Психологическая характеристика и анализ преступной деятельности

При совершении преступления отдельное действие может выступать в качестве самостоятельного, автономного акта поведения или являться частью более обширного целого, т.е. преступной деятельности. Пре­ступная деятельность как структурная форма преступного поведения представляет собой совокупность действий, объединенных единством мотивов и целей. В преступной деятельности проявляется характерная для человека способность к действиям дальнего прицела, далекой моти­вации и целенаправленности, характерной для преступного действия. Как деятельности, так и входящим в ее состав отдельным действиям присущи свои мотивы и цели. При анализе преступной деятельности следует, таким образом, различать мотивы и цели отдельного действия и преступной деятельности в целом. Указанные виды мотивов и целей не могут заменяться один другим: мотивы отдельных действий, входя­щих в деятельность, не равнозначны мотивам деятельности в целом, и наоборот, т. к. они являются структурными элементами различных актов преступного поведения.

По своему содержанию мотивы и цели действия и деятельности могут совпадать. Лишь при этом условии можно говорить о единой преступ­ной деятельности лица. Однако мотивы и цели действия и деятельности по своему содержанию могут и не совпадать. В этом случае единой преступной деятельности не будет, т. к. нарушается смысловое единство деятельности и действия, в силу чего действие выпадает из структуры данной деятельности и становится самостоятельным актом поведения. Между конечной целью преступной деятельности и целью каждого входящего в нее действия складываются отношения зависимости и под­чиненности последней первой. Результат каждого действия по отноше­нию к конечной цели преступной деятельности выступает в качестве средства ее достижения и вместе с тем является целью данного действия. Общая цель определяет направленность, ход и построение всей преступ­ной деятельности и подчиняет себе цели входящих в нее отдельных действий. В соответствии с ней происходит прогнозирование действую­щим лицом конечных результатов преступной деятельности и резуль­татов каждого действия, входящего в него.

Мотивы отдельных действий также находятся в подчинении в зависи­мости от общего мотива преступной деятельности. По отношению к от­дельному действию общий мотив выступает в качестве силы, детер­минирующей их на осуществление конечной цели деятельности.

При осуществлении дознания и расследовании преступной деятель­ности по данным поведения, как правило, можно собрать достаточно сведений о психологии правонарушения, т. к. в ней мотивы и цели выявляются во всей своей полноте и определенности. При расследова­нии преступлений в виде отдельных действий часто бывает недостаточно материала, чтобы по данным поведения достоверно установить пси­хологический механизм его совершения. На этом основании иногда делается вывод о невозможности установления психологии правонару­шения по данным поведения. И основной упор переносится на получе­ние данных о нем от подозреваемого или обвиняемого. Между тем структурно любое фактически совершенное действие всегда выступает в качестве эпизода единой смысловой деятельности данного лица.

Структурно-психологический анализ, т. е. рассмотрение совершен­ного преступного акта поведения в единстве с предшествующей деятель­ностью этого лица (как правило, до преступления), дает возможность выявить всю деятельность в целом и входящие в нее непреступные действия, в которых в большинстве случаев четко выражены мотивы и цели их совершения. Это помогает в оперативно-розыскной деятель­ности выявить весь психологический механизм деятельности лица, в ко­торой преступный акт поведения выступает в качестве последнего завершающего действия, являясь по закону самостоятельным актом поведе­ния. В качестве примера в этом отношении можно привести дело об убийстве мужем гр-ки Каичевой. Сам Каичев, будучи в нетрезвом состо­янии, в квартире своих знакомых нанес своей жене — Каичевой ножом длиной 15 см ранение в область правого бока, в результате чего она на следующий день скончалась. Сам по себе факт причинения Каичевой ножевого ранения жене не давал достаточного материала, чтобы по данным поведения установить его мотив и цель. Каичев же, ко всему признавая факт ножевого ранения и свою вину в этом, показал, что цели убить жену у нею не было, а ножевое ранение он наносил ей с целью «попугать», «пошутить» или, как он стал показывать в дальнейшем, «уколоть» ее. И вот здесь от установления мотива и цели зависела квалификация преступления: как умышленного или неосторожного убийства, или как умышленного причинения тяжкого телесного по­вреждения, повлекшего смерть потерпевшей.

В процессе дознания и следствия выяснялись предшествующие взаимоотношения Каичева с женой, в частности, не было ли случаев поку­шения на ее убийство и по каким именно мотивам. Выехав по месту постоянного жительства Каичевых, путем проведения допросов и очных ставок между свидетелями, близко знавшими Каичевых, а также в ре­зультате обнаружения и исследования переписки Каичева было установ­лено, что совершенное преступление не является изолированным актом поведения, а входит в имевшую двухлетнюю историю деятельность, в ходе которой Каичев не раз угрожал жене убийством по определенным мотивам. Так, родители Каичевой показали, что в ответ на их нежела­ние, чтобы дочь выходила замуж за Каичева, последний пришел к ним и заявил, что, если они не разрешат дочери выйти за него замуж, он убьет ее, чтобы она «не досталась больше никому».

В процессе изучения переписки Каичева выяснилось, что его роди­тели сообщили ему, что жена гуляет с парнем по кличке Борзый. На почве ревности Каичев в письмах неоднократно угрожал жене и обещал «разделаться» с ней. При допросах сослуживцев, родных, осмотре меди­цинской документации и личной переписки было выявлено, что Каичев в последнее время стал считать себя импотентом. На этой почве у него вновь обострились отношения с женой, и он в переписке снова угрожал ей убийством, чтобы она «не досталась никому».

В результате собранных данных стало очевидным, что совершенное Каичевым ранение жены является преднамеренным убийством, мотивы к которому давно уже созрели у него и неоднократно проявлялись в других (непреступных самих по себе) действиях. Следственные органы квалифицировали действия Каичева как умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, т.к. его жена была беременна. Суд осудил Каичева по статье закона об умышленном убийстве. Вышестоящая судебная инстанция согласилась с правильностью установления моти­вов преступления и его квалификацией, несмотря на то, что Каичев продолжал и в дальнейшем давать свои первоначальные показания.

Следует отметить, что преступление во всех случаях есть сознательное действие лица. Эти действия в большинстве случаев прогнозируются, планируются, подготавливаются, наконец, для их совершения использу­ются знания, опыт, навыки и т. д. Даже в том случае, если совершено преступление без заранее обдуманного плана, когда преступное реше­ние действовать возникло под влиянием создавшейся ситуации, полнос­тью проявляются эти сложившиеся психические изменения личности*.

_____________________________________________________________________________ *Игошев К.Е. Психология преступных проявлений среди молодежи. М., 1971, с. 21.

Социально-психологические дефекты всегда входят элементом даже в психологическую структуру преступлений, совершенных по небреж­ности, самонадеянности. Элементами психологической структуры пре­ступления, как уже нами отмечалось, выступают также наличие цели на удовлетворение противоправной потребности (или способа для ее удов­летворения), знания, мыслительная деятельность по прогнозированию, подготовке, совершению преступных действий, сокрытию следов пре­ступления и т. д.*

*См.: Кдрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М., 1968, с.42-56.

Выявление психологической структуры преступления позволяет пол­нее устанавливать истину, определять пути перевоспитания лиц, совер­шивших преступления.

Только в том случае, если досконально изучены психологическая структура преступления, элементы каждого преступного действия, пред­ставится возможность более целенаправленно осуществлять деятель­ность по ликвидации этой структуры.

Каждое преступление оказывает определенное психическое воздей­ствие не только на потерпевших или очевидцев, но и на само лицо, совершившее это преступление. Это воздействие бывает различным в зависимости от степени изменения психических качеств личности, совершившей преступление, от особенностей психологической струк­туры конкретного преступления. Нельзя подвергать психологическому анализу преступную деятельность в ее развитии, не исследуя и этот обязательный этап развития и изменения психологии лица, совершив­шего преступление.

Разработка достаточно эффективных мероприятий по изменению психики лиц, совершивших преступления, по перевоспитанию и ис­правлению их может быть осуществлена только на основе выявленных закономерностей преступного поведения. С другой стороны, психологи­ческий анализ преступного поведения обязательно должен завершаться выявлением закономерностей и средств ликвидации социально-психо­логических причин преступлений, психологической структуры преступ­ного действия, нахождением более оптимальных путей перевоспитания лиц совершивших преступления.

Все изложенное нами и определяет содержание психологического анализа преступной деятельности. Этот анализ включает в себя: ис­следование причин появления социально-психологических дефектов личности, психологической структуры преступления, психологических последствий совершения преступления и, наконец, выявление основ­ных путей ликвидации психологических причин, структуры преступле­ния, определение закономерностей в исправлении и перевоспитании преступников.

Date: 2015-05-09; view: 487; Нарушение авторских прав