СУБЪЕКТ: О, я

Д-р Н.: Оставайтесь с этим! Вы одна и движетесь быстрее. Что затем?

СУБЪЕКТ: (тихим голосом)...Все дальше... двигаюсь под углом... через мягкую, словно подушки, белизну... двигаюсь прочь...

Д-р Н.: Оставайтесь с этим! Продолжайте двигаться и сообщайте мне обо всем.

СУБЪЕКТ: О, я... прохожу через... складки шелковистой ткани... гладкой... я на полосе... на пути... быстрее и быстрее...

Д-р Н.: Продолжайте двигаться!

СУБЪЕКТ: Все расплывается... я скольжу вниз... вниз в длинную, темную трубу... ощущение пустоты... темнота... затем... тепло!

Д-р Н.: Где Вы сейчас?

СУБЪЕКТ: (пауза) Я понимаю, что нахожусь внутри моей матери.

Д-р Н.: Кто Вы?

СУБЪЕКТ: (хихикает) Я—в ребенке, я — ребенок.

Эффект полой трубы, или туннеля, описываемый моими Субъектами, не имеет отношения к детородному каналу матери. Он подобен эффекту прохождения души через туннель после физической смерти — возможно, по тому же самому маршруту. Читатель может удивиться, почему я так тщательно готовлю душу к акту вхождения в тело, тогда как я уже неоднократно помещал своих Субъектов во множество прошлых жизней на протяжении сеанса. Тому есть две причины. Во-первых, вхождение в прошлые жизни не включает в себя процесс рождения. Я помогаю моим пациентам попасть из духовного мира в ту или иную жизнь уже в качестве взрослых. Во-вторых, когда я возвращаю Субъектов в их нынешнее тело и предлагаю им вспомнить опыт рождения, я хочу устранить или предупредить малейшие неудобства, которые могут возникнуть у некоторых людей после их пробуждения.

Прежде чем продолжить диалог с этим Субъектом, я должен дать читателям немного дополнительной информации о душах и младенцах. Все мои Субъекты рассказывают, что переход их души из духовного мира в ум младенца происходит сравнительно быстрее, чем воз вращение назад в духовный мир. Почему так происходит? После физической смерти наша душа совершает поэтапный переход через туннель времени и проходит сквозь врата духовного мира. Мы уже видели, что это происходит медленнее, чем наше возвращение на Землю,— чтобы только что освободившаяся от тела душа могла акклиматизироваться. Возвращаясь из духовного мира, мы как всезнающая душа способны быстрее ментально приноровиться к нашему новому окружению, когда входим в тело ребенка, чем в конце жизни, когда покидаем свое тело. Кроме того, нам дается дополнительное время для адаптации, пока мы находимся во чреве матери.

То, что мы имеем дополнительное время внутри нашей матери, не означает, что мы полностью подготовлены к шоку рождения — к ослепляющим лампам больницы, резкому вдоху и тому, как в пер­вое время обращаются с нашим физическим телом. Мои Субъекты говорят, что, если сравнивать момент рождения с моментом смерти, то физический шок от рождения гораздо сильнее.

В какой-то момент, предшествующий рождению, душа соприкасается и более полно соединяется с чувствительным, развивающимся мозгом ребенка. Когда душа решает войти в ребенка, ясно, что у самого ребенка нет свободы выбора относительно того, принять или отвергнуть эту душу. В момент первого вхождения для души начинается отсчет времени. В зависимости от наклонностей данной души, соединение может произойти в любое время в период беременности матери — иногда раньше, иногда позже. Мне встречались случаи, когда души затягивали свое прибытие до последней минуты во время родов, но это исключение из правила. Я обнаружил, что даже те души, которые рано приобщились к ребенку, могут долго блуждать вне материнского чрева в период ее беременности.

Но когда рождение уже произошло, душа и тело окончательно сливаются для сотрудничества. Бессмертная душа становится цент ром восприятия для развивающегося человеческого эго. Душа приносит духовную силу, которая является наследием сознания, которое не имеет пределов. Хотя, как я сказал, души могут оказаться не сколько зажатыми из-за травмы во время рождения, они никогда не бывают полностью запертыми в ловушке тела. Не считая случая оставления тела в момент смерти, душа может также выходить из тела и возвращаться во время сна, в состоянии глубокой медитации или под наркозом во время операции. Она дольше отсутствует в теле в случаях серьезных повреждений мозга или когда человек находится в коме.

Субъект 29 продолжает описывать красоту соединения души с новым человеческим существом. Этот процесс соединения разумной жизненной силы с телом перед рождением станет завершающим звеном полного цикла, начавшегося для читателя со сцены физической смерти, описанной в Случае 1.

Д-р Н.: Ну, я рад, что Вы прибыли в целости и невредимости в свое новое тело. Скажите, каков возраст ребенка?

СУБЪЕКТ: Прошло пять месяцев (после зачатия).

Д-р Н.: Вы всегда входите в тело ребенка на такой стадии его раз вития?

СУБЪЕКТ: В моих жизнях... я приходила в разные моменты... все зависит от конкретного ребенка, матери и будущей жизни.

Д-р Н.: Как душа, испытываете ли Вы стресс, если, по какой-то причине случился выкидыш или был сделан аборт?

СУБЪЕКТ: Мы заранее знаем, пройдет ребенок полный цикл развития или нет. Несостоявшееся рождение не оказывается для нас неожиданностью. Мы можем быть поблизости, просто чтобы успокоить ребенка.

Д-р Н.: Если ребенок не проходит положенный срок, не нарушается ли при этом задание Вашей жизни как души?

СУБЪЕКТ: Нет, в этом случае и не могло быть задания полной жизни.

Д-р Н.: Возможно, что некоторые абортированные дети вообще не имеют души?

СУБЪЕКТ: Это зависит от степени развития. Те, которые умирают очень рано, часто нуждаются в нас.

Примечание: Эта проблема вызывала в далеком прошлом такие же жаркие дебаты, как и сегодня. В тринадцатом веке христианская церковь в связи с абортами посчитала необходимым издать директивы относительно существования души. Св. Фома Аквинский и другие средневековые теологи произвольно решили, что душа входит в эмбрион на сороковой день после зачатия.

Д-р Н.: В случае, если ребенок вынашивается полный срок, известно ли Вам, как другие души обычно ведут себя с ребенком, с которым они соединяются?

СУБЪЕКТ: (легко) О, одни летают вокруг больше, другие меньше, выходя и входя в тело еще не родившегося ребенка, потому что им скучно (постоянно находиться в теле).

Д-р Н.: Что обычно делаете Вы?

СУБЪЕКТ: Я думаю, я занимаю промежуточное положение. В действительности, я не провожу долгое время в теле ребенка, потому что это может наскучить.

Д-р Н.: Хорошо, давайте рассмотрим текущую ситуацию внутри Вашей матери, и пусть пройдет какое-то время. Что Вы делаете, когда Вы не находитесь вместе с ребенком?

СУБЪЕКТ: (довольная, смеется) Хотите знать правду? Я расскажу Вам. Я — играю! Это чудное времечко, когда можно выйти и слоняться повсюду без всякого дела... когда ребенок в менее активном состоянии. Я забавляюсь со своими друзьями, которые делают то же, что и я. Мы носимся вокруг Земли, навещаем друг друга... и посещаем интересные места... где мы когда-то жили вместе в прошлых жизнях.

Д-р Н.: Не кажется ли Вам и этим другим душам, что, оставляя не рожденного ребенка на долгое время, вы уходите от ответственности за порученное вам задание на Земле?

СУБЪЕКТ: (оправдываясь) О, полно Вам. Кто говорит о продолжительном отсутствии? Я так не делаю! Да и в любом случае, наши трудные задания еще не начались.

Д-р Н.: Когда Вы оставляете на какое-то время ребенка, в каком астральном плане относительно Земли Вы находитесь?

СУБЪЕКТ: Мы все же находимся на земном плане... и мы также стараемся не отрываться очень сильно. Мы, в основном, курсируем по соседству с ребенком. Я не хочу, чтобы Вы подумали, будто нам нечего делать с еще не родившимися детьми.

Д-р Н.:?…

СУБЪЕКТ: (продолжает) Я занимаюсь этим новым умом, даже не смотря на то, что он не совсем еще готов.

Д-р Н.: Давайте поподробнее поговорим об этом. Когда Ваша душа входит в ребенка, чтобы остаться с этим новым телом на целую жизнь, что она предпринимает?

СУБЪЕКТ: (глубоко вздыхает) Когда я соединяюсь с ребенком, необходимо синхронизировать мой ум с его мозгом. Нам нужно привыкнуть друг к другу как к партнерам.

Д-р Н.: Именно об этом мне рассказывали и другие люди, но привлекаетесь ли вы сразу же друг к другу?

СУБЪЕКТ: Ну... Я нахожусь в уме ребенка, но как бы отдельно. Я медленно начинаю.

Д-р Н.: Хорошо, может объясните, что Вы делаете с умом ребенка?

СУБЪЕКТ: Это тонкое дело и здесь торопиться нельзя. Я начинаю с легкой проверки... определяя связи... недостатки... один ум не похож на другой.

Д-р Н.: Возникает ли в ребенке какое-то напряжение по отношению к Вам?

СУБЪЕКТ: (мягко) Ах... есть небольшое сопротивление в самом начале... не полное приятие, когда я «прощупываю» проходы... это обычно так и бывает... до тех пор, пока мы не освоимся (останавливается на мгновение и тихо смеется). Я врезалась в себя!

Д-р Н.: После того, как Вы соединяетесь с ребенком, когда он становится восприимчивым к силе Вашей сущности как души?

СУБЪЕКТ: Меня беспокоит Ваше слово «сила». Мы никогда не проявляем силу, когда входим в еще не родившегося ребенка. Я очень осторожно «прощупываю» пути.

Д-р Н.: Много ли жизней у Вас заняло, чтобы научиться «прощупывать» человеческий мозг?

СУБЪЕКТ: Ну... какое-то время... новым душам помогают в этом.

Д-р Н.: Поскольку Вы представляете чистую энергию, фиксируете ли Вы электрические связи мозга, такие как трансмиттеры, нервные клетки и тому подобное?

СУБЪЕКТ: (пауза) Ну, что-то вроде этого... но я ничего не нарушаю... когда выясняю образцы мозговых волн ребенка.

Д-р Н.: Вы имеете в виду схему регуляции мысли в уме?

СУБЪЕКТ: То, как эта личность передает сигналы. Ее умственные способности. Нет двух одинаковых детей.

Д-р Н.: Будьте совершенно откровенны со мной. Не берет ли Ваша душа верх над этим умом и не подчиняет ли его своей воле?

СУБЪЕКТ: Вы не понимаете. Это слияние. До моего прибытия там... пустота, которую я заполняю, чтобы сделать ребенка целостным.

Д-р Н.: Вы приносите интеллект?

СУБЪЕКТ: Мы расширяем то, что есть.

Д-р Н.: Не могли бы Вы более конкретно рассказать о том, чем Ваша душа действительно обеспечивает человеческое тело?

СУБЪЕКТ: Мы приносим... понимание вещей... признание ис­тинности того, что мозг видит.

Д-р Н.: Как Вы полагаете, этот ребенок способен подумать, что в его уме появилось некое чуждое существо?

СУБЪЕКТ: Нет, поэтому мы и соединяемся с не вполне развитым умом. Ребенок признает во мне друга... близнеца... который будет частью его. Ребенок как бы ожидает моего прихода.

Д-р Н.: Вы думаете, что высшая сила подготавливает ребенка к Вашему приходу?

СУБЪЕКТ: Я не знаю — возможно, и так.

Д-р Н.: Завершается ли Ваша работа по соединению с ребенком еще до его рождения?

СУБЪЕКТ: Не совсем, но во время рождения мы начинаем дополнять друг друга.

Д-р Н.: Итак, процесс объединения занимает какое-то время?

СУБЪЕКТ: Конечно, пока мы приспособимся друг к другу и, как я говорила Вам, иногда я покидаю еще не рожденного ребенка.

Д-р Н.: Но как с теми душами, которые присоединяются к детям в последнюю минуту перед рождением?

СУБЪЕКТ: Гм! Это их стиль — не мой. Им приходится начинать свою работу в колыбели.

Д-р Н.: На каком этапе развития тела Ваша душа больше не покидает ребенка? Примерно в пять или шесть лет. Обычно мы приходим в полную боевую готовность, когда ребенок начинает ходить в школу. Детей младше этого возраста можно предоставлять самих себе.

Д-р Н.: Разве это не Ваш долг всегда находиться в Вашем теле?

СУБЪЕКТ: Если возникают какие-то физические проблемы — я тут же оказываюсь внутри тела.

Д-р Н.: Как Вы можете узнать об этом, если Вы забавляетесь где то с другими душами?

СУБЪЕКТ: Каждый мозг имеет свой образец волны — это как отпечатки пальцев. Мы моментально узнаем, если порученный нам ребенок испытывает беспокойство.

Д-р Н.: Итак, Вы наблюдаете за порученным Вам ребенком все время — как изнутри, так и снаружи — на ранних стадиях раз вития?

СУБЪЕКТ: (с гордостью) О да, и я наблюдаю за родителями. Они могут пререкаться и ссориться рядом с ребенком, что создает бес покойные вибрации.

Д-р Н.: Если это происходит, что Вы как душа делаете?

СУБЪЕКТ: Успокаиваю ребенка как могу. Обращаюсь к родителям через ребенка, чтобы успокоить их.

Д-р Н.: Приведите мне пример того, как Вы можете обратиться к Вашим родителям.

СУБЪЕКТ: О, заставляю ребенка смеяться перед ними и трогать своими ручками их лица. Такого рода вещи вызывают у родителей еще большую любовь к ребенку

Д-р Н.: Вы можете как душа контролировать двигательную активность ребенка?

СУБЪЕКТ: Я... есть я. Я могу немного подтолкнуть что-то в той части мозга, которая контролирует движения. Я могу также иногда пощекотать внутренний мыщелок плечевой кости ребенка... Я делаю все, что может внести гармонию в предписанную мне семью.

Д-р Н.: Расскажите мне, на что это похоже, когда находишься во чреве матери.

СУБЪЕКТ: Мне нравится теплое, приятное чувство любви. В основном, там любовь... иногда стресс. В любом случае, я использую это время, чтобы поразмыслить и прикинуть, что мне делать после рождения. Я думаю о своих прошлых жизнях и упущенных возможностях в других телах, и это стимулирует меня.

Д-р Н.: И Ваши воспоминания обо всех Ваших прошлых жизнях и жизни в духовном мире не блокированы амнезией?

СУБЪЕКТ: Это начинается после рождения.

Д-р Н.: Когда ребенок рождается, имеются ли у него какие-то сознательные мысли относительно того, кем является его душа и каковы причины его соединения с ней?

СУБЪЕКТ: (пауза) Ум ребенка настолько неразвит, что он не обдумывает эту информацию. У него имеются фрагменты этого знания — для успокоения, а затем и они забываются. В момент нашего разговора эта информация заперта глубоко внутри меня, и так оно и должно быть.

Д-р Н.: Итак, бывают ли у Вас как у родившегося ребенка мимо летные воспоминания о других жизнях?

СУБЪЕКТ: Да... наши фантазии... то, как мы играем... придумываем истории... имеем воображаемых друзей, которые реальны... но это уходит. В первые годы жизни дети знают больше, чем это кажется взрослым.

Д-р Н.: Хорошо, Вы вот-вот родитесь. Расскажите мне, что Вы делаете.

СУБЪЕКТ: Я слушаю музыку

Д-р Н.: Какую музыку?

СУБЪЕКТ: Я слушаю пластинку, которую поставил мой отец — это его очень расслабляет и помогает думать; я немного беспокоюсь за него...

Д-р Н.: Почему?

СУБЪЕКТ: (хихикает) Он думает, что он хочет мальчика, но я быстро изменю его ум!

Д-р Н.: Итак, это для Вас продуктивное время?

СУБЪЕКТ: (с решимостью) Да, я думаю о приближающемся моменте рождения, когда я вступлю в мир как человек и сделаю этот первый вдох. Это мой последний шанс спокойно поразмыслить о будущей жизни. Когда я выйду — для меня начнется марафон.

Заключение.

Содержащаяся в этой книге информация о существовании души после физической смерти представляет собой наиболее глубокое и значительное из встречавшихся мне объяснений причин нашего существования здесь, в этом мире. Едва ли мои многолетние поиски смысла жизни подготовили меня к тому знаменательному моменту, когда однажды мой пациент в состоянии гипноза вдруг приоткрыл для меня дверь в вечный мир.

У меня есть старый друг, католический священник. Мальчишка­ми мы бродили по холмам и по побережью океана в Лос-Анджелесе и вели философские разговоры, но что касается духовных убежде­ний, то нас разделяла пропасть. Однажды он сказал мне: «Я думаю, что требуется большое мужество, чтобы быть атеистом и верить в то, что вне этой жизни ничего нет». Ни тогда, ни много лет спустя я не считал, что это так. С пятилетнего возраста мои родители отдавали меня в военного типа школы-интернаты, где я и проводил большую часть времени. Чувство покинутости и одиночества были настолько сильными, что я не верил ни в какую высшую силу, кроме себя самого. Теперь я понимаю, что неким тонким, непонятным для меня образом мне была тогда ниспослана необходимая сила. У нас с другом по-прежнему разные подходы к духовности, но мы оба убеждены сегодня, что порядок и смысл во Вселенной исходят от высшего сознания.

Оглядываясь назад, я предполагаю, что для меня самого не было случайностью то, что ко мне стали приходить люди и под гипнозом — а это единственный посредник истины, которому я мог поверить,— стали рассказывать мне о Гидах, небесных вратах, духовных группах обучения и о творении как таковом в мире душ. Да же сейчас мне иногда кажется, что я, как незваный гость, вторгаюсь в умы тех, кто описывает духовный мир и свое место в нем, но их знание дало мне направление. И все же я удивляюсь, почему именно я оказался глашатаем того духовного знания, которое содержится в этой книге, тогда как другие, изначально менее затронутые скептицизмом и сомнениями, больше подошли бы для этой роли. Но в действительности, не пересказчик, а именно люди, представленные в этих случаях, являются истинными провозвестники надежды на будущее.

Тем людям, которые обратились ко мне за помощью как к гипнологу, я обязан всем, что я узнал о нашем происхождении и истоках. Они помогли мне понять, что главный аспект нашей миссии на Земле как душ — это, будучи отрезанными от нашего настоящего дома, ментально выжить. Находясь в человеческом теле, душа в высшей степени одинока. Относительная изоляция души на Земле в течение временной физической жизни усугубляется на сознательном уровне мыслями о том, что за пределами этой жизни ничего нет. Наши сомнения побуждают нас искать привязанности исключительно в физическом мире, который мы можем видеть. Научное знание о том, что Земля является лишь песчинкой на галактической «береговой линии» необъятного вселенского океана, усиливает наше чувство собственной ничтожности.

Почему больше никакое другое живое существо на Земле не озабочено жизнью после смерти? Не потому ли, что наше раздутое эго просто не хочет думать о жизни как о чем-то временном, или, может, потому, что наше существо связано с высшей силой? Многие люди возражают, говоря, что любые мысли о том, что будет потом, это просто принятие желаемого за действительное. Я и сам так думал раньше. Однако есть логика в концепции, согласно которой мы не были созданы случайно, просто для борьбы за существование, и что мы действительно действуем внутри вселенской системы, которая управляет физической трансформацией нашего Я по каким-то особым причинам. Я считаю, что это голос нашей души говорит нам, что мы действительно имеем личностную сущность, которая не подвержена смерти.

Все отчеты о жизни после смерти в моих Случаях не имеют научной природы, чтобы служить научным доказательством. Те читатели, которым материал, предложенный в этой книге, покажется слишком беспрецедентным, чтобы принять его, я надеюсь, все-таки кое-что извлекут из него. Если Вы вынесете лишь идею о том, что у Вас, возможно, есть постоянная личностная сущность, стоящая того, что бы ее раскрыть, то я могу считать, что выполнил большую задачу.

Одним из самых мучительных вопросов, беспокоящих всех людей, которые хотят верить во что-то более высокое, чем они сами, является вопрос о том, почему в мире так много негативного. Зло дано в качестве поучительного примера. Когда я спрашиваю своих Субъектов о том, как мог любящий Бог допустить страдания, я получаю, как ни странно, самые разные ответы. Мои Субъекты сообща ют, что наши души — порождения творца, который преднамеренно делает недосягаемым абсолютный покой, чтобы мы сильнее жажда ли его.

Мы учимся на ошибках, на своих проступках. Отсутствие хороших качеств свидетельствует о каких-то недостатках нашей природы. Не очень хорошие качества являются испытанием для нас — в противном случае у нас не было бы ни стимула улучшить мир через себя, ни мерки, с помощью которой можно было бы установить степень прогресса. Когда я спрашиваю моих Субъектов о чередующемся проявлении качеств милости и гнева, некоторые из них говорят, что творец по какой-то определенной причине показывает нам лишь определенные качества. Например, если бы мы уравняли зло со справедливостью, милосердие с праведностью, и Бог позволил бы нам знать только милосердие, то не существовало бы справедливости.

В этой книге представлена тема порядка и мудрости, исходящая из многих уровней духовной энергии. В удивительных сообщениях Субъектов, особенно продвинутых Субъектов, допускается возможность того факта, что божественная сверхдуша нашей Вселенной находится ниже уровня абсолютного совершенства. Таким образом, известная нам полная непогрешимость уступает в этом еще более со вершенному, высшему божественному источнику.

Материалы моих исследований убеждают меня в том, что мы не случайно живем в несовершенном мире, а в соответствии с определенным замыслом. Земля — это один из бесчисленных миров, населенных разумными существами, имеющими различные особенности, свой набор несовершенств, которые необходимо гармонизировать. Развивая эту мысль, можно представить, что мы существуем как одна из многих пространственных Вселенных, каждая из которых имеет своего собственного творца, находящегося на качественно ином уровне мастерства и обуславливающего определенные ступени про движения душ, (подобно той последовательности уровней, которая представлена в данной книге). В таком сонме божественных правителей, божественному существу нашего вселенского дома может быть позволено управлять так, как Он, Она или Оно того пожелают.

Если души, воплощающиеся на планетах нашей Вселенной, по рождены некоей родительской Сверхдушой, которая становится мудрее благодаря нашей борьбе, то не можем ли мы иметь и более совершенного божественного прародителя, который является абсолютным Богом? Концепция, согласно которой наш непосредственный Бог развивается, как и мы, не умаляет значение первичного источника совершенства, который породил нашего Бога. На мой взгляд, верховный, совершенный Бог не утратил бы своего абсолютного всемогущества или тотального контроля над всем творением, если бы предоставил свободу развития своим менее совершенным божественным отпрыскам. Этим меньшим богам была бы предоставлена возможность творить свои собственные несовершенные миры — как решающее средство обучения и воспитания,— чтобы они могли в конечном итоге воссоединиться с абсолютным Богом.

Отраженные аспекты божественного вмешательства в этой Вселенной должны оставаться нашей конечной реальностью. Если наш Бог не самый лучший из всех, потому что в качестве средства обучения Он использует боль, то тогда мы должны принять это как лучшее из того, что у нас есть, и считать причины нашего существования божественным даром. Определенно, эту идею не так просто преподнести тому, кто физически страдает,— например, имеет какое-то хроническое заболевание. Боль в жизни особенно коварна, потому что она может блокировать целительскую силу нашей души, особенно если мы не приняли случившееся с нами как предопределенное испытание. Однако, наша карма работает в нашей жизни таким об разом, что мы в состоянии вынести каждое ниспосланное нам испытание, которое обычно бывает нам по силам.

Однажды, в одном храме в горах Северного Таиланда буддистский учитель напомнил мне простую истину. «Жизнь,— сказал он,— предлагается как средство самовыражения и дает нам то, что мы ищем, только тогда, когда мы слушаем свое сердце». Высшими формами этого выражения являются акты доброты. Наша душа в своих путешествиях может далеко уйти от своего постоянного духовного дома, но мы не обычные туристы. Мы несем ответственность за эволюцию высшего сознания в своей жизни и в жизни других. Таким образом, все мы совершаем коллективное путешествие.

Мы — божественные, хотя и не совершенные существа, которые пребывают в двух мирах — материальном и духовном. Это наше предназначение — курсировать взад и вперед между Вселенными через пространство и время, пока мы не научимся управлять со бой и не овладеем знанием. Мы должны довериться этому процессу, проявляя решимость и терпение. Наша сущность в большинстве тел, которые принимает наша душа, не обладает полным знанием, но наше Я никогда не бывает потеряно, потому что мы всегда сохраняем связь с обоими мирами.

Большое количество моих наиболее продвинутых Субъектов сообщили мне, что в духовном мире ширится движение за «изменение правил игры на Земле». Эти Субъекты говорят, что их души были менее подвержены амнезии (относительно своего Я и существования между жизнями), когда они жили в более ранних культурах. Кажется, что в последние тысячелетия на сознательном уровне произошла сильная блокировка — наша бессмертная память стала блокироваться. Именно из-за этого у людей наблюдается потеря веры в свои способности изменить и возвысить себя. Земля заполонена людьми, которые ощущают безнадежную пустоту и не видят смысла жизни. Недостаточная связь людей с их бессмертной сущностью плюс распространенность влияющих на мозг химикатов и перенаселенность земного шара — все это вызывает ропот наверху, в духовных сферах. Мне рассказывали, что многие души, которые чаще воплощались на Земле в последние века, сейчас заняты поисками возможности родиться в тех мирах, которые менее подвержены стрессам. Есть такие просветленные места, где амнезия значительно снижена и не создает при этом ностальгию по духовному миру. По мере приближения к следующему тысячелетию, Мастера, управляющие судьбами Земли, похоже, совершают некоторые изменения, позволяющие нам получить больше информации и понимания относительно того, кто мы такие и что мы здесь делаем.

Возможно, наиболее приятная особенность моей работы с Субъектами, это эффект, который оказывает на них активизированное в их сознательном уме знание о существовании духовного мира. Самый значительный результат, который мы получаем благодаря знанию о нашем изначальном доме вечной любви, это возрастающая восприимчивость к высшей духовной силе внутри нашего ума. Сознание того, что мы действительно принадлежим к чему-то высшему, обнадеживает нас и приносит нам покой, давая не просто прибежище от конфликтов, но и единение со вселенским умом. В какой-то день наше долгое путешествие подойдет к концу и мы достигнем конечной ступени просветления, где все возможно.

[*] В данной книге автор употребляет словосочетание «духовный мир», не подразумевая под этим конечную ступень развития души. Здесь «духовный мир» означает место, куда отправляются души людей послефизической смерти (прим. редактора).

Date: 2015-05-22; view: 382; Нарушение авторских прав