Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Страх — так ли это плохо?





Хеннинг Кёлер

Загадка страха

На чем основан страх и как с ним быть

 

Перевод с немецкого И. Карташовой

 

Предисловие

 

Эта небольшая книга о загадке страха написана не затем, чтобы извлечь выгоду из беды страдающих людей, число которых явно и неуклонно растет. Иначе получилось бы этакое легкое чтиво с простыми рецептами разрешения всех проблем, ведь на щедрые посулы ловят отчаявшихся, а их сейчас немало.

Я говорю об этом, чтобы сразу же четко отделить цели данного исследования от того, что происходит на рынке популярной психологической литературы, переживающем ныне истинный бум. Безусловно, нужно стремиться к изложению психологических проблем в форме, доступной пониманию каждого, но общепонятное не обязательно означает легко понятное. На определенном уровне научно-популярное упрощение сложных взаимосвязей уводит к ложным выводам. И тогда верно, что полуправда порой хуже полной лжи. Этого следует остерегаться — именно потому, что мы подходим к науке о душе с духовных позиций, а значит, стремимся преодолеть материалистический взгляд на человека, ныне утвердившийся в психологии прочнее, чем, к примеру, в физике или биологии. Так называемая эзотерическая литература изобилует тривиальностями. Антропософия совершила бы ошибку, ступив на этот путь.

Что значит «тривиальность» в такой связи? Прежде всего: набор заманчивых, но пустых фраз, создающих впечатление, будто найдены простые ответы на сложные вопросы — на вопросы, которые в действительности даже не научились пока точно формулировать. Данная же книга, поднимая такие вопросы, не спешит давать шаблонные ответы, а тем более поучать. В названии «Загадка страха» нет никакой риторики. Страх и для меня по-прежнему загадка. Однако мне хочется — и здесь от читателя потребуются определенные усилия — рассказать о путях, обнаруженных мною и моими коллегами в ходе совместных исследований, ведущих, как нам представляется, в нужном направлении. Возможно, читатель сумеет сделать и собственные выводы, которые помогут ему лучше понять и справедливее судить о себе и других. Справедливость суждения, проистекающая из попытки разобраться в психологических моментах, есть первая предпосылка формирования конструктивной, может быть, даже оздоровительной позиции в социальном процессе. Если мне удастся способствовать этому, задачу книги можно считать выполненной. Кстати, перед вами вовсе не труд кабинетного ученого, а отчет о практической работе, в известной мере связанный с моими предшествующими книгами*. Терапевтическая помощь измученным страхом детям и взрослым, совещания с сотрудниками Института им. Януша Корчака и работа над книгой велись параллельно, дополняя друг друга.

Рудольф Штайнер однажды сформулировал нечто вроде базового правила лечебной педагогики, которое можно было бы, пожалуй, назвать прописной истиной, если бы не тот факт, что им пренебрегают буквально на каждом шагу. Оно гласит: справедливая оценка нарушений развития у детей предполагает основательное знание телесных, душевных и духовных аспектов нормального развития. Безусловно, это правило касается всех форм потребности в душевном уходе не только у детей и подростков, но и у взрослых. Чтобы разобраться в патологических обострениях человеческих чувств, нужно сначала пронаблюдать здоровые формы их проявления, сообразные развитию, т. е. органично интегрированные в «экологию» душевного ландшафта. Поэтому отправной точкой теоретического изучения болезненных страхов должна быть хотя бы относительно надежная возможность наблюдения того, что вообще означает страх как душевный прафеномен и неизбежная составная часть мира наших переживаний, как он возникает и зачем нужен. В дальнейшем я попытаюсь, в частности, приблизиться и к ответу на эти вопросы, и книга моя обращена ко всем, кого прямо или косвенно касается эта проблема, а также к читателям, которые интересуются психологией, без предубеждений относятся к антропософскому учению о человеке и хотят углубить собственные мысли и наблюдения в диалоге с другими людьми, ищущими в сходном направлении. Проблематика, затрагиваемая здесь, обусловлена теоретико-практическим опытом детского терапевта, что, естественно, отличает наш труд от существующих антропософских публикаций по вопросам страха, однако не противоречит им.

Данное исследование ни в коей мере не может заменить конкретную помощь человека человеку. В зависимости от возраста и тяжести состояния следует обращаться за помощью в антропософские терапевтические учреждения, к врачам-специалистам, биографическим консультантам или в специальные клиники. Но мы можем показать, на какие идеи ориентируются при этом антропософы, и, вероятно, — я очень надеюсь — сумеем прояснить, что страх — не изъян, а проявление ценной душевной способности, которая перерастает в болезнь, как бы сбившись с пути. Давным-давно известно, что самые тонкие, глубоко впечатлительные натуры подвержены и особым опасностям. В ближайшие десятилетия придется уделять этому все больше внимания, если мы не хотим, чтобы именно таких людей, несущих в себе важные для культурного развития импульсы, называли невротиками и отодвигали на периферию. Здесь перед нами (лечебно-)педагогическая проблема величайшей важности. Мы должны учиться замечать страх, эту прогрессирующую болезнь цивилизации, уже в status nascendi, т. е. при зарождении, в детском возрасте, и обезвреживать его педагогикой привития мужества.

 

Вольфшлуген, осень 1991 г.

Хеннинг Кёлер

 

Страх — так ли это плохо?

Страх знаком всем нам. Он «неизбежная составная часть нашей жизни. В новых и новых формах он сопровождает нас от рождения до смерти», — справедливо замечает Фриц Риман1. Как душевный феномен, страх столь же естествен, сколь и явления внешние — дождь, ветер, туман или гроза. И с точки зрения нашей внутренней природы желание «ликвидировать» страх так же абсурдно, как и желание ликвидировать неприятные погодные условия.

Что получается, когда вместо того, чтобы учиться сносить и трансформировать страх, люди ищут средства для его устранения, ярко видно на примере трагедии постоянно растущего злоупотребления наркотиками, алкоголем и медикаментами, усиления влияния сект, сатанинских культов и культоподобных театральных спектаклей и кинофильмов, эксплуатирующих, хотя и по-разному, жгучее желание преодолеть страх2.

Стремясь просто устранить, игнорировать, заглушить страх или глядя на него якобы свысока и объявляя «слабостью», человек неизбежно впадает в заблуждения и, пропагандируя подобные идеи, заводит в фатальные тупики тех, кто хочет научиться обращаться со своим страхом. Страх доставляет немало проблем, так же, как стыдливость, гнев или сексуальная жизнь, но отсюда не следует, что от них нужно избавляться, ведь, как мы увидим, это, во-первых, невозможно, а во-вторых, даже если б и было возможно, то в корне неверно. Страх — проблема экзистенциальная, т. е. обусловленная нашим существованием в мире, и с нею необходимо считаться в поэтапном разрешении тех или иных жизненных ситуаций. В противном случае, отрицая или вытесняя страх, недооценивая или просто не желая признавать его присутствие в нашем душевном мире и культуре — что идет от понятной, но поспешной, негативной оценки его роли, — мы, по выражению Эриха Фромма, рискуем «(попытаться) разрешить экзистенциальную проблему за счет того, что притворяемся, будто мы не люди», — а эта попытка, продолжает Фромм, «имеет тенденцию со временем все больше и больше ухудшать положение человека»3. Такое ухудшение может проявляться в том, что вытесненный страх как бы накапливается и в какой-то момент с силой стихийного бедствия вырывается наружу, сокрушая все внутренние и внешние защитные укрепления. Нередко неразрешенная проблема страха усугубляется или становится хронической, маскируясь под видом неуемной жажды власти, влияния, авторитета, материального благополучия, тенденции всегда принимать сторону сильного, под видом высокомерия, претензий на роль лидера и не в последнюю очередь под видом надуманного презрения к страху или к тем, кто не хочет или не может от него уклоняться. «Наш страх перед жизнью проявляется в манере постоянно что-то делать, только бы не чувствовать, как мы постоянно бежим прочь», — пишет Александр Ловен4. Порой такая бурная деятельность, диктуемая потребностью заглушить страх, приобретает аргументативный характер и выступает как упорное стремление доказать его неуместность, ненужность, вред, деструктивность, несостоятельность и т. д.

Но подобные доказательства бессмысленны. Они упускают главное. Ведь страх естествен, а значит, не может быть ни неуместным, ни ненужным, ни вредным, ни деструктивным, да и слабостью его можно назвать лишь с большой оговоркой. Передергивать факты, целиком обусловленные природой человека и мира, — занятие бесплодное. Вышеназванные отрицательные эпитеты вполне можно отнести к той или иной разновидности неверного обращения со страхом, но не к нему самому.

Поясню на простых примерах: без такой опоры, как сила страха, не было бы того, что мы называем осторожностью, т. е. свойства, которое отличает действия опрометчивые от рассудительных, но, с другой стороны, чрезмерно усиливаясь, может связать человеку руки. Или такое ценное социальное качество, как чуткое и бережное обращение с другими существами, — и этим мы тоже обязаны страху, ведь боязнь кого-то обидеть относится к числу «реальных» страхов. Как и любой другой страх, она способна парализовать, однако позитивная ее сторона отмечает поступки человека высочайшей зрелостью.

Что же отсюда следует? Приведенные примеры прежде всего показывают, что заведомо отрицательное отношение к феномену страха ни на шаг не приблизит нас к его пониманию. Подобно многому другому, страх в первую очередь душевная сила, которая заложена в нас как часть conditio humana5. Вопрос не в том, хорош он или плох, а в том, каким образом задействовать его в процессе развития личности, чтобы он помогал продвигаться вперед. «К сожалению, мы слишком редко отваживаемся назвать по имени проблему страха… скрытую под множеством навязчивых привычек, под преувеличенной заботой, а также под недоверием и стремлением чего-то избежать, — пишет Маргрит Эрни и продолжает: — Опасаясь страха, мы уходим от вопросов, благодаря которым наша жизнь в конечном итоге могла бы стать богаче и честнее»6. Помню, как меня поразило, когда после чернобыльской катастрофы именно в кругах, претендующих на эзотерически честный подход к этим проблемам, проявился странный механизм вытеснения. Повсеместно говорили и писали, что страх — реакция непродуктивная и эгоистическая, проистекающая от недостаточного знания фактов. Сходные мнения звучали и в 70-е годы в дискуссиях об использовании атомной энергии в так называемых мирных целях, и не так давно в связи с войной в Персидском заливе. Суть вытеснения заключена в том, что страх — ощущение безусловно неприятное — рефлекторно воспринимается как нечто негативное, а затем эта оценка, столь же эмоциональная, как и сам страх, подкрепляется рационально. Иными словами, люди задним числом подыскивают аргументы и отметают, можно сказать, осуждают страх, даже не попытавшись в нем разобраться. По-моему, название и содержание сборника «Я хочу говорить о страхе своего сердца»7, вышедшего вскоре после войны в Персидском заливе, проникнуты куда большей духовной зрелостью и эзотерическим мужеством, хотя авторы его наверняка бы запротестовали против определения «эзотерическое».

Попробую сформулировать мой подход с религиозных позиций: едва ли Бог наделил человека столь мощно-весомой душевной силой, как страх, лишь затем, чтобы как можно больше навредить ему. С попыткой объяснить проблему, утверждая, что вообще-то страх — штука плохая, но его преодоление открывает большие возможности для развития, можно согласиться лишь отчасти. Что значит «преодоление»? Если я, как принято говорить, преодолел грипп, то имеется в виду, что его симптомы прошли. Со мной случилось что-то, ослабившее меня, а теперь я от этого избавился. В таком отношении к страху как к инфекции, которая при всяком удобном случае нападает на человека со слабой иммунной системой и «преодоление» которой означает, что человек становится к ней невосприимчив, я и усматриваю корень всех заблуждений. Такой подход исключает наличие позитивных развивающих сил в самом страхе. Мы объявляем страх заклятым врагом и ведем себя с ним соответственно. В этой связи Алоис Хиклин справедливо замечает, что любая психологическая, философская, (социально)-педагогическая или иная «установка, «со-действующая» во внутри- или внетерапевтической ситуации с общей тенденцией человека… обойти, отстранить, выключить из сознания страх», неверна8.

Препятствия, которые нам, людям, встречаются с самого детства, в общем представляют собой условия физическо-материального, природного, бытового, а также общественно-культурного плана, противодействующие нашему духовно-душевному развитию, а точнее — возможности осуществлять это развитие в условиях максимальной свободы. Тот базовый душевный багаж, что мы приносим с собой, состоит, образно говоря, из «сырья», данного нам как «имманентное достояние человека» (Хиклин), чтобы существовать в этом противостоянии. Другими словами: если быть точным, речь идет вовсе не о «преодолении страха», по крайней мере, не в смысле его «искоренения» или «возвышения» над ним. Если отвлечься от привычных словесных реминисценций и взглянуть на ситуацию честно, вопрос нужно поставить иначе:

Date: 2015-05-05; view: 351; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию