ЛЕКЦИЯ IV Право-лево проблема

Уважаемые присутствующие! Теперь мы должны попытаться продвинуться немного дальше по пути, который мы наметили. Сегодняшней лекцией, в заглавии которой стоит: "Право-лево проблема", мы снова открываем для себя необычайно разнообразную область. И снова мы лишь взглянем на нее, так как у нас нет возможности пройтись по ней действительно полностью. Для этого у нас просто нет времени. Но взглянуть на эту область - на это нас, пожалуй, хватит.

Но прежде еще раз взглянем на те декорации, которые окружали нас вчера, когда мы попытались описать двойной шаг развития в становлении человека. Это тот шаг, который, с одной стороны, ведет к овладению собственным телом - мы назвали его инкарнацией. И, одновременно, а потому нераздельно, делается шаг в мир, в постепенное различение отдельных моментов, которые предоставляет нам наше окружение, - при этом мы говорили о дискриминации.

Я пытался указать на то, что маленькому ребенку мир поначалу предстает лишь как общее переживание. Шаг от младенца к школьнику, минуя состояние маленького ребенка, состоит ведь в том, что в картине общего переживания мира ребенок начинает выделять отдельные предметы и существа. Если слово "дискриминация" звучит слишком сложно, можете заменить его словом "анализ". Мы переживаем мир посредством того, что шаг за шагом, "анализируя", осознаем его. Напротив, переживание собственного тела становится все более и более целостным; так возникает то, что все в большей степени начинает признаваться современной неврологией и обозначается как телесная схема (Korperschema). Это синтез. В инкарнации мы, таким образом, видим путь к "синтезу" собственной телесности. Дискриминация мира состоит из шагов "анализа". Оба эти термина для мира и тела - анализ и синтез - мы запомним, и когда позднее мы будем говорить об общем становлении человека, нам придется еще раз основательно поразмыслить над ними.

А теперь пойдем дальше. То, что мы узнали вчера, мы возьмем с собой, так сказать, как компас, чтобы ориентироваться в области под названием "право-лево проблема". В подзаголовок можно также вставить: близнецы, образование расщеплений, односторонний паралич... мы могли бы сюда добавить еще многое. Все это мы еще встретим на своем пути. Компас же представляет собой тройственность, которая позволит нам узнать шаги инкарнации. Эта тройственность - три ступени: взгляд, хватание и шаг. Указывая теперь на эти понятия, мы, совершенно очевидно, не только обозначаем ими три вида деятельности, но и передвигаемся в пространстве от верхней к средней и, далее, к нижней области нашего организма. Именно так инкарнируется маленький ребенок в первый год: вначале он учится фокусировать свой взгляд, затем за фокусированием взгляда следует хватание и, наконец - хождение.

Попытаемся теперь связать эту тройственность с тем, что уже было обрисовано в общих чертах как переживание трехмерного пространства. Ранее был поставлен вопрос: что же, собственно, имеется в виду, когда говорят о том, что тетраплегик, теперь мы знаем это понятие, недостаточно живет в ориентации "спереди-сзади", параплегик - "вверху-внизу", а у гемиплегика нарушены функции "право-лево". Позволим себе рассмотреть этот вопрос немного подробнее.

Уважаемые присутствующие, сегодня так много говорят о глубинной психологии, но едва ли замечают, насколько поверхностна эта глубинная психология, которая ведь на сегодняшний день не достигла еще никаких глубин. Например, она не достигла глубин четырех нижних чувств, о которых я упоминал вчера; или глубин трехмерности, о которой речь идет сегодня. Она может стать настоящей глубинной психологией лишь в том случае, если она начнет освещать телесные переживания человека так, что станет ясно, что там внизу, в глубинах, разыгрывается действительно. Поскольку говорить о глубинной психологии просто в смысле побуждений, факториального анализа и прочих подобных вещей - это еще лишь поверхность душевной жизни. Конечно, очень хорошо, что эта глубинная психология - несмотря на то, что она этого имени не заслуживает - сменила еще более поверхностную психологию сознания. Но все же она еще совсем не глубинная психология. Она станет ею, если, например, ее приверженцы как практические лечебные педагоги сами начнут переживать то, о чем сейчас пойдет речь.

Мы начали говорить о тройственности, которая является нам во взгляде, хватании и шаге. Когда вы смотрите, только лишь смотрите, перед вами предстает двухмерная картина, располагающаяся лишь в одной плоскости. Последняя проходит параллельно лбу, или так называемой фронтальной плоскости нашего тела (см. рис.1). Таким образом, мы видим, прежде всего, во фронтальной плоскости. Но затем сюда добавляется еще кое-что. В тот момент, когда мы фиксируем в поле нашего внимания какой-либо предмет, то есть когда мы пытаемся "смотреть" ("schauen") не только во фронтальной плоскости, но перекрещивать оси глазных яблок и, тем самым, этот предмет "видеть" ("erblicken"), тогда мы выходим из этой плоскости и обретаем глубину. На это указывает и буква "i" в слове "erblicken". Тогда предмет или существо, или еще что-либо воспринимается не только поверхностно, но и пространственно, в глубину. То есть, восприятие погружается, как говорят, в сагиттальную плоскость (см. рис.1); это плоскость, разделяющая право и лево. В сагиттальной плоскости перекрещиваются обе оси глазных яблок, посредством чего и происходит фокусирование взгляда, видение (wird "erblickt"). Это одно. Смотрение - позвольте мне пока так выражаться, просто чтобы понимать друг друга - так вот, смотрение в одной плоскости становится видением в двух плоскостях.

Рисунок 1

В переживании этого перехода от смотрения к видению содержится не только видение предмета, но там, в полусознании, имеется и нечто такое, что дает нам тихое, смутное сознание "Я". Там и здесь - вот что схватывается посредством видения. То есть, пока мы должны попытаться запомнить, что здесь, вверху, благодаря глазам, нам открывается фронтальная плоскость, из которой мы выходим в глубину, в видении.

Второе - это хватание. Но обратите внимание, если мы ориентируемся из области рук, груди, то это ведь уже другая плоскость. Попробуйте заново проделать самый первый шаг в переживании самого себя и своей телесности - например, осознанно проследить за собственным дыханием. Выполняя вдох и выдох, вы заметите, что ваши руки - я не сообщаю этим ничего нового, но все же указываю на это как на нечто существенное - представляют собой, при нашем способе рассмотрения, ни что иное как продолжение и расширение процесса дыхания. Они являются органами дыхания еще и потому, что они могли бы стать крыльями, как это имеет место у птиц, которые "дышат в мире", то есть летают. Это процесс дыхания! Достаточно взять два ребра, развернуть их немного, и вы получите, образно выражаясь, левую и правую руку. Это горизонтальная плоскость, в которой как раз и происходит вдох и выдох. Этот средний - дышащий и обладающий руками - человек ориентирован в направлении сверху вниз и снизу вверх. Когда он переходит к хватанию, когда он хватает самого себя, то есть соединяет руки, или берет в руки какой-либо предмет, тогда ведь, выполняя это, он выходит из этого "верха-низа" в плоскость, с которой мы уже имели дело, а именно, в сагиттальную плоскость.

Возьмем пересечение осей глазных яблок - при этом происходит видение (см. рис. 2). Далее, рассмотрим руки - осуществляется хватание. Если мы теперь продвинемся в нашем рассмотрении еще немного дальше, посмотрим вниз и перейдем к хождению, тогда мы заметим - и вы сразу поймете, почему мне это так важно, - что при хождении стопы и ноги совершенно не касаются друг друга.

Рисунок 2

Но не только это: они должны перемещаться во фронтальной плоскости вперед или назад, и они должны перемещаться в горизонтальной плоскости вверх или вниз. В видении мы соединили сагиттальную и фронтальную плоскости, в хватании - сагиттальную и горизонтальную, и, наконец, в хождении - все три плоскости вместе. Из этого получается ни что иное, как линия Я-переживания во взгляде, хватании и хождении. Эта линия Я-переживания проходит в сагиттальной плоскости, разделяющей право и лево, пронизывая весь организм и все наше существование. Теперь, когда сагиттальная плоскость непрерывно переживается во взгляде, хватании и шаге, я ощущаю самого себя как индивидуальность. Это фрагмент глубинной психологии, и его забывать нельзя.

А теперь возвратимся к тетраплегикам и гемиплегикам. Ведь, как живет ребенок с параличом всех четырех конечностей, как живет тетраплегик. Его паралич развертывается во фронтальной плоскости, мы уже начинаем ориентироваться - это та плоскость, в которой при смотрении (im Schauen) нам предстает двухмерный мир.

Ребенок-тетраплегик, одинокий человек, как мы его назвали, живет "спереди", мы могли бы сказать, он живет днем. Но позади - темнота, там неизвестность и страх. И этот страх переполняет его, и он тогда смеется - смеется, пытаясь в смехе этот страх преодолеть. Что ему нужно, так это научиться глядеть, чтобы выйти из этой двухмерности, которая смотрит только в день, и которой владеет бесконечный страх перед ночью, перед темнотой. Прежде чем класть такого ребенка на спину, надо сперва приучить его, чтоб он не кричал, поскольку его спина еще совершенно не приспособлена для этого. Вы поймете меня, если я скажу, что тут, например, сознания чувства собственного движения или чувства жизни еще почти нет; все разыгрывается лишь на этой верхней стороне бытия. То, что принадлежит к переживанию "сзади", или то, что разыгрывается между "спереди" и "сзади", что, например, в лечебной эвритмии представлено жестами отрицания или утверждения, еще полностью отсутствует. Это тетраплегик.

Посмотрим теперь на параплегика: он совершенно свободен в верхней области, может жить в руках, двигать головой, но зато тяжесть, чувство земли, укорененность в земное бытие отсутствует у него полностью. Вы сможете почувствовать: такой ребенок вечно где-то парит, носится со всевозможными идеями, но земли не достигает, не постигает темноты, не проникает в тяжесть. Он нуждается в лечебно-педагогическом вмешательстве, которое поможет ему достичь внутреннего переживания прямостояния. Видите, теперь нам становится более понятным, что "спереди-сзади", "справа-слева" и "вверху-внизу" - это не всегда одно и то же, как это представляется математикам и геометрам. Для человековеда разделение "спереди-сзади" - это разделение двух миров, которые я могу назвать "день-ночь". А "вверху-внизу" - это два совершенно других мира, которые можно назвать "легкость" и "тяжесть". Это вещи наиважнейшие. Не столько для заучивания, сколько для того, чтобы начать их переживать: "там - день, а здесь - ночь; там, наверху, - легкость, а внизу - тяжесть". Легкость, собственно, - это утро, а тяжесть - это, по сути, вечер. Поэтому вечером я становлюсь тяжелым и усталым, а утром я могу быть легким и "наверху", - если, конечно, хорошо выспался. Это не просто обозначения, а это исходит из непосредственного переживания, которое для нас, современных людей, стало таким притуплённым. Мы должны производить его в себе заново, чтобы понимать, когда ребенок испытывает тяжесть, а когда он постоянно выскакивает вверх; когда он живет только в смотрении, как глухой, и когда он не способен пережить "ночь", как тетраплегик. Оживить в себе эти вещи и развить - вот что здесь важно.

Напоследок обратимся к гемиплегикам. Мы еще увидим, что к ним принадлежат также близнецы и дети с расщеплениями. Гемиплегик - это просто-напросто человек, который переживает "линию Я" не так непосредственно, как люди, чья телесная организация составляет гармоничное созвучие правой и левой частей.

Уважаемые присутствующие, когда я произношу местоимение "Я" - и я упоминаю об этом сейчас для того, чтобы вы видели, какие глубины нашего существования при этом затрагиваются, - то это "Я" всегда звучит в той фронтальной плоскости, которая представляет собой как раз границу между сознательным и бессознательным, между днем и ночью. Когда же я - и это возможно только в немецком языке - произношу слово "мне", например, "почему это именно мне выпало", то это слово "мне" всегда возникает около горизонтальной плоскости, то есть около плоскости, разделяющей верх и низ. И, наконец, когда я произношу слово "меня" ("себя"), то оно действует там, внизу - где осуществляется шаг, хождение. Я, мне, меня. В звучании этого "Я", в определенном смысле, заключен мир, он содержится в нем, поскольку ведь я различаю одно "мне" и другое "мне". Если же я, напротив, говорю "меня" ("себя"), я отношу это только к своему собственному "Я" - это "меня" ("себя"). А сказать, исходя из какого-либо естественного переживания, и постичь "Я-мне-меня (себя)" - это означает создать живую связь между правым и левым.

Теперь мы должны себя спросить: в чем же разница между плоскостью сагиттальной и двумя другими плоскостями, помимо переживания "меня" и "мне". Разница очевидна. Увидеть ее совсем нетрудно, достаточно просто взглянуть: "вверху-внизу" - это голова и тело, тут мы имеем дело с двумя полюсами. Если я посмотрю на "спереди-сзади", то здесь также "спереди" выглядит совершенно иначе, нежели "сзади". Сама организация лицевой стороны (лицо, грудь, живот) представляет собой совершенно другой мир, нежели унификация и обобщенность задней стороны. Это нужно пережить - как поляризованы передняя и задняя части, верх и низ, как они морфологически различны. Но "право" и "лево" ведь удивительно похожи! Я говорю похожи, потому что они ни в коем случае не тождественны. Мы наталкиваемся здесь на совершенно особую проблему, описать которую можно одним простым словом: "симметрия". У нас две руки с пятью пальцами на каждой. Они одинаковы, но все же удалены друг от друга настолько, что одна рука никогда не в состоянии полностью перенять функции другой. Это не удается как раз потому, что они расположены по разным сторонам. Они одинаковы, и все же совершенно различны - одна правая, другая левая.

Гёте описал историю своей жизни, назвав ее "Поэзия и истина". Айхендорф назвал один из своих романов "Предчувствие и настоящее". Если я напишу теперь: "Поэзия и истина", а под этим: "Сон и действительность", то этим я начинаю указывать на нечто такое, что самым интимным образом связано с "правым" и "левым". Истина, настоящее, действительность - поэзия, сон, предчувствие - это две стороны одного и того же, они так похожи, и все же различны. С левой и правой стороной дело, однако, обстоит на редкость странно. Поскольку здесь скрыто намного больше, чем мы полагаем.

Смотрите, тысячи экспериментов, проделанных в биологии за последние 50-60 лет, показывают следующее: тончайшей нитью вы можете разделить какое-нибудь оплодотворенное яйцо, скажем, лягушки или саламандры. Если живое существо находится на достаточно низкой эволюционной ступени - с млекопитающим или птицей такого не получится, - тогда из каждой половинки появится новое животное, то есть два живеньких лягушонка или две саламандры. Правда, эти двое будут поменьше, получатся близнецы. Но вы можете разделить яйцо и не полностью - так, чтобы в середине оно оставалось неразделенным. Что произойдет тогда? Опять получится пара, но пара сросшаяся, как сиамские близнецы. Вместе они имеют четыре лапки, две правые и две левые, и, поскольку они сросшиеся, - только один хвост. Этот эксперимент можно продолжить так, что, например, земноводное появится почти целиком - также с четырьмя лапками, но только с двумя головами и двумя кончиками хвоста. Смекаете, к чему я клоню?

То же происходит и с человеком: существуют однояйцовые, двуяйцовые и, наконец, сиамские близнецы. Если вы исследуете однояйцовых человеческих близнецов - и такие исследования в последние годы были проведены, - тогда обнаружится следующее. Я цитирую сейчас результаты исследований, проведенных в сороковые годы Роман-Гольдциером. Они были затем опубликованы. Обнаружилось, например - и это был мощный удар по наследственной теории, от которого она не вполне оправилась и по сей день, - что у 73% однояйцовых близнецов один из пары - правша, а другой левша.

Таким образом, это касается большинства, то есть почти трех четвертей. Если же мы вместо однояйцовых возьмем двуяйцовых близнецов и снова исследуем их относительно левой и правой поляризации, тогда мы обнаружим, что среди последних такая поляризация имеет место только у 59%. Остаток состоит из 19% правшей и 22% левшей. Что это значит? А это значит, что двуяйцовые близнецы индивидуализируются гораздо сильнее, чем однояйцовые. Теперь, после этого краткого общего обзора, мы перейдем к следующей главе право-левой проблемы.

Я просмотрел, наверно, двадцать или тридцать детей, которых по всевозможным признакам мне представляли как очень отсталых и трудных. Оказалось, что все они представляют собой как бы двойные образования; выглядели они, конечно, как "одно целое", но по сути состояли из одного "правого" и одного "левого". А между ними - не так очевидно, но все же достаточно отчетливо - ощущалось "расщепление". Так, например, движения обеих сторон у такого ребенка были вполне нормальны, а все душевные связи между правым и левым, все то, что я назвал "переживанием себя", - все это было сформировано недостаточно. Я вспоминаю одну девочку из Шотландии, глаза которой отстояли друг от друга так далеко, что она едва ли была в состоянии "видеть". Также и хватание давалось ей тяжело, и хождение было полностью дисгармонично. Она была одним человеком, но, так сказать, с "двумя телами". И смотрите: то, что выступает здесь как "расщепление", в более, я бы сказал, развитой и болезненной форме проявляется у гемиплегика, у которого одна сторона парализована, а другая - нет. Благодаря этому возникает разногласие и нарушение взаимодействия между обеими сторонами. Я уже сказал, это взаимодействие касается самых глубин человеческого существования. И здесь мы подходим к следующей проблематике, для обозначения которой мы должны воспользоваться новым словом. Поскольку то, о чем мы до сих пор говорили, едва ли объясняет проблему "правшей" и "левшей", а, скорее, является основанием для такого объяснения.

Если мы хотим понять, о чем здесь идет речь, мы должны ввести слово "доминирование". Имеет место доминирование правого или левого? Все мы рождаемся с правой и левой сторонами, состоим из сновидения и дня, поэзии и истины, предчувствия и настоящего. Это необходимая предпосылка для того, чтобы после третьего года (или раньше, что бывает реже) в ребенке смогло развиться доминирование одной из сторон. У маленького ребенка обе стороны еще более или менее сбалансированы, ни одна из сторон не преобладает явно. По сути, доминирование обозначает ни что иное как то, что из видения и хватания развивается ориентация в направлении право-верх-перед.

Доминирование - это необходимость, возникающая, когда ребенок должен выработать для себя дистанцию, - с этим понятием мы вчера уже столкнулись. Дистанцию к окружению, дистанцию, в которой начинают взаимодействовать процессы возникновения анализа мира и синтеза собственной телесности. Все это развивается далеко не у каждого ребенка. Хотя считается, что правостороннее доминирование бесспорно преобладает, статистика последних двадцати лет показывает иное. Имеется примерно 51% "правшей" - а под этим понимается: "правовидяших", "правохватающих", правополяризированных при хождении, то есть полностью правополяризованных во взгляде, в хватании и в шаге. И имеется около 4% левополяризованных, то есть людей, у которых взгляд, хватание и шаг существенно ориентированы в левую сторону. Остальные - это все те, кто постоянно создает нам проблемы в школах, в консультациях и в семьях. А именно, это 45% тех, кто не смог решиться стать однозначно "левшой" или "правшой". Они могут быть, например, правососущими, леворукими и левоногими, или чем-нибудь в этом роде, поскольку возможностей не счесть. Но это возмутители порядка в школе, это очень часто те, чьи реакции в связи с этой своей дезориентацией носят невротический или даже психопатический характер. Подобное может случиться, когда ребенок, например, пишет правой рукой, а сопровождает письмо левым глазом. Ну, обсуждать методы исследования мы сейчас не будем. Но один момент необходимо обязательно подчеркнуть.

Бесконечное число страданий, бесконечное число ошибочных действий произошло от того, что в начале этого века из Америки к нам пришло и распространилось учение, которое провозгласило: "Правая рука - хорошо, левая рука - тоже неплохо. Если мы обучим обе, мы обучим и оба полушария мозга. Тогда мы создадим сверхлюдей". Знаете, что в начале века это убеждение внедрилось в Германии всюду, вплоть до вспомогательных школ? Что детей принуждали писать правой и левой рукой? Многие, конечно, пытались выступить против этого, и Рудольф Штайнер, в частности, постоянно указывал на опасность формирования у детей привычки писать обеими руками.

Уважаемые присутствующие, принуждать полностью левополяризованного ребенка переориентироваться на правую сторону - это строго наказуемое вмешательство, которое, в принципе, не должен позволять себе больше ни один учитель. Этим он оказывает полностью негативное влияние на все развитие и судьбу ребенка. То, что пытаются сориентировать вправо те 45%, которые еще не решили стать праворукими или леворукими - это разумеется само собой. При этом - если они, например, леворукие, но правососущие и правоногие или что-нибудь в этом роде - устраняют их неустойчивость и придают их существованию направление и стабильность. Но для того, кто пришел в этот мир как "левый человек" и должен как таковой пройти через всю жизнь - назовите это хоть судьбой, хоть как-либо иначе, - такое вмешательство полностью противопоказано. Возможно, конечно, вмешательство судьбы. Например, с ребенком, родившимся со склонностями стать полностью левополяризованным человеком, может произойти какое-либо несчастье, из-за чего левая сторона окажется парализованной. Тут, само собой разумеется, что такой ребенок должен полностью переориентироваться направо, поскольку левой рукой он больше писать не может. В возникающих при этом мучениях и лишениях, разумеется, нет ничего хорошего, но другого выхода нет, и они должны быть преодолены.

Теперь вы понимаете, что проблема доминирования представляет собой уже нечто иное, нежели право-лево проблема. Не путайте их! У коровы тоже есть правая и левая конечности, как, впрочем, и у других животных. Маленький ребенок, еще не развивший доминирования, тоже имеет правую и левую стороны. Но из этого "Я-меня-восприятия", которое посредством взаимоотношений предчувствия и настоящего, поэзии и истины образует целостного человека, затем выступает доминирование. Оно, кстати, так же образовалось только с течением времени, с течением культурных периодов. Об этом теперь можно долго говорить. Возникает ориентация вверх-направо-вперед. Она делает возможным не только переживание "Я" - оно уже присутствует; но в этом переживании "Я" - и ясное дневное сознание, которое охватывает также все то, что мы должны носить в себе "сзади" как ночного человека, точно так же как "впереди" мы носим в себе дневного человека. Поскольку, дорогие мои, каждый из нас состоит из вставленных друг в друга ночного человека и дневного человека; только дневной человек является "правым", ориентированным вперед, а ночной человек - ориентированным назад.