Лист 4

… В 13.00 пом. 60‑а было сфотографировано фотографом экспедиции. Работали с 6.30 до 13.00…

Первый рабочий день на исходе, и что мы видим? Старый Кадей за такие темпы головы поотвинчивал бы, у него все летали пчелками. А нам – куда летать? Так себе, ползаем. Что ж, направим стопы наши грешные обратно на Веранду. Авось Лука не всю воду выхлюпал, кружку, чтоб умыться, оставил. Или хоть полкружки…

Невдалеке от Веранды вижу новые лица. Вернее, лица как раз не новые – передо мной двое почтенных херсонесских ветеранов, Саша и Андрей. Приехали из Питера, копают у Гнуса уже пятый год, а то и шестой. Они из той вымирающей породы, которая ездит сюда бог весть за чем, во всяком случае, не за диссертацией или бесплатным пляжем. Андрей и Саша – не историки, технари, оба преподаватели, Андрей, по‑моему, даже доцент. Но вот, надо же, каждый год исправно направляются сюда махать кайлом. Правда, таких, как они, с каждым годом все меньше и меньше. Мы, старики, даже стали как‑то смущаться. Вот Саша – как пел под гитару! А в последний год все молчал – не заставишь.

Ну, привет, привет! Ну что ты, Саша, куда там не изменился!.. Давно приехали? А где разместились? А‑а, так мы соседи! Как, Саша, ты и гитару не взял? Это жаль, жаль, все понимаю, но жаль. А с сигаретами здесь плохо. И с этим делом плохо… А то, что захватили – это хорошо! Конечно, «Стрелу» я курю, сейчас я все курю. И с этим дело тоже плохо. «Легендарий» открыт, но сами знаете, сколько там дерут! А мы, как в прошлый год, на Слоновьей Веранде – и Маздон, и Борис, и Лука. Так что – ждем вечером на чай с мятой, хоть поговорим. Нет, не верю, что вы в последний раз. Я уже три года говорю, что в последний раз – и все еду… Ну заходите, будем ждать.

Сползаются ветераны! А ведь им у Гнуса несладко – недаром его экспедицию, его Золотой Легион, Восточным фронтом зовут. Это у нас сейчас лафа, только встаем рано. Хотя, с другой стороны, помахал киркой – и в час дня свободен. При Старом Кадее такого разврата не было…

И чего делать, Борис? В город рванем, что ли?

В город, так в город. В Севастополе, как всегда в это время, жарко, всюду очереди и патрули в белых кителях. Привычно обходим книжные магазины, на всякий случай заглядываем в продуктовый и от полной безнадеги заваливаемся в первую попавшуюся видушку, где честно внимаем похождениям банды вампиров. Поучительное, конечно, зрелище, но уже успело как‑то поднадоесть. Да и по сравнению с тем, что по телевизору в новостях показывают, вампиры выглядят несколько бледновато… А в общем, обидно – за вампирами мы, что ли, по такой жаре сюда ехали?

…Но Провидение бдит. У поворота на улицу Древнюю, в нашем совершенно забытом богом и людьми «Дельфине» (не тот, что ресторан, а тот, что магазин) видим странное шевеление. Предчувствие, томящее, сладкое, охватывает наши измученные души. Нет, Борис, этого не может быть, не поверю!.. Ладно, зайдем, чего нам терять‑то? Все равно, этого не может быть.

Не верю!

Приходится, однако, верить – прямо на прилавке лежат сиротливые пачки «Стрелы», и малохольный дедок, забыв, в какое время живет, приценивается к одной из них. Есть Бог, есть Бог, Борис! По сколько даете?! По десять? Ну так давайте!!!

Десять пачек – десять дней жизни! Ну пусть восемь, пусть всего неделю!..

…Первая затяжка, спросонья, под глоток наскоро сваренного кофе, предраскопная, самая сладкая, неповторимая, прогоняющая одурь… Не встававший под скрежет старого будильника в сером утреннем полумраке не поймет, не посочувствует, не оценит, не поделится последней сигаретой из пачки…

Долго курим, сидя на случайной уличной лавочке, все еще не придя в себя от нежданной, невиданной удачи. Десять пачек курева, неделя жизни! Ах, как славно, ах, как хорошо! А помнишь, Борис, в прошлом году мы все болгарские искали, а феодосийскими брезговали? Я все «Родопи» выглядывал, от прочих нос воротил. Ты прав, много ли человеку нужно?

На Веранде, наконец, видим Луку – впервые за день. Вечер только надвигается, но Лука явно возвеселился душою. Ежели ему верить, наш герой напросился в гости к какому‑то совершенно незнакомому «каплею», сиречь капитан‑лейтенанту славного Черноморского флота, и они совместно опустошили имевшиеся у этого «каплея» две бутылки. При этом Лука, естественно, выдавал себя за уволенного из армии майора.

…Заливает? Не удивлюсь, ежели правда, и не такое бывало.

Так ли, не так ли, но Лука снова бодр и начинает увлеченно строить дальнейшие планы. Похоже, в его планах произошла какая‑то перемена, и он уже не так настойчиво собирается добиваться благосклонности наших соседок. Ага, там появился какой‑то Толик… Толик? Насколько я помню, это один из подручных Гнуса, хилый такой стрикулист, но очень вредный. Ну, поглядим, поглядим, Лука, неугомонный ты наш.

Вечер опускается на Херсонес. Сегодня, как и вчера, нет туч, и солнце погружается прямо в воду, заливая горизонт неверным перламутром, прощальный свет падает на серые колонны, из‑за неровной глыбы храма Владимира наползает мрак…

Date: 2015-06-05; view: 323; Нарушение авторских прав