Политэкономия индустриальной цивилизации 1 page

(Вкратце)

Начнём с того, что:

Все высказывания о том, что некоторые государства вступили в фазу «постъиндустриального общества» или близки к вступлению в эту фазу, представляют собой либо бред повредившихся в уме, либо заведомые попытки навязать окружающим бредовое миропонимание для того, чтобы их было проще «стричь».

Все так называемые «инду­с­три­альные» и «постъиндустриаль­ные» общества не могут жить без продукции и услуг, производимых индустриальным способом, т.е. на основе функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы как целостности.

То обстоятельство, что некоторые из стран выпихнули со своей территории наиболее вредные в экологическом отношении или трудоёмкие производства на территорию других стран, а сами специализируются на наукоёмких видах деятельности, высоких технологиях, разного рода юридических склоках, финансовых и биржевых спекуляциях и шоу, — существа дела не меняет: они по-прежнему зависимы от техносферы[20].

Авторы учебников по политэкономии, по которым многие учились в вузах в советскую эпоху, пустословили на темы: «закон сто­имости», «основ­ной экономический закон капитализма», «основ­ной экономический закон социализма», «закон планомерного, пропорционального развития народного хозяйства», не вдаваясь в существо экономической практики общества и тем самым обходя стороной предметную область политэкономии как науки. Не лучше обстоит дело и с содержанием учебников политэкономии пост­советской эпохи: они также пусты или вздорны, если смотреть на них с нравственно-мировоззренческих позиций, изложенных в разделах 1.1. “О системообразующих заблуждениях” и 1.2. “Акси­о­матика экономической науки в наши дни”. Поэтому политэкономию индустриальной цивилизации приведём здесь в кратком изложении.

______________

Системная целостность всякого многоотраслевого производства при исторически сложившемся определённом наборе используемых в системе технологий характеризуется тремя основными свойствами:

* * *

Для производства конечной продукции, непосредственно потребляемой вне сферы производства людьми и институтами общества (госу­дар­ст­вом, общественными объединениями и т.п.), необходимо производство промежуточных (сырья, полуфабрикатов, комплектующих и т.п.) и вспо­могательных (средств производства — «инве­сти­ци­он­ных продуктов») продуктов, потребляемых в самой сфере производства.

Поэтому полные мощности большинства отраслей (тра­ди­ционно называемые «валовые мощности»), включающие в себя объёмы производства как промежуточных, так и конечных продуктов, — выше, нежели отдача каждой из них, измеряемая по её конечному продукту. Иными словами, коэффициент полезного действия многоотраслевой производственно-потре­би­тельской системы всегда меньше единицы (100 % — в зависимости от формы представления) вследствие необходимости про­изводства промежуточных и вспомогательных продуктов, а также вследствие потерь энергии и сырья в тех­но­ло­гических процессах.

Выпуск определённого спектра[21] конечной продукции требует определённого соотношения полных (валовых) производственных мощностей всего множества отраслей, составляющих эту многоотраслевую производственно-по­тре­би­тельскую систему. Это обусловлено технологиями и организацией производства и разпределения (включая качество управления и технологическую дисциплину).

Например, для того, чтобы изготовить один автомобиль требуются обусловленные его конструкцией, технологиями, организацией и культурой производства в целом определённые количества: стали — столько-то; цветных металлов — столько-то; резины и пластмасс — столько-то; стекла — столько-то; транспортных услуг — столько-то и т.д. Всё это автомобилестроению должны поставить большей частью другие отрасли. Соответственно полная (валовая) мощность, например, металлургии представляет собой суммарный объём её поставок всем другим отраслям, плюс её собственное внутренне потребление металлов, плюс продажу металлов в виде конечной продукции непосредственно населению для его бытовых нужд. То же касается обусловленности производственных потребностей и оценки полных (валовых) мощностей и всех других отраслей.

Прирост спектра конечной продукции на определённые задаваемые величины требует увеличения полных (вало­вых) производственных мощностей во всей производственной системе в определённом соотношении между разными отраслями на величины, обусловленные заказанным приростом спектра производства конечной продукции.

Чтобы пояснить это, продолжим разсмотрение примера из пункта 2. Для того чтобы увеличить производство автомобилей на какое-то количество, необходимо увеличить про­из­водство во всех отраслях-поставщиках (первого поряд­ка) на соответствующие величины; для увеличения производства в каждой из отраслей-постав­щиков первого порядка необходимо увеличить производство и в каждой из их отраслей-поставщиков (второго порядка) и т.д.

Кроме того, увеличение количества автомобилей в эксплуатации с течением времени повлечёт за собой определённое увеличение потребностей в топливе, смазочных маслах и гидравлических жидкостях, в разширении сети дорог и инфраструктуры гаражного хранения и сервисного обслуживания, что в свою очередь потребует роста производственных мощностей других отраслей кроме отраслей-постав­щи­ков автопромышленности; а также — возможно — и коренной инфраструктурной реконструкции всей страны[22].

И соответственно увеличение производства автомобилей и удовлетворение вызванных им вторичных потребностей в продуктах нефтехимии, в развитости инфраструктуры дорог и сервиса и т.п. требует произвести средства производства для увеличения выпуска, а также и для технико-технологического и организационно-управленческого обновления и разширения всех затронутых отраслей.

Причём производство средств производства («инвести­ци­онных продуктов») для этих отраслей в ряде случаев дол­жно предшествовать росту мощностей автомобильной отрасли, хотя в других случаях оно может сопутствовать ему или следовать за ним с некоторым сдвигом во времени. И такого рода задачи межотраслевой синхронизации не решаются рыночным механизмом.

Сказанное справедливо по отношению к заданиям на увеличение выпуска продукции почти что всякой отраслью, а не только автомобильной, разсмотренной нами в поясняющем примере.

* *
*

Кроме того, межотраслевым пропорциям производственных мощностей при определённых технологиях и организации дела в отраслях сопутствуют и определённые достаточно жёсткие пропорции профессионализма и занятости населения. Вследствие этого:

Динамичность макроэкономической системы в её способности к структурной перестройке и переключении с производства одних видов продукции на другие во многом определяется тем, насколько общекультурный уровень населения и качество культуры позволяют людям быстро оставлять одни специальности и быстро обретать профессионализм в других областях деятельности[23].

Такого рода пропорции обмена между отраслями промежуточными продуктами в процессе выпуска определённого спектра конечной продукции описываются уравнениями межотраслевого ба­ланса, на которые в явном виде опираются все теории макроэкономического планирования и регулирования во всём мире, доказавшие свою работоспособность на практике [24].

Уравнения межотраслевого баланса математически представляют собой систему линейных уравнений[25] (т.е. неизвестные входят в уравнения только в первой степени). В ней неизвестными яв­ля­ются валовые (полные) мощности отраслей, а свободные члены уравнений представляют собой заказываемый спектр конечной продукции (т.е. полезная отдача отраслей); коэффициенты при не­известных в каждом уравнении называются коэффициентами пря­мых затрат и представляют собой количества продукции каждой из отраслей в разсматриваемом множестве, необходимые для производства единицы учёта продукции той отрасли, которой соответствует разсматриваемое уравнение системы (для разсмотренного ранее примера с производством автомобилей коэффициенты прямых затрат это — количество стали в расчёте на один автомобиль[26], количество стекла в расчёте на один автомобиль и т.п.).

Уравнения межотраслевого баланса могут разсматриваться в двух формах: на основе натурального учёта производственных мощностей и коэффициентов прямых затрат, т.е. в количествах продукции соответственно номенклатуре продукции и отраслей, положенной в основу балансовой модели; на основе учёта в стоимостной форме, но также соответственно номенклатуре продукции и отраслей, положенной в основу балансовой модели. Общность номенклатуры отраслей и продукции позволяет переходить от одной формы к другой на основе знания прейскурантов. Кроме того, существуют «динамические» балансовые модели, в которых в явном виде учитывается потребление отраслями инвестиционных продуктов и зависимость динамики спектра конечной продукции от разпределения по отраслям инвестиционных продуктов. Всё это обстоятельно разсмотрено в специальной литературе.

Когда речь заходит о макроэкономических (в том числе и народнохозяйственных) пропорциях, то подразумеваются именно эти пропорции — соотношения между собой полных мощностей разных отраслей, составляющих эту мно­гоот­ра­слевую производственно-потребитель­скую систему; пропор­ции полезной отдачи отраслей в ней по отношению к полным (вало­вым) мощностям каждой из них; пропорции разпре­де­ле­ния инвестиций по отраслям и потребления отраслями инвес­ти­ционных продуктов; а также — пропорции профес­сионализма и занятости населения.

Структурная перестройка макроэкономики — изменение этих пропорций и абсолютных значений производственных мощностей во всём множестве отраслей. Структурная перестройка может про­текать на плановой основе, выражая какую-то осмысленную целесообразность; но может протекать и под давлением обстоятельств, как говорится — стихийно. Хотя при более глубоком взгляде может выясниться, что давление обстоятельств общественно-эко­но­ми­чес­кой «стихии» представляет собой закулисно спланированный и закулисно управляемый процесс, что более соответствует исторической реальности последних столетий в подавляющем большинстве случаев.

Если обратиться от производства к потреблению продукции и услуг в обществе, то тоже выяснится, что потребление характеризуется своими пропорциями, обусловленными двояко: с одной стороны, — характером возникновения в обществе потребностей как таковых (т.е. вне связи с какими-либо ограничениями возможностей их удовлетворения) и, с другой стороны, — ограничениями, налагаемыми на удовлетворение этих потребностей системой разпределения [27] производимой про­дукции.

Статистика, описывающая разные стороны жизни общества и их взаимосвязи, объективно существует и обладает со­бст­вен­ными характеристиками устойчивости во времени, обусловленными сменой поколений и измене­нием культуры, и может быть выявлена.

Поэтому вне зависимости от мнений, побежда­ющих в спорах о нравах, индивидуальный и статистичес­кий анализ причинно-следственных обуслов­ленностей в системе отношений:

позволяет статистически объективно выделить всем и без того известные вредоносные факторы: алкоголь, прочие наркотики и яды, разрушающие пси­хику; поло­вые извращения; чрезмерность (равно: недостаточность либо избыточность) потребления самих по себе невред­ных продуктов и услуг, вследствие которой возникает вред их потребителю и (или) окружа­ющим, потомкам, биосфере; а также выделить и фак­торы, ранее не осозна­ваемые в качестве вредоносных.

И соответственно такому подходу все потребности людей разпадаются на два класса:

· ПЕРВЫЙ: биологически допустимые демографически обусловленные потребности — соответствуют здоровому образу жизни в преемственности поколений населения и биоценозов в регионах, где протекает жизнь и деятельность людей и обществ. Они обусловлены биологией вида Человек разумный, половой и возрас­т­ной структурой населения, культурой (включая и обусловленность культуры природно-геогра­фиче­с­кими условиями) и направленностью её развития.

* * *

Направленность развития культуры может быть двоякой:

Ø к человечности — цивилизации, в которой человечный тип строя психики[28] признаётся единственно нормальным для всех людей, начиная с юности и старше;

Ø либо назад в культуру откровенного рабовладения, в которой доминируют типы строя психики — животный и зомби (рабы), зомби и демонический (рабовла­дель­цы), а человеками признаются только рабовладельцы.

Также может проявлять себя и тенденция к «консервации» исторически сложившегося человекообразия — общества, в котором состоявшимися человеками признаются все без изключения (или некое большинство) вне зависимости от их строя психики, либо в котором вопрос «Кто есть человек?» никогда не обсуждается по его существу.

* *
*

· ВТОРОЙ: деградационно-паразитические потребности, — удовлетворение которых причиняет непосредственный или опосредованный ущерб тем, кто им привержен, а также — окружающим, потомкам, и кроме того, разрушает биоценозы в регионах проживания и деятельности людей; приверженность деградационно-паразитическим потребностям (как пси­хологический фактор, выражающийся, в частности, в зависти или неудовлетворённости к более преуспевшим в разнородном «сладо­страс­тии»), пусть даже и не удовлетворяемая, препятствует развитию людей, народов и человечества в целом в направлении к человечности.

Хотя некоторые виды продукции — в зависимости от уровня производства, технологий и организации производства и в зависимости от уровня потребления и характера разпределения среди потребителей — могут переходить из од­ного класса в другой, однако для многих видов продукции, производимой нынешней цивилизацией, отнесение их толь­ко к одному из двух классов однозначно.

Это отнесение действительно носит объективный характер в силу возможности выявления причинно-след­ст­вен­ных связей между видом продукции и последствиями её производства и потребления[29]; субъективными могут быть только ошиб­ки в отнесении того или иного вида продукции к одному из двух названных классов (в том числе при определённых уровнях производства и потребления), но жизнь такова, что с последствиями ошибок неизбежно придётся столкнуться именно в силу объективности разделения всех потребностей и продукции на два названных класса.

Удовлетворение потребностей и является целью не только про­из­водства, но и разпределения продукции в обществе. Чтобы эта фраза не возпринималась как якобы само собой разумеющаяся банальность, оставаясь однако по существу безсодержательно абстрактной, её необходимо пояснить.

Если общество некоторым образом ведёт многоотраслевое производство и в нём осуществляется хоть какое-то разпределение продукции для потребления среди нуждающихся в ней (как в сфере производства, так и в сфере потребления) физических и юридических лиц, то это означает, что средства сборки [30] многоотраслевой производственно-потреби­тельской системы из множества микроэкономик объективно настроены на удовлетворение вполне определённых целей — равно потребностей, порождаемых (индивидуально и коллективно) людьми, составляющими общество.

Соответственно:

«Рыночный механизм» — это только слова, к тому же не во всех умах определённые по смыслу [31], которыми обозначается более или менее эффективная алгоритмика[32] функционирования средств сборки системной целостности макроэкономики из множества микроэкономик.

И потому сторонникам рыночной саморегуляции следует освободиться от своих смутных предубеждений и узнать, что сам по себе «рыночный механизм» не может решать и не решает задач целеполагания по отношению к производству и разпределению продукции в обществе, а только подстраивает производство и разпределение под цели, которые уже некоторым образом сложились в обществе, и на осуществление которых рыночный механизм некоторым образом оказался настроенным вне зависимости от того, понимает общество (или кто-либо в нём) характер и способы настройки «рыноч­ного механизма» на те или иные определённые [33] цели либо же не понимает.

Во всех процессах управления (самоуправления), в которых изначально предполагается осуществить некоторое множество определённых целей, цели неравнозначны [34] между собой и потому образуют иерархию, в которой на первом месте стоит самая значимая цель, а на последнем — та, от которой с точки зрения заказчиков управления — в случае невозможности осуществления полного множества намеченных целей — можно отказаться первой. В этой иерархии, именуемой вектором целей, одиночные и групповые цели следуют от первой к последней в очерёдности, обратной порядку возможного вынужденного последовательного отказа от каждой из них под давлением разного рода обстоятельств. Одним из таких обстоятельств, вследствие которого осуществление всего избранного (оглашённого, декларированного) мно­­жества целей оказывается невозможным, является взаимно изключающий характер намеченных целей[35].

Толпо-“элитарное”[36] общество характеризуется тем, что порождает множество целей взаимно изключающего характера, вследствие чего настройка рыночного механизма на вполне определённые спектры производства и разпределения продукции в социальных группах обусловлена тем, какие цели оказываются вблизи вершины иерархии потребностей.

Толпо-“элитаризму” присуще системное свойство — порождение его правящей “элитой” изрядной части деградационно-пара­­зи­­тического спектра[37]. Среди всех прочих злоупотреблений внутриобщественной властью “элита” создаёт себе превозходство в платёжеспособности над остальным обществом[38]. По этой причине «ры­ночный механизм» — разпределением доходов и накоплений в обществе — объективно оказывается настроенным на удовлетворение в первую очередь именно потребностей “элиты”. Поскольку в них преобладает деградационно-пара­зитическая по своему характеру составляющая, то соответственно этому обстоятельству демографически обусловленные потребности остального общества — большинства населения — при такой настройке рыночного механизма удовлетворяются по остаточному принципу[39]. Кроме того “элите” свойственно целенаправленно «опускать» остальное общество в целях укрепления своего “элитарного” положения в обществе, для чего она сама культивирует в простонародье приверженность деградационно-паразитическому спектру потребностей («пьющим народом проще управлять»[40] и т.п.), что ещё в большей степени подавляет возможности удовлетворения демографически обусловленного спектра потребностей большинства и общества в целом, поскольку погрязшие в пороках (пьянстве и т.п.) — плохие работники.

Рыночный механизм в качестве регулятора разпределения продукции в сфере производства и вне её в политэкономии характеризуется так называемым «законом стоимости», согласно которому в средних ценах товаров выражаются средние в обществе трудозатраты на их производство. Однако ввиду невозможности непосредственного измерения «трудозатрат» во многих видах деятельности[41] «закон стоимости» оказывается метрологически несостоятельным в части обоснования ценообразования не подда­ю­щимися измерению «трудозатратами». Тем не менее, если признать факт существования цен на рынке при наличествующем «финансовом климате» [42] как объективную данность, то ценовые соотношения разных продуктов (промежу­точ­ных, вспомогательных, конечных) определяют доходность и прибыльность производства каждого из них при принятых производителями технологиях и организации дела.

При отсутствии или неразвитости системы макроэкономическо­го регулирования[43] частные пред­приниматели реагируют на цены, складывающиеся на рынках, разширяя и начиная производство одних видов продукции и сворачивая и прекращая производство других. Соответственно при разсмотрении процессов производства и разпределения продукции в обществе на достаточно продолжительных интервалах времени так называемый «закон стоимости» регулирует межотраслевые пропорции и абсолютные показатели производства в каждой из отраслей.

Рыночный механизм действительно способен отрегулировать если не всё, то очень многое в жизни общества. Но реальная свобода частного разнородного предпринимательства в условиях действия основного экономического закона капитализма — «больше прибыли прямо сейчас!» — ставит всех перед вопросом о характере и качестве этой регуляции.

* * *

В эпоху, когда не было макроэкономического регулирования, действие «закона стоимости» выглядело так. Неурожай — бедствие: продуктов не хватает, цены на них растут, сокращая платёжеспособный спрос для всех других отраслей и вызывая в них отток рабочей силы и разорение производителей в них. Большой урожай — тоже бедствие: продуктов в изобилии, цены падают до уровня, при котором производители сельхозпродуктов разоряются, что влечёт за собой сокращение их доли платёжеспособного спроса на других рынках, сокращение производства в отраслях, ориентированных на удовлетворение их потребностей; исторически реально дело доходило до того, что, забыв о неурожаях прошлых лет и о возможных неурожаях в будущем, зерно сжигали в топках и просто так для того, чтобы остановить падение цен на него.

Вызванный реальными потребностями или «капризами» моды ажиотажный спрос влечёт ажиотажное наращивание производственных мощностей соответствующих отраслей. Наращивание производственных мощностей требует времени, в течение которого ажиотажный спрос может изчезнуть; либо ажиотажное наращивание мощностей таково, что предложение продукции на рынке оказывается избыточным по отношению к текущим запросам общества или платёжеспособному спросу, что влечёт за собой падение цен до уровня ниже уровня самоокупаемости производства и разорение «не туда» вложившихся предпринимателей.

К этим «стихийным» неурядицам в исторически реальном капитализме со свободным рынком, сложившимся на основе свободы частного предпринимательства и свободы ценообразования в сфере производства, в качестве особого приложения прилагается свобода ростовщичества и биржевых спекуляций надгосударственной банковской корпорации, которая способна вызвать финансовый кризис в любом подконтрольном ей государстве целенаправленно в наперёд заданное время в качестве одного из средств достижения целей нефинансового характера. Именно так были вызваны финансово-экономические кризисы в России в пред­революционные годы, так была вызвана в США «великая депрессия» 1929 г., охватившая весь тогдашний капиталистический мир[44].

Таким был капитализм до середины ХХ века. Его рыночный механизм — свободный рынок — как система саморегуляции производства и разпределения (включая и саморегуляцию меж­отраслевых пропорций) на исторически продолжительных интервалах времени характеризуется следующими свойствами:

· подавлением возможностей гарантированного удовлетворения демографически обусловленных потребностей всех трудящихся вследствие его настройки на первоочередное удовлетворение деградационно-паразитических потребностей и, прежде всего, — деградационно-паразитических потребностей правящей “элиты” под воздействием разпределения те­ку­щих до­хо­дов и накоплений в обществе;

· разрушением производственных мощностей по причине неустойчивости процесса регулирования производства и разпределения вследствие крайне высокой чувствительности рыночного механизма к факторам, внешним по отношению к производственным процессам и к реальным потребностям людей (воз­действие природных стихий, финансовых и биржевых спе­­куляций и массовых истерик, моды и т.п.);

· разрушением производственных мощностей вследствие «пе­ре­регулирования» — избыточно мощной реакции на быстрое изменение разпределения платёжеспособного спроса по специализированным рынкам продукции и услуг под воздействием каких-либо причин;

· практически полным отсутствием способности к реакции, упреждающей наступление нежелательных события, и преобладанием реакций на свершающиеся события, что, если и не сопровождается разрушением производственных мощностей, то влечёт за собой относительно низкую эффективность системы производства и разпределения по критериям «быстродействие» и «объёмы производства и поставок».

Названное — неустранимые свойства свободного (стихийного) рынка как системы саморегуляции производства и разпределения продукции в обществе и саморегуляции уровней и межотраслевых пропорций производственных мощностей[45].

Кроме того, при достижении производством каких-либо видов продукции уровня мощности, позволяющего гарантировано в короткое время удовлетворить демографически обусловленные потребности, что повлечёт за собой снижение спроса до минимального уровня, определяемого характером возобновления ранее удо­влетворённых потребностей, рыночным механизмом блокируется структурная перестройка многоотраслевой производственно-по­тре­бительской системы, но стимулируется искусственное создание и возсоздание спроса за счёт целенаправленного снижения эргономических и ресурсных характеристик продукции.

По отношению к обществу в целом, это представляет собой ориентацию макроэкономики на вовлечение мно­же­ства людей во вредную для всех и каждого (включая и последующие поколения) суету, а не на удовлетворение жизненных потребностей людей.

Будучи принуждены к суете такой организацией макроэкономики и разтрачивая в ней силы и время жизни, люди не могут освоить потенциал личностного развития. И это характеризует жизнь подавляющего большинства членов общества.

Эта ориентация на искусственное создание суетливой занятости обусловлена тем, что:

· рыночный механизм «не знает», как разпорядиться высвобождающимися вследствие технико-технологического и организационного прогресса трудовыми ресурсами и производственно-технологической базой;

· а политики-профессионалы, деятели культуры не видят иного пути развития общества кроме, как предложить высвобо­жда­ющимся из трудового процесса людям гробить себя и своё свободное время в разного рода услаждении страстей и чувств большей частью всё по тому же деградационно-пара­зи­ти­чес­кому спектру потребностей (выпивка, азартные игры и шоу, «безопасный» и «нетрадиционный» секс и т.п.).

Вследствие этого, чем больше в толпо-“элитарном” обществе свободы рынка, — тем дальше люди от того, чтобы каждому из них состояться в качестве человека — носителя человечного типа строя психики: на работе — он придаток к рабочему месту; а вне работы — либо нет сил, либо гробит время на то, чтобы утопить себя в море сладострастия.

В эпоху феодализма и более раннего откровенного рабовладения сословно-кастовая организация общественной жизни не давала деньгам того почти абсолютного внутриобщественного полновластия, которое деньги обрели в эпоху капитализма и особенно — в свободно-рыночном «диком» капитализме. Это обстоятельство в докапиталистическую эпоху скрывало и отчасти сдерживало порочность системы свободной рыночной регуляции производства и разпределения продукции в обществе, в котором господствуют нечеловечные типы строя психики и соответствующие им нравственность и этика.

* *
*

Но в эпоху капитализма порочность этой системы производства и разпределения обнажилась и стала видна многим. Поэтому с середины XIX века в разных обществах предпринимались разнородные меры к тому, чтобы обуздать её античеловеческий характер. Спектр этих мер был и есть довольно широк.

Его начинают требования и введение:

· прогрессивного подоходного налога на физических и юри­ди­ческих лиц;

· прогрессивных — по существу штрафных — цен и тарифов на потребление сверх ограничительных уровней, установленных законодательно;

· налоговых льгот для предпринимателей, финансирующих из своих прибылей разнородные благотворительные фонды и программы общественной значимости, применяющих те или иные поощряемые обществом и государством технологии и способы организации работ;

· задаваемых государством квот, а также соглашений самих производителей внутри отраслей об объёмах производства и сроках поставки ими продукции на поделённые между собой рынки;

· государственных дотаций производителям и субсидий потребителям каких-то видов продукции.

Эти и некоторые другие меры, в том числе и внефинансово-экономического характера, частично подавляют платёжеспособный спрос и финансирование производства по деградационно-па­ра­­зитичес­кому спектру и позволяют поддерживать общественно необходимые объёмы производства по демографически обусловленному спектру потребностей в отраслях, на продукцию которых при таких объёмах производства цены падают настолько, что производство без дотаций утрачивает рентабельность, или потребление невозможно без субсидий при сложившихся ценах, обе­с­печивающих самоокупаемость производства[46].

Также такого рода меры отчасти сглаживают эффекты «пере­регу­лиро­вания», обес­печивая более устойчивую работу производств и системы разпределения продукции. Эта устойчивость делает жизнь множества обывателей более благополучной и пред­сказуемой для них, что отчасти сглаживает личностные и классовые противоречия в обществе и придаёт спокойствие и устойчивость общественной жизни.

Однако вследствие того, что эти меры не связаны с осознанным разграничением демографически обусловленного и деградационно-паразитического спектров потребностей, они не изменяют существа недочеловеческой (по характеру господствующих в ней типов строя психики) цивилизации, консервируя нравственно-эти­ческие пороки, вводя их в русло, безопасное для устойчивости социальной системы в настоящем, и тем самым нагнетая потенциал её неизбежной катастрофы в будущем.

Date: 2015-04-23; view: 552; Нарушение авторских прав