Стрела познания

Природа и человеческое познание находятся в глубоком

соответствии (видимого и видящего, света (солнца) и глаза),

так что видение-познание природы человеком есть вместе

с тем самопознание природы через человека.

И. В. Гете.

Любое субъективное отображение мира в нашем сознании есть ни что иное, как его моделирование. Физически акт сознания всегда приводит к построению модели той или иной степени достоверности. И это свойство неизбежно лимитирует наши познавательные возможности.

Модель по определению является упрощенной схемой объекта. Причем с увеличением точности модели растет и ее сложность. Учитывая ограниченность доступных субъекту ресурсов, его теоретические знания о мире не могут расти бесконечно. Рано или поздно, в какой-нибудь "точке Омега" теория достигнет максимальной степени сложности, сравнимой со сложностью абсолютно случайной последовательности.

Но гораздо более существенный момент связан с глубинными предпосылками этого роста. Ведь для субъекта замкнутого мира любой процесс измерения приводит к коллапсу вектора "Я" именно потому, что он необратим и, тем самым, способен фиксировать новое знание. Выстраивается следующая взаимосвязь: измерить - значит осознать, а осознать - значит построить модель. Как мы показали выше, "первичная" модель, возникающая в сознании субъекта (которую он называет "реальностью"), будет иметь причинную структуру. Выходит, что именно получение знания создает ощущение времени, подобно тому, как энергия горящего костра создает ощущение тепла.

И это далеко не единственное следствие, вытекающее из данной модели познания. Процесс понимания принято связывать с предварительным построением теории (или гипотезы) на основе уже имеющейся информации, что выглядит по-своему логичным. Есть лишь одна проблема: такая теория, согласно теореме Геделя, не может появиться индуктивным путем. Для ее создания потребуется, как минимум, расширить исходную аксиоматическую базу.

Субъект способен осмыслить информацию, только когда его познавательный аппарат располагает всеми необходимыми для этого средствами - в виде конечного набора правил выведения искомого представления. Но подобные аксиоматические ресурсы ничем не отличаются от кантовских априорных форм, существующих независимо от субъекта. И тогда любому акту познания должна предшествовать процедура их усвоения. Возникает уже знакомая нам иерархическая структура, где каждый верхний в иерархии уровень предоставляет нижнему априорные понятия.

Поэтому получение нового знания для субъекта равносильно трансцендированию, то есть расширению его собственных аксиоматических ресурсов. Ведь согласно приведенной схеме требуется не просто считать информацию с очередной дорожки "мирового винчестера", но осознать себя на более высоком уровне (субъективного слоя). В результате некоторые из ранее недоказуемых суждений и недооформленных идей вдруг обретают для субъекта законченность и смысл.

Пока еще не осмысленный объект (гипотеза) всегда находится в будущем по отношению к субъекту. На вышележащем уровне - в следующий момент времени - неполнота устраняется, и гипотетический объект переходит в разряд физических объектов. Сама физическая реальность при этом переструктурируется в соответствии с новым субъект-объектным отношением.

Очевидно, приобретение субъектом дополнительной информации происходит за счет увеличения доступных ему физических состояний мира. Другими словами, рост физической энтропии, который и задает стрелу времени, напрямую связан с познанием. (Речь идет, напомним, исключительно о точке зрения субъекта. Объективно же мир статичен, и его энтропия постоянна.)

Энтропийный барьер существует только для нас - способных к рефлексии наблюдателей. В отсутствие же последних любой процесс (неважно, микро- или макроскопический) обратим. Объект, свободный от нашего наблюдения, может перемещаться во времени в любом направлении. А вот для субъекта это сопряжено со значительными трудностями.

Поскольку энтропия мира определяется нашим знанием, то для того, чтобы вернуться в прошлое, нам нужно забыть. Вновь обретя состояние более "простого" субъекта, еще не успевшего достаточно полно осмыслить окружающий мир, мы автоматически окажемся и в более раннем моменте физического времени. Каминский даже предложил шуточный рецепт создания машины времени, основанной на данном эффекте:

"Для этого нужно было бы просто ликвидировать все "улики" и возможные свидетельства нашего пребывания в настоящем. По сути дела, это было бы равносильно снижению энтропии мира на величину, пропорциональную упомянутому знанию. То есть преодолению того самого энтропийного барьера. Однако уничтожение всех свидетельств эксперимента <...> привело бы к тому, что заметить этот скачок в прошлое было бы просто невозможно. На стадии проведения этого эксперимента мы просто забыли бы о нашей первоначальной цели" [*4].

Таким образом, познающий субъект обречен на пребывание в своем субъективном "настоящем". Поток времени увлекает его все дальше и дальше, но одновременно расширяются и границы физического мира - зримое свидетельство творящей силы "Я".

"В контексте нашей модели Большой взрыв, с которым обычно связывают рождение Вселенной, может быть интерпретирован как начало необратимого процесса роста знания субъекта. Фундаментальная асимметрия прошлое - будущее равносильна асимметрии знание - незнание" [*7].

И человек - лишь звено в этой цепи. Или, как формулирует Каминский: "Наш мир соответствует уровню нашей сложности" [*7]. Но он начинался не нами и не нами, возможно, продолжится. Все, что окружает нас - в той или иной степени живое (и в той или иной степени наделено сознанием). Не удивительно, что поиски истоков жизни обречены на провал. Если где-то и нужно их искать, то на следующем уровне "интерпретации".

До сих пор нет никаких разумных объяснений низкой начальной энтропии Вселенной. Все выглядит так, будто несколько десятков миллиардов лет назад она вдруг начала расширяться из точки и сегодня превратилась в гигантский "пузырь", заполненный звездами и галактиками. Физики детально описывают параметры и типы частиц, участвующих в тех событиях, не задумываясь о том, что все они - продукт современного человеческого разума.

Мир элементарных частиц гораздо более адекватен нашему далекому прошлому, когда природа только начинала свое развитие. Хотя экстраполяция нынешних представлений на более ранний период является грубой методологической ошибкой. Физическая Вселенная рождалась подобно живому существу, но законы и сущности, участвующие в этом морфогенезе, не имели никаких аналогов в настоящем.

Несмотря на кажущуюся экстравагантность выводов, гипотеза Каминского об укорененности познающего сознания в структуре мира легко и естественно объясняет непрерывный рост энтропии, прямо пропорциональный эволюции Вселенной. Также здесь логично присутствует "нулевой" момент развития, когда все мировые состояния отображались на одно, соответствующее начальному уровню понимания реальности. Причем сам процесс познания у Каминского распространяется не только на высокоразвитые живые организмы, но и на неживую часть материи [*9].

Новый подход заставляет полностью пересмотреть традиционные представления о месте человека во Вселенной. Собственно, в рамках современной научной парадигмы уже давно дискутируется вопрос, почему Вселенная такова, какой мы ее наблюдаем. Наиболее очевидный ответ получил название "слабого антропного принципа". Суть его сводится к тому, что мы - случайные свидетели наблюдаемых черт Вселенной, обязанные своим существованием наличием благоприятных условий для возникновения жизни. Будь эти условия немного иными, Вселенная развивалась бы без свидетелей.

"Сильный антропный принцип" призван объяснить, почему жизнь во Вселенной вообще возможна. Он допускает существование множества Вселенных с различными мировыми константами. Но, как минимум, только в одной из них законы физики оказались настолько удачно "подогнаны", что сумели обеспечить требуемые условия. Впрочем, и здесь мы способны наблюдать лишь тот мир, где нам по воле обстоятельств было дано себя осознать.

Однако, как теперь выясняется, участие человека в "проектировании" мира не ограничивается одним лишь наблюдением. Согласно Каминскому, глобальный процесс познания определял эволюцию Вселенной в прошлом, и будет определять ее в будущем. Он так же показал, что говорить о Вселенной вне субъекта - бессмысленно. Именно субъект, будучи частью мирового целого, обладает свойством отражать и понимать мир. И тем самым - создает свою субъективную Вселенную в определенный момент ее истории.

"Такое понимание можно назвать активным или сверхсильным антропным принципом. В отличие от его слабой и сильной формулировок, в которых субъекту отведена пассивная роль в процессе мировой эволюции, сверхсильный принцип провозглашает ключевую роль субъекта в мироздании" [*7].