Доктрина

В настоящее время господствует иная точка зрения. Международные организации возникают в рамках международного правопорядка и получают качество юридического лица на основе международно‑правовых норм (С. В. Черниченко). Право, на основе которого возникает и действует международная организация, «должно иметь международный характер; им не может быть территориальное право местонахождения штаб‑квартиры межправительственной организации или какой‑либо другой системы муниципального права. В противном случае будет нарушен международный характер… организации… Персональное право… организации состоит из международных правил, применимых потому, что принципы их деятельности не могут быть подчинены какому‑либо муниципальному праву как таковому» (В. Дженкс).

В Российской Федерации гражданско‑процессуальная правоспособность международной организации устанавливается на основе международного договора, в соответствии с которым она создана, ее учредительных документов или соглашения с компетентным органом РФ (п. 3 ст. 400 ГПК РФ). Толкование этой нормы позволяет утверждать, что личный закон международной организации определяется не по праву страны места нахождения штаб‑квартиры организации, а на основании международно‑правовых актов.

Проблема регулирования деятельности международной организации национальным правом какого‑либо государства возникает в случае:

– совершения гражданско‑правовых сделок;

– заключения трудовых контрактов;

– представления документов организации в национальные компетентные органы.

Гражданско‑правовые отношения международных организаций регламентируются посредством комбинированного правового комплекса. Составные элементы этого комплекса включают:

– нормы международного публичного права (положения международных соглашений о месте пребывания штаб‑квартиры организации);

– внутреннее право международной организации (финансовые правила ООН);

– положения национального права (как правило, страны места пребывания штаб‑квартиры организации), например земельный кадастр.

В доктрине признается, что к сделкам с участием международных организаций применяются коллизионные привязки «закон места подписания акта» и «закон автономии воли». Эти традиционные коллизионные принципы в подобных сделках трактуются шире, чем при заключении контрактов между национальными юридическими лицами. Права и обязанности международной организации как юридического лица определяются международным правом, поэтому коллизионное регулирование гражданских правоотношений с участием ММПО подчиняется не только национальному, но и международному праву.

В 1975 г. Комитет по контрактам Секретариата ООН разработал Типовые правила и образцы контрактов для международных организаций системы ООН. В специальном заключении Юридического отдела Секретариата ООН (2002 г.) подчеркивается, что последней тенденцией в контрактной практике ООН «является стремление избежать, когда это возможно, ссылки на любое конкретно применяемое право, в особенности на любую внутригосударственную систему права». Наиболее приемлемой считается отсылка к внутреннему праву данной организации.

Форма и порядок заключения контрактов международными организациями определяются на основе внутреннего права организации. В соответствии с Типовыми правилами контракт должен быть подписан уполномоченным помощником главного должностного лица организации (в ООН – главой Управления общего обслуживания). Он подписывает контракты на сумму до 10 тыс. долл. Сделки на сумму свыше этой суммы заключаются с разрешения Комитета по контрактам ООН. Несоблюдение данных условий влечет недействительность контракта (А. М. Лаптев).

Генеральная коллизионная привязка договорных отношений – автономия воли сторон – применяется к сделкам с участием международных организаций. Организации вправе подчинять свои контракты любому национальному праву, избранному по соглашению с партнером.

На практике международные юридические лица стремятся избежать подчинения своих коммерческих контрактов национальному законодательству. Согласно заключению Юридического отдела Секретариата ООН ни в Уставе ООН, ни в процедурных правилах ее органов, ни в международных договорах не содержится норм, указывающих на конкретную правовую систему, применимую к частно‑правовым сделкам ООН. Секретариат рекомендует всем организациям заключать гражданско‑правовые соглашения на основе внутренних правил межправительственных организаций. Современная контрактная практика международных организаций демонстрирует устойчивую тенденцию отказа от применения национального права и подчинении сделки международному праву, общим принципам права, общим принципам международного права, lex mercatoria.

Коллизионные вопросы «международных трудовых контрактов» решаются на основе уставов и внутренних документов международных организаций. Например, в ст. 101 Устава ООН подчеркивается: персонал ООН назначается Генеральным Секретарем согласно Правилам о персонале Организации Объединенных Наций, утвержденным Генеральной Ассамблеей. В Соглашение ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде) с Ливией включен раздел, посвященный специалистам младшей категории. «Младшие сотрудники категории специалистов» на территории Ливии действуют на основе права ЮНЕП. На «младших сотрудников категории специалистов на период их назначения в Программу Организации Объединенных Наций по окружающей среде в качестве гражданских служащих распространяется действие Правил и Положения о персонале ООН» (С. В. Черниченко).

Международные организации обладают многими видами собственности: зданиями, имуществом, морскими судами, летательными аппаратами, автомобилями, банковскими вкладами, ценными бумагами. На это имущество не может быть наложен арест, оно не может быть конфисковано, национализировано, экспроприировано и т. п. Собственность международных организаций не подлежит публичной продаже или иным действиям подобного характера, предусмотренным национальным законодательством. Иммунитет собственности международных организаций предусмотрен во многих международных соглашениях: Конвенция о привилегиях и иммунитетах объединенных наций устанавливает, что имущество и активы ООН не подлежат обыску, реквизиции, конфискации и какой‑либо иной форме вмешательства путем исполнительных, административных и судебных действий.

Соглашение ЭКОСОС с Ираком о штаб‑квартире Экономической комиссии для Западной Азии декларирует «освобождение имущества ООН от обыска, конфискации, ареста, экспроприации; свободное открытие счетов в любом банке, обладание фондами в любой валюте; свободный ввоз и вывоз валютных средств; освобождение от налогов, таможенных сборов», ограничений на экспорт и импорт аудио и видеотехники, аудио и видеокассет.

Право собственности международной организации закрепляется в договоре организации с государством ее места пребывания (соглашения между ООН и Швейцарией, между Францией и ЮНЕСКО). Международный характер собственности межправительственных организаций порождает специфические коллизионные проблемы. Исходное начало коллизионного регулирования права собственности – закон места нахождения вещи. Международный характер собственности требует трансформации общей коллизионной привязки в специальные – место нахождения штаб‑квартиры организации, место регистрации собственности, место нахождения вещи в международном районе. Трансформация традиционных коллизионных принципов означает применение к регулированию права собственности ММПО внутренних правил самой организации. Точно так же принято трактовать закон места заключения сделки – закон места заключения контракта в международном районе.

Согласно Соглашению между ООН и Правительством Швейцарии ООН владеет в Женеве (район Ариана) строениями, может возводить здания и сооружения для своих нужд, но право собственности на землю остается у кантона Женева. Другие организации – МОТ, ВОЗ, ВМО – в этом же районе владеют землей и строениями. ЮНЕСКО заключила договор с Правительством Франции о земельной аренде на 99 лет. Строения, возводимые на этой земле, принадлежат организации, которая имеет право заключать договоры субаренды, передавать часть земли другим специализированным учреждениям ООН, сдавать помещения внаем.

В недавнем прошлом доктрина утверждала, что коллизионное начало закон места нахождения вещи «полностью применяется к сделкам, в которых международная организация выступает как юридическое лицо. Если международная организация располагает собственностью… то она должна признать закон места нахождения вещи» (В. Дженкс). Такая практика была связана с вопросами правопреемства ООН собственности от Лиги Наций. Земля и здания в Женеве были зарегистрированы в Женевском земельном регистре как собственность Лиги Наций. В 1946 г. был оформлен протокол передачи этой собственности Международной организации труда. Процедура передачи соответствовала швейцарскому праву, правовой статус недвижимостей МОТ регулировался швейцарским правом. В 1960 г. ВОЗ подписала Протокол о праве на владение строениями в кантоне Женева. В документах указывалось, что юридический статус собственности определяется по праву Швейцарии; арбитражное рассмотрение споров, связанных с этой собственностью, строится на основе швейцарского права и «общих принципов права». Указание о применении национального права страны места регистрации собственности международных организаций содержится в договорах между МБРР, МВФ и штатом Нью‑Йорк, ЮНЕСКО и Францией.

Во второй половине 60‑х гг. XX в. правовой режим собственности международных организаций изменился: из договоров организаций с государствами их места нахождения исключаются положения о применении национального права. В настоящее время большинство соглашений о штаб‑квартирах международных организаций не предусматривают обязательного применения к гражданско‑правовым соглашениям организаций и к их собственности национального права государства места нахождения штаб‑квартиры (в соглашениях между ФАО и Италией, ИКАО и Канадой).

Международные организации обладают правом «искать и отвечать в суде» (ст. 104 Устава ООН). Наличие этого права подчеркивается в консультативных заключениях Международного Суда ООН (1949 г. – «дело Бернадотта» о возмещении ущерба, понесенного на службе ООН). Предпочтение отдается разрешению споров путем обращения в международные правоприменительные органы. Международные организации практически не обращаются в национальные суды.

Обращение частных лиц в национальный суд с иском к международной организации влечет отказ в принятии иска (судебный иммунитет международной организации). Национальная судебная практика достаточно единообразна: заявителю дается ответ, что суд не может принять иск к рассмотрению, так как международная организация обладает иммунитетом от рассмотрения исков гражданско‑правового характера в национальных судах (постановление Верховного суда Мексики по иску гражданина Диаса к Экономической комиссии для Латинской Америки (1953 г.). Обоснование отказа в принятии иска – суд не «обладает юрисдикцией в отношении спора в силу иммунитета организации» (А. М. Лаптев).

Международные организации – это международные юридические лица, создающие собственные правовые нормы. Эти нормы включаются в общую систему регулирования международных частно‑правовых отношений и оказывают модифицирующее влияние на действие традиционных коллизионных принципов. «Закон места нахождения вещи» может толковаться как «закон места нахождения вещи в международном районе». К регулированию правового положения такой собственности должны привлекаться правила международной организации. Привязка «закон места подписания контракта» может толковаться как «закон места подписания контракта в международном районе».

Договорные отношения международных организаций регулируются на основе закона автономии воли. В отсутствие выбора применимого права коллизионное регулирование предполагает использование принципа наиболее тесной связи. Практика гражданско‑правовых контрактов международных организаций свидетельствует, что в таких ситуациях принцип наиболее тесной связи имеет в виду международное право, внутреннее право организации, общие принципы права. Национальное право, определенное на основе критерия характерного исполнения или места нахождения вещи, применяется довольно редко.

Date: 2015-06-05; view: 421; Нарушение авторских прав