране тянулись многочисленные нити, связующие его еретиков с другими противниками истинной веры. Захват Монтсегюра был серьезным политическим фактором; он помог раскрыть организованный заговор против Церкви.

Итак, как бы там ни было, лишь при Бернаре из Ко Святая палата смогла серьезно взяться за дело, так что почти в течение 50 лет она могла вести работу практически беспрепятственно. В 1285 году еретики сделали попытку захватить здание, в котором располагалась Святая палата в Каркассоне, и уничтожить все ее записи. Стало понятно, что назревают дальнейшие неприятности. Ересь и не думавшая исчезнуть, похоже, прибирала земли в свои руки. Инквизиторы в ответ на это усилили собственные меры против нее, в результате чего в 1290 году советники Каркассона обратились к Филиппу IV с жалобой на жестокость и несправедливость двух инквизиторов – Николаса Аббевилля и Фулька из монастыря святого Георгия. «Это было, – замечает мистер Дуэ, – первым предупреждением о восстании, которое под предводительством Бернара Делисье и fraticelli из Нарбонны двенадцатью годами позже поставило под угрозу единство Франции».[163]

Король, действия которого в подобных делах обычно зависели от его отношений в данный момент с Папой Римским, выразил недовольство злоупотреблениями инквизиции и призвал к сдержанности в дальнейшем. Впрочем, на его указания не обратили внимания: в 1301 году граждане Тулузы во всеуслышание объявили о своем недовольстве поведением Фулька. Так, инквизитора обвиняли в том, что он сажал в тюрьму невинных людей, многих невинных призвал к суду и часто несправедливо взыскивал штрафы. В Лангедок была послана королевская комиссия; дело против инквизитора возглавил знаменитый францисканский монах Бернар Делисье, который открыто встал на защиту жалобщиков. Филипп, который в это время «был на ножах» с Бонифацием VIII, счел жалобы справедливыми и сделал неслыханный шаг: освободил обоих инквизиторов от занимаемых ими должностей.

Ободренный успехом, Делисье начал настоящий Крестовый поход против Святой палаты. В результате его действий в инквизиторские тюрьмы Каркассона ворвалась толпа и узники были выпущены на свободу. Население Альби было настроено столь решительно, что доминиканцы не решались выходить на улицу и даже появляться в церквях. На их монастырь напали, и огромное количество документов было уничтожено. Беспорядки вспыхивали то тут, то там, и вскоре вся страна была охвачена восстанием. Именно в этот момент Делисье переступил черту, чем подготовил себе путь к падению. В 1304 году он оказался замешанным в политической интриге: вместе с жителями Каркассона он замыслил установить в Лангедоке самостоятельную монархию и вернуть Лангедоку утраченную независимость. Филипп в ответ действовал жестко и решительно. Советник Каркассона был освобожден от своей должности, а город оштрафован на 60 тысяч ливров. По срочной просьбе короля Клемент V приказал арестовать Бернара; мятеж был остановлен, а инквизиторы смогли вернуться к прерванной деятельности.[164]

В 1305 году граждане Альби, Каркассона и Корда вновь принялись жаловаться на деятельность Святой палаты, и их жалобы были немедленно переданы папе римскому. В результате делом занялась папская комиссия под руководством кардиналов Тайефера де ла Шапелля и Беренгара Фредола,[165]которая тщательно изучила все обстоятельства и провела несколько решительных реформ. Менее чем через два года делами в этих местах занялся великий Бернар Гуи. Почти 16 лет этот инквизитор возглавлял трибунал Святой палаты в Тулузе, вынес около тысячи приговоров и осудил более 600 еретиков. Его деятельность была столь эффективной, что когда в 1323 году он ушел на покой, работа инквизиции во Франции была, по сути, завершена. Альбигойская ересь – этот всепроникающий яд – была подавлена. В Лангедоке деятельность инквизиции продолжалась до 1330 года. После этого постоянного трибунала там уже не было. Лишь временами проводились суды над отдельными еретиками, в 1357 году аутодафе было проведено в Каркассоне, в 1357 году – в Тулузе и третье – снова в Каркассоне в 1383 году. Однако ересь, которая, собственно, и породила инквизицию задолго до этого, была уже делом прошлого.

В мрачной цепочке событий, которая привела в 1311 году к подавлению рыцарей тамплиеров, инквизиция играла активную и зловещую роль. Первые аресты были проведены 13 октября 1307 года. Рыцарей обвиняли в самых тяжелых преступлениях; было решено, что в их ордене ересь получила широкое распространение. Инквизитор Парижа немедленно взялся за расследование отдельных дел. Из 138 рыцарей, допрошенных в Париже, лишь четверо отрицали свою вину. Для получения информации широко применялись пытки. В Париже 36 человек умерло от пыток; в Сансе 25 не выдержали мучений; вообще, везде смертность была очень высока. Еще до комиссии Папы Римского, назначенной в ноябре 1309 года, тамплиер Жан де Кормель заявил, что потерял все свои зубы во время первого же суда. Понсар де Жизи свидетельствует, что «в течение трех месяцев до моего признания мои руки были связаны за спиной так крепко, что кровь текла из-под ногтей… Если вы будете пытать меня еще раз, я стану отрицать все, что говорю сейчас и скажу все, что вы захотите. Я готов принять любое наказание, только бы оно было коротким».

Аресты проводились без ведома Папы Римского; Филипп Красивый добился сотрудничества со Святой палатой, сделав лживое заявление, что, отдавая приказы о судах и арестах, он руководствуется указаниями Папы Римского. 27 октября Клемент V, узнав о происходящем, написал королю, с возмущением требуя объяснить это «невероятное оскорбление нас самих и Римской церкви». Филиппу удалось путем обмана отвергнуть подозрение Папы, так что лишь в феврале 1308 года Клемент, наконец-то получивший исчерпывающую информацию о том, что происходило, временно приостановил деятельность епископов и инквизиторов во всем королевстве и взял расследование дела на себя. В июле того же года деятельность священнослужителей была восстановлена, однако суды не проводились до ноября 1309 года. Теперь в расследовании Святая палата уже играла большую роль».[166]

Перед тем, как потолковать об отношении Церкви с еретиками-вальденсами и с духовными францисканцами, будет удобно обратить наше внимание на другие страны, в которых действовала инквизиция, и постепенно привести историю к одному времени.

Date: 2015-06-05; view: 402; Нарушение авторских прав