Проблемные семьи и модель Олсона 3 page

Для многих молодых людей помощь профессионального психотерапевта в это время представляет собой церемонию инициации, в ходе которой устанавливаются отношения с посторонним человеком, желающим помочь им достичь независимости и зрелости.

Для некоторых этот период чрезмерно затягивается. Молодые люди могут избегать вступления в брак по причинам, которые кроются внутри их родительской семьи. Но точно так же, пытаясь освободиться от сковывающих отношений с родителями, они могут стремиться и к преждевременному браку. В параграфе 2.4 мы обсудим ряд моментов, оказывающих влияние на выбор партнера по браку. Большинство поводов для обращения в психологическую консультацию в этот период, по нашему опыту, связан с трудностями устанавления близких взаимоотношений с партнером и/или невозможностью заключить брак с любимым человеком (см. случай Б в главе 4).

2) Фаза жизни молодых супругов без детей

Довольно большой процент обращений к психологу на этой стадии связан с ощущением супругов, что, заключив брак, они оказались в ловушке. Если целью брака является уход из родительской семьи, то, вступив в брак, молодые люди нередко обнаруживают, что раз они уже поженились, то цель брака достигнута и основания для него исчезли.

Существует довольно много причин для того, чтобы выйти замуж без особой любви (назло обидевшему возлюбленному; из-за низкой самооценки (“кроме него я никому не нужна”); как реализация программы, например, “выйти замуж до 20 лет”; из соображений престижа и т.д.). Иногда супруги испытывают вину перед родителями за “слишком поспешный” брак (особенно перед родителем противоположного пола).

Супруги, только что заключившие брак, оказываются перед множеством проблем. Им необходимо установить оптимальный для себя баланс близости/отдаленности, решить проблему семейной иерархии и сфер ответственности. Вообще, в этот период им необходимо очень многое обсудить и установить множество соглашений по самым разным вопросам (от ценностей до привычек). Могут возникнуть и сексуальные проблемы — как следствие неопытности, разницы в воспитании, уровне желаний и т.д.

Супруги могут вдруг осознать, что они очень разные, и испугаться различий. И впервые задуматься: “Если мы такие разные, то что мы делаем вместе?” Они могут бояться потерять близость, понимаемую как одинаковость, и начать бороться со взаимной непохожестью разными средствами. Во-первых, постараются просто не замечать различий. Очень часто в самый ранний период молодожены избегают противоречий и критики, потому что хотят сохранить доброжелательную атмосферу в семье и не ранить чувства другого. По прошествии некоторого времени эти скрытые противоречия растут, и супруги обнаруживают, что все время находятся на грани ссоры и почему-то легко и сильно раздражаются, реагируя друг на друга.

Другим способом преодоления разногласий является силовая борьба. Супруги могут открыто пытаться подчинить себе партнера или манипулировать им с помощью слабости и болезни.

Еще одной важной проблемой в этот период является установление границ семьи. Она включает в себя решение вопросов о том, кто из знакомых мужа или жены будет допущен в семью и как часто; насколько разрешено пребывание супругов вне семьи без партнера; насколько допустимо вмешательство со стороны родителей супругов.

Молодая пара должна установить территорию, относительно независимую от родительского влияния, а родителям, в свою очередь, необходимо изменить способы взаимодействия с детьми после того, как те создали свою собственную семью.

В случае конфликта с родительскими семьями у супругов может развиться симптоматическое поведение. Например, у жены, муж которой не может предотвратить вмешательство своей матери в дела молодой семьи, могут появиться симптомы как способ приспособления к данной ситуации. Некоторые пары пытаются защитить свою независимость, полностью отрезая себя от взаимодействия с родителями. Обычно такие попытки не заканчиваются успехом, а только способствуют разрушению брака, поскольку “искусство жить в браке предполагает достижение независимости в сочетании с сохранением эмоциональных связей с родственниками” [Хейли, 1995].

Одной из важнейших задач данной стадии жизненного цикла является урегулирование проблем, касающихся беременности и желания стать родителями. Работая над трудностями взаимоотношений молодых супругов, терапевт часто обнаруживает, что скрытой пружиной, создающей напряжение между ними, является нерешенный вопрос о заведении ребенка.

3) Рождение детей и взаимодействие с ними

Супружеская пара может быть не готова к появлению детей, и рождение нежеланного ребенка значительно усиливает проблемы его воспитания. Кроме того, люди, считавшие свой брак пробной попыткой, обнаруживают, что теперь расстаться им будет гораздо труднее.

Некоторые молодые матери рассматривают рождение ребенка как способ восполнения дефицита любви к самой себе. Во время беременности такая мать может быть счастлива фантазией о приобретении существа, которое будет ее любить, и крах мечты наступает после родов в связи с необходимостью много “отдавать” самой. Послеродовая депрессия иногда рассматривается как реакция на окончательную утрату своего собственного детства.

Перед супругами возникает необходимость снова перестраивать взаимоотношения (проблемы иерархии, близости и т.д.), которые только что стабилизировались на предыдущей стадии. Игра, в которую играла молодая пара до рождения ребенка, была игрой для двоих. Они научились взаимодействовать друг с другом и нашли решение многих проблем. Появление третьего “игрока” может привести к следующим трудностям. Может возникнуть ревность нового типа, если один из супругов почувствует, что другой больше привязан к ребенку, чем к нему. Пара попытается теперь решать проблемы через ребенка. Он может использоваться в качестве козла отпущения, партнера в коалиции одного супруга против другого, примирителя в конфликтах, а иногда — единственного оправдания брака. Роль ребенка как средства коммуникации между супругами иногда бывает настолько велика, что когда он вырастает и пытается покинуть дом, возникает серьезный кризис, поскольку супружеская пара оказывается перед необходимостью взаимодействовать друг с другом непосредственно, без участия ребенка. Вновь актуальными становятся проблемы, не решенные еще до его рождения.

Рождение ребенка представляет собой факт объединения двух семей. Это событие создает бабушек и дедушек, дядей и тетей с обеих сторон. Меняется процедура нанесения визитов. Семьи могут ссориться из-за того, как назвать ребенка, как его учить и воспитывать. Брак, который в распространенной семье рассматривался как временный, с рождением ребенка часто признается свершившимся фактом и принимается. Важно отметить также, что каждый новый ребенок изменяет общую ситуацию в семье.

Родители должны научиться справляться с множеством проблем, связанных с ребенком, и делать это самостоятельно, так как в этот период молодые родители обычно не желают использовать те методы воспитания, которые когда-то применялись к ним самим.

Довольно важной проблемой этого периода является проблема дефицита самореализации у матери, деятельность которой ограничена лишь семьей. У нее могут возникнуть чувства неудовлетворенности и зависти по отношению к активной жизни мужа. Брак может начать разрушаться по мере того, как у жены будут возрастать требования относительно помощи по уходу за ребенком, а у мужа будет возникать чувство, что жена и ребенок мешают его работе. Иногда возникает сверхвовлеченность матери в проблемы ребенка как способ компенсации недостаточно насыщенной жизни. Время поступления ребенка в школу может сопровождаться наступлением кризиса в семье. Несогласие между родителями в том, как воспитывать ребенка, становится более явным, так как продукт их воспитательной деятельности оказывается объектом всеобщего обозрения. Родители впервые переживают тот факт, что ребенок когда-нибудь вырастет и покинет дом, а они останутся наедине друг с другом. Кроме того, перед матерью может встать проблема возвращения на работу, так как ребенок уже не требует столько внимания, как раньше. К этому времени женщина может в значительной мере дисквалифицироваться, и подобная перспектива ее может пугать. Возможно и противоположная ситуация, когда возвращения жены на работу не хочет муж, опасающийся потерять над ней контроль. Одной из распространенных проблем этого периода является школьная фобия у ребенка. Даже если нет проблем в самой школе, она возникает вследствие тревоги расставания, особенно когда мать депрессивна и редко покидает дом. Способы коммуникации в семье к тому времени становятся стереотипными, и определенные их структуры не приспособлены к ситуации пребывания ребенка вне семьи (см. раздел 3.1).

Типичный проблемный треугольник со сверхвовлеченной матерью и отцом на периферии взаимоотношений анализируется в разделах 2.1.3, 2.1.4 и 2.2.2. Иногда подобные треугольники продолжают существовать, даже когда родители формально разведены (см. гл. 4, семья В). Предъявляя ребенка как проблему, мама борется с “наследством” отца. Она жалуется на те черты ребенка, которые она не принимала в отце. Например, необязательность, слабохарактерность, грубость, лживость и т.д. Сражаясь с ними, она подкрепляет и фиксирует у ребенка это поведение. В этом случае целью психотерапевта может быть помощь семье в “завершении незаконченных дел” с бывшим супругом.

В неполных семьях распространена борьба через поколение. Например, очень типично желание бабушки объединиться с ребенком против матери. Если мать молодая, бабушка часто относится к ней и внуку так, как если бы они оба были ее детьми одного возраста.

Если мама работает, а бабушка на пенсии, ролевая структура семьи видоизменяется следующим образом: мама играет мужскую роль “кормильца” семьи, бабушка — роль домохозяйки, воспитывающей их общего ребенка. Эта ситуация делает проблему иерархии в семье крайне запутанной, так как бабушка обычно претендует на главенствующее положение по отношению к своей дочери. Такая борьба через поколение может стать особенно явной и очевидной, когда ребенок окажется вовлеченным во внесемейные структуры, предъявляющие к нему требования достижений.

4) Фаза стабилизации.

Трудности на зрелой стадии брака

Обычно эта фаза развития семьи соответствует кризису середины жизни супругов. В этот период люди, как правило, лучше осознают уровень своих возможностей, достижений и больше, чем раньше, задумываются о конечности жизни. Типичным стрессом, характерным для данной стадии жизненного цикла, является необходимость ухода за престарелыми родителями супругов и переживание их смерти.

Другим распространенным напряжением этого периода является приспособление к возрастным изменениям в самих супругах. Когда мужчина достигает среднего возраста и приобретает высокий социальный статус, он становится более привлекательным для молодых женщин, в то время как его жена, для которой физическая привлекательность гораздо более важна, чувствует, что стала менее интересной для мужчин.

Середина жизни вообще характеризуется сочетанием больших возможностей с серьезными ограничениями. Накоплен значительный опыт и знания, но уже не так легко, как в юности, изменить свою судьбу. Девяностые годы двадцатого века в России особенно остро поставили проблему приспособляемости именно для семей, находящихся на данной стадии жизненного цикла. Если молодым людям гораздо легче адаптироваться к меняющимся экономическим условиям, а от пожилых этого никто особенно не ожидает, то для людей среднего возраста необходимость смены профессии и лишение достигнутого статуса может представлять серьезную проблему. Потеря работы и многолетнее депрессивное настроение мужа в сочетании с финансовыми успехами жены и взаимным отчуждением супругов — одна из типичных ситуаций, с которой сталкиваются российские семейные терапевты в последнее десятилетие.

Часто способы решения или избегания проблем, наработанные семьей к этой стадии, становятся неадекватными. Иногда это приводит к интенсификации проблемного поведения — такого, например, как пьянство или жестокость по отношению к супругу, — и постепенно достигает нетерпимого уровня. Дети все реже бывают дома, что заставляет родителей осознать, что рано или поздно они останутся наедине друг с другом и, если им хочется быть менее несчастными, то расстаться надо прямо сейчас, не дожидаясь, когда дети совсем вырастут.

Разрешить проблему, возникающую на зрелых стадиях супружества, гораздо труднее, чем в ранние годы брака, когда молодая пара еще нестабильна и находится в процессе создания новых стереотипов взаимодействия.

Подростковый кризис с точки зрения семейной системы можно рассматривать как внутрисемейную борьбу за поддержание прежнего иерархического порядка. Например, мать вырабатывает определенные способы общения с дочерью как с ребенком и одновременно имеет паттерны общения с женщинами как с соперницами. Когда же дочь подрастает и может представлять собой женщину-соперницу, устойчивые отношения матери с дочерью нарушаются. Отец ощущает себя между женой и взрослой дочерью, как в ловушке. Подобный же конфликт возникает тогда, когда мальчик превращается в молодого мужчину, и отец должен взаимодействовать с ним и как со своим сыном, и как с равным ему взрослым.

5) Фаза, в которой выросшие дети покидают дом

Наиболее интенсивные кризисы семья переживает тогда, когда кто-то вступает в семью или покидает ее. В западной культуре отсутствует четкая демаркационная линия, определяющая, что подросток превратился во взрослого человека. Получение паспорта, школьный выпускной вечер и т.д. не являются церемониями инициации, дающими ребенку новый статус и требующими от родителей нового отношения к нему. И даже брак в тех случаях, когда родители продолжают поддерживать молодую семью, не является церемонией, завершающей отделение детей от родителей.

В некоторых семьях конфликт достигает максимальной остроты, когда самый старший ребенок покидает дом, в других обстановка ухудшается по мере того, как уходят все более младшие дети, и кризис становится особенно острым, когда самый младший должен покинуть семью. Во многих случаях родители, успешно отпуская большинство своих детьми, вдруг остро ощущают напряжение, когда критического возраста достигает определенный ребенок. В таких случаях оказывается, что именно этот ребенок играл в семье особенно важную роль. Возможно, именно с помощью этого ребенка родители общались друг с другом, либо забота о нем и любовь к нему сплачивали их.

Родители вдруг обнаруживают, что им не о чем говорить друг с другом. Или вдруг обостряются старые разногласия и проблемы, решение которых было отложено из-за рождения детей. В этот период возрастает число разводов. В семьях, где есть только один родитель, он может ощутить уход ребенка как начало одинокой старости.

Юношеская шизофрения и другие тяжелые нарушения психики могут использоваться как способы разрешения семейной проблемы на этой стадии жизни, когда семья дезорганизована. Если ребенок и родители не могут больше выносить изоляцию друг от друга, с ребенком может происходить что-то плохое. Становясь социально неприспособленным благодаря болезни, ребенок остается в кругу семьи. Родители продолжают использовать ребенка как источник несогласия или, наоборот, совместной заботы, и необходимость взаимодействовать друг с другом непосредственно отпадает [Хейли, 1995].

Индивидуальная психотерапия ребенка, госпитализация в психиатриче­ской клинике стабилизирует семейную ситуацию, навешивает на него ярлык “психически больного”. Родители теперь не должны решать свой конфликт и переходить на следующую стадию жизненного цикла.

Улучшение дел у ребенка может снова дестабилизировать семью. В этом случае родители часто прекращают индивидуальную терапию или из-за рецидива снова помещают ребенка в психиатрическую больницу, что делает его “хроническим больным”.

Когда эмоциональная интенсивность в системе очень велика и тяга к слиянию слишком сильна, члены семьи часто стараются совершенно разорвать отношения. Разрыв взаимоотношений посредством эмоциональной или физической дистанции не заканчивает эмоционального процесса; наоборот, даже усиливает его. Если кто-то разрывает отношения с собственными родителями или сиблингами, эмоциональные переживания и тягость таких отношений становятся совсем невыносимыми, подталкивая человека к новым отношениям с собственным супругом или детьми, которые становятся местом поиска срочного решения. Под таким давлением новые отношения становятся все более проблематичными и в итоге приходят к очередному дистанцированию и разрыву. Молодой человек проиграет в случае, если примет крайнее решение — или останется с родителями, или навсегда покинет семью. Он должен отделить себя от своей семьи, но в то же время сохранить с ней связи. Большинство семей оказываются способными поддерживать подобное равновесие, и современный семейный терапевт стремится именно к этой цели, помогая провести церемонию инициации и перестроить семейную структуру таким образом, чтобы ребенок присоединился к миру взрослых, а родители научились относиться к себе и друг другу иначе.

Жизненный цикл представляет собой непрерывный процесс, в котором проблемы решаются по мере их возникновения. Предыдущие поколения связаны с последующими многочисленными связями. Если молодые люди прерывают контакты со своими родителями, они лишают своего ребенка бабушек и дедушек и затрудняют своим родителям переход на более поздние стадии жизненного цикла.

6,7) Последние стадии жизненного цикла

Уход на пенсию может сделать проблему пребывания наедине друг с другом еще более острой. Кроме того, недостаток самореализации может привести к возникновению симптомов. Часто симптомы одного из супругов помогают другому приспособиться к жизни на пенсии. Например, уйдя с работы, муж может почувствовать, что если раньше он жил активной жизнью, помогал другим, то теперь он положен на полку, как ненужный предмет. Когда его жена заболевает, у него вновь появляется полезная функция. Он должен теперь помочь ей выздороветь, водя по врачам. Болезнь жены защищает его от депрессии, в которую он впадает, когда ей становится лучше. Если у жены случается рецидив, он снова оживает и может предпринять активные действия.

Когда один из супругов умирает, другой остается в одиночестве и вынужден искать новые связи со своей семьей. A. O. Лэнж и Ван дер Харт (1983) приводят пример паранойи одинокой старой женщины, переехавшей в другой город, как реакцию на ощущение собственной незащищенности (как “улитка без раковины”). Часто в это время возникает также проблема ухода за старым человеком.

Для каждой фазы жизненного цикла семьи существуют примерные возрастные рамки, свойственные каждой культуре. В случае сильных отличий возраста членов семьи от нормативно ожидаемого терапевт может прогнозировать возможные трудности перехода. Например, факт заключения первого брака в сорокалетнем возрасте, вскоре после смерти родителей, может указывать на проблемы, связанные с покиданием отчего дома и установлением близких взаимоотношений с противоположным полом. Анализируя проблемы жизненного цикла семьи, терапевту важно отмечать поздние или очень ранние браки; ранний или очень поздний возраст заведения детей; большую возрастную разницу между супругами; длительные или очень короткие промежутки между знакомством и браком или между браками. Например, очень короткий промежуток между браками может свидетельствовать о возможных “незаконченных делах” с бывшим партнером и важном эмоциональном “наследстве” предыдущего супружества. Кроме того, в этом случае детям намного труднее адаптироваться к изменениям в структуре семьи.

Социальные перемены влекут за собой изменения в нормативно ожидаемом возрасте переходных периодов. Так, недавно существовавшие нормы для возраста заключения брака меняются. Пары теперь сочетаются браком позднее, часто к 25 годам и позже. По западной статистике, супруги, которые вступают в брак до 20 и после 30 лет, имеют больший риск разводов [Booth & Edwards, 1985].

2.4. Семейная история

Кроме типичных проблем и задач жизненного цикла, мимо которых не проходит ни одна семья, анализ развития семейной системы необходимо дополнить уникальным историческим контекстом, характерным для каждой конкретной семьи.

Системный подход предполагает, что люди организуют свое поведение внутри семейных систем в соответствии с поколением, возрастом, полом, структурными и коммуникативными параметрами системы. “Если вы приспосабливаетесь к семейной структуре, то она будет оказывать влияние на ваше функционирование, паттерны взаимоотношений и тип семьи, который вы создадите в следующем поколении” [McGoldric, Gerson, 1985]. Семьи повторяют сами себя. То, что происходит в одном поколении, часто повторяется в следующем, и те же темы будут проигрываться из поколение в поколение, хотя актуальное поведение может иметь различные формы. Мюррэй Боуэн называл это многопоколенными переходами семейных паттернов [Bowen, 1978]. Основная гипотеза сводится к тому, что паттерны взаимоотношений предыдущих поколений могут обеспечить неявные модели для семейного функционирования в следующих поколениях.

В системном подходе можно объединить одновременно текущий и исторический контекст семьи. Картер (1978) пишет, что “течение тревоги” в семейной системе происходит как вдоль вертикального, так и вдоль горизонтального направлений. “ Вертикальный ” поток тревоги берет начало от паттернов функционирования и взаимоотношений, которые исторически переходят вниз по поколениям, главным образом через процесс эмоционального триангулирования. “ Горизонтальный ” же поток происходит из текущих стрессов семьи, попыток справиться с неизбежными изменениями и задачами данной стадии жизненного цикла семьи.

Стрессоры на вертикальной оси часто создают добавочные проблемы, так что даже маленький горизонтальный стресс может оказывать серьезное влияние на систему. Например, если у молодой матери существует много нерешенных проблем со своей матерью и/или отцом (вертикальная тревога), для нее наступает особенно тяжелое время, когда она встречается с обычными трудностями воспитания (горизонтальная тревога).

Учитывая историческую перспективу, важно занимать системную позицию относительно “совпадения” событий. События, одновременно происходящие в разных частях семьи, не рассматриваются просто как диапазон случайностей, а видятся скорее как взаимосвязанные системным способом. Отметим также, что важные события, вероятнее всего, случаются в определенное время, чем в другое. Особенно это касается того, что происходит в переходные периоды между стадиями жизненного цикла в семейной истории. Симптомы группируются вокруг таких переходов, когда члены семьи лицом к лицу встречаются с задачей реорганизации своих взаимоотношений друг с другом при переходе на новую фазу (см. параграф 2.3). Симптоматическая семья “застревает” во времени и часто оказывается не в состоянии выйти из тупика путем изменения правил своего функционирования, переструктурирования и движения. Изучение семейной истории может дать важные ключи к пониманию природы таких тупиков и прояснить, как симптомы могут появляться, консервируя некоторые стереотипы взаимоотношений или защищая определенное “наследство” предыдущих по­колений.

Иллюстрируя системный подход к анализу семейной истории, мы используем специальную форму записи информации — генограмму, разработанную для этих целей Мюррэем Боуэном. (Система используемых символов представлена в приложении 1; применение этого диагностико-терапевтического инструмента описано в разделах 3.1, 3.2.) Генограмма помогает терапевту проследить “течение тревоги” через поколения и пересечение ее с текущим семейным контекстом.

Далее в этом разделе мы постараемся коротко суммировать категории, на которые терапевт опирается в системной интерпретации семейной ис­тории.

1) Порядок рождения, пол и разница в возрасте

между детьми в семье

Исследования, проведенные Уолтером Тоуменом [Toman, 1976], показывают, что модели поведения людей во многом определяются тем, были ли они старшими, средними, младшими или единственными детьми в семье. Он изучал тысячи нормальных семей и неизменно обнаруживал, что люди, занимающие одинаковые позиции в семье по порядку рождения, имеют весьма близкие характеристики. Дискуссия на эту тему имеет давнюю историю и, хотя некоторые авторы спорят с ним по отдельным вопросам [Adler, 1958; Bank & Kahn, 1982; Ernst & Angst, 1983; Forer, 1976; Sutton-Smits & Rosenberg, 1970], точка зрения Тоумена является на сегодняшний день наиболее популярной [McGoldric, Gerson, 1985; Ричардсон, 1994].

Существует ограниченное число возможных ролевых позиций в семье в зависимости от количества детей, их пола и промежутка между их рождением. И, хотя в настоящее время модели поведения, связанные с порядком рождения, претерпевают изменения вследствие социальных перемен, контроля над рождаемостью, женских движений, большого числа семей, повторно вступающих в брак, можно говорить о некоторых устойчивых различиях между ролевыми позициями детей. Стереотипы сиблинговых позиций не означают, что каждый должен быть именно таким. Однако они указывают, что люди, родившиеся в семье в той или иной последовательности, чаще всего бывают именно такими. Анализ исключений из правил дает дополнительную и очень ценную информацию о семье. Опишем коротко эти характеристики и их влияние на модели супружеских взаимоотношений.

Старшему ребенку в семье обычно больше других детей свойственны ответственность, добросовестность, стремление к достижениям, честолюбие. Он склонен брать на себя часть родительских функций, заботясь о младших братьях и сестрах, особенно в случае болезни или потери родителей. Он может чувствовать себя ответственным за семейное благосостояние, продолжение семейных традиций, часто становится лидером. Рождение следующего ребенка приводит к лишению его исключительной позиции в обладании любовью матери и часто сопровождается ревностью к сопернику. Старшие дети, особенно мальчики, чаще других наследуют профессии отца и деда, и с ними семья в большей степени связывает успехи в карьере. Акцент на высокие достижения делает старшего ребенка более серьезным, стремящимся к совершенству и менее склонным к играм, чем другие. Поэтому довольно распространенной психологической проблемой старших детей является тревога не оправдать ожидания родителей и других авторитетных фигур. Им трудно расслабиться и получать удовольствие от жизни.

Младшему ребенку больше свойственны беззаботность, оптимизм и готовность принимать чужое покровительство. Для членов своей семьи он может так навсегда и остаться малышом. К его достижениям родители, как правило, относятся менее требовательно. И если старшие дети в семье не умирают или серьезно не заболевают, он меньше посвящает себя продолжению дела семьи. “Положение младшего брата всегда чревато опасностью быть избалованным и остаться семейным ребенком... Он может стать артистом, или, как результат сверхкомпенсации, развить огромные амбиции и бороться за то, чтобы быть спасителем всей семьи” [Adler, 1970].

У младшего ребенка могут возникать проблемы с самодисциплиной и трудности в принятии решений, поскольку рядом всегда был кто-то старший и мудрый, чтобы позаботиться о его делах. Поскольку такой ребенок привык быть в семье самым маленьким, он знает, что силой в близких отношениях ничего не добьешься, и часто вырабатывает манипулятивные пути достижения желаемого, демонстративно обижаясь или пытаясь очаровать. Если в семье его чрезмерно опекали, то он может оказаться бунтарем и, выбирая партнером по браку старшего ребенка, бороться впоследствии против его контроля. Младший ребенок, с которым хорошо обращались в детстве, обычно легок в обращении и популярен среди друзей.

Если вспомнить традиции средневековья, то земельный надел и замок доставался старшему сыну, а младшие уходили искать счастья в крестовые походы. Неслучайно также, что библейский блудный сын был младшим в семье. Из известных людей можно упомянуть, например, Уинстона Черчилля, Бориса Ельцина, Раису Горбачеву, у которых ярко выражены характеристики старших детей. В свою очередь, младшими детьми были Грегори Бейтсон, Элизабет Тейлор и Бернард Шоу, чье бунтующее поведение и остроумное высмеивание благовоспитанности и общественного порядка прекрасно соотносятся со стереотипом поведения младшего ребенка в семье.

Средний ребенок может демонстрировать характеристики как младшего, так и старшего или их комбинации. Однако часто средний ребенок, если только он не является единственной девочкой или единственным мальчиком в семье, вынужден бороться за то, чтобы быть замеченным и получить свою роль в семейной системе. Такие дети бывают лишены авторитета старших детей и спонтанности младших. Альфред Адлер, автор теории о комплексе неполноценности, сам будучи вторым сыном, писал: “Второй ребенок в семье находится под постоянным давлением с обеих сторон — борясь за то, чтобы опередить своего старшего брата, и боясь, что его догонит младший...” [Adler, 1970].

Если семья многодетная, то характеристики средних детей во многом зависят от того, в группе каких детей они родились: среди младших или среди старших и какова разница в возрасте между ними. Промежуточная позиция средних детей стимулирует развитие у них социальных навыков. Они часто умеют вести переговоры и ладить с различными людьми, поскольку были вынуждены научиться жить в мире со своими старшими и младшими братьями и сестрами, наделенными разными характерами.

Единственный ребенок оказывается одновременно самым старшим и самым младшим в семье. В результате такие дети имеют многие свойства старшего ребенка, но могут сохранять в себе детские качества до зрелого возраста. Более чем какой-либо другой, единственный ребенок наследует характеристики родителя того же пола. Например, девочка, мать которой была младшей сестрой братьев, окажется более непостоянной и склонной к флирту, чем та, у которой мать была старшей сестрой сестер. Поскольку родители склонны возлагать большие надежды на своего единственного ребенка, как и на старшего, он обычно отличается в школе и в последующих областях приложения сил. Будучи исключительным фокусом внимания, единственные дети часто очень тесно привязаны к родителям на протяжении всей жизни и испытывают большие трудности в сепарации. Имея меньше возможностей для игры с другими детьми, единственный ребенок уже в детстве может походить на маленького взрослого. Кроме того, он достаточно комфортно будет чувствовать себя в одиночестве. Индира Ганди, второй премьер-министр Индии, является примером единственного ребенка. “Она выросла довольно изолированно и жила в присутствии старших людей, рано став доверенным лицом своего отца. Она явно имела чувство мессии и ответственности, что свойственно старшим детям, но как лидер, как это и свойственно единственному ребенку, была достаточно авторитарной и вела скорее изолированное существование, будучи сама себе советчиком” [McGoldric, Gerson, 1985].