Стиль повеления

Здесь мы рассмотрим половые различия в таких типах поведения, как инструментальное и экспрессивное, деятельное и коммуникативное, конкурентное и кооперативное поведение, а также поведение, связанное с ориентацией на задачу или на взаимоотношения.

До середины 1960-х гг. в западной культуре преобладала теория «естественной взаимодополнительности» полов Т. Парсонса и Р. Бейлза: мужская роль считалась инструментальной (добытчик, глава семьи, ответствен за дисциплиниро-вание детей), а женская — экспрессивной (хранительница домашнего очага, ориентирована на взаимоотношения в семье, обеспечивает теплый эмоциональный климат). Этот тип распределения семейных ролей был обнаружен в различных культурах. По данным М. Зелдича, из 56 различных обществ материнская роль оказалась экспрессивной в 48 (86%), а отцовская инструментальной — в 35 (63%) случаев (цит. по: Кон, 1988). Правда, были и отклонения от этого правила: смешанная отцовская роль встречалась в 36%, а смешанная материнская — в 9% случаев. Реже всего наблюдалась «противоположная» полу роль — отцовская экспрессивная и материнская инструментальная (соответственно 2 и 5%). Бросается в глаза более жесткая регламентация роли для женщины: мужчина может демонстрировать как инструментальное, так и смешанное поведение, а женщина — преимущественно экспрессивное. Однако исключения из правил (причем не единичные, а наблюдающиеся в целых сообществах) свидетельствуют, что, кроме основной, наиболее часто встречающейся модели поведения, человечество опробует й иные, дополнительные.

Несмотря на это, теорию Парсонса и Бейлза экстраполировали на все общество и стали считать, что мужчине вообще свойствен инструментальный, а женщине экспрессивный (иногда его называют социо-эмоциональным) стиль. Популярность приобрела точка зрения Д. Бакана: мужчины считались «деятельными» (активными, производящими действия, решающими проблемы, ассертивными). а женщины — «коммуникативными» (пассивными, эмоциональными, интересующимися не делом, а взаимоотношениями) индивидами.

Экспериментальные исследования дали следующие результаты. Прежде всего, выяснилось, что личностный стиль зависит от возраста испытуемых и полового

244 Глава 8. Социальное повеление

состава группы: в младенческом возрасте половых различий по уровню активности нет. Они появляются в дошкольном возрасте — когда дети начинают участвовать в социальных играх. Поскольку в этих играх отражаются гендерные роли взрослых людей, мальчики демонстрируют большую активность, чем девочки, хотя есть множество данных об одинаковом уровне активности мальчиков и девочек, тем более что не очень понятно, как ее измерять. Девочки часто играют в более спокойные игры, но это не значит, что они менее активны.

Установлено, что взрыв активности мальчиков наблюдается в присутствии других мальчиков — возможно, из-за конкурентности с ними. К. Гиллиган объясняла разные стили мальчиков и девочек разными условиями социализации (Gilligan, 1987). Начиная с 3 лет они растут в условиях гендерной сегрегации и общаются чаще всего с представителями своего пола. В мальчишеских группировках приняты одни нормы поведения (конкурентность, грубые игры-потасовки, доминантность), а в девчоночьих — близкая дружба и сотрудничество, стремление сохранять социальные взаимоотношения. Родители чаще обсуждают эмоции дочери-дошкольницы, чем сына-дошкольника, и этим подчеркивают, что сенситивность имеет разное значение для обоих полов. Заметим, что некоторые экспериментальные данные (полученные в других исследованиях) противоречат предположению Гиллиган. Девочки больше мальчиков спорят о том, кто будет главным в однополой паре, и даже когда роли распределяются, они, в отличие от мальчиков, не склонны мириться с подчиненной ролью (см. главу о личностных характеристиках). Кроме того, необходимо специально исследовать степень «ин- струментальности» игр мальчиков и «экспрессивности» — девочек.

Взрослые испытуемые, если группа состояла из одних женщин, демонстрировали социо-эмоциональное поведение. Если же в группе были и мужчины (с их инструментальным стилем), женщины были менее экспрессивны, чем в первом случае. Таким образом, женщины проявляют гибкость в реакции на ситуацию: с экспрессивными коллегами они более экспрессивны, с инструментальными — инструментальны. Для мужчин это не характерно — они склонны проявлять свой инструментальный стиль во всех ситуациях, возможно, потому, что эти стили связываются с маскулинностью и фемининностью. Начиная с детского возраста к мальчикам предъявляются более жесткие требования. Маскулинное поведение у девочек скорее будет прощено и понято, чем фемининное — у мальчиков. Однако есть данные, что и в смешанных по полу группах женщины демонстрировали скорее экспрессивное, чем инструментальное, поведение. Особенно это касается ситуаций «борьбы за лидерство»: в присутствии мужчин женщины не только не претендовали на лидерство, но и, отказываясь от него, подчеркивали свою женственность. Отсюда можно сделать вывод, что существуют стереотипные образцы поведения, которым стараются следовать и женщины и мужчины.

Считается, что мужчины будут демонстрировать в своем поведении ориентацию на задачу, а женщины — на взаимоотношения. Иногда этот стереотип имеет уточнение: ориентированное на задачу поведение будут демонстрировать не все, а лишь маскулинные мужчины, а ориентацию на людей — фемининные женщины.

В предыдущей главе было показано, что в дошкольном возрасте девочки чаще демонстрируют поведение, ориентированное на задачу (используя взрослых как источник помощи), а мальчики — социальное взаимодействие со сверстниками.

Стиль поведения 245

В моем исследовании, где испытуемыми выступали рядовые студенты (не являвшиеся лидерами), был обнаружен гендерно-атипичный результат: русские женщины превосходят мужчин-казахов по ориентации на дело, а казахские испытуемые (и женщины и мужчины) больше ориентированы на официальную субординацию, чем русские женщины. В этих данных вновь прослеживается совокупное влияние пола и культуры на личностные характеристики, причем культурный фактор сильнее гендерного. Ориентация на официальную субординацию более характерна для казахской культуры, и сравнение женщин обеих этнических групп обнаружило различия в сторону соответствия ценностям этой культуры. Здесь можно говорить о несовпадении половых и гендерных (гендер — как продукт культуры) характеристик личности и поведения.

Исследование ориентации на дело и взаимоотношения Т. В. Бендас (2000)

Испытуемые: казахстанские студенты (100 чел., 50 женщин и 50 мужчин, 50 русских и 50 казахов, средний возраст 1 7,8 лет).

МетоАика А. А. Ершова (4 вида ориентации: на дело, на психологический климат, на себя, на официальную субординацию).

Математическая обработка: различия по f-критерию Стьюдента.

Результаты: половые различия отсутствуют; казахи больше ориентированы на официальную субординацию, чем русские; женщины-казашки больше ориентированы на официальную субординацию, чем русские женщины; мужчины-казахи больше ориентированы на официальную субординацию, чем русские женщины; русские женщины больше ориентированы на дело, чем мужчины-казахи.

Сопоставление результатов по детской и взрослой выборкам позволяет предположить, что стиль поведения представителя определенного пола не является врожденным, а задается обществом: ему нужно, чтобы женщины были ориентированы на взаимоотношения, а мужчины — на задачу. Это соответствует исторически сложившемуся разделению ролей — мужчина занимался делом, а женщина заботилась о психологическом климате. Такое разделение ролей можно проследить и в семьях, и в деловом мире. Выгоды от традиционного разделения ролей, по-видимому, столь велики, что это требование общества закрепляется в гендерном стереотипе: мужчины и женщины, соответствующие ему, поощряются обществом как ведущие себя «нормально», в противном случае индивиды подвергаются остракизму.

Далее мы рассмотрим половые особенности лидерского стиля. Наиболее распространенными считаются 6 стилей поведения лидера, которые отражают разные аспекты этого поведения и не обязательно сводятся к дихотомии «инструментальный — экспрессивный». Это следующие стили: ориентированный на задачу. или деловой; ориентированный на взаимоотношения, или межличностный; авторитарный; демократический; структурирующий (директивный) и коллаборатив-ный, или основанный на сотрудничестве с работником (Cann, Siegfried, 1990; Eagly, Johnson, 1990). Приведу примеры исследований, посвященных половым различиям в этих стилях. Поскольку часто данные лабораторных и полевых экспериментов не совпадают, рассмотрим их по отдельности.

Стродтбек и Манн смоделировали дискуссию присяжных и обнаружили, что мужчины активно вели дело к решению задачи, а женщины больше выполняли со-

246 Стиль поведения

циально-эмоциональные действия (цит. по: Bartol, Martin, 1986). К. Бэртол установила, что мужчины-лидеры воспринимаются группой как проявляющие инструментальный стиль, но по экспрессивному поведению женщины-лидеры не отличаются от этих мужчин (Bartol, 1990). Испытуемые Н. Майера участвовали в ролевой игре: мастер должен был заставить трех своих подчиненных изменить процедуру выполнения работы. В одном случае задача была стереотипной (экспериментатор сам предлагал решение проблемы), в другом — творческой (решение нужно было найти самому). В первом случае женщины и мужчины действовали сходным образом, во втором — женщины-лидеры демонстрировали экспрессивный стиль в отличие от лидеров-мужчин (цит. по: Bartol, Martin, 1986).

Как видим, в привычных условиях, т. е. при решении стереотипной задачи (где, как правило, преимущество на их стороне) женщины не уступают мужчинам по инструментальности. но в сложной ситуации (возможно, из-за того, что они не знают решения задачи) женщины прибегают к гендерно-типичному поведению и не решают задачу, а проявляют эмоции, выясняют отношения с окружающими и т. п.

В исследовании А. Кэнн и Д. Зигфрида (Cann, Siegfried, 1990) испытуемые связывали коллаборативнын стиль преимущественно с фемининным набором качеств (нежность, сенситивность, сочувствие и др.), а структурирующий — с маскулинным (доминантность, агрессивность, конкурентность, авторитарность, ассер- тивность и др.), но в целом эффективное лидерство ассоциировалось не с маскулинными характеристиками (как принято считать), а с андрогинными — сочетанием маскулинных и фемининных. Некоторые же качества, носящие гендерно-нейтральный характер (компетентность, надежность и др.), были необходимы при сочетании обоих лидерских стилей — и коллаборативного, и структурирующего.

Исследование А. Кэнн и Д. Зигфрида (1990)

Испытуемые: студенты-психологи (28 мужчин и 43 женщины). Метолики:

1) изучение лидерского стиля (набор качеств взят из знаменитого вопросника университета Огайо — LBDQ): описание поведения 2 лидерских стилей по 10 поведенческим проявлениям на каждый стиль — а) коллаборативного, доброжелательного (центрированного на работнике) и б) структурирующего.

2) три набора качеств (рассматриваемых как независимые): а) маскулинные (доминантность, агрессивность, конкурентность, авторитарность, ассертивность и т. п.); б) фемининные (нежность, сенситивность, сочувствие и др.); в) гендерно нейтральные (ни маскулинные, ни фемининные: компетентность, надежность и др.); — по 1 2 качеств в каждом наборе (более подробно методика описана в Приложении в модификации Т. В. Бендас).

Испытуемые были разделены на 2 группы. Первую просили оценить 20 поведенческих описаний лидерских стилей по пятибалльной шкале маскулинности (1 балл) — фемининности (5 баллов). Вторую — оценить 36 качеств (куда входили маскулинные, фемининные, нейтральные) — по 5-балльной шкале коллаборативностй (1 балл) — структурированности (5 баллов). Подчеркивалось, что оба стиля и 3 набора качеств потенциально важны и эффективны для деятельности лидера.

Результаты. Коллаборативный стиль испытуемые считали преимущественно фемининным (средний балл по шкале маскулинности-фемининности 3,75), структурирующий стиль — андрогинным, т. е. сочетающим маскулинные и фемининные качества (средний балл по шкале маскулинности-фемининности 2,29), маскулинные характеристики были отнесены в большей степени к структурирующему стилю (сред-

Стиль поведения 247

ний балл по шкале коллаборативности-структурированности 4,05), фемининные — в большей степени к коллаборативному стилю (средний балл по шкале коллаборатив-ности-структурированности 1,87), наконец, нейтральные — к сочетанию обоих стилей (средний балл по шкале коллаборативности-структурированности 2,87). Пол испытуемого в иелом не влиял на результаты, хотя женщины описывали лидера как более фемининного.

Таким образом, коллаборативный стиль принято связывать с фемининным набором качеств, а структурирующий — с маскулинным, но эффективное лидерство ассоциируется не с маскулинными, а с андрогинными характеристиками — сочетанием маскулинных и фемининных качеств. Это важный результат. Здесь намечается отход от двух традиционных стереотипов — о том, что лидер непременно должен демонстрировать маскулинное поведение, и о том, что у лидера преобладает лишь один стиль.

Теперь рассмотрим результаты полевых исследований. В исследовании Г. Фейр-хёрста все женщины-лидеры продемонстрировали коллаборативный стиль (Fair-hurst, 1993). Полевые наблюдения Г. Пауэлла показали, что типичны и реакции мужчин и женщин — менеджеров на плохих работников. Мужчины считают, что такой работник просто не прилагает усилий, чтобы исправить положение, или же у него нет способностей. Соответственно, он должен получать меньшую зарплату, премию и т. п. Такие взгляды отражают «нормы справедливости». Женщины же демонстрируют приверженность «нормам равенства», считая, что неспособного работника надо пожалеть и поддержать, все работники стараются, им всем надо на что-то жить, поэтому материальное вознаграждение должно быть примерно одинаковым (Powell, 1990).

Но получено и множество результатов, которые полностью или частично опровергают стереотипное представление о гендерной типичности лидерского стиля у мужчин и женщин. Так, женщины-лидеры из числа сотрудников университетов продемонстрировали оба стиля: и межличностный, и ориентированный на задачу. Не отличались по поведению в деловых группах и женщины-менеджеры, в том числе и по стилям, рассматриваемым с позиций фидлеровской модели лидерства (стиль, ориентированный на задачу и на взаимоотношения). Часто обнаруживается, что в организациях женщины подражают мужскому стилю, ориентированному на результат, особенно если они занимают лидерские должности в тех областях, которые традиционно считались мужскими, при этом для них характерны и другие гендерно-атипичные личностные характеристики: они более доминантны, менее заботливы, т. е. больше соответствуют маскулинному стереотипу (Bartol, Martin, 1986; Eagly, Johnson, 1990; Сох, 1996; Schneier, 1978). Таким образом, женщины-менеджеры демонстрируют сочетание противоречивых стилей: гендерная роль требует фемининности, а лидерская — маскулинности.

В своем кросс-культурном исследовании я изучила проявления делового и со-цио-эмоционального стиля у русских и казахских испытуемых. Оказалось, что половые различия зависят от характера деятельности лидеров и руководителей.

Исследование лидерского стиля Т. В. Бенлас (2000)

Испытуемые: лидеры и руководители обоего пола русской и казахской этнической принадлежности, 4 выборки: стихийные лидеры (ставшие такими в лабораторном эксперименте — 33 чел.: 21 женщина и 12 мужчин), лидеры студенческих организаций (100 чел.), лидеры общественных организаций (30 чел.) и руководители вузов (от

248 Глава 8. Социальное поведение

заведующих кафедрами до ректоров — 100 чел.). Во всех выборках, кроме первой, было равное количество мужчин и женщин, русских и казахов. Всего испытуемых было 263 человека (136 женщин и 1 27 мужчин, 1 34 русских и 129 — казахов). Экспертами выступали начальники, коллеги и подчиненные (представители обоего пола и обеих этнических групп) испытуемых из 2, 3 и 4 выборок (всего 614 человек: 360 женщин, 254 мужчины, 329 русских и 285 казахов).

Метлика Р. Бвйлза в интерпретации U. Шнейера: 1 2 форм повеления по Р. Бейл-зу разделены на 2 категории, 6 из которых относятся к деловому, а другие 6 — к со-цио-эмоциональному стилям. Каждая из 12 форм поведения оценивалась: а) испытуемыми и б) экспертами по 10-балльной шкале.

Математическая обработка: различия по f-критерию Стьюлента.

Результаты. Не было обнаружено значимых половых различий по стилям у стихийных и студенческих лидеров— ни по самооценке, ни по оценкам экспертов. Жен-шины — лидеры общественных организаций превосходили своих коллег-мужчин по самооценке своего делового стиля, но не по оценкам экспертов (в основном это были коллеги — лидеры других общественных организаций). Среди вузовских руководителей женщины получили более высокие оценки своего делового стиля со стороны женщин-экспертов, чем их коллеги-мужчины. Другие категории экспертов (мужчины, начальники, подчиненные, русские, казахи) одинаково оценивали руководителей обоего пола как по деловому, так и по соиио-эмоииональному стилям.

Выволы. Половые различия по лидерским стилям зависят прежде всего от характера деятельности лидеров и руководителей. Принадлежность к тому же полу может искажать оценки экспертов (в сторону преимуществ своего пола). Не обнаружено значимых различий по стилям ни у стихийных лидеров, ни у студенческих лидеров, но женщины —лидеры общественных организаций превосходили коллег-мужчин по самооценке делового стиля. По-видимому, эта самооценка была завышенной, поскольку не подтверждалась оценками экспертов (в основном это были коллеги — лидеры других общественных организаций). Результаты гендерно-атипичны, но логично, что они имеются только в этой группе лидеров, пожалуй, больше других разделяющих идеи равноправия полов, антисексизма и, возможно, даже феминизма.

Женщины-эксперты оценивали деловой стиль женщин — руководительниц вузов выше, чем их коллег-мужчин, но этот результат — свидетельство скорее гендерного сходства представлений о деловом стиле у двух групп женщин, чем реальной разницы в этих стилях между полами. Другие категории экспертов (мужчины, начальники, подчиненные, русские, казахи) не отдавали превосходства ни одному полу как по деловому, так и по социо-эмоционалыюму стилям. По-видимому, испытуемые, обладавшие большим опытом руководства, одинаково успешно владели обоими лидерскими стилями (как мужчины, так и женщины), что и способствует эффективному лидерству.

Известны два метаанализа исследований лидерских стилей у мужчин и женщин. Они позволяют сделать обобщающие выводы. Метаанализ 45 исследований, проведенный американскими психологами Г. Доббинсом и С. Платц, продемонстрировал отсутствие половых различий по структурирующему и коллаборативно-му стилям (Dobbins, Platz, 1986). Правда, сравнению стилей мужчин и женщин были посвящены всего 6 работ. Во впечатляющем метаанализе, выполненном известной исследовательницей Э. Игли совместно с Б. Джонсоном, были использованы 162 работы и 370 показателей (Eagly, Johnson, 1990). Эти показатели измеряли 4 лидерских стиля: межличностный; ориентированный на задачу; авторитарный и демократический. Данные были полученны как в лабораторных, так и в полевых условиях (т. е. испытуемыми выступали и стихийные, и назначенные лидеры — менеджеры). Перечислю основные выводы авторов.

Стиль поведения 249

В целом, если иметь в виду все 4 стиля, значимых гендерных различий у лидеров не было, однако они обнаружились по отдельным стилям. Женщины превосходили мужчин по двум стилям — ориентации на межличностные отношения и на задачу. Эти стили не являются ортогональными, а лидерская роль требует их сочетания. Помимо этого, женщины продемонстрировали больший демократизм. Результаты, полученные в организациях (в основном, в сфере образования) были менее гендерно-стереотипными, чем в лабораторных экспериментах (с испытуемыми-студентами). Различные данные были получены и относительно менеджеров разных уровней управления: на низшем уровне более ориентированными на задачу были мужчины, а на среднем — женщины. В последние годы женщины стали меньше подражать мужскому лидерскому стилю, чем раньше.

Таким образом, в лабораторных условиях женщины-лидеры демонстрируют скорее гендерно-типичное поведение (они похожи на женщин-нелидеров), а в полевых — атипичное (сходство с мужчинами-лидерами), хотя последняя тенденция ослабевает. В США стереотип маскулинности является более социально желательным, чем фемининный, и выгоды от подражания мужскому поведению могут превышать потери (Taylor, Hall, 1982). Но, несмотря на это, все более распространенной становится точка зрения о сочетании разных стилей у одного лидера (Сапп, Siegfried, 1990) и признание двух моделей менеджмента — мужской и женской (Komives, 1991). При этом, по-видимому, имеется в виду не преобладание одного из классических стилей, а их различное сочетание у женщин и мужчин.

Если же сравнить по важности два фактора — пол и лидерскую позицию, то в вопросе о стиле приоритет, по-видимому, принадлежит последней. И женщины и мужчины — лидеры не отдают предпочтения особому стилю, а используют разные стили — в зависимости от задачи и ситуации. В отличие от них, как было показано выше, рядовые мужчины и женщины склонны выбирать гендерно-типич-ный стиль (мужчины — инструментальный, а женщины — экспрессивный). Таким образом, становясь лидером или менеджером, мужчина не меняет свой гендерный стиль, женщина же стоит перед выбором: или остаться в рамках своей гендерной роли (и слышать упреки в том, что она — плохой менеджер), или сменить свое поведение на мужское (и слышать упреки, что она неженственна). И в том и в другом случае неизбежен ролевой конфликт. Правда, есть третий путь — выработать свой стиль, который по эффективности не будет уступать мужскому, но будет учитывать особенности личности женщины. И конечно же, при этом необходимо сменить критерии оценки эффективности мужчин и женщин — пока зачастую используются мужские критерии (см. далее).

В вопросе о таких характеристиках поведения, как конкурентность и коопера-тивность, обычно считается, что мужчины нацелены на конкуренцию, а женщины — на сотрудничество, кооперацию, по крайней мере в западной культуре. Рассмотрим результаты конкретных исследований (данные из: Maccoby, Jacklin, 1978: Bartol, Martin, 1986; Powell, 1990; Cross, Madson, 1997).

В детстве мальчики и девочки демонстрируют либо одинаковую конкурентность, либо мальчики превосходят девочек по этому качеству, более остро реагируя и на конкурентную ситуацию, и на соперников. Так, Тессер и коллеги установили, что мальчики чаще девочек дружат с теми, кто добивается худших успехов при решении важных для них задач, и дистанцируются от тех сверстников, кто имеет лучшие академические и спортивные показатели. Правда, такие результаты

250 Глава 8. Социальное поведение

Рис. 8.1. Схема вознаграждений в игре «Дилемма Прайсона» (источник: Maccoby, Jacklin, 1978)

были получены в американской культуре. Напротив, в мексиканской выборке более конкурентными были девочки (Каган и ко.хтеги).

Очень часто проявление конкурентности или неоперативности связано с полом конкурента. Чтобы было ясно, о чем идет речь, разберем типичную ситуацию, которая использовалась в исследованиях. Детям часто предлагалась игра, которая называется «Дилемма Прайсона» (рис. 8.1). В этой игре два игрока одновременно (втайне друг от друга) должны выбрать А или В. Будем считать, что вознаграждение, которое получают игроки, выражается в долларах США. Размер выигрыша определяется четырьмя вариантами: 1) если оба игрока выбрали А (АА), они оба получают средний выигрыш (5,5 доллара), 2) если оба игрока выбрали В (ВВ), они оба получают минимальный выигрыш (1,1 доллара), 3) если первый игрок выбирает В. а второй — А (ВА), то первый получает максимальный выигрыш (10,1 доллара), а второй — минимальный (1,10 доллара), и 4) если первый игрок выбирает А. а второй игрок — В (АВ), то первый получает минимальный выигрыш (1,10 долларов), а второй — максимальный (10,1 доллара). Суть игры — в выборе стратегии. Эта стратегия может быть кооперативной: если игрок все время выбирает А, он не получает максимального выигрыша, но зато это позволяет и ему и партнеру все время иметь достаточно большое (среднее) либо вознаграждение (совместный кооперативный выбор, или оптимальный кооперативный выбор), либо дает возможность выиграть партнеру. В то же время возможна и конкурентная стратегия: если игрок все время выбирает В, то он получает максимальный выигрыш (если партнер ведет себя кооперативно), хотя может получить и минимальный (если партнер также ведет себя конкурентно). В качестве модификаций исследования с помощью этой игры использовались специальная инструкция, нацеливающая игроков на кооперативное поведение, контролируемая обратная связь, оценка степени доверия к своему партнеру, предоставление возможности прощать долг партнеру по игре, учет эмоций игроков — особенно в ответ на действия партнера (сожаление по поводу его проигрыша или радость и злорадство) и возможность договариваться о совместных действиях.

Эта игра вызвала всплеск исследований кооперативного поведения в диадах — как детских (начиная с 6 лет), так и взрослых (до 21 года). Использовалась она и для изучения супружеских пар. Что же показали исследования? \

Исследования кооперативное™ с помощью игры «Дилемма Прайсона»

23 работы (1965-1973 гг.).

Испытуемые обоего пола от 6 до 21 года. Из них образовывались диады игроков: однополые и смешанные по полу. Учитывались кооперативные и конкурентные ходы игроков в игре (обшее количество, количество оптимальных ходов — конкурентных и кооперативных), эмоции сожаления по поводу проигрыша партнера, степень доверия к партнеру, прошение ему долга, невыполнение обязательств — договоренностей и т. п. Кроме реальных партнеров использовались смоделированные ситуации,

Стиль поведения 251

когда экспериментатор сообщал о сделанных ходах от имени якобы существующего партнера (своего или противоположного пола).

Результаты (дети и подростки). Превосходство мальчиков было отмечено по кооперативному поведению (в однополых диадах): а) со смоделированным партнером (10 и 11 лет) и б) с реальным партнером (14-1 7 лет).

Девочки делали большее количество кооперативных выборов (8 и 9 лет), меньшее количество совместных конкурентных выборов (8 и 9 лет), испытывали большее доверие к партнеру (8 и 9 лет), чаше прошали партнеру долг (8 и 9 лет), а также демонстрировали превосходство по кооперативности в однополых диадах (6, 9 и 12 лет).

Не было обнаружено половых различий: по числу совместных кооперативных ходов (8 и 9 лет), надежности в качестве партнера (8 и 9 лет), кооперативности в смешанных диадах (6, 9 и 12 лет) и в сожалении по поводу проигрыша партнера (8 и 9 лет).

Результаты (взрослые — 18-21 год). Мужчины превосходили женщин по числу кооперативных выборов (оптимальных и у испытуемых, имевших отцов-предпринимателей) и по кооперативным ответам на оптимальные конкурентные ходы, сделанные смоделированным партнером, а также опережали их по числу проявлений кооперативности при сравнении однополых мужских и однополых женских диад и по тому же показателю при сравнении мужского и женского поведения в смешанных диадах.

Женщины превосходили мужчин по числу оптимальных конкурентных ходов, по числу кооперативных ходов со смоделированным партнером, а также имели преимущество по числу кооперативных ответов на оптимальные конкурентные ходы, сделанные смоделированным партнером.

Не было обнаружено половых различий: по общему числу кооперативных ходов у испытуемых 18-21 года, у испытуемых, имевших отиов-чиновников и у взрослых супружеских пар, а также по числу кооперативных ходов в однополых диадах и по первому конкурентному ответу (по материалам книги Maccoby, Jacklin, 1 978).

В детском возрасте девочки в целом демонстрировали более разнообразное кооперативное поведение: они делали больше кооперативных выборов, меньше совместных конкурентных выборов, выказывали большее доверие к партнеру и чаще прощали ему долг. В то же время по ряду показателей кооперативности мальчики и девочки вели себя сходным образом по числу совместных кооперативных ходов, по надежности в качестве партнера и по выражению сожаления по поводу проигрыша партнера. Косвенное доказательство несколько большей кооперативности девочек (мальчики могли не уступать им, но и не превосходили их) может быть свидетельством их большего стремления «хорошо себя вести» (т. е. так, как требуют взрослые).

Исследования взрослых по «Дилемме Прайсона» обнаружили 3 равнозначные тенденции: превосходство мужчин, превосходство женщин и отсутствие различий. Мужчины отличались по числу кооперативных выборов (в том числе и оптимальных). Интересный результат был получен при исследовании испытуемых, имевших отцов-предпринимателей и отцов-чиновников: в первом случае наблюдалось превосходство мужчин. Предпринимательские способности тоже включают умение просчитывать ситуацию и вести себя с партнерам то конкурентно, то кооперативно (это смоделировано в «Дилемме Прайсона»), и, очевидно, исследователи пытались проследить, каким образом эти способности (которые явно имеются у родителей) проявляются у детей. Как видим, этот фактор оказался значимым — но только для мужчин. Хотя, возможно, американские девушки не собираются быть предпринимателями и поэтому не стремятся подражать своим отцам — по крайней мере, не так, 'как юноши. А вот у испытуемых, имевших отцов-

252 Глава 8. Социальное поведение

чиновников, не было обнаружено половых различий. Эти результаты еще требуют своей дальнейшей проверки и осмысления.

Превосходство женщин наблюдалось: по числу оптимальных конкурентных ходов и по кооперативным ходам со смоделированным партнером. Разумеется, взаимодействие с реальным и смоделированным партнером — это разные вещи. В последнем случае экспериментатор просто сообщает, что другой игрок сделал такой-то шаг, и, возможно, женщины просто больше доверяли мнению экспериментатора.

Различия отсутствовали по общему числу кооперативных ходов. В целом складывается впечатление, которое часто наблюдается при изучении половых различий: сходство и своеобразие полов сочетаются. Важным фактором (как для детей, так и для взрослых) оказался пол партнера по игре. Этот аспект мы проанализируем в разделе, посвященном поведению испытуемых в присутствии представителей своего и противоположного пола. Другие исследования конкурентности показали превосходство мужчин: достижение большего, чем у других, успеха повышает их самооценку, чего не наблюдается у женщин.

Что касается кооперативного поведения, то здесь данные противоречивы: в некоторых случаях половых различий не обнаруживается, в других женщины демонстрируют большее сотрудничество с окружающими. Таким образом, большая конкурентность мужчин не означает наличия большей кооперативности у женщин. Скорее дело обстоит следующим образом: мужчины более конкурентны, но по кооперативности оба пола сходны. Таким образом, гендерный стереотип подтверждается, но лишь частично. Помимо этого, проявления конкурентного или кооперативного поведения сильно зависят от того, с каким полом приходится взаимодействовать — со своим или с противоположным.

Date: 2015-05-04; view: 577; Нарушение авторских прав