Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Видения и откровения





Чудеса — лишь одна из сторон общей и очень насущной темы о критериях истинности религиозных переживаний, явлений, откровений, которые могут быть у верующего (и неверующего) человека. Этот вопрос касается сущности духовной жизни, и прямо связан с пониманием условий познания того мира. По учению Отцов, любопытство, мечтательность, несерьезность в этой области, попытки любыми средствами проникнуть в духовный мир — равносильны самоубийству. О последствиях таких действий говорит уже Сам Господь: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник (Ин. 10. 1). А с разбойником известно, как поступают. Хорошо известно, например, что активно занимающиеся спиритизмом, как правило, кончают жизнь или самоубийством, или полным расстройством психики. К этому приводят человека и все прочие виды оккультизма[8]. Такими же последствиями грозит и неверная установка в духовной жизни, неправильное подвижничество, приводящее к прелести.

Незаконное проникновение в мир духовный порождает лжеоткровения, которые увлекая людей легкомысленных, окончательно губят их и духовно, и телесно[9]. Из ярких примеров подобных «откровений» можно указать на многочисленные прорицания лжестарцев, так называемого «Богородичного центра» или «белых братьев», фантастический произвол которых в истолковании христианства красноречиво свидетельствует о природе и достоинстве этих «откровений».

Апостол Иоанн Богослов обращается ко всем христианам всех времен и народов: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин. 4. 1). Что же необходимо для различения духов? Исчерпывающий ответ на этот вопрос дан святителем Игнатием в его творениях и особенно в статье «Слово о чувственном и о духовном видении духов».

Единственно законным путем вхождения в духовный мир и получения истинного знания (откровения) о нем является, учит он, правильная духовная жизнь, главнейший критерий которой — осознание человеком своей греховности и приобретение истинного смирения (ибо есть и ложное). «По непреложному закону подвижничества, — пишет свят. Игнатий, — обильное сознание и ощущение своей греховности, даруемое Божественной благодатью, предшествует всем прочим благодатным дарам»; «… первое духовное видение есть видение своих согрешений, доселе прикрывавшихся забвением и неведением». «Зрение недостатков наших — вот безопасное видение! Зрение падения и искупления нашего — вот нужнейшее видение». «Все святые признавали себя недостойными Бога: этим являли они свое достоинство, состоящее в смирении». «Начало просвещения душа и признак ее здравия заключается в том, когда ум начнет зреть свои согрешения, подобные множеством своим морскому песку, — сказал святой Петр Дамаскин». В Евангелии это состояние именуется нищетой духовной (Мф. 5. 3).

Духовная нищета, по учению всех святых Отцов, является тем необходимым состоянием души, при котором только возможно получение христианином истинного, то есть спасительного, откровения. Такое откровение Господь дает человеку не для удовлетворения любопытства праздного ума и пустого сердца, жаждущих узнать «что там», а единственно в целях спасения. Но и в этом случае «только совершеннейшим христианам, — пишет свт. Игнатий, — преимущественно из иноков, сподобившимся прозреть душевными очами, был открыт мир духов: но таких христиан и в самые цветущие времена иночества было очень мало, по свидетельству преподобного Макария Великого. Свойство всех видений, посылаемых Богом, — замечает святой Иоанн Лествичник, — заключается в том, что они приносят душе смирение и умиление, исполняют ее страха Божия, сознания своей греховности и ничтожества. Напротив, видения, в которые мы вторгаемся произвольно, в противность воле Божией, вводят нас в высокоумие, в самомнение, доставляют радость, которая не что иное, как не понимаемое нами удовлетворение наших тщеславия и самомнения».

«Относительно голосов и явлений нужна еще бόльшая осторожность: здесь ближе и зловреднее прелесть бесовская. Многие из святых и искусных Отцов были обмануты бесами, хитро скрывающими и обличающими свою ложь и тьму призраками истины и света; тем удобнее могут быть обмануты ныне, и непонятнее. Нужно долгим временем и опытом приучить ум и сердце к отличению добра от зла, под какой бы личиной ни маскировалось зло. Поэтому святые Отцы заповедали, чтобы новоначальные не вверялись никаким гласам и явлениям, — но отвергали их и не принимали их, предоставляя дело суду и воле Божией, а для себя признавали смирение более нужным всякого гласа и явления. Глас Христов — Евангелие; будем вслушиваться в него и ему повиноваться». По какой причине подвижник может обмануться? Святитель отвечает: «Все виды бесовской прелести… возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душою, целью молитвы».

 

«Сродство между собой как добродетелей, так и пороков». Это еще один закон духовной жизни, на который, как правило, не обращается внимания. Святитель изъясняет его следующим образом: «Необходимо знать возлюбленным братиям следующее: все благие помыслы и добродетели имеют сродство между собой; точно так же все греховные помыслы, мечтания, грехи и страсти имеют сродство между собой. По причине этого сродства, — пишет он, — произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собой естественное подчинение другому благому помыслу; стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первой. Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому; стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым. Злоба, по изречениям отцов, не терпит пребывать бессупружной в сердце».

Не зная этого закона, человек часто не обращает внимания на так называемые “мелкие” грехи и произвольно, то есть без насилия страсти, совершает их. Но оказывается, что «пренебрегающий мелочами мало-помалу нисходит в гибельное падение», — приводит свт. Игнатий слова преп. Исаии Отшельника. Под мелочами подразумеваются, прежде всего, всякие греховные или просто ничего, кажется, не значащие мысли, желания, слова, дела. Гибельное падение состоит в том, что человек, пренебрегающий такими мелочами духовного или нравственного характера, внутренне ослабевает, легко становится рабом сильных влечений и страстей и в результате уже невольно впадает в глупые и тяжкие поступки и грехи, ведущие к скорбям и трагедиям в жизни.

Поэтому он рекомендует: «В духовном подвиге должно преимущественно вооружаться против начальных страстей — (объядение, нега, развлечение, роскошь, сребролюбие, славолюбие, неверие); последствия их («сладострастие, печаль, гнев, памятозлобие, зависть, гордость, забвение Бога, оставление доброго желательства») будут уни­чтожаться сами собой».

О том, насколько важно знание и соблюдение этого закона, свидетельствуют приводимые святителем Игнатием следующие слова опытнейшего наставника в духовной жизни преподобного Исаака Сирина: «Премудрый Господь благословил, чтобы мы снедали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставишь мать, рождающую добродетели и устремишься к взысканию дщерей, прежде стяжания матери, то добродетели эти соделываются ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрешь».

Удивительные слова! Для духовно неопытного сама мысль о том, что какая-то добродетель может оказаться преждевременной, или, тем более, смертельной для души ехидной, покажется просто странной, неразумной. Но именно таков один из строгих законов духовной жизни, открытый великим опытом святых.

«Святой Симеон Новый Богослов, рассуждая о случающейся безуспешности молитвенного подвига и о плевелах прелести, возникающих из него, приписывает причину и безуспешности, и прелести несохранению правильности и постепенности в подвиге. «Хотящие взойти, — говорит Богослов, — на высоты молитвенного преуспеяния, да не начинают идти сверху вниз, но да восходят снизу вверх, сперва на первую ступень лествицы, потом на вторую, далее на третью, наконец, на четвертую. Таким образом всякий может восстать от земли, и взойти на небо».

В последнем томе своих творений, который Святитель назвал «Приношение современному монашеству», в главе десятой «Об осторожности при чтении отеческих книг о монашеской жизни», он предостерегает: «Падший ангел старается обмануть и вовлечь в погибель иноков, предлагая им не только грех в разных видах его, но и предлагая несвойственные им, возвышеннейшие добродетели».

 

Духовник.

Даже беглый взгляд на отдельные стороны духовной жизни показывает, насколько она непроста. Святые Отцы называли на иноческом ее уровне наукой из наук, художеством из художеств. Действительно, она требует от христианина знания ее законов, правильной молитвы, аскезы, отречения от мiра, умения бороться со страстями и приобретать добродетели, знания критериев верного пути и признаков уклонения от него, правильного отношения к явлениям духовного мира и многого другого, что составляет жизнь по Христу, а не по стихиям мiра (Кол. 2. 8). Она касается сокровенной жизни сердца, из которого исходят мысли, чувства, желания, очищающие или, напротив, оскверняющие всё существо человека (Мф. 5. 19). Духовная жизнь не сводима ни к нравственности, ни к исполнению церковных предписаний. Ибо те, и другие определяют только внешнюю, поведенческую сторону жизни верующего, которая может совсем не затрагивать внутреннего мира души.

Потому одной из самых насущных проблем, с которой сталкивается практически каждый верующий человек, это поиск духовного руководителя. У святителя Игнатия эта проблема рассматривается с самых разных сторон:

1. Прежде всего — кто может именоваться духовным наставником.

2. Оскудение в последние времена таких духоносных наставников, которые бы видели души людей и потому могли дать спасительные советы.

3. Необходимость большой осторожности в выборе духовного руководителя и огромной опасности принять бездуховного «старца» за старца.

4. Характер правильных взаимоотношениях между духовником и пасомым: о жизни в послушании и по совету.

Приведем высказывания Святителя по этим вопросам.

1. Духовный наставник.

«В духовнике, по мнению моему, великое достоинство — простота, неуклонное последование учению Церкви, чуждое всяких своих умствований».

«Точно — тогда исполняют обязанность свою наставники, когда они ищут, чтобы в душах, приводимых ими ко Христу, возвеличивался и возрастал один Христос. Они желают умалиться во мнении своих водимых, лишь бы возвеличился для них Христос, тогда эти наставники ощущают полноту радости, как достигшие конца своих желаний. Напротив того, те, которые приводят вверенные их руководству души к себе, а не ко Христу, скажу безошибочно, прелюбодействуют».

«Те старцы, которые принимают на себя роль [старца]... в сущности, не что иное, как душепагубное актерство и печальнейшая комедия. Старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании — послушании, суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть».

«Всякий духовный наставник должен приводить души к Нему [Христу], а не к себе... Наставник пусть, подобно великому и смиренному Крестителю, стоит в стороне, признает себя за ничто, радуется своему умалению пред учениками, которое служит признаком их духовного преуспеяния».

2. Об отсутствии богодухновенных наставников.

«Святой Макарий Великий [IV–V вв.] говорил, что...встречаются души, соделавшиеся причастниками Божественной благодати... вместе с тем, по недостатку деятельной опытности, пребывающие как бы в детстве, в состоянии очень неудовлетворительном... которое требуется истинным подвижничеством». «В монастырях употребляется о таких старцах изречение: “свят, но не искусен”, и наблюдается осторожность в советовании с ними... чтобы не вверяться поспешно и легкомысленно наставлениям таких старцев». Св. Исаак Сирин говорит даже, что такой старец «недостоин называться святым».

Святитель Игнатий приводит также слова св. Григорий Синаита, который «решился сказать, что в его время вовсе нет благодатных мужей, так сделались они редки...», и продолжает: «Тем более в наше время делателю молитвы необходимо наблюдать величайшую осторожность. Богодухновенных наставников нет у нас!».

«Отцы, отдаленные от времен Христовых тысячелетием, повторяя совет предшественников, уже жалуются на редкость богодухновенных наставников, на появившееся множество лжеучителей и предлагают в руководство Священное Писание и отеческие писания. Отцы, близкие к нашему времени, называют богодухновенных руководителей достоянием древности и уже решительно завещают в руководство Священное и святое Писание, проверяемый по этим Писаниям, принимаемый с величайшей осмотрительностью и осторожностью совет современных... братий».

«… монашествующие первых веков христианства были руководимы Боговдохновенными наставниками, а ныне, замечает преподобный Нил Сорский согласно с другими позднейшими Отцами, монашествующие должны наиболее руководиться Священным Писанием и писаниями Отеческими по причине крайнего оскудения живых сосудов Божественной благодати».

«Видеть настоящее положение духовных руководителей необходимо, чтобы охраниться от обмана; вместе должно очень остеречься от осуждения их, непрестанно обращаясь к вниманию себе».

 

 

3. О выборе духовника.

Святитель Игнатий, исходя из следующей мысли преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (V в.): «Полезно открывать свои помыслы отцам, но не каким попало, а старцам духовным, имеющим рассуждение, старцам не по телесному возрасту и сединам. Многие, увлекшись наружным видом старости и высказав свои помышления, вместо врачевства получили вред», советует: «Постарайся найти хорошего, добросовестного духовника. Если найдешь его — и тем будь доволен, ныне добросовестные духовники — великая редкость».

Но предупреждает: «Советник благочестивый, но неопытный, скорее может смутить, нежели принести пользу. Не только из среды мирян, — из среды монашествующих крайне трудно найти советника, который бы, так сказать, измерил и взвесил душу, с ним советующую­ся, из нее, из ее достояния, преподал бы ей совет». “ Кому не извещается сердце, тому не открывай его”, — говорит великий наставник иноков преподобный Пимен, египетский пустынник».

И делает очень важное предостережение: «Охранитесь от пристрастия к наставникам. Многие не остереглись и впали вместе с наставниками в сеть диаволу... Пристрастие делает любимого человека кумиром: от приносимых этому кумиру жертв с гневом отвращается Бог... И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела. И ты, наставник, охранись от начинания греховного! Не замени для души, к тебе прибегшей, собою Бога. Последуй примеру святого Предтечи».

И человеку, который уже имел некоторый опыт общения с духовниками, откровенно пишет: «Не утомляй себя напрасно исканием наставников: наше время, богатое лжеучителями, крайне скудно в наставниках духовных. Их заменяют для подвижника писания Отеческие».

 

4. О взаимоотношениях духовника и пасомых.

Часто мирские люди, не имеющие ни опыта церковной жизни, ни знания того, кто такой духовник и какие должны быть с ним отношения, но услышав святоотеческое учение о полном послушании в монастырях, становятся на этот путь. Этот вопрос чрезвычайно важен для многих в настоящее время.

О жизни в послушании святитель Игнатий говорит совершенно определенно: «Иноческое послушание в том виде и характере, как оно проходилось в среде древнего монашества, есть высокое духовное таинство. Постижение его и полное подражание ему сделались для нас невозможными: возможно одно благоговейное благоразумное рассматривание его, возможно усвоение духа его».

Стремление к полному послушанию духовнику в наше время, пишет он одному из своих духовных чад, ошибочно: «Напрасно Ваше желание — находиться в полном послушании у опытного наставника. Этот подвиг не дан нашему времени. Его нет не только посреди мира христианского, нет даже в монастырях. Умерщвление разума и воли не может быть совершаемо человеком душевным, хотя бы и добрым, и благочестивым. Для этого необходим духоносный отец: только перед духоносцем может быть явна душа ученика; только он может усмотреть, откуда и куда направляются душевные движения наставляемого им».

И он разъясняет: «И многие думали проходить послушание, а на самом деле оказалось, что они исполняли свои прихоти, были увлечены разгорячением. Счастлив тот, кто в старости своей успеет уронить слезу покаяния на увлечения юности своей. О слепых вождях и водимых ими сказал Господь: Слепец же слепца аще водит, оба в яму впадут (Мф. 15. 14)». «Иноческое послушание процветало при обилии духовных наставников. С оскудением наставников оскудел и великий подвиг послушания… вера, составлявшая сущность этого подвига, требует, чтобы предмет ее был истинный и духовный; тогда она приводит к Богу. Вера в человека приводит к исступленному фанатизму».

Поэтому Святитель предупреждает: «Если же руководитель начнет искать послушания себе, а не Богу, — не достоин он быть руководителем ближнего! — Он не слуга Божий! — Слуга диавола, его орудие, есть сеть! Не делайтесь рабами человеков (1 Кор. 7. 23), — завещает Апостол». Владыка отвечает и на одно из самых распространенных возражений со стороны ревнителей безрассудного послушания: «Возразят: вера послушника может заменить недостаточество старца. Неправда: вера в истину спасает, вера в ложь и в бесовскую прелесть губит, по учению Апостола (2 Фес. 2. 10–12)». И приводит слова одного из великих подвижников древней Церкви: «Преп. Пимен Великий повелел немедленно разлучаться со старцем, сожительство с которым оказывается душевредным, очевидно, по нарушению этим старцем нравственного предания Церкви».

Святитель резко пишет о лжестарцах, жаждущих славы от пасомых и власти над ними: «Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять. Они не заботятся о достоинстве своего совета! Они не помышляют, что могут нанести ближнему неисцельную язву нелепым советом, который принимается неопытным новоначальным с безотчетливой доверчивостью, с плотским и кровяным разгорячением! Им нужен успех, какого бы ни был качества этот успех, какое бы ни было его начало! Им нужно произвести впечатление на новоначального и нравственно подчинить его себе! Им нужна похвала человеческая! Им нужно прослыть святыми, разумными, прозорливыми старцами, учителями! Им нужно напитать свое ненасытное тщеславие, свою гордыню

Но если жизнь по послушанию в наше время уже невозможна, то как же быть христианину, ищущему правильного пути? На этот вопрос святитель Игнатий отвечает с исчерпывающей ясностью. Он пишет, что сейчас можно говорить лишь О жизни по совету.

Это единственно возможный теперь характер жизни православного верующего: «По учению отцов, жительство... единственно приличествующее нашему времени, есть жительство под руководством отеческих писаний с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов».

Он приводит пример того, как вели себя истинные наставники: «Преподобный Нил Сорский [XV в.] никогда не давал наставления или совета прямо от себя, но предлагал вопрошающим или учение Писания, или учение отцов. Когда же... он не находил в памяти освященного мнения о каком-либо предмете, то оставлял ответ или исполнение до того времени, как находил наставление в Писании. Этот метод очевиден из сочинений священномученика Петра Дамаскина, преподобного Григория Синаита, святых Ксанфопулов и других отцов, особенно позднейших. Его держались… иеросхимонахи Оптиной пустыни Леонид и Макарий... Никогда не давали они советов от себя... Это давало советам их силу».

Назидателен личный пример самого святителя Игнатия. Одному из своих адресатов, просящих его руководства, он писал: «Знайте, что я не присваиваю себе никакой власти над Вами, но подавая Вам совет, предоставляю Вашей воле исполнить его или не исполнить. В том и другом случае будьте мирны». «На слова письма твоего: “возьми меня, добрый пастырь, и причти к овцам твоего стада”, ответ мой: “прими меня, ближний мой, в услужение тебе на пути твоем ко Христу ”». «Ничем наружным не связываю тебя. Делай, что признаешь за лучшее для своих обстоятельств: на всем, что ни предпримешь с благой целью, буди благословение Божие. У меня нет своего благословения: благословляю призыванием благословения Божия».

«Говорю только вопрошающим, и то, когда уверен, что вопрошают искренно, по требованию души, а не мимоходом или по любопытству».

С кем же и как советоваться? Святитель отвечает: «Советуйся с добродетельными и разумными отцами и братиями; но усваивай себе советы их с крайней осторожностью и осмотрительностью. Не увлекайся советом по первоначальному действию его на тебя!». При этом объясняет: «Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он может быть исполнен и не исполнен».

Святитель Игнатий указывает на один очень важный психологический момент, присутствующий в отношениях «по совету»: «Скромное отношение советника к наставляемому — совсем иное, нежели старца к безусловному послушнику».

Таков голос истинного духовного наставника по одному из наиболее болезненных вопросов духовной жизни.

 

-----------------

Почему столь высок авторитет святителя Игнатия в понимании духовной жизни? Ведь, о тех же вопросах писали и другие наши Отцы. Но, как возвестил Апостол: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится во славе» (1 Кор. 15. 41). О славе же звезды Святителя свидетельствуют авторитетнейшие отечественные подвижники, и при этом в таких словах, которых они не произносили, можно сказать, ни о каком другом из наших святых писателях-аскетах. Поэтому да умолкнут хулящие его.

Вот некоторые из этих свидетельств.

Преподобный Макарий Оптинский (+1860) сравнивает святителя Игнатия даже с великим подвижником древней Церкви Арсением Великим. «Был Великий Арсений, и у нас в России был бы свой Великий Арсений, если бы он пошел другой дорогой. Это — Игнатий (Брянчанинов). Это был великий ум»[10].

Иногда неправильно понимают эти слова, думая, что свт. Игнатий сам изменил направление своей жизни. Но значение другой дороги, упомянутой преп. Макарием, имеет совсем иной смысл, который с полной очевидностью открывается из откровенных признаний самого Святителя и из всей его подвижнической жизни на этом другом пути.

Святитель Игнатий, вопреки своему самому ревностному желанию уединения, затвора, жизни созерцательной, промыслом Божиим по приказу императора, был снят с этого пути и поставлен на другую дорогу - руководства столичным монастырем, а затем и епархией для духовного окормления множества людей, искренне ищущих правильной христианской жизни.

Вот что свт. Игнатий писал о своем назначении в Сергиеву обитель: «Ни к чему в ней не прилепилось сердце, ничего мне в ней не нравится. Я занимаюсь устроением ее как обязанностью, принуждаю себя любить Сергиеву пустынь. Обитель эта совершенно не соответствует потребностям монашеской жизни. Одного прошу, чтоб развязали меня с Сергиевой пустынью. Всякое решение Святейшего Синода приму с благодарностью».

В письме к архиепископу Илиодору он открывает свою душу: «Я всегда желал глубокого уединения… С тою целью оставил я мир, с этой постоянною целью совершаю двадцатый год в монастыре». Исполнение его заветной мечты затянулось почти на три десятка лет, когда, наконец, ему разрешили уйти на покой.

Так, Россия промыслом Божиим, устрояющим всё самое благое, получила вместо Великого затворника Арсения драгоценные творения Великого Игнатия — истинного наставника всех ищущих драгоценной евангельской жемчужины (Мф. 13: 45-46).

Преподобный Варсонофий Оптинский(+1.IV-1913) говорил: «Когда я читаю его сочинения, я удивляюсь прямо ангельскому уму, его дивно глубокому разумению Священного Писания. Я как-то особенно располагаюсь к его сочинениям, они как-то особенно располагают к себе мое сердце, мое разумение, просвещая его истинно евангельским светом»[11].

«– Вы не знаете, что было, когда хоронили еп. Игнатия?

– Нет, Батюшка.

– Ангелы дориносили его душу и пели: "Архиерею Божий, святителю отче Игнатие". Вот была ангельская песнь …»[12].

Преподобный Никон (Беляев) Оптинский (+1931): «Пятый том сочинений епископа Игнатия заключает в себе учение святых отцов применительно к современному монашеству и научает, как должно читать писания святых отцов. Очень глубоко смотрел епископ Игнатий и даже, пожалуй, глубже в этом отношении епископа Феофана. Слово его властно действует на душу, ибо исходит из опыта...» [13].

«Сочинения преосвященного Игнатия необходимы, они, так сказать, азбука духовной жизни». С книгой еп. Игнатия «Приношение современному монашеству» он не расставался во время своего пребывания в калужской тюрьме. Ее передали ему туда по его просьбе. «На полях этой книги, на оставшихся незаполненными страницах и на небольших, аккуратно вклеенных листочках бумаги имеются карандашные записи, сделанные рукой старца Никона»[14].

Игумения Арсения (Себрякова; +1903) о пятом томе сочинений святителя Игнатия: «Я читаю этот том, и как изречения святых Отцов, так и взгляд на святое лицо Владыки действует на меня необыкновенно хорошо». «Читала с большим удовольствием, с душевным утешением и назиданием. Дόроги слова самого Владыки» [15].

Схиигумен Иоанн Валаамский (Алексеев, +1958): «Епископа Игнатия я читал еще новоначальным послушником, но все его слова помню и теперь: проходящим молитвенный подвиг просто житья нет от буквоедов. Ах, как справедливо сказал мудрый епископ, и это у него вытекало из своего духовного опыта»[16].

Игумен Никон (Воробьев, +1963): «Как я благодарен ему за его писания! Не понять и не оценить его — значит, ничего не понимать в духовной жизни. Смею сказать, что сочинения епископа Феофана (да простит мне св. владыка) — работы школьника по сравнению с трудами профессора — творениями епископа Игнатия (Брянчанинова)» (Письмо от 18/02-1945). «Все его писания взяты из Отцов и приспособлены для нас. Он пишет о самом нужном — о покаянии, которое есть единст­венная дверь ко всему доброму» (Письмо от 15/XI-50).

«Лучшего учителя для нашего времени нет» (Письмо от 1956 г.).

«Вот что самое дорогое хотел бы я Вам пожелать, если бы Вы спросили меня — постоянно вникайте в Игнатия Брянчанинова и идите указанным им путем. Это — путь всех древних Отцов, путь, пройденный и самим Игнатием, проверенный им, как человеком нашего времени, развития, человеком наших недостатков и слабостей, нашего почти окружения. Это-то и делает его писания особенно ценными. Прибавьте к этому силу благодати Божией, явно в них ощутимую, ибо писались они не по произволу, а по особому внушению» (Письмо от 18/02-1945).

Надписывая сочинения Святителя одному своему духовному чаду, игумен Никон завещал следующее: «Для нашего времени нет лучшего путеводителя в таинственную Землю Обетованную, как творения епископа Игнатия Брянчанинова. Его святыми молитвами да подаст тебе Господь войти в нее и обитать на ней. Храни эти книги до вхождения как необходимое и незаменимое руководство на пути, а если войдешь — как напоминание о долге благодарности своему великому учителю епископу Игнатию».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин, +2006): «Читайте святителя Игнатия, внимайте прочитанному, и козни вражии не посмеют коснуться вас, следующих его советам». «Слушайте внимательно. Святитель Игнатий (Брянчанинов) отвечает нам». «Вот последнее [его] слово нам, живущим в столь трудные времена» [17].

 

А. Осипов

 


[1] Святого Петра Дамаскина, книга 1. Добротолюбие. Ч. 3.

[2] Понятие «душевный» в святоотеческой письменности частообозначает «духовный». В данном месте речь идет о духовном подвиге.

[3] См. предыдущую сноску.

[4] Прп. Григорий Синаит. Главы о заповедях и догматах. Гл. 131 // Добротолюбие. М., 1900. Т. 5. С. 214.

[5] Самомнения, прелести.

[6] Повесть об одной душе. // Париж, «Символ», 1996. № 36, С. 95.

[7] См.: Святитель Феофан (Говоров). Собр. писем. Изд. Псково-Печ. м-ря, 1994. Вып. 7. № 1217.

[8] Крайне отрицательно влияет на психику человека чтение оккультной литературы, таких, например, авторов, как: Е. Блаватская, А. Безант, Рерихи, Р. Штейнер, Э. Шюре. Теперь выходит много подобной литературы: Р. Бах «Чайка по имени…», В. Сидоров «Семь дней в Гималаях», Л. Андреев «Роза мира», Гурьев «Записи диалогов с космическим разумом», С. Лазарев «Диагностика кармы» и др. Сюда же нужно отнести и серию книг В. Мегре о т. н. Анастасии «Звенящие кедры России».

[9] См., напр.: ЖМП. 1992. № 6, «О лжеучениях...»

[10] Преподобный Никон Оптинский (Беляев). Дневники 1907–1910. Запись 4 мая 1908 г.

[11] Преп. Никон Оптинский (Беляев). Дневники 1907–1910. Запись от 9 ноября 1908 г.

[12] Преп. Никон Оптинский (Беляев). Дневники 1907–1910. 4 мая, 1908.

[13] Преп. Никон Оптинский (Беляев). Дневники 1907–1910. СПб., 1994. С. 165–166.

[14] Даниловский благовестник. 1995. № 7. С. 53.

[15] Путь немечтательного делания. М. 1999. С. 254, 360.

[16] Игумен Иоанн (Алексеев). Загляни в свое сердце. СПб., 2002. С. 200.

[17] «Духовная аптека» старца Иоанна (Крестьянкина). М., 2010. С. 55, 56, 57.

Date: 2015-05-23; view: 297; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию