Глава 16. Рецепт от сердечной боли

«Пожалуйста, дайте мне рецепт от сердечной боли».

Эта привычная и довольно-таки патетическая просьба исходила от человека, которому его лечащий врач сказал, что чувство полного бессилия, на которое он жаловался, не физического характера. Его недомогание было вызвано неспособностью справиться со скорбью. Он страдал от «душевной боли» в результате обрушившегося на него горя.

Лечащий врач посоветовал ему заняться лечением духовного плана. Тогда, продолжая использовать ту же медицинскую терминологию, этот человек спросил: «Разве есть такой рецепт для души, который может уменьшить мое постоянное внутреннее страдание? Я понимаю, что горе приходит к каждому и что я должен суметь встретить его не хуже любого другого человека. Я делал для этого все возможное, но так и не нашел покоя». И с печальной слабой улыбкой он повторил: «Дайте мне рецепт от сердечной боли».

Рецепт от сердечной боли действительно есть. Одним из его элементов является физическая деятельность. Страдалец должен избегать соблазна сесть и предаться грустным размышлениям. Благоразумнее было бы использовать программу, которая предлагает вместо таких бесполезных размышлений физическую активность, способствующую снижению напряжения в той области разума, которая размышляет, философствует и испытывает боль. Мышечной активностью управляет другая часть мозга, и, следовательно, она переключает напряжение и дает облегчение.

Один старый деревенский юрист, имевший здравые философские взгляды и умудренный жизненным опытом, сказал как-то женщине, чрезмерно предававшейся горю, что лучшее лекарство для разбитого сердца — это взять жесткую половую щетку, стать на колени и приняться за работу. А лучшее лекарство для мужчины, по его мнению, — это взять топор и рубить дрова до тех пор, пока не почувствуешь сильную физическую усталость. И хотя это и не гарантирует полного исцеления от сердечной боли, все же в какой-то степени смягчает подобного рода страдания.

Какой бы характер ни носила ваша сердечная боль, перво-наперво примите решение избегать любой пораженческой позиции, которая могла бы возникнуть в связи с ситуацией, даже если это трудно сделать, и как можно скорее вернуться снова к нормальному образу жизни. Возвращайтесь в обычное русло своих дел. Восстановите старые связи. Создайте новые. Займите себя чем-нибудь: совершайте прогулки пешком, верхом, плавайте, занимайтесь спортом — заставьте кровь активно циркулировать в вашем теле. Погрузитесь с головой в какой-нибудь интересный проект. Наполните свои дни творческой деятельностью, но особое внимание уделите физической нагрузке. Займитесь здоровым, необременительным для разума делом, но убедитесь, что это занятие стоящее и конструктивное по своему характеру. Искусственный эскапизм посредством лихорадочной активности лишь временно заглушает боль, но не исцеляет, примером этого являются вечеринки и пьянство.

Превосходным и общеупотребительным способом освобождения от сердечной боли является следование естественному желанию дать волю своему горю. В настоящее время существует неразумная точка зрения, согласно которой человек не должен показывать своей скорби, ему не следует плакать или выражать свои чувства естественным путем, то есть через слезы и рыдания. Это значит отрицать закон природы. Для человека вполне естественно плакать, когда приходит страдание или горе. Это механизм облегчения, которым оснастил в тело человека всемогущий Бог, и его следует использовать. Пытаться сдерживать горестные чувства, подавлять их, скрывать — значит не уметь использовать одно из Божественных средств устранения напряжения, возникающее под гнетом горя. Как и любые другие функции человеческого тела и нервной системы, проявления этих чувств нужно контролировать, но ими не следует пренебрегать. Как женщине, так и мужчине слезы печали приносят облегчение сердечной боли. Однако я должен предупредить, что этот механизм облегчения не следует использовать чрезмерно или позволять ему стать привычным. Если это случится, то он может принять характер патологической скорби и станет своего рода психозом. Нельзя допускать необузданность в любом проявлении горя.

Я получаю много писем от людей, у которых умерли те, кого они любили. Они рассказывают мне, насколько им тяжело ходить в те места, где они имели обыкновение часто бывать вместе, или встречаться с теми же людьми, с которыми некогда вместе проводили время. Поэтому они избегают посещать любимые места и старых друзей.

Я отношусь к этому как к очень серьезной ошибке. Секрет излечения от сердечной боли заключается в том, чтобы оставаться как можно более естественным и обычным. И быть естественным и обычным вовсе не значит быть неверным или равнодушным. Такая позиция важна, чтобы избежать состояния чрезмерной печали. Умеренное чувство скорби является естественным, и его естественность подтверждается способностью человека вернуться к своим обычным занятиям и обязанностям и продолжать их выполнять как и прежде.

Более действенным лекарством от сердечной боли является, конечно же, целительный покой, который дает вера в Бога. Основным рецептом лекарства от сердечной боли является обращение к Богу с позиции веры и излияния Ему своих мыслей и сердечных мук. Упорное и искреннее душевное самоизлияние в конце концов принесет исцеление разбитому сердцу. Людям этого поколения, которые также много, если не больше, страдали от сердечной боли, как и люди предыдущих поколений, нужно заново постичь науку мудрецов всех времен, а именно, что нет иного исцеления от страданий, которые уготованы человечеству, кроме милосердного исцеления верой.

Одним из наиболее возвышенных духом людей в истории был брат Лаврентий, который сказал: «Если бы мы в этой жизни имели представление о безмятежном спокойствии Рая, то, конечно же, приучили бы себя к повседневному, смиренному и любезному общению с Богом». Лучше и не пытаться нести бремя скорби и дуешвных мук без Божественной помощи, поскольку вынести их тяжесть не в человеческих силах. В этом случае самым простым и самым эффективным из всех рецептов снадобья от сердечной боли является признание присутствия Бога. Это успокоит боль в вашем сердце и в конце концов залечит рану. Мужчины и женщины, перенесшие большую трагедию, говорят, что это лекарство помогает.

Другим эффективным целительным ингредиентом лекарства от сердечной боли является принятие здравой и простой философии жизни, смерти и бессмертия. Что касается меня, то когда я непоколебимо уверовал в то, что смерти нет, что вся жизнь есть нечто неделимое, что здесь и там — одно целое, что время и вечность неразделимы, что есть только одна бесконечная вселенная, тогда я и нашел наиболее удовлетворительную и убедительную философию всей моей жизни.

Эти убеждения имеют крепкий фундамент, одним из краеугольных камней которого является Библия. Я верю, что в Библии содержится ответ на великий вопрос: «Что происходит, когда человек покидает этот мир?» Кроме того, Библия очень мудро толкует нам, что мы узнаем эту истину посредством веры. Философ Анри Бергсон утверждает, что наивернейший путь к истине лежит через восприятие, интуицию и до какой-то степени через логику, затем через «смертельный прыжок» и духовное принятие истины. Тогда и наступает этот восхитительный момент, когда вы можете сказать, что «понимаете». Так случилось и со мной.

Я абсолютно, до глубины души и до конца убежден в истине, о которой пишу и в которой не сомневаюсь ни в малейшей степени. Я пришел к этой позитивной вере постепенно, тем не менее наступил такой момент, когда я понял это.

Эта философия не отвратит горя, которое приходит, когда умирает любимый человек, и за этим следует физическая, земная разлука. Но она поднимет дух и развеет печаль. Она наполнит ваш разум глубоким пониманием значения этого неизбежного обстоятельства. И она даст вам глубокую уверенность в том, что вы не потеряли любимого человека. Живите с этой верой, и вы обретете спокойствие, а боль уйдет из вашего сердца.

Примите разумом и сердцем один из самых изумительных текстов в Священном Писании: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1-е Послание к Коринфянам 2:9).

Это значит, что вы никогда не видели, что бы вы ни видели и каким бы прекрасным это ни было, что-либо такое, что могло бы сравниться с теми чудесами, которые Бог приготовил для тех, кто Его любит и кто верует в Него. Более того, там говорится, что вы никогда не слышали ничего подобного тому, что может сравниться с удивительными чудесами, которые Бог приберег для тех, кто следует Его учению и живет в соответствии с Его духом. Вы не только никогда не видели, никогда не слышали, но даже отдаленно никогда не могли представить того, что Он может для вас сделать. Эта фраза несет в себе обещание успокоения, бессмертия и воссоединения и вообще всего хорошего тем, кто живет с Богом в душе.

После многих лет постоянного чтения Библии и близкого соприкосновения со всеми особенностями жизни сотен людей я хочу со всей ответственностью заявить, что считаю это библейское обещание абсолютно истинным. Оно применимо даже к этому миру. С людьми, которые действительно стараются жить по заветам Христа, случаются самые удивительные вещи.

Этот отрывок касается также формы существования тех, кто обитает по другую сторону земной жизни, и наших отношений, еще при жизни, с теми, кто предшествовал нам, а сейчас находится по ту сторону барьера, который мы называем смертью. Я использую слово «барьер», если можно так сказать, в примиряющем смысле. Мы привыкли думать о смерти, как о своего рода барьере, поскольку он имеет значение чего-то разделяющего.

Ученые, работающие сегодня в области парапсихологии и экстрасенсорной перцепции и экспериментально изучающие человеческие способности прорицания, телепатии, ясновидения (которые считались раньше чем-то вроде причуд, а теперь нашли логическое, научное объяснение в лабораториях), высказываются в пользу веры в то, что душа переходит барьер времени и пространства. Фактически, мы находимся на грани одного из величайших научных открытий в истории человечества, которое подтверждает на основе лабораторно-исследовательских работ существование души и ее бессмертие.

На протяжении многих лет я накапливал сообщения о всевозможных случаях, подлинность которых можно считать вполне доказанной, и которые приводят к убеждению в том, что мы живем в динамичной Вселенной, где основным принципом является жизнь, а не смерть. Я полностью доверяю людям, которые описывали следующие случаи, и убежден в том, что они указывают на переплетение того мира с этим посредством связи, осуществляемой человеческими душами, которые свободно обитают по обе стороны смерти в неразрывном братстве. Условия жизни по другую сторону, какими мы их представляем, будучи простыми смертными, не похожи на наши. Несомненно, те, кто перешли через этот барьер на другую сторону, обитают в более высокой сфере, чем мы, и они обретают более высокое понимание, чем наше. Тем не менее все факты указывают на продолжающееся существование тех, кого мы любим на этой Земле, и на еще более любопытный факт: они находятся недалеко от нас. Предполагается, и это не менее реально, что мы снова соединимся с ними. А пока продолжается наша связь с теми, кто пребывает в мире духов.

Уильям Джеймс, один из величайших ученых Америки, всю жизнь посвятивший научным исследованиям, сказал, что рад был узнать, что человеческий мозг является всего лишь промежуточным этапом существования души и что разум, как теперь установлено, в конце концов покинет мозг, что позволит его обладателю (душе) проникнуть с целью познания в неизведанные области. По мере того, как наша духовная сущность развивается здесь, на Земле, и мы взрослеем и набираемся опыта, мы начинаем более сознательно относиться к этому окружающему нас огромному миру, и когда мы умираем, то это означает лишь переход в иное, более свободное состояние.

Еврипид, один из величайших мыслителей древнего мира, был убежден в том, что следующая фаза жизни будет иметь бесконечно большую важность. Сократ придерживался той. же концепции. Он сказал одну очень утешительную фразу: «Никакое зло не может случиться с хорошим человеком ни в этой жизни, ни в будущей».

Натали Калмус, научный эксперт в области кинопромышленности, рассказывает о смерти своей сестры. Следующий отчет, представленный этой ученой женщиной, появился в журнале «Гайдпостс».

Натали Калмус цитирует слова своей умирающей сестры: «Натали, обещай мне, что ты не позволишь им давать мне какие бы то ни было лекарства. Я понимаю, они стараются помочь и облегчить мои страдания, но я хочу сознательно пройти через каждое ощущение. Я убеждена, что смерть будет чем-то прекрасным».

«Я обещала ей это, — пишет Натали. — Позднее, оставшись одна, я плакала, думая о ее мужестве. Потом, ворочаясь всю ночь в постели, я поняла: то, что я считала горем, для моей сестры превращалось в триумф.

Спустя десять дней, когда конец был уже близок, я часами сидела у ее постели. Мы говорили о многом, и я все время поражалась ее спокойной искренней вере в вечную жизнь. Ни разу физические мучения не сломили ее духовных сил. Это было что-то такое, чего врачи просто не приняли в расчет.

«Боже милосердный и добрый, сохрани мой разум ясным и дай мне покой», — еле слышно шептала она снова и снова в эти последние дни.

Мы очень долго говорили, и мне показалось, что она стала медленно погружаться в сон. Я тихонько вышла, поручив ее заботам сиделки, и пошла немного отдохнуть. Но через несколько минут услышала голос сестры, звавшей меня. Я поспешно вернулась в ее комнату. Она умирала.

Я присела к ней на кровать и взяла ее за руку. Рука была горячей как огонь. Затем она приподнялась в постели почти в сидячее положение.

«Натали, — сказала она, — как их много! Я вижу Фреда... и Руфь... что она здесь делает? А... понимаю!»

И тут через меня словно ударило током. Она назвала Руфь. Руфь была ее двоюродной сестрой, которая неожиданно умерла за неделю до этого. Но Элеанор не сказала моей сестре о внезапной кончине Руфи.

Холодный озноб раз за разом пробегал по моему позвоночнику. Я чувствовала, что нахожусь на грани какого-то великого, почти пугающего знания. Она прошептала имя Руфи. Ее голос был удивительно ясным: «Все там перемешалось. Их так много!» Внезапно она вытянула вперед руки в таком радостном порыве, как будто приветствовала меня. «Я поднимаюсь...» — сказала она.

Затем она обняла меня за шею и поникла у меня на руках. Ее устремившийся ввысь дух в восторге преодолел последнюю агонию.

Когда я положила ее голову обратно на подушку, на ее лице была мягкая спокойная улыбка. Каштановые волосы разметались по подушке. Я вытащила из вазы цветок и положила его на прядь ее волос. Теперь она, маленькая, хрупкая, с этими волнистыми волосами и белым цветком, с мягкой улыбкой на устах уже навсегда стала похожа на школьницу».

Упоминание умирающей девушкой ее кузины Руфи и тот очевидный факт, что она видела ее отчетливо, — это как раз тот феномен, который повторяется снова и снова в предоставляемых моему вниманию случаях. И этот феномен так часто повторяется и имеет такие схожие характеристики, описываемые столь многими людьми, что все они представляют весьма существенное подтверждение того, что люди, чьи имена называют умирающие и чьи лица они видят, действительно присутствуют рядом с ними.

Но где же они? В каком они состоянии? Какого рода телесную оболочку они имеют? Это очень сложные вопросы. Идея о другом измерении является, вероятно, наиболее приемлемой, но, может быть, правильнее было бы верить в то, что они живут в цикле другой частоты.

Вы не сможете ничего разглядеть сквозь лопасти электрического вентилятора, когда они находятся в неподвижном состоянии. Но когда эти лопасти вращаются на огромной скорости, они кажутся прозрачными. На более высокой частоте или в том состоянии, в котором пребывают любимые нами усопшие, непостижимые свойства Вселенной могут открыться взору того, кто отбывает в этот таинственный мир. Бывают особые, сильные моменты и в нашей земной жизни, когда вполне возможно, что мы вступаем, по крайней мере в какой-то степени, в эту более высокую частоту.

Роберт Ингерсолл выражает эту великую истину в одной из самых прекрасных строк в английской литературе: «Во мраке смерти надежда видит звезду, а чуткое ухо любви улавливает шелест крыла».

Один известный невропатолог рассказывает о человеке, находившемся на пороге смерти. Умирающий поднял глаза на врача, сидевшего у его постели, и начал перечислять имена, которые врач записал. Этот врач лично не был знаком ни с одним из тех людей, имена которых были названы. И позже он спросил у дочери этого человека: «Кто эти люди? Ваш отец называл их так, как будто их видел». «Это все наши родственники, — ответила она, — которые уже давным-давно умерли».

Врач сказал, что он верит в то, что его пациент действительно видел их.

Я часто бывал в доме моих друзей, м-ра и м-с Уильям Сейдж, живших в Нью-Джерси. М-р Сейдж, которого жена называла Уиллом, умер первым. А через несколько лет, когда м-с Сейдж находилась на своем смертном одре, на ее лице появилось удивительное выражение, оно осветилось восхитительной улыбкой, и она сказала: «Боже мой, да ведь это Уилл». В том. что она его увидела, у людей, находившихся возле нее, не было ни малейшего сомнения.

Артур Годфри — личность, знакомая многим радиослушателям, рассказывает, как однажды, во время первой мировой войны, находясь на эскадронном миноносце, он задремал на своей койке. Неожиданно перед ним предстал его отец. Он протянул руку и сказал: «Прощай, сынок», и Годфри ответил: «Прощай, папа».

Позже его разбудили и вручили телеграмму, в которой было извещение о смерти отца. Было указано время его смерти, и это был как раз тот самый промежуток времени, когда Годфри «увидел» его во сне.

Мэри Маргарет Макбрайд, также известная многим по радиопередачам, очень тяжело переносила свое горе — смерть матери. Они были очень близки друг ДРУгу. Однажды ночью она проснулась и села в своей постели. Неожиданно ее охватило странное чувство, как она сама выразилась, «мне показалось, что мама была со мной». Она не видела ее, и мать не говорила с ней, но с того момента Мэри утверждает: «Я знаю, что моя мать не умерла, она где-то поблизости».

Покойный Руфус Джонс, один из самых известных духовных лидеров нашего времени, рассказывает о своем сыне Лоуэлле, который умер в двадцатилетнем возрасте. Он души в нем не чаял. Мальчик заболел, когда д-р Джонс находился в океане на пути в Европу. Ночью, перед входом в Ливерпульскую гавань, д-р Джонс лежал на своей койке и вдруг ощутил неподдающееся объяснению, непонятное чувство печали. Он говорил, что вслед за тем ему стало казаться, как будто его объяли руки Бога. На него снизошло удивительное чувство спокойствия и осознания того, что его сын с ним.

Когда он высадился в Ливерпуле, ему сообщили, что его сын умер. Он умер именно в тот час, когда д-р Джон ощутил присутствие Бога и постоянную теперь близость сына.

Член церковного братства, м-с Брайсон Кельт, рассказывает о своей тете, муж и трое детей которой сгорели заживо во время пожара, уничтожившего их дом до основания. Тетя получила очень сильные ожоги, но прожила после этого еще три года. Когда пришел ее конец, ее лицо внезапно осветилось радостью. «Как это прекрасно, — сказала она, — они идут встречать меня. Взбейте мои подушки и дайте мне уснуть».

М-р Х. Б. Кларк, мой старинный друг, на протяжении многих лет был инженером-конструктором. По долгу службы ему пришлось побывать во всех частях света. Это был человек, имевший научный склад ума, полагавшийся только на факты и обладавший спокойным, уравновешенным, флегматичным характером. Однажды вечером мне позвонил его врач и сказал, что м-ру Кларку осталось жить всего несколько часов. Сердце еле работало, и кровяное давление было чрезвычайно низким. Рефлексы уже отсутствовали. Врач не видел никакой надежды на выздоровление.

Я начал молиться за него, как это сделали и все другие. На следующий день он открыл глаза, а через несколько дней у него восстановилась речь. Сердечная деятельность и кровяное давление нормализовались. После того, как к нему вернулись силы, он сказал: «Иногда во время моей болезни со мной происходило что-то необычное. Я не могу этого объяснить. Казалось, что я нахожусь где-то очень далеко.

Я был в самом прекрасном и очаровательном месте, которое когда-либо видел. Вокруг меня были огни, чудесные огни. Я видел смутно проступающие лица, они казались такими добрыми, и я чувствовал себя очень спокойным и счастливым. В сущности, я никогда не испытывал большего чувства счастья. Затем мне в голову пришла мысль: «Должно быть, я умираю». А потом другая: «Возможно, я уже умер». И тогда я почти вслух засмеялся и спросил себя: «И почему я боялся смерти всю свою жизнь? В этом нет ничего страшного». Вот такая история».

«А какие у тебя были ощущения? — спросил я. — Ты хотел вернуться к жизни? Ты хотел жить, ведь ты не был мертв, хотя врач считал, что ты был близок к смерти. Ты хотел жить?»

Он улыбнулся и сказал: «В этом не было никакой разницы. А если бы и была, то, думаю, я предпочел бы остаться в том прекрасном месте».

Галлюцинация, сон, видение — я не верю в это. Я провел слишком много лет, беседуя с людьми, побывавшими на краю «чего-то» и успевшими что-то увидеть за этой чертой. Они единогласно отмечали царившую там красоту, свет и спокойствие, и их искренность не вызывает во мне никакого сомнения.

Новый Завет учит вечности жизни самым интересным и простым путем. Он описывает Иисуса после того, как Его распяли, — Его появления, исчезновения и снова появления. Сначала одни видели Его, после чего Он исчезал у них на глазах. Потом другие видели Его, и опять Он исчезал. Он как бы говорил: «Сейчас вы видите Меня, а потом уже не видите». Это указывает на то, что Он пытается сказать нам, что когда мы Его не видим, то это не значит, что Его здесь нет. Отсутствие перед нашими глазами не значит отсутствие в жизни. Случайные таинственные появления, которые подтверждают некоторые случаи, указывают на ту же истину: Он находится поблизости. Разве Он не сказал: «... ибо Я живу, и вы будете жить» (Евангелие от Иоанна 14:19). Другими словами, те, которых мы любили и которые умерли с верой в Него, тоже находятся поблизости и время от времени приближаются, чтобы нас утешить.

Один служивший в Корее юноша написал своей матери письмо, где говорилось: «Со мной происходят странные вещи. Однажды ночью, когда мне было страшно, мне показалось, что со мной рядом папа». А его папа умер десять лет назад. Затем юноша с тоской спрашивает у матери: «Как ты думаешь, мог папа действительно быть со мной здесь, на этих полях сражений в Корее?» Ответ был таким: «Почему бы и нет?» Как мы можем считаться представителями поколения эры науки и не верить, что это правда? Мы получаем все новые и новые доказательства того, что наша динамичная вселенная перегружена таинственными электрическими, электронными, атомными силами, и все они настолько удивительны, что мы никак не можем их понять. Эта Вселенная представляет собой огромное, наполненное духовным звучанием вместилище, живое и жизнеспособное.

Альберт Е. Клифф, хороню известный канадский писатель, рассказывает о смерти своего отца. Умирающий впал в кому, и все уже думали, что он отошел в мир иной. А затем произошло мгновенное возвращение к жизни. Его веки задрожали, и глаза открылись. На стене находился один стародавний девиз: «Я знаю, что Спаситель жив». Умирающий открыл глаза, посмотрел на девиз и сказал: «Я знаю, что мой Спаситель жив, потому что все они здесь, вокруг меня — мать, отец, братья и сестры». Все они уже давно покинули Землю, но он видел их. Кто станет это отрицать?

Покойная м-с Эдисон рассказывала мне, что ее знаменитый муж, умирая, прошептал врачу: «Как здесь прекрасно». Томас А. Эдисон был величайшим ученым мира. Всю свою жизнь он работал над феноменальными явлениями. Он был человеком, строго придерживавшимся фактов. Он никогда не утверждал ничего голословно, пока воочию не убеждался в этом в процессе действия. Он никогда бы не сказал «как здесь прекрасно», если бы не увидел своими глазами и не убедился, что это истина.

Много лет назад один миссионер отправился на острова Южного моря, чтобы работать среди одного из каннибальских племен. По прошествии многих месяцев он обратил вождя в христианство. Однажды этот старый вождь сказал миссионеру: «Ты помнишь то время, когда впервые появился среди нас?» «Разумеется, помню, — ответил миссионер. — Когда я пробирался через лес, то почувствовал, что меня со всех сторон окружают враждебные силы». «Они действительно окружали тебя, — сказал вождь, — потому что мы следовали за тобой, чтобы убить тебя, но что-то помешало нам сделать это». «Что же это было?» — спросил миссионер. «Теперь, когда мы стали друзьями, скажи мне, — стал в ответ упрашивать его вождь, — кто были те двое в сплошном сиянии, что шли по обе стороны от тебя?»

Мой друг Дже О'Хара, известный сочинитель песен, автор популярной песни времен первой мировой войны «Кэти», а также «Смерти нет», «Дай мужчине коня, чтобы он мог ускакать» и многих других песен, рассказывает об одном полковнике, воевавшим на той войне. Его полк был уничтожен в кровавой схватке. Шагая взад-вперед по траншее, этот полковник говорил, что чувствует прикосновения рук своих солдат и ощущает их присутствие. Тогда-то он и сказал Дже О'Хара: «Говорю тебе: смерти нет». М-р О'Хара написал на его слова одну из своих самых знаменитых песен, которую так и назвал «Смерти нет».

Относительно этих глубоких и щекотливых вопросов у меня лично нет никаких сомнений. Я твердо верю в продолжение жизни после того, как наступает то, что мы называем смертью. Я верю, что есть две стороны явления, известного как смерть, — эта сторона, где мы сейчас живем, и другая сторона, где мы будем продолжать жить потом. Вечность не начинается со смерти. Мы сейчас находимся в вечности. Мы граждане вечности. Просто мы изменяем форму существования, называемую жизнью, и это изменение, по моему убеждению, к лучшему.

Моя мать была человеком большой души, и ее влияние на меня столь огромно, что оно всегда будет вести меня по жизни как светоч, который нельзя погасить. Она была прекрасным собеседником, у нее был острый и живой ум. Она исколесила весь мир и с радостью завязывала любые контакты, как христианский лидер, в миссионерских делах. Ее жизнь была наполненной и богатой. Она обладала удивительным чувством юмора, была прекрасным товарищем, и я всегда любил находиться рядом с ней. Все, кто ее знал, считали ее необычайно обаятельной и вдохновенной личностью.

Уже будучи взрослым, как только у меня появлялась возможность, я ехал домой повидаться с матерью. Я всегда предвкушал этот приезд в отчий дом, потому что это было волнующим событием. Все мы говорили наперебой, усаживаясь вокруг стола завтракать. Какие это были счастливые моменты воссоединения, какие славные встречи! А потом она умерла, и мы с любовью и нежностью погребли ее тело на красивом маленьком кладбище в Линчбурге, в Южном Огайо, в городке, где она жила в детстве. Я был очень опечален в тот день, когда мы оставили ее там, и уехал с тяжелым сердцем. Мы привезли ее на родину, в ее последнее пристанище, в самый разгар лета.

Наступила осень, и я почувствовал, что хочу опять побыть со своей матерью. Без нее я чувствовал себя одиноким, поэтому и решил съездить в Линчбург. Всю ночь в поезде я с грустью думал о тех счастливых днях, ныне минувших, и о том, как все в корне изменилось и уже никогда не будет прежним.

Итак, я приехал в этот маленький городок. Погода была холодная, и небо затягивали облака, когда я шел по направлению к кладбищу. Я толкнул старую железную калитку, и мои ноги тонули в ворохе опавших листьев, пока я шел к могиле матери, где затем сел, печальный и одинокий. Внезапно облака рассеялись, и выглянуло солнце. Оно осветило холмы Огайо, и они заиграли пышными разноцветными красками осени — холмы, где я рос мальчишкой, которые всегда так любил, и где она тоже играла девчушкой в далеком прошлом.

И вдруг мне показалось, что я слышу ее голос. Сейчас я не могу утверждать, что слышал этот голос, но тогда мне так показалось. Я уверен, что слышал его своим внутренним ухом. Слова были ясные и отчетливые. Они были сказаны ее прежним, столь любимым голосом. Вот что она сказала: «Что ты ищешь живого между мертвыми? Я не здесь. Неужели ты думаешь, что я бы осталась в этом темном и унылом месте? Я всегда с тобой и со всеми теми, кого любила». Словно вспышка какого-то внутреннего света озарила меня, и я испытал удивительное чувство счастья. Я знал, что услышанное мною было правдой. Ее послание пришло ко мне со всей силой реальности. Возможно, я вскрикнул, встал, положил руку на надгробный камень и увидел то, что там и было — всего лишь место, где лежат останки. Тело было там, несомненно, но это была всего лишь оболочка, которую положили там, потому что тот, кто носил ее, больше в ней не нуждался. Но ее, этот прекрасный любимый дух, — ее там не было.

Я ушел и с тех пор лишь изредка возвращаюсь туда. Я любил туда возвращаться и думать о ней и о днях моей прошедшей юности, но больше это место не навевает на меня печаль. Оно просто символ, потому что ее там нет. Она с нами, с теми, кого любила. «Что вы ищете живого между мертвыми?» (Евангелие от Луки 24:5).

Читайте Библию и верьте, когда она говорит о доброте Бога и бессмертии души. Молитесь искренне и с верой. Сделайте молитву и веру привычкой вашей жизни. Научитесь реальному братству с Богом и Иисусом Христом. Поступайте так, и вы обретете глубокое убеждение в том, что все эти удивительные явления истинны.

«... а если бы не так, Я сказал бы вам» (Евангелие от Иоанна 14:2). Вы можете положиться на достоверность Христа. Он не позволил бы вам верить и придерживаться столь священных по своей сущности убеждений, если бы они не были абсолютной правдой.

Таким образом, в этой вере, являющейся здравым, реальным и рациональным взглядом на жизнь и вечность, вы и получите рецепт от сердечной боли.

Date: 2015-05-19; view: 326; Нарушение авторских прав